***
– Да что же со мной происходит? — Говорил Даарио с Дейенерис, но, по сути, сам с собой. — Что ты со мной делаешь? Какой час я стою здесь и всё не могу уйти... Идиот... Думал, что забуду тебя, разлюблю. А ведь знаешь, я всё-таки на тебя очень злился, когда ты оставила меня здесь — в Миэрине, хотя и сказал, что это не так. Я умолял тебя взять меня с собой, а ты просто ответила: «Я не могу»... Помнишь, что я сказал тебе? «Ты получишь свой трон, я в этом уверен. А вместе с ним, надеюсь, и счастье». И вот, ты лежишь здесь, на этом чёртовом столе, такая же прекрасная и красивая, какой я тебя помню. И слушаешь моё жалкое нытьё, — усмехнулся Даарио и сделал глоток вина. — Чёрт возьми! Но теперь ты мертва. Скажи, Дейенерис, как мне жить дальше? Как мне жить... без тебя? Я же не смогу, не смогу... Уже завтра мне не хватит сил сказать тебе что-нибудь. Тебя захоронят в крипте Миэринской Пирамиды. Это лично моё решение. Ох, — вздохнул Даарио и дотронулся до руки Дейенерис, — никогда не думал, что буду хоронить любимую женщину... Надеюсь, что на том свете ты обрела своё счастье. Прости меня... Прости меня за всё ещё раз. Я всегда буду любить тебя. Прощай... Почему-то Даарио не прекращал думать, что её смерть — это его вина. Он не был рядом, не смог защитить её. И эта вина — вина за чужое преступление, будет мучить и разрывать его душу всю оставшуюся жизнь. В этот раз, Даарио решил не целовать Дейенерис и больше не прикасаться к ней. Как бы ему этого не хотелось. Он просто уйдёт. Уйдёт и заберёт этот кошмар с собой.***
...«Я хочу вернуться домой»... ...«Здесь нет любви ко мне. Только страх»... ...«Вы не ваш отец»... ...«Пусть винят её, когда небо обрушится на них»... ...«Вы видели, как моё дитя упало с небес»... ...«Не становитесь тем, что вы всегда хотели победить»... ...«Я отвечу на несправедливость справедливостью»... ...«Будь со мной. Построй новый мир со мной»... Опять этот отвратительный звук... Голоса всё никак не стихали, всего лишь иногда сменяясь на внезапный и острый звон. Бесконечная беспросветная темнота сводила с ума. Голова жутко гудела, и всё тело будто ломали на части, разрывали на куски. Болезненные ощущения не прекращались очень долго. Хотелось пошевелиться, но тело словно парализовало. Хотелось закричать и жадно схватить какой-нибудь маленький кусочек воздуха, но почему-то силы на то, чтобы сделать это, всё не приходили, а судороги и адские боли безостановочно жгли тело. ...«Я всегда буду любить тебя... Прощай»... Послышался знакомый голос, который уже точно звучал раньше. Но он, в отличие от других, не был отдолённым эхо. Он был совершенно чётким и реальным. Желание найти того, кто сказал это, оказалось невозможным — темнота не позволяла этого сделать. Оставалось лишь терпеть и ждать того момента, когда все эти мучения прекратятся. Но ждать надо было недолго. Во всём теле почувствовался прилив сил. Нельзя упустить шанс. Нельзя. Его нужно было потратить на единственное — на жизнь... ...«Ты дракон. Так будь драконом»... Глаза резко распахнулись и изо рта вылетел тяжёлый стон. Всё тело от головы до пальцев ног вздрагивало и тряслось. Взгляд метался от одной точки к другой, пытаясь хоть на чём-то сфокусироваться. В агонии, полностью не осознавая свои действия, Дейенерис быстрым рывком вскочила с места, на котором лежала. Нащупав ближайшую точку опоры, она ухватилось за неё своей дрожащей рукой, впиваясь в твёрдую поверхность ногтями, и, пытаясь как-то удержатся на слабых трясущихся ногах, встала. Как ходить, она будто забыла и такое ощущение, что никогда не знала. Дейенерис потеряла контроль над всем — над своим телом и разумом. На лице выступили капли холодного пота. Перед глазами всё расплывалось, что делало задачу устоять на месте ещё труднее. От волнения, от непонимания она задыхалась. Дейенерис, еле дыша, попыталась сделать один шаг вперёд, но в эту же секунду повалилась на каменный пол...***
Даарио уже собирался открыть дверь, как вдруг услышал позади себя тяжёлые вздохи и стоны, а после какой-то шум. Он обернулся и увидел перед собой ту, которую он оставил буквально пару мгновений назад, абсолютно мёртвую, но теперь, очевидно, уже совсем живую Дейенерис. Он видел, как она отчаянно пытается устоять на месте и как старается вобрать в себя весь воздух этой комнаты, но стоял как вкопанный. «Давай же, иди, сделай что-нибудь, сукин ты сын!» — кричал на себя мысленно Даарио, продолжая стоять на месте и распахнув глаза так, что ещё немного, и они вываляться из глазниц. Вот живая королева уже упала на пол, нестерпимо вздрагивая и корчясь. Тут он, наконец-то отойдя от шока, рванул с места. Подбежав к ней, он схватил её за талию и плечи и как можно осторожнее прижал к себе. Он гладил её по голове, пытаясь заглушить этим её дикую дрожь, которую он чувствовал сам на себе. – Тише... тише... Всё хорошо. Я здесь, я с тобой... – Джон?... — так тихо произнесла она, что Даарио не услышал этого. Сейчас его голова была занята совсем другим. Дейенерис, положив руку на грудь Даарио, отстранилась от человека, прижимавшего её к себе, и, бегая по его лицу глазами, делала жалкие попытки рассмотреть его. Как только зрение начало восстанавливаться, и уже начали проявляться какие-то черты лица, голова опять закружилась и уже более-менее отчётливая картинка снова потемнела. В голове постоянно пролетали какие-то мысли, но она не могла их остановить или сдержать, из-за чего в ушах что-то затрещало, виски начали сильно пульсировать, в груди что-то сильно закололо, и Дейнерис, не выдержав такого давления, опять погрузилась во мрак... – Только прошу, не умирай снова... — это было последнее, что она услышала перед тем, как полностью потеряться во тьме.***
В Королевской Гавани наконец-то после долгого дня наступила ночь. Во всех домах погасли свечи, перестройки прекратились, чайки, которые обычно летали над морем, тоже замолкли, и наступила блаженная тишина. Слышно было только как волны бились о скалы, а потом снова отступали, отдавая своё место другим, таким же как они. Но один человек всё же не спал. У нового короля была только одна причина, из-за которой он каждую ночь не спал и проводил в одиночестве, сидя в своём инвалидном кресле и смотря на полыхающий в камине огонь. Быть Трёхглазым вороном — значит иметь такие возможности, за которые нужно чем-то платить. Вот Брандон и не закрывал глаз по ночам. Раньше, он просто «уходил» в какое-то другое место, чтобы узнавать, наблюдать. Но сейчас он не мог этого делать, он... В дверь комнаты настойчиво постучали. – Войдите, — холодно сказал Бран, не отводя своего взора от огня в камине. В комнату не спеша зашёл Тирион с кувшином и стаканом в руках. – Хорошая ночь, Ваше Величество, — начал разговор Тирион Ланнистер. – Да уж... — с равнодушием сказал Бран. – Я вижу, вы не спите. Можно составить вам компанию? – Проходите. Бран сразу дал понять Тириону, что не собирается брать на себя инициативу для грядущего разговорга, поэтому Тирион спокойно взял её на себя. Всё-таки это он пришёл в покои к королю, а не наоборот. – Позволите присесть? — Бран повернул голову на Тириона, кивнул, и снова отвернулся от него. Тирион поставил кувшин на стол, который стоял в другой стороне комнаты, налил в стакан красного вина, взял какой-то непонятно откуда взявшийся стул, передвинул его к камину и сел на него. За всё это время передвижений Тириона по комнате Бран ни разу не взглянул на него. После своего первого глотка вина, Тирион всё же решил прервать затянувшееся молчание. — Почему вы никогда не спите? Вам что-то мешает? – Мне много чего... мешает. – Много... чего?.. – Мысли. Их очень много. – Ах, мысли... Да, я вас понимаю... Мне тоже часто мешают спать... мысли. — посмотрел на содержимое стакана десница и потом сделал ещё один глоток. – Как и сегодня, я полагаю... – Как и последние... Не помню, пару месяцев уж точно. Только алкоголь иногда меня спасает, — Тирион искривил рот в полуулыбке. — Он дарует какое-то спокойствие в душе, пусть на короткое время, но всё же спокойствие. А оно мне стало часто... необходимо, — уже залпом выпил оставшееся вино в стакане. После, он быстро встал за новой порцией. — Ваше Величество, извините, но позвольте мне спросить... – Я — Бран... – Спасибо, конечно, — издал смешок карлик, наливая себе вино, — но я осведомлён об этом. – Вы не на Малом совете, Тирион. Можете обращаться ко мне просто «Бран». – Оу, хорошо, Ваше... Бран... — пошёл обратно к стулу Тирион. — Я хотел спросить, почему вы... ты так и не смог найти дракона? Бран чуть-чуть потянул с ответом, но всё же сказал: – Я и не искал. – Не искали?.. — удивлённо спросил Тирион. – Я знаю, что что-то гредёт. Я чувствую, что война не окончилась, и что настоящая угроза ещё ждёт нас впереди. И я чувствую, что нужно беречь свои силы, чтобы помочь всем в трудный момент. Поэтому я не ищу дракона, поэтому я не «ухожу» в другое время. Я жду... Тирион хотел возразить, хотел сказать, как обычно, что-то умное, хотел переубедить Брана всё же попробовать и поискать Дрогона, но что-то остановило его. Он решил для себя, что является всего лишь пьяным и ничтожным карликом и не имеет никакого права настаивать на своём мнение. «И зачем я сдался ему в десницы? » – Надеюсь, то, что вы делаете — это правильно... Боюсь, мои советы тут будут излишними... — опять выпил он полностью содержимое своего стакана. Он уже собирался встать, как Бран остановил его своим голосом: — Вы будете мне советовать, пока можете говорить связно... — Брандон пристально посмотрел на своего десницу. Тирион застыл в полном ступоре. Чувство дежавю охватило его. Он сразу же вспомнил один из первых разговоров с Дейенерис, когда он начал понимать, что вот она — та, в которую нужно верить, та, которая сделает мир действительно лучше. Как жаль, что все эти представления о ней, пускай и не сразу, оказались ложными для него. Тирион осторожно сел обратно. И вот снова комнату окутало молчание, но только одно неравное постукивание пальцев Тириона о стакан нарушало его. – Я... Я, наверное, пойду. Простите, что нарушил ваше спокойствие. Спокойной ночи, — Тирион быстро встал и почти выбежал из покоев короля. Бран остался один. Один в своих мыслях. Один в своей комнате. Один в своей жизни.