Ты будешь моим

Занзас сел рядом с Тсунаеши на кровать. Всю дорогу до дома он молчал, но теперь, когда все посторонние разошлись, Вонгола не собирался откладывать разговор. Тсуна чувствовал, как настроен альфа, и опасливо посмотрел на него. - Сбежать от меня хотел? – тихо спросил Занзас. - Я испугался, - попытался оправдаться Савада, отведя глаза. – Я впервые увидел столько крови и смерти. Ты! Ты, Занзас, убил у меня на глазах!.. Это ужасно! И я не хочу, чтобы мой ребенок знал это, видел весь этот ужас! Босс Вонголы фыркнул. Он родился в этом мире, и все мафиозные стычки казались ему совершенно нормальными и обычными. Спокойствие и мирная жизнь обычного человека для Занзаса были чужды, неизвестны. Тсунаеши не мог этого принять. - Даже если бы ты сбежал, то что бы делал на… свободе? – протянул альфа. - Не знаю, - Тсуна пожал плечам, - но я бы что-нибудь придумал. - Ничего бы ты не придумал! – Занзас не выдержал и рыкнул, вскочил с кровати, чтобы в следующую секунду оказаться перед Тсуной. Вонгола сел между коленями омеги и придвинулся к его лицу настолько близко, что их дыхание смешивалось, а глаза оказались на одном уровне. Савада застыл, сглотнув. Он ощутил каждой клеточкой насколько горячо тело Занзаса, как в нем бушевало негодование и сдерживаемая злость. Особенно обжигающими у мафиози оказались ладони, крепко держащие острые колени парня. - Ты бы просто сгинул, оставшись один, - шипя, говорил босс Вонголы. – Слабая беззащитная беременная омега! Тсунаеши был слишком робким и нерешительным, чтобы вскочить с кровати и в приступе истерики сказать наглому и уверенному мужчине все свои мысли, опрокинуть на него ушат обиды. Хотя в Саваде плескались чувства подобные злости или ненависти, он был способен только исподлобья посмотреть на Занзаса и поджать губы. Занзас, не выдержав молчания Тсуны, схватился за его бедра и, смотря в черные зрачки карих глаз, уверенно, немного грубо поцеловал. Он не отпустил и не оторвался от Савады даже тогда, когда тот запротестовал, уперевшись ладонями в его грудь, замычал, возмущенно сморщил тонкие брови. Тсунаеши попытался отползти, но босс Вонголы сильнее сжал пальцы, медленно съехавшие на упругие ягодицы парня, и пододвинул его к себе. Из горла мафиози послышался подчиняющий рык, способный сломить любую омегу. Тсуна недолго брыкался. Его трясло от поцелуев и блуждающих по телу рук Занзаса. Нежности не было, зато зажглась страсть, обжигающая и пожирающая. Кажется, Савада сам сорвал с Вонголы рубаху и расстегнул его ремень, опрокинулся на кровать, увлекая за собой тихими стонами и просьбами. Мир кружился и вертелся, мелькая размытыми созвездиями, перед глазами все плыло, а одурманивающий запах партнера сносил крышу и убирал все рамки дозволенного. Сегодня Занзас не осторожничал. Повернув Тсунаеши на живот, он прижал его к кровати всем своим весом и резко, шепча что-то развратное на маленькое розовое ушко, толкнулся в несопротивляющееся тело. Савада на секунду подавился воздухом. Его тело выгнулось, чтобы ощутить, как напряжена каждая мышца у Занзаса, как его пальцы немного надавливают на каждое ребро и спускаются все ниже и ниже к животу, пока не дотронулись до напряженного члена омеги. Тсуна все же покраснел от такого прикосновения к себе и еще больше залился краской, когда понял, что Занзас внимательно смотрит на него своим тяжелым взглядом. Темные алые глаза сейчас были еще более красивыми, выразительными. Они выдавали Вонголу, показывали все его чувства: как бы мужчина не хотел казаться грубым и жестоким, он не мог быть слишком жестким с хрупким и тонким омегой. В безумстве Савада хватался за простынь, крутил бедрами и подмахивал ими, что-то кричал и скулил. Он сгорал от поцелуев-укусов и грубоватых прикосновений, от скрипучего голоса своей второй половины. Мысли в голове скручивались в узелки, их не получалось распутать да и не хотелось. Тугой узел в животе скручивался все сильнее, пока не натянулся так сильно, что лопнул и разлился истомой по всему телу. Занзас сильнее сжал бедра омеги и сделал несколько сильных толчков, перед тем как откинуть назад голову и, прикрыв глаза, едва слышно застонать. В свете ночника ровные тени укрывали широкую постель, на комоде отсчитывали время часы, и скрипел половицами особняк. Поздняя ночь наконец-то уложила всех неугомонных жителей поместья. *** А на утро Тсунаеши заявил, что хочет повидаться с мамой. Занзас долго сопротивлялся настойчивому пареньку, постоянно находил поводы для отсрочки поездки в Японию. Прошел месяц, пришла пора приглашать гостей на свадьбу, когда Тсуна вошел в кабинет босса Вонголы и сказал: - Я не пойду к алтарю, если не передам приглашение на торжество лично в руки маме!