Королева пламени: возрождение

— Что с моим войском? — Дейенерис нервно барабанит пальцами по столу, пропустив мимо ушей восхищенные приветствия красных жрецов. Все собравшиеся, без исключения, объяты в красные одеяния и глядят ей в рот. Она хмурит брови, пытаясь вспомнить имя главного. — Кажется, вас зовут Зеруш? — уточняет она, передвинув стул ближе к столу. Красный жрец растерянно запинается и запоздало кивает. — Да, моя королева. Дотракийцы вернулись на свои земли, основали Кхаласар. Безупречные руководят в Миерине, пытаются поддержать порядок, но там все значительно усложнилось после вестей о вашей кончине. — Во истину так, — вмешивается надменная темнокожая жрица с вьющимися каштановыми волосами, — были попытки переворота. Наши самые красноречивые жрецы поддерживали ваш авторитет сколько могли, но и этого скоро будет недостаточно. Воцарится хаос. Королева гневно выдыхает, жгуче, совсем как дракон, только без огня. Ком в горле разрастается, до скрежета зубов… Это, все это, из-за него. — Я должна объявить о своем возвращении, — решительно бросает она. — Предатель Джон Сноу будет свергнут. — Джон Сноу? — непонимающе хмурится седой жрец у дальнего угла стола. — Ваше величество, трон достался Брандону Старку. Дейенерис замирает на месте, растерянно уставившись на седого. — А что же Сноу? — шумно сглотнув, незаметно для всех она сжимает руки в кулаки, сожалея, что не переоделась. Треклятое платье будто свинцом висит на ней — слиплось с кожей, проникает в нутро. Собственная кровь давно засохла, но ощущается липкой, как воспоминание о предательстве. Не смыть, не соскрести. — Мы не знаем, — честно отвечает старец, — ходят слухи, что он ушел на север, за стену. — Но вы, определенно, правы, — кивает Зернуш, подавшись вперед. — Перед тем как наши жрецы объявят о том, что Владыка вернул вас, вам стоит пойти и лично встретиться с предводителем Безупречных. Мы предоставим вам любую помощь, которая понадобится: охрану, кров, корабли. Дейенерис не успевает удовлетворенно кивнуть, как громкие хлопки заполняют зал. Взгляды всех собравшихся обращаются к Кинваре. Самодовольно улыбаясь, она поднимается со стула, точно хищная птица, демонстративно хлопая в ладони. — Что такое, верховная жрица? — Зернуш непонимающе хмурится. Дейенерис косится на свою спасительницу: все маги странные, но она пуще всех. — Изумительная стратегия, верховный жрец, — усмехается верховная, — но в красном замке сидят те, кто долгое время сражался с нашей королевой бок о бок. Шел к ее предназначению вместе с ней и… — К чему ты клонишь? — раздраженно подает голос темнокожая жрица, скрестив руки на груди. Кинвара царапает ее взглядом в ответ и, сдержанно улыбнувшись, продолжает: — Я клоню к тому, что бывшие друзья — самые опасные враги. Они знают вдоль и поперек ваши способности, ваши слабости и стратегии. Вернуться обратно с ошметками безупречных, с безмозглыми дикарями, ничего не мыслящими в военном искусстве, с одним драконом? Вы считайте, это здравая мысль? Темнокожая жрица только и успевает открыть рот, как Дейенерис, резко вскинув руку, жестом приказывает заткнуться. — Что вы предлагаете? — Таргариен заинтересованно подается вперед, переплетая пальцы и упираясь в них подбородком. — Я предлагаю достать новые боевые единицы. — Это какие? — королева скептично сгибает бровь, всем видом показывая нетерпение. — Например, новых драконов. Смех поднимается среди присутствующих. Дейенерис с непроницаемым видом вглядывается в лицо Кинвары. Лишь Зернуш, будто осознав что-то, выглядит обеспокоенным. — Это опасная затея Кинвара, — низким голосом предупреждает верховный жрец, отрицательно качнув головой. — Нет. Пусть продолжит, — заинтриговано приказывает Дейенерис. Все что угодно, лишь бы вернуть то, что отняли. Даже если за это придется пойти в ад. — На дальнем западе Эссоса есть место под названием Асшай. За ним простирается Край Теней… Последнее словосочетание безжалостно сжирает улыбки с лиц жрецов, оставив бледную тень сильной тревоги. Дейенерис хмурится чувству нахлынувшего дежавю. — Ты сумасшедшая, Кинвара. Отправиться в сердце темной магии и всякого черномагического сброда! Из Волантиса до Асшая плыть два года! За это время враги пополнят армию, восстановят потери, что понесли, — темнокожая поворачивает голову в сторону Дейенрис, вытаращив глаза. — Моя королева, если и нападать, то сейчас, пока они слабы. Таргариен пропускает мимо ушей комментарии, опускает взгляд, перебирая в памяти, словно страницы книги, воспоминания. — Когда я была в Кварте, женщина в маске сказала, что я должна плыть в Асшай, ибо там я, якобы, найду правду. Я хочу знать, что известно об этом месте. Улыбка Кинвары становится шире обратно пропорцинально Зернушу, который все сильнее мрачнеет. — Асшай, город чьи улицы и дома из обсидиана. Место, где магия свободно блуждает по улицам, некроманты воскрешают мертвецов, а тени, отделившись от хозяев, живут своей жизнью. Там течет пепельная река — настолько ядовитая, что пить из нее невозможно. За ней простирается Край теней, названный таковым из-за высоких гор, которые закрывают эту область от солнца. Из-за этого там ничего не растет, кроме непригодной для еды призрак-травы. Солнце заглядывает туда лишь в полдень и то ненадолго. Ходят слухи, что там еще остались драконы. — Вы пойдете в проклятое черной магией место только из-за слухов? — все не может угомониться надменная жрица. — Это не слухи, — внезапно констатирует Дейенерис, наконец, отыскав в своей памяти нужное воспоминание. — В начале моего пути магистр Пентоса подарил мне драконьи яйца и сказал, что они из Края теней. — Я согласен с Нирией, — вы дадите своим врагам два года, и мы не можем быть уверенны, что точно найдем там драконов, — наконец вмешивается Зернуш выпрямляясь. — Драконы — незаменимая боевая единица, символ силы Таргариенов. Что будет, если Дрогона ранят или убьют? — Кинвара все не сдается, ступает по самым болезненным точкам. — Таргариен без дракона? — сгибает она бровь саркастично. Дейенерис задерживает дыхание, вспоминая падение Визериона и Рейгаля. Их предсмертные крики въелись до самого треска костей. Предсмертный крик Дрогона слышать она не желает. — Асшай — моя родина, — продолжает Кинвара, гордо выпрямившись. — У меня есть те, кто поможет нам достигнуть нашей цели, — она цепким взглядом упирается в глаза Дейенерис, явно ощущая, что уже убедила королеву. — Хорошо, — Дейенерис поднимается со стула, облокотившись о ручки. Тело плохо слушается. — Но два года слишком много. Найдите мне самый быстрый корабль и самого лучшего капитана, — Таргариен медленными шагами направляется в сторону выхода из большого зала, попутно обратившись к служанке: — Проводите меня в мои покои. И еще, — она оборачивается окинув взглядом красных жрецов, — пусть Кинвара явится ко мне после заката. Жрецы поднимаются со своих стульев, склоняясь перед королевой. Она коротко кивает им и выходит за дверь. *** Кинвара скользит руками по алому платью, поправляя складки, гордо расправляет плечи, стучась в дверь с орнаментальной резьбой. — Войдите, — протягивает усталый голос, завернутый во властное спокойствие. Дверь пронзительно скрипит, пропускает жрицу в новые покои королевы. Кинвара ищет взглядом Матерь драконов, пробегая глазами по небольшой комнате: от кровати из темного дерева к небольшому столику со стулом, обнаружив Дейенерис у дальнего угла комнаты, в большом кресле. Она сидит у очага, укутавшись в красное одеяло, что Кинвара дала ей в первый день, и немигающим взглядом упирается в пылающий огонь. — Вы хотели видеть меня? Дейенерис кивает поднявшись с кресла и подходит к кровати, где лежит символ ее поражения. Фиалковые глаза будто мрачнеют, скользя по черному платью с гербом Таргариенов. — Мне нужна новая одежда для путешествия. Позовите завтра портниху. Дейенерис переводит взгляд на жрицу. Та удивленно вскидывает брови, насмешливо уставившись на нее. — Вы позвали именно меня, чтобы просто заказать портниху? Дейенерис упрямо вскидывает голову, меря жрицу суровым взглядом. — Ты очень дерзкая, — Таргариен заводит руки за спину медленными шагами мерит круги вокруг жрицы, совсем как дракон пугающий жертву, — Разговариваешь прямо, совсем не боишься меня. Оно и понятно, — она останавливается перед ней взглянув на нее в упор, — Была бы в моих руках сила воскрешения, я бы, наверное, тоже не боялась ничего. Но больше мои приказы не ставь под сомнение, если хочешь мне служить. В конце-то концов, платья можно отравить. Нельзя доверять быт обычным служанкам. — Это задача возложена на меня Владыкой, моя королева, — Кинвара опускает голову в покорном жесте. — Но значит ли это, что вы доверяете именно мне? — ее насмешливые глаза поблескивают в полумраке. Дейенерис задерживает на ней властный взгляд еще мгновенье и переводит внимание на треклятую одежду с почерневшими пятнами ее крови. — Это просто платье, — как можно мягче бросает Кинвара, пряча острые углы характера. Она всегда знает точно, когда нужно ранить, а когда — промолчать. — В котором я умерла, — холодно констатирует Дени, напрягаясь всем телом. Кожа все еще ощущает, как сталь разрывает плоть, причиняя острую боль. — И воскресли, — весело констатирует Кинвара. — Все зависит от того, какой смысл вы в это вкладываете. Что увидите: тьму или свет. Смерть или возрождение. Предательство или возможность отмщения. — Довольно! — грубо обрывает Таргариен, сверля жрицу гневным взором. — Я его уберу, вам нужно спать, — мягко убеждает красная жрица и тянется к черной ткани с серебряными драконами, аккуратно схватив края тонкими пальцами. — Доброй ночи, моя королева, — красная жрица кланяется, намереваясь уйти. — Стой! — внезапно приказывает Дейенерис. — Останься, пока я не усну. Кинвара медленно поворачивается приблизившись к постели королевы, передвигает тяжелый стул, усаживаясь на него. — Я буду здесь, — спокойным голосом бросает она, наблюдая, как Матерь драконов опускает голову на подушку, погружаясь в тревожный сон. Она вскидывает руку в воздухе, прорисовав магический символ, и удовлетворенно откидывается на стуле, видя, как выровнялось дыхание королевы: магия света съела ее кошмары.