Академия сверхъестественных существ

Сури собралась за час, положив в котомку несколько выдолбленных из древесины бутылей, в которых вяло перекатывалась желеобразная жидкость темно -серого цвета. Именно в ней, едва заметными личинками, плавали тапха. — Так мало? — У нас нет возможности взять с собой все, — в карман платья опустился сшитый из кожи пузырек, заткнутый пробкой. — Кровоостанавливающие мази понесет с собой Руми. Если план принца не удастся, пользы от них будет мало. «Вас истребят, — мой взгляд был прикован к ней, пока женщина бродила по палатке, раздавая наставления молодым жрицам.» Он просил, умолял, «Не уходи». Я хорошо представляла насколько опасна эта вылазка, разумом понимая, что цепши правильно сделала, выбрав себе замену. Это предусмотрительно, это так по-взрослому. Но сердце негодовало, ведь теперь даже имя Деммы говорило о том, что шанс увидеть Сури живой был крайне мал. — Катия, — её рука неожиданно коснулась моей ладони, быстро пожимая, пытаясь ускользнуть от цепких пальцев, норовящих удержать кисть. — Пожалуйста. Их замысел больше смахивал на самоубийство. Они хотели отвлечь противника выездом старшей из жриц, которую наверняка попытаются захватить живьем, стянув основные отряды к главной дороге, что пролегала в нескольких километрах отсюда. А затем небольшими группами разбить тех, кто останется в дозоре. Но проблема заключалась в том, что зверолюдей оказалось немного. Даже если взять в расчет всех солдат, проживающих в лагере, их бы не хватило для прямого нападения. Поэтому Сури взяла с собой яд, прекрасно осознавая, чем может закончиться эта авантюра. Женщина отрицательно мотнула головой, сложив губы в знакомое слово, на котором зиждилось само существование жриц. Долг, долг, долг. Ненавижу его и боюсь. Он ломает судьбы и калечит тело, оставляя только ошметки. — Якхсаш, — появление Руми прервало прощание, сократив длинные фразы девушек, которые попеременно обнимались с главой, до коротких вздохов. Он явился с остальной стражей, что должна была оберегать хранительницу королевской крови, придавая шествию должную помпезность. Теперь от веселого учителя, который с радостью делился знаниями и смеялся над моим произношением, ничего не осталось. Весь его облик казался чужим и холодным. Поприветствовав кивком провожающих, юноша взял котомку Сури в руки и закинул себе на плечо. Хотелось позвать его, дабы разрушить это напряжение, но я закрыла рот, смиренно наблюдая за тем, как цепши, в окружении бравых вояк, спускается по тропинке вниз, к стоящим на привязи найиру. Как правило эти существа жили на окраине лагеря, в сооруженном для них загоне, редко пересекаясь с остальными жителями. Но сейчас их почистили, отмыв от налипшей грязи, и, оседлав, поставили возле палатки караула. Против обыкновения, сегодня смирные животные вели себя странно. Казалось, что беспокойство окружающих передалось и им. Ведь как еще объяснить то, что даже спокойный вожак нынче нервно переступал маленькими лапками и раздраженно фыркал, с неохотой принимая ездока. Ему явно не хотелось в лес, наполненный протяжными завываниями, шипением и клацаньем, но выжить по-другому было нельзя. Решение принца поставила на кон все, в надежде выиграть в схватке с шальной судьбой. Я мрачно взирала на то, как зверолюди один за другим исчезают среди деревьев, возможно в последний раз пересекая невидимую границу, отделяющую густые чащобы от солнечной поляны. Сури напоследок обернулась, резко натянув поводья, и скользнула взглядом по заостренным крышам палаток. — Удачи, — прошептала я, взмахнув рукой на прощанье, искренне надеясь на скорую встречу. Хотелось бы, чтобы у них всё получилось. — Катия, татто рекагай, — голос Деммы возник рядом внезапно. Лишенный бархатных оттенков, он напоминал звук пилы, которая случайным образом попала на металлическую поверхность. — Джвиса. — Что нужно? Наша ненависть друг к другу была на подсознательном уровне. Во всяком случае, как еще объяснить то, что она вспыхнула ярким костром при первой встречи. — Нанзу, — палец ткнул в корзинку у моих ног, а потом указал в сторону — Шитха. — Да иди ты, — огрызнулась я в ответ, — Мне прекрасно известны свои обязанности, и выполнять твои поручения в них не входит. Просьбы Деммы всегда напоминали команду «подай — принеси», и с каждым разом они становились все наглее. Эта девушка могла запросто свалить зассаные простыни рядом с твоей едой и требовать тотчас же отправиться их стирать или заставить Ваби, которая до смерти боялась многоножек, давить кытма колотушкой, чтобы приготовить мазь. Она угрожающе зашипела, не опускаясь до человеческой речи, но, столкнувшись с моим взглядом, резко умолкла, спрятав выпущенные когти. На ее стороне была преемственность, мою же разделял принц, потому-то наша каждодневная перепалка никак не могла нарастить силу, страшась пересечь невидимую черту, за которой нас обеих бы поджидал крах. — Мне пора, — хотелось как можно скорее сбежать из этого места. От бешеного взгляда аметистовых глаз и оскала на милом лице. — Помни, что сказала Сури. Валентин будет ждать тебя вечером. Знаю, Демма наверняка мечтала забыть о поручении главной цепши, найти лазейку, чтобы не выполнять, но не могла. Один единственный промах мог перечеркнуть всю ее жизнь, навсегда лишив права стать главой в будущем. Не прислушиваясь к брошенным вслед словам, я рванула вперед, понимая, что это бегство. Но мне необходимо было остудить голову и выкинуть жуткие картины грядущего будущего, хоть на миг позабыв обо всем. Все быстрее и быстрее, под музыку, созданную прерывистым дыханием и свистом ветра. Так стремительно, что лавируя между высокими палатками, которые выглядели совершенно одинаково, боялась споткнуться, дабы кубарем не ввалиться в одну из них. «Надоело! Не хочу быть здесь, — обреченно пронеслось внутри.» Желая скрыться от этой мысли, нет, от чувств, которые словно запертые крысы, такие же жалкие и грязные, почувствовав силу, начали прогрызать путь к свободе. Не знаю, что именно привело меня к трапезной, жажда знаний или беспомощная тоска. Хотелось расхохотаться над собственной ничтожностью, когда огромный стол встретил меня не роскошными яствами, а кучкой мужланов, что громко спорили, отчаянно жестикулируя при этом. «Боже, как нелепо! — резкий звук собственных шагов оборвался. — Прийти сюда в поисках его, зная что не встречу.» Непреодолимое притяжение влекло меня даже к призраку принца, который сплетался из обрывок воспоминаний. Туда, где чаще всего мы пересекались, пряча страх и недовольство за фальшивыми улыбками. «Еще раз, прошу, только еще раз, — казалось у меня начались галлюцинации. В ярком свете зародился знакомый силуэт, от которого вместо лютого холода веяло жаром. » — Рай! — беззвучный шепот сорвался с губ, и радость, возникшая в сердце при его имени на миг ослепила сознание, вызвав отвращение к себе. Как же так получилось, что это существо стало так много, невообразимо много, значить для меня? — Катия? — знакомый голос махом развеял иллюзию, навеянную жалкой мечтой.- Ты что здесь делаешь? -Я… — сердце все еще колотилось в горле, не давая вздохнуть. Не хочу так! Тело цело, но душа словно крутиться в мясорубке, хочется выть от отчаяния, заламывая руки, при одной только мысли, что больше его не увижу. Это жуткое чувство похоже на болезнь, оно убивает, словно раковая опухоль разрастаясь внутри. — Орин, — вдох-выдох, вдох-выдох, под взором нескольких пар глаз хотелось казаться сильной. В них явственно читалось «Чужая», «Уходи», «Мешаешь» и много других нелестных фраз, что гуляли по лагерю. Ну да, как еще можно назвать девушку, которую опекает сам кронпринц? Содержанкой, шлюхой? Меня отличало от цепши лишь то, что, по их мнению, я ложилось только под Его Высочество. — Привет, — так странно слышать родное слово из уст слуги Рая. Его обучаемость просто поражала. Он словно впитывал в себя мой мир, в тоже время оставаясь частью своего. — Привет, — повторила я, цепляясь за буквы в попытке спастись. — Решила узнать что происходит. Взгляд чуть раскосых кошачьих глаз притягивал к себе, очаровывая, не давая вырваться из плена изумрудной зелени, которая всегда соперничала с ярким золотом. — Для человека, который ненавидит принца, ты слишком эмоциональна. — А кто говорит о ненависти?