Ты будешь моим

Черные, низкие тучи нависли над Намимори внезапно. Могло показаться, что где-то вдали они доставали до земли и цеплялись за верхушки деревьев. Где-то внутри них иногда вспыхивали молнии, на мгновенье разгоняя темноту. Постоянно гремел гром. Он раскатывался по воздуху, пугал детей и заставлял сработать сигнализации у машин. Тяжелые капли воды разбивались об асфальт и капоты автомобилей на дорогах, пытались пробраться в дома через окна, но в результате лишь стекали ручейками со стекла. Тсунаеши бежал домой. Вначале он еще пытался прикрыть голову сумкой, но потом понял, что это бесполезно, ведь холодная вода все равно забиралась под одежду, стекала противными капельками за шиворот. Белая рубашка Тсуны давно промокла насквозь и теперь липла к спине, плечам. Паренек не смотрел себе под ноги и постоянно наступал в лужи, и вода противно хлюпала в его ботинках. Савада не любил дождь, ему не нравилось, когда повсюду была вода, грязная и мутная от городской пыли, когда не было видно неба и солнца, и только злые молнии мелькали где-то в клубящейся темноте, сопровождаемые ревом грома. В дождь люди обычно пытаются куда-то убежать, спрятаться. Они достают свои разноцветные зонтики и, толкаясь в толпе, пытаются добраться до работы или дома. До дома осталось несколько минут ходьбы, как вдруг кто-то дергает Тсунаеши за руку, а следом прикладывает непонятную тряпку к лицу, не давая вдохнуть. Некоторое время Тсуна пытался вырваться из крепкого захвата, но вскоре обмяк безвольной куклой. На мокром асфальте так и осталась лежать выроненная из рук сумка с учебниками. Тсунаеши сильнее закутался в одеяло и прижал к себе что-то мягкое. Это что-то пахло просто восхитительно! Тсунаеши очень любил запах апельсина и корицы, а предмет был полностью пропитан этим запахом. И парню было безумно приятно прижимать к себе, кажется, подушку, уткнуться в нее носом и лежать, думать о чем-то. Было так спокойно и легко, что абсолютно не хотелось двигаться, открыть глаза и потянуться, разминая тело. Где-то тихо тикали часы, и осторожно позвякивали из-за ветерка кольца, вбитые в шторы. Послышался чей-то вздох. В следующее мгновенье Савада открывает свои большие карие глаза и резко садится. Его взгляд нервно перескакивает с предмета на предмет, иногда немного задерживался на некоторых местах, а следом снова продолжал осматривать помещение. Эта комната оказалась просторной и уютной. Широкое окно занавешено легким тюлем, на котором был рисунок в виде странных коричневых закорючек, и плотными шторами, которые на ночь сдвигались. Коричневый комод на выгнутых ножках стоял около одной из стен. На каждом из ящичков его был вырезан рисунок, что сильно походил на узоры, изображенные на тюле. Над комодом висело зеркало в деревянной оправе из темного дерева, а перед окном стоял цветок, поднимающий свои широкие листья к потолку. Тсунаеши сглатывает и поворачивает голову в сторону, где сидел человек. Это был альфа, но запах его нисколько не походил на тот, что понравился Тсуне и пропитал собою всю комнату. Первым, что бросилось в глаза, была странная прическа мужчины: голова выбрита, но оставлена длинная челка, выкрашенная в зеленый цвет, - и только потом Савада заметил на альфе очки в красной оправе и с темным стеклом, отметил, что у мужчины слегка заостренные черты лица, прямой нос. Тело его было накаченным, но не настолько сильно, чтобы можно было высказаться о груде мышц. - Ты такой милый! – воскликнул альфа и вскочил со своего стула, направился к Тсунаеши. Тсуна отполз на противоположную сторону кровати, чем вызвал грустный вздох у мужчины, а потом тихо спросил: - Вы кто? И где я? - Я Луссурия, меня еще хранителем Солнца называют, - альфа улыбнулся, показывая свои белые зубы, - А находишься ты в особняке Вонголы. Босс сказал, что теперь ты будешь жить с нами. Здорово, не правда ли? Наконец-то Заня одумался! Тсуна скептически посмотрел на Луссурию, а потом засмеялся. Вскоре смеялся и альфа. Они смеялись долго и заливисто, пока щеки и животы не начали болеть. - Хорошая шутка! – выдавил сквозь смех Савада. - Я нисколько не шутил, - серьезно ответил хранитель Солнца, - Босс никогда бы не принес кого-то в свой дом и не сказал бы, что незнакомый нам человек ни с того ни с сего будет жить с нами. Тсуна резко перестал смеяться. Сейчас он был похож на леденец в виде петушка, также застыл и не двигался, а лишь хлопал большими глазами. - Точно не шутка? – переспросил Тсунаеши. - Точно, - альфа кивнул и вновь улыбнулся. Савада зажмурил глаза и сжал в кулаках край одеяла. Стало страшно, в груди что-то сжалось, и теперь запах апельсина с корицей не казался юному омеге привлекательным. Хотелось домой, в свою комнату, поесть маминых пирожков с повидлом. - Думаю, тебе стоит поесть, - Луссурия вновь поднялся со своего места. Тсуна сидел за большим овальным столом. В его руках была вилка, а перед ним стояла тарелка с курицей и макаронами. - Ты кушай, кушай, - хранитель Солнца поставил рядом с тарелкой парнишки стакан с апельсиновым соком, - Все очень вкусно! Тсунаеши посмотрел на альфу и неуверенно положил в рот макаронину, напоминавшую маленький рожок. И вправду, вкусно. Все в этом огромном доме было странным и интересным, незнакомым и чужим. Каждая вещь имела свою особенность и важность, но иногда Саваде казалось, что некоторые предметы стоят не на своих местах, создавалось ощущение, что их просто сдвинули или опрокинули. А особняк, словно старинный замок, хранил свои тайны и секреты. В гостиную вошел еще один человек. Он был невысок ростом, может, чуть выше Тсунаеши, светлые волосы его слегка растрепаны, под густой челкой не видно глаз, небольшая корона надета на голову. Свитер в черно-розовую полоску висел на нем, выделяя узкие плечи. Омега – как догадался Тсуна – сел напротив Савады и, какое-то время помолчав, сказал, широко улыбаясь: - Ши-ши-ши, а я-то все думал, кого притащил босс. Ну что ж, принц не прочь завести новое знакомство.