Возвращение огня и крови

      Дрогон опустился на землю за стенами Миэрина. Дейенерис слезла со зверя и прошла к величественным воротам, которые медленно распахнулись перед ней. На королеву глядели тысячи глаз преданных жителей города, которые собрались огромной толпой и встречали её восторженными возгласами. Дрогон взревел, взмахнул несколько раз крыльями, подняв песчаную бурю, и взлетел в небеса. Дракон стал порхать над Миэрином, своей тенью напоминая грозную тучу, а криками и рычаниями — страшный гром. Толпа разошлась, и вперед вышел отряд Безупречных и несколько кровных всадников. Они преклонили перед ней колени, и Дейенерис вступила в город.       Она улыбалась. Дени все ещё не могла поверить, что к ней вернулся Дрогон. Надежду на то, что он жив, что он вернется к ней, она потеряла давно. Но Дейенерис забыла: «Я необычная женщина. Мои мечты сбываются!»       Её дракон, её последний сын рядом с ней. И он подарил ей самое дорогое — своих детей. Если всё, что произошло с ней, всё, что она выстрадала, было ради этого — то всё это было не зря. Теперь Дени верила… Нет, она знала, что все вернется на круги своя, как и должно быть.       Оказавшись в Пирамиде, Дейенерис сразу же велела разжечь угли в её покоях. Она развернула из ткани драконьи яйца и огладила их рукой по чешуйчатой скорлупе. — Вы мое сокровище… — тихо произнесла Дени и положила их на горящие угли.       Её сердце наполнилось грустью, когда она вспомнила Рейегаля и Визериона. Дени помнила их ещё совершенно маленькими, как они прижимались к ней и ласкались, царапая своими острыми когтями её кожу, как она кормила их со своих рук. Она вспоминала, с какой тяжестью на душе ей пришлось закрыть их в подземельях, чтобы они никому не смогли навредить. Она вспомнила, что чувствовала, когда и Визериона, и Рейегаля насквозь проткнули стрелами, и они, крича от боли, падали с небес. Дени всегда будет их помнить, и никто и никогда не заменит их. «Я не буду одна. Со мной будут Дрогон, Визерион и Рейегаль. Что может с ними случиться?»       Сейчас у неё есть лишь Дрогон… и два еще не вылупившихся чуда. Впервые за очень долгое время Дейенерис чувствует себя в безопасности. — Ваше Величество… Вы вернулись.       Дени обернулась. Даарио Нахарис смотрел на нее из-под густых бровей своими темными непроницаемыми глазами. Он молчал, не проявляя никаких эмоций. Она не знала, что он чувствует сейчас, о чем думает. Она снова была виновата перед ним, ведь оставила его одного на произвол судьбы. Дейенерис не понимала, что делает, когда писала то письмо, решившись уйти. Она словно не контролировала себя, да и в памяти остались лишь смутные проблески того дня. Всё, что Дени чувствовала — это опустошение и навязчивое желание умереть вновь. Хотелось сказать хоть что-то, но слова как на зло не подбирались и не лезли наружу. — Даарио… — Почему вернулась? — коротко и равнодушно спросил он, но Дени увидела, как его взгляд наполнился злостью. — Я должна была… — Тихо сказала она, подходя к наемнику. — Должна? — Теперь полыхающий в нем гнев полностью отразился на его лице. — А просто уйти, бросить все, бросить всех ты тоже была должна?! — Даарио… — Глаза Дейенерис наполнились слезами. — Прости меня. Я знаю, это сложно понять… — Сложно понять?! — вскрикнул Даарио. — Это невозможно понять, Дейенерис! О чем ты только думала? Ты просто ушла, оставив только жалкий клочок бумаги за собой! Ты правда думала, что я это просто так оставлю и буду жить как ни в чем не бывало? Ладно я, но люди, Безупречные, дотракийцы! Как ты могла бросить их? На кого? Мы столько сил потратили, на то, чтобы вновь собрать армию и сохранить твой трон! Что, черт возьми, тебя сподвигло на это? Мы только победили, поставили все на свои места! Я обещал быть рядом с тобой! Обещал, что никогда тебя не брошу и мы вместе со всем справимся! Ты права, мне сложно тебя понять. — Даарио… Прошу, послушай меня! Нет оправданий моему поступку, как и многим другим! Я не знаю, не могу понять, что двигало мной! Это будто была не я. Будто за меня принимал решения кто-то другой. Я плохо помню свои мысли в тот момент. Я знаю, я ужасный человек. Я предала тебя и этих людей. Но прошу, просто поверь мне… И прости.       Дени увидела, что Даарио смягчился. Но он все же оставался отстраненным. Даарио не понимал, что она имела в виду под «это была не я», но переспрашивать не стал. Обида кипела в нем с той же силой, но злиться он на Дейенерис не мог. — Что ж… — вздохнул он. — Твое возвращение было… впечатляющим. Я рад, что Дрогон невредим. Где ты нашла его? — Скорее, это он нашел меня, — грустно улыбнулась Дени. — И снова спас.       Взгляд Даарио упал на два яйца, лежащих на горячих котлах. Он в удивлении поднял брови и медленно подошел к ним. — Что это?.. Неужели... — Дрогон отложил яйца, — Дени подошла к нему ближе и положила руку на теплое белоснежное яйцо. — Они прекрасны, не правда ли? — Не то слово… — Даарио действительно был поражен. Такое он видел впервые, хотя видел он многое. Правда, он задавался вопросом, как дракон мужеского пола мог отложить яйца? — Я так понимаю, теперь к твоему титулу прибавится «Бабушка драконов»?       Дейенерис рассмеялась. Даарио повернулся к ней и с печалью посмотрел на королеву. — Я хотел сообщить тебе о своем решении… — О каком? — взволнованно спросила Дени. — Прости меня. — За что? — За все, что заслуживает твоего прощения. — Не говори загадками! Даарио, что все это значит? — Я решил… уйти. — Что?.. — Не злись и не сожалей, Дени. Рано или поздно это должно было случиться. Думаю, мы оба предчувствовали, какой конец уготовлен нашей с тобой истории. Драконьей Королеве не нужен рядом с собой наемник. А я не могу быть с тобой, зная, что это не надолго. Жизнь постоянно разъединяет нас, значит, так тому и быть. Нам придется расстаться навсегда. Но я лишь хочу, чтобы ты знала и помнила… Я люблю тебя, Дейенерис Бурерожденная. И всегда буду. — Значит, это конец? — По щекам Дени предательски потекли слезы. — Да. Прощай. И будь счастлива…       Даарио поклонился ей и отвернулся, уходя. Тысяча мыслей крутились в голове Дени, ей было больно отпускать его. Единственный родной ей человек покидает её, и в этом виновата она и только она. И тут горячие, давно забытые чувства вновь вспыхнули. Вдруг она решилась. «Нет! Только не сейчас! Я не могу отпустить его!» — Постой, Даарио Нахарис! — Твердо сказала Дейенерис. Он обернулся, и она близко подошла к нему. — Я тебя не отпускала. Прошу не уходи… — Я не вижу смысла находиться здесь, в твоем мире… — Пожалуйста, Даарио… — Дени умоляюще смотрела на него, и слова произнеслись сами собой. — Я люблю тебя.       Даарио изумленно уставился на королеву. Она никогда не говорила ему таких слов, да и он не ждал. Но ее взгляд говорил больше, чем любое сказанное. А Дени не сомневалась — все, что она чувствовала к этому мужчине было искренней правдой. И о своем признании она ни капли не сожалела. Она не ошиблась. — Дейенерис?.. — Неуверенно произнес Даарио. — Не оставляй меня, — она схватила его плечи хрупкими ладонями. — Прошу тебя. Ты мне нужен. Ты моя опора. Ты примиряешься с моей внутренней войной. Ты принимаешь меня такую, какая я есть и борешься вместе со мной. Я так долго боялась вновь полюбить, ведь именно любовь тогда и уничтожила меня. Я сомневалась, но теперь, нет, я точно знаю — я хочу любить! И ты заслуживаешь любви больше, чем кто-либо другой. Я не могу отпустить тебя…       Даарио не мог поверить своим ушам. Злость и обида ушли, не оставив после себя ни следа. Дейенерис столько раз отгоняла его от себя, и вот сейчас она держит его, не позволяя уйти и открыто говоря о своих чувствах. Лишь несколько мгновений назад он думал, что ему не место здесь, что так будет лучше для него и для нее. Но Даарио убедился — его место только рядом с ней. Это его долг. Другой жизни для него никогда не будет. — О, треклятое пекло, как я долго этого ждал!       Даарио притянул Дени к себе, и они слились в глубоком, страстном и отчаянном поцелуе. Оба потеряли голову в безумном моменте. Слезы продолжали литься из глаз Дени, но уже от счастья и облегчения. Они чувствовали дикий жар, разливающийся по их телам, и не могли остановиться, оторваться друг от друга. Даарио жадно целовал королеву, словно это происходило с ними в первый раз. Но они не были вместе так давно, что он забыл, каково целовать любимую женщину.       Дейенерис начала первая снимать с него одежду, пока Даарио совсем неосторожными движения подталкивал её к кровати. Когда они рухнули на неё, Даарио остался полностью без верха, а Дени цеплялась за его спину, пока он осыпал поцелуями её лицо. Все, чего они хотели — это слиться телами и беспрекословно поддаться этой жадной страсти. Даарио оторвался от нее, взглянул на распухшие розовые губы и наконец-то сияющие жизнью невероятные глаза и начал развязывать веревки ее одежды. — Дени, ты точно готова? — Взволнованно спросил Даарио, тяжело дыша. — Да, Даарио… — Улыбнувшись, ответила она и нежно погладила его щеку и бороду. — Я вся твоя.       Больше его ничего не могло остановить. Когда королева полностью осталась без одежды, он обвел взглядом её хрупкое, истощенное тело. Он поцеловал ее шею и начался спускаться вниз, обводя губами ключицу и груди. И тут он наткнулся на большой выпуклый шрам, прямо над её сердцем. Рана от предательского ножа давно зажила, но она всегда будет напоминать о том дне и о Джоне Сноу. Дейенерис поняла, о чем задумался Даарио, и притянула его лицо к своему. — Прошу, продолжай, — прошептала она и сама поцеловала наемника.       Когда он наконец-таки осторожно вошел в ее тело, Дени не почувствовала ни боли, ни страха, ни сожаления. Ей было так хорошо, что приятная дрожь охватило все тело. И она хотела, чтобы этот прекрасный момент длился как можно дольше.       Они перестали сражаться и разрывать друг друга на части. И в конце концов они согласились любить друг друга такими, каковы они есть.       В наполненной теплотой комнате, где двое людей придавались всеполагающей страсти, а на углях грелись два драконьих яйца, началась новая жизнь. — Ты ведь останешься со мной? — Останусь... Навсегда. * * *       Там, в самых глубинных низах Красного замка, где коридоры были покрыты сыростью и тьмой, а кожу обдавал зябкий холод, томились заключенные. Здесь держали от самых невинных, до самых опасных преступников. И когда-то там оказался и сам Тирион после смерти короля Джоффри. Десница спускался по лестнице, а за ним шел Бронн. Их шаги глухим эхом разносились по длинным коридорам темницы. * * *       Они перевернули всю комнату в поисках того, о чем Тирион подозревал. Все шкафы, ящики и одежда были обысканы и вывернуты. Но ничего не было. Тирион уже начал жалеть о том, что подумал о таком. Но вдруг Бронн залез под кровать и вытащил оттуда небольшой, но тяжелый железный сундук. — Смотри! — Сказал сир Бронн, положив находку на кровать. — Что она там хранит? Здесь замок…       Тирион пойдешь ближе и оглядел ничем непримечательный сундук. — Черт… — выругался он. — Ты сможешь его открыть?       Бронн фыркнул и самодовольно ухмыльнулся, вытаскивая из сапога маленький острый нож. Поколдовав над замком, через пару минут он смог открыть его. Бронн со скрипом отварил сундук. Тирион заглянул внутрь. Там лежала огромная куча распечатанных писем. Бронн вывалил всю бумагу на кровать, и Тирион начал осматривать каждое письмо. — Нет… Нет… Я не могу поверить! Здесь все! Все мои письма, которые я отправлял тебе, Сансе и остальным лордам с известием о Дейенерис! А вот с десяток предупреждений о неуплате долга от Браавосийского банка. А это что?..       Тирион взял в руки письмо от неизвестного отправителя и прочитал вслух: «А., я надеюсь, что ты идешь строго по нашему плану. Я уже вошел в доверие этой идиотки, она назначила меня советником. Как обстоят дела с отродьем Ланнистеров? Видимо, карлик не настолько умен, как все говорят, раз он поверил в подлинность письма господ. Забирай все важные письма, которые он отсылает, но на крайний случай не уничтожай их! Мы должны как можно сильнее ослабить их, пока есть возможность. И также я надеюсь, что ты уже охмурила Беса и раздвинула перед ним ноги? Помни, ты должна полностью войти в его расположение, тогда управлять им не составит никакого труда. Если ты еще не сделала этого, то поторопись. Наш план не должен провалиться из-за твоей ошибки. Эти ублюдки, все до одного поплатятся за то, что они сделали. Ф.»       Вдруг сердце защемило, а потом Тириону показалось, что оно вовсе остановилось. Все догадки оказались правдой. Руки задрожали. Тирион опустился на кровать. Короткие кривые ноги больше были не в силах держать его. — Доказательства на лицо… — Бесцеремонно произнес Бронн, продолжая рассматривать остальные письма. — Вот же хитрая сука! Как ты раньше не понял?       Он украдкой посмотрел на десницу, который молча и хмуро глядел в пустоту стеклянными глазами. — И что ты собираешься делать?       Тирион продолжал молчать, но вдруг он опустил взгляд на письмо и, сложив его и засунув к себе в карман, посмотрел прямо в глаза Бронну. — Найди её, — лицо искривилось от безмерной злости. — Найди и приведи в темницы. После позовешь меня, как только сделаешь это…                     * * *       Бронн и Тирион стояли у массивной железной двери, из-за решетки окошка которой пробивался тусклый свет. — Она здесь, — сказал лорд Простора. — Останься здесь, — ответил Тирион. — Я хочу поговорить с ней наедине.       Бронн вытащил связку ключей и отоварил тяжелую дверь. Тирион вошел в сырую темницу, наполненную запахом засохшей соломы и тухлой воды, и дверь за ним захлопнулась.       Девушка сидела на полу, прижавшись спиной к стене и уткнувшись лицом в колени. Ее плачь доносился до его ушей. Она подняла голову и увидела Тириона. Ее глаза тут же загорелись надеждой. — Милорд! — Вскочила Алин и подбежала к нему. — Вы пришли за мной! О Боги, я так испугалась! Почему меня посадили сюда? Это какая-то ошибка! Мы можем уйти отсюда?       Служанка продолжала тараторить, но потом замолкла, заметив на себе равнодушный вперемешку с ненавистью взгляд десницы. — Тирион? — Потерянно произнесла она, обняв себя руками и задрожав от холода. — Объясни, что случилось? Что происходит? — Для тебя я милорд! — Жестко отчеканил Тирион. — Не забывай об этом. И это я должен тебе объяснять, что происходит? Нет, Алин, сейчас ты мне объяснишь, какого хрена ты лгала мне все это время… — М-милорд… — начала заикаться она, в ступоре застыв на месте. — М-милорд… Я не понимаю, о чем вы говорите… — Не понимаешь?! — Тирион презрительно усмехнулся. — Прекрати строить из себя глупенькую невинную дурочку! Ты действительно думала, что я не догадаюсь обо всех интригах, что ты крутишь за моей спиной?!       Тирион увидел на ее лице неподдельный испуг, и теперь он точно понимал, что не зря обвиняет её. Алин раскраснелась и начала плакать сильнее прежнего. — Будешь отрицать?       Девушка лишь опустила голову и коротко ей мотнула. Тирион засунул руку в карман, достал сложенное письмо и яростно кинул его под ноги Алин. — Вот! Это я нашел у тебя в покоях. И много, много чего другого. Подними, — приказал он, и она, содрогаясь, выполнила то, что он сказал. Подняв письмо, она развернула его и уткнулась в него взглядом, полным горьких слез. — А теперь рассказывай, — ядовито прошипел Тирион. — Всё. От начала до конца. — Прошу, милорд, простите меня! — начала истерично говорить Алин. — Я не хотела, я делала все не по своей воле… — Кто такой «Ф.»? — сухо спросил десница. — Чьи повеления ты выполняла? — Это… это… Это мой брат… Феликс. — Брат?! — Да, милорд… В тот день… Когда Драконья Королева пришла в Королевскую гавань… В тот день погибла вся наша семья. Наши родители… Жена и дети Феликса… Я успела сбежать… А брат за несколько дней уехал из столицы, поскольку был торговцем… После этого дня… Феликс обезумел. Он хотел мести... И он заставил меня… Узнав о том, что Драконья Королева жива, Феликс направился в Миэрин. А я… А меня… — Он послал ко мне… — Да… Он знал, что вы, милорд, служили ей… Он думал, что вы тоже причастны к преступлению. И убедил меня в этом. Феликс писал вам письма от лица господ… Он сказал, что я должна воровать ваши письма, чтобы ослабить вашу власть… — То есть ты с самого начала ненавидела меня? Вся эта вежливость, доброта, забота, ночные разговоры, все эти истории о твоей несчастной жизни… Все было гнусной ложью и притворством? — Нет… То есть… Сначала я действительно ненавидела вас. Но потом… После всех наших разговоров, после столько времени, проведенного вместе с вами, я поняла, какой вы человек на самом деле! Что вы ни в чем не виноваты! Вы наоборот пытались всех спасти! — Но, несмотря на это, ты все равно продолжала лгать. — Я не хотела, но мне пришлось… — А в кровать ко мне запрыгнуть и раздвинуть ноги тебе тоже «пришлось»? — Нет… Нет! Милорд! Я долго решалась, долго думала о своих чувствах к вам… И поняла, что полюбила вас! В тот раз я подчинялась только себе! — Полюбила?! — Закричал Тирион. — Ты смеешь говорить мне о любви?! Ты с самого начала предавала меня, строилась из себя чистую и невинную леди, заставила меня влюбиться в тебя, заставила думать, что меня хоть кто-то может по-настоящему полюбить! — Пожалуйста, прошу, — Алин не выдержала и упала перед ним на колени, — Тирион, поверь, я люблю тебя, действительно люблю! После всего, что между нами было, я писала Феликсу, что нам обоим пора остановиться, что я больше не хочу лгать и обманывать! Что никакая месть не исправит то, что было! Но он не отвечает мне уже какой месяц… — Десница продолжал презрительно смотреть на девушку. Она отчаянно умоляла Тириона, пытаясь дотронуться до него. Но он не дал ей это сделать, отступив назад. — Ты думаешь, что я прощу тебя? — Я.. Я… — Алин склонила голову, утирая трясущимися ладоням мокрое от слез лицо. — Нет, я не жду, что вы простите меня… Я не заслуживаю этого. Но я умоляю, Тирион, отпусти меня! Я уеду из столицы, навсегда уеду, ты больше никогда не услышишь обо мне! Я клянусь тебе! Клянусь!       Тирион долго и молчаливо стоял перед ней. Казалось, он обдумывает ее слова, но на самом деле в голове крутилось лишь одно единственное слово: «Ненавижу… Ненавижу…» — Да что значит твоя клятва?       С отвращением выплюнув эти слова ей в лицо, Тирион отвернулся и, больше ничего не сказав, вышел из темницы. Она осталась сидеть на коленях, испуганная и одинокая, и продолжала что-то кричать ему в спину. За дверью его ждал Бронн. Тирион остановился рядом с ним и, кивнув, с непоколебимым хладнокровием сказал ему: — Делай, что должен…       Тирион Ланнистер шел обратно по длинным коридорам, а позади он слышал жуткие, истошные девичьи крики… — Что вы делаете?.. Нет!!! Нет, прошу вас! Не надо! Умоляю, отпустите… Умоляю!..       И вдруг крики умолкли, и где-то вдали послышались захлебывающиеся хрипы, а после и те стихли… А Тирион шел все дальше и дальше, и только сейчас из его глаза вырвалась одинокая слезинка, которая тут же растаяла.       «Прощай, Алин…»