Внезапная любовь.

       После долгой недели совещания глав мафиозных семей, всё поразъехались по своим «местам» и продолжили свои повседневные дела. Кто-то следил за поддержанием порядка в своем городе. Кто-то вновь уехал на очередное собрание. И только Тунец остался сидеть на попе смирно, и весело рассуждая с своими друзьями о чем-то.        Сам Хибари лежал на своём диване в кабинете дисциплинарного комитета, и задумчиво смотрел на ключи, которые дал ему туман Варии. В груди неприятно ныло, а в мыслях был только тот, что недавно стоял перед ним и через капюшон смотрел на него влюблёнными глазами. Не хватало этих фиалковых глаз и фиолетовой макушки. Приятного шелестящего голоса, и немного грубых прикосновений.        Подкинув ключи, и поймав их в воздухе, Кёя принял сидячее положение. Но и не прошло двух минут с момента этого действия как в его кабинет взрываются с информацией о том, что на территорию школы проник чужой, который уже несколько его подопечных хорошенько избил.        Резко подорвав свой зад, Хибари убийственно посмотрел на даношика плохой вести. — Где он сейчас? — холодно спросил облако Вонголы, смотря в глубь коридора. — На крыше восточного корпуса. — торопливо проговорил парень, отойдя с пути ГДК. Тот слабо кивнул, направляясь в на крышу восточного корпуса.        Поднявшись на крышу, брюнет обвел взглядом гладь черепицы, в поисках того, кто посмел проникнуть на его территории, без его же разрешения. Заметив в семнадцати метрах от себя человека в черной накидке, Кёя резко двинулся к нему, приготовившись нанести неожиданный удар в плечо. На что незнакомец ответил те, что поймал его молниеносную атаку. — Ты так же будешь встречать меня, когда я буду возвращаться домой? — знакомый шелестяший голос раздался над самым ухом, опаляя его горячим дыхание. Холодные чужие руки прижали его тело к себе, заставляя облокотиться на него.        Из-за шока, в который ввёл его до жути знакомый голос, из рук хищника выпали тонфа, отдавая глухим звуком удара об черепицу крыши школы. Прижавшись ближе, и обняв плечи незнакомца, тихо прошептал: — Если попросишь, то я и голым буду тебя встречать. — проговорив ответ незнакомцу, резко стянул с него капюшон, заставляя лечь на его лицо солнечные лучи, из-за чего тот поморщился. — Я скучал. — тихо проговорил столь любимый голос, любимого человека, чьи руки сразу же пробрались под рубашку облака.        Кёя едва прогнулся в спине, тихо издав стон от неожиданности и от того, насколько были холодные руки иллюзиониста. — Не…надо. Не здесь. — хрипя шептал Хибари, упираясь руки в плечи тумана, пытаясь его отстранить от себя. На что тот лишь усмехнулся. — Я скучал, и требую компиляцию за свои страдания. — ответил Маммон на просьбу любимого хищника отпустить его. — Если подождал бы ещё немного, то получил бы своё. — продолжил вырываться из объятий тумана ёжик. Но иллюзионист не собирался так просто отпускать то, что принадлежит ему и медленно скользнул рукой в штаны облака, раздвигая половинки пальцами, мягко поглаживая колечко мышц.        Кёя сильней сжал плечи тумана, как последний шанс на спасение. Тело пробила мелкая дрожь, а ноги резко стали ватными и не способными больше держать. Полностью облокотившись на тело иллюзиониста, Хибари горячо выдохнул прямо ему в ухо, отложив все попытки выбраться из цепких лап варийца. — Ты будешь ещё сопротивляться? Или я могу продолжать? — продолжая шептать на ушко облаку, туман аккуратно ввел палец в горячее нутро ГДК, осторожно поглаживая мягкие стеночки пальцем.        Хибари ещё сильней пробила дрожь, из-за чего он прогнулся в спине, глухо застонал на выдохе, сразу затыкая свой рот тем, что укусил Маммона за плечо, на что тот лишь скривился. — Хо…рошо. Только…куда мы пойдем? — горячо проговорил хищник на ухо туману, смотря в голубое небо, пытаясь успокоить свое сердце. — Тогда ко мне, ты же ведь не знаешь где я живу? Вот и узнаешь. — проговорил вариец, подняв обмякшее тело хранителя кольца Вонголы.        Взмыв над крышами в один прыжок, вариец помчался в сторону своего дома, прыгая по крышам домов. /через восемь минут в квартире Маммона/        Уложив тело любимого на мягкие простыни, Маммон скину с себя накидку нависая над хищником. Пожирая его взглядом, голодно облизнулся и провел тыльной стороной ладони по щеке облака. В один момент порвав на нем рубашку, нагнулся к соскам, горячо выдыхая на горошину. Вобрав в рот розовую бусинку, стал ее посасывать, изредка покусывать, на что облако глухо стонал прогибаясь под ним. Уместив на чужом паху свою ладонь, Маммон начал медленно массировать возбуждённую плоть, наслаждаясь музыкой для своих ушей, что вырывалась из рта хищника. Отстранившись от груди Хибари, Маммон быстро снял с себя кофту, кинув ее в глубь комнаты.        Кёя тихо изнывал от столь мучительной ласки, что заводила всё сильней и сильней, ёрзая под туманом. Член предательски ныл от недостатка внимания, внутри всё пульсировало и горело, а места его прикосновений обжигали кожу, из-за чего возникали мысли что останутся ожоги. Хотелось всё больше, как можно больше. Обхватив бедра иллюзиониста ногами, Хибари стал медленно тереться задом об его пах, пытаясь как можно сильней его раззадорить.        Поняв чего от него хотят, Маммон довольно быстро снял штаны и нижнее белье с хищника. Перевернув его на живот, заодно шлёпнул ладонью по заднице облака, заставляя его издать как можно громкий стон на который он только способен, и плевать ему было на соседей, и что они подумаю как будут видеть что из его квартиры выходит парень, а не какая нибудь девушка. Вводя в горячее нутро два пальца, чтобы хорошенько растянуть любимого, взял намного смазки с члена облака. Лаская стенки в поисках простаты, имитирует движения внутри брюнета.        Как только сокровенный комочек был найден, темноволосый громко простонал имя любовника, прогибаясь в спине до хруста позвоночника. Когда пальцы начали свободно входить и выходить, к ним присоединился ещё один, для более хорошей «роботы». — Х… Хватит… Вставь уже. — внутри всё горело, хотелось чувствовать не пальцы, а нечто больше. Изнывая от нетерпения, подставляется под пальцы, даже отвечая им.        Тумана это не устроило, поэтому он достал из кармана презерватив и вынул пальцы из горячего нутра. Стянув с себя штаны и трусы, надел на возбуждённую плоть презерватив, и огладив половинки, резко вошел. ГДЕ закусил подушку, чтобы сдержать всхлипы боли, двинув бедрами навстречу манипуляциям варийца, тем самым дав понять что уже можно приступать. Взяв копну темных волос в кулак, он потянул их на себя, заставляя облако оторваться от подушки и одарить комнату своим прелестным голосом. Переходя на более быстрый темп, из-за чего по комнате разносились не только стоны, но и шлепки двух горячих тел.        Прижавшись к вспотевшей спине под собой, он обхватил чужую плоть рукой, доставляя внимание и ей. Внутри Кёи тепло, приятно и очень хорошо, его узость сводит туман Варии с ума. А его запах. Его не спутаешь ни с кем другим. Он действует на него как собственный вид виагры, заставляя каждый раз возбуждать ещё сильней. Вдалбливаясь в нутро хищника, Маммон тихо рычал в его шею, изредка покрывая ее укусами что кровоточили.        Через двенадцать минут бешеного ритма толчков, туман излил внутрь Хибари, только всё семя осталось в презервативе. Сам же Кёя кончил уже два раза, сжимая иллюзиониста внутри себя, заставляя его испытывать ещё большее удовольствия.        Выйдя из горячего нутра, устало лег рядом, смотря с любовью на своего хищника что пытался отдышаться. Упав на кровать полностью, Кёя тяжело вздохнул и посмотрел на объект своего обожания с лёгкой улыбкой. — Я люблю тебя. — глухо проговорил Маммон, продолжая смотреть на облако Вонголы. Но вспомнив про резинку, снял ее и завязав узелок он кинул на пол. — Я…я тоже тебя люблю. — шипящим голосом проговорил ГДК.        Приняв сидячее положение, Кёя немного подумал и отправился в душ. Вернувшись через четыре минуты он лег рядом с туманом Варии, и стал смотреть на него через полуприкрытые глаза. Заметив взгляд чужих глаз на себе, он открыл прикрытые глаза, и обнял нарушителя его спокойствия. Хибари обнял Маммона за лопатки, придвинулся ближе и уткнувшись ему в шею более спокойно дышал, ведь не даром он сходил в душ.        Что ещё надо для полного счастья? Лишь любимого человека под боком. Погрузившись в сон, Кёя понял с этим парнем он может быть спокойным, и хоть не до конца, но доверять. Сам же Маммон осознал что без его хищника не будет ему самому покоя, и если кто-то прикоснется к ему, то он самостоятельно на том же самом месте сотрёт в порошок и развеет его прах над общественным туалетом. Засыпая с любимым в обнимку, они поняли им нужны друг другу больше всего, и даже такое короткое расставание может причинить боль. Боль, что не сравнится ни с чем, что существует в этом мире. Это осознали те, кто никогда, никого не любил.