Братья: Доминант, Садист, Мазохист

Ночка у Колина выдалась бессонной при всем его потрясающем таланте засыпать в любом месте, при любом уровне шума и в любой позе, хоть стоя посреди танцплощадки на рок-концерте Раммштайн. Но сегодня прямо звезды сошлись: дождь за окном хлестал, было холодно, снились кошмары после расправы над Трэвором, а еще за стеной смачно то и дело чихал Коннор. Проклятые картонные перегородки дешевенькой квартиры. В четыре часа утра Колин теперь лежал и думал: а стоны тоже так хорошо слышимы? Кое-как уснув через пару часов, он снова проснулся уже к девяти, весь помятый, невыспавшийся, недовольный, пошел высказать близнецу свои «фи» по поводу того, что можно и тише болеть. – Коннор, – в одних только трусах и носках, ибо ноги пиздец замерзли ночью, еще толком не зайдя в комнату к брату, Колин сразу начал с обвинений. – Я понимаю, что тебе хреново, но че другие-то должны страдать?! Коннор едва подавил очередной чих в подушке и, извиняясь, посмотрел на близнеца. – Извини. Не выспался из-за меня? – Вообще ни разу! А мы с ребятами собрались на субботнюю вписку. Как я буду отрываться, если сплю на ходу? – Кофе? – Мягко подсказал Коннор и улыбнулся. – Так вставай и иди делай, – фыркнул младший брат, но не ожидал, что Коннор зашевелится под одеялом, собираясь встать и идти варить кофе. Совесть скрипнула как ржавая дверь. – Лежи уж. А то еще хуже будет и отец нам с Ричем пизды даст. Кон с облегчением свернулся обратно под своим теплым укрытием, поджимая колени почти к подбородку. Головная боль отступила и озноб тоже, но им на смену пришло щекотание в носу и ноющая тяжесть во всех мышцах. – Это же я сам заболел, папа ничего не скажет. Хотелось напомнить, что, скорее всего, Коннор мог и не заболеть, не отдай он свою теплую кожанку младшему брату. И тогда не промок бы до нитки и не замерз. Колин хоть и не чувствовал себя виноватым, но взаимосвязь примечал. – Если ты идешь с ночевкой, не забудь взять телефон, чтобы мы с Ричем не беспокоились. Колин закатил глаза. Вот снова его старший близнец включает режим «папины нравоучения» и освободившегося от пристального отцовского внимания близнеца это сразу раздражает. Он покосился в сторону своей спальни, где лежали все его вещи, в том числе и новый– старый мобильный, ранее принадлежавший Ричарду. Все это время Колин рассматривал фотографии, оставшиеся на устройстве и не решался завести разговор о них с младшим братом. Но почему бы не завести со старшим? – Ты знаешь, чем увлекается наш Ричард? Вот на чей счет отцу следовало бы беспокоиться, – Колин загадочно улыбнулся и под удивленный взгляд Коннора ушел в свою спальню, а вернулся натягивая джинсы одной рукой и другой держа телефон. – Если речь не про БДСМ, то даже боюсь представить, о чем ты говоришь… – О БДСМ… Только вот не с нами, – близнец сел на кровать к своему брату и пока тот привставал и садился, кутаясь в одеяло как в мантию, искал те самые снимки. – Полюбуйся. Коннор посмотрел на протянутый ему телефон сначала нерешительно, будто опасался увидеть там расчленёнку или еще что похуже. Он взял мобильный из рук брата, поежился в одеяле сначала от пронявших мурашек, а потом уже от самих фотографий. Какой-то незнакомый парень с завязанными глазами, кляпом во рту, связанный по рукам и ногам лежал на диване, который Кон где-то раньше видел. А потом вспомнил – этот элемент мебели стоял в одной из комнат горячего любимого Ричем клуба с нестандартным уклоном. Он перелистнул фотографию. Уже другой парень, старше, даже можно сказать мужчина, в собачьем ошейнике, с высунутым как у пса влажным языком, преданно сидел в ногах и поднял карие глаза на хозяина. Кеды, видневшиеся на фото, Коннор тоже узнал. Такие ботинки были у Ричарда. Вряд ли все это совпадения и эти фотографии лишь скаченные из интернета картинки. Он смахивал фотографию за фотографией, люди на них почти не повторялись, а сюжеты и подавно. Кто-то представал в образе абсолютно голого раба, кто-то как питомец, а были и более изощренные варианты в латексе, в металлических цепях, привязанные к столбам, подвешенные на крюке, с плеткой в зубах, кричащие, плачущие, с пунцовыми от веревок руками… Коннор не знал, сколько конкретно снимков и людей он увидел. На десятой фотографии он сбился со счета, машинально перелистывая и с шоком понимая, что их младший брат имеет в области доминирования богатый опыт в свои неполные двадцать лет. Любой топ со стажем обзавидуется. – Классно, да? – Ехидно улыбнулся Колин и убрал телефон в задний карман джинсов. Его старшего брата еще раз проняла дрожь по всему телу, и он покрасневший от шеи до ушей быстро улегся обратно, зарываясь в одеяло. Покраснел он явно от смущения, а не от болезни, решил Колин и быстро облизнул губы. – Кушать хочешь? – Очень, – признался Коннор, сдерживая урчание в животе. – Я тоже, – вздохнул его близнец. Он-то надеялся, что Кон встанет и приготовит завтрак. Видимо, придется довольствоваться пончиком и кофе. Благо на намечающейся уже к одиннадцати вечеринке должно быть несколько десятков коробок пиццы, три из которых Колин слопал бы в одно рыло. – Пойду, гляну, что там есть на кухне. Если что найду – принесу тебе. Когда младший брат ушел и шаги стихли на первом этаже, Коннор глубоко вдохнул, чихнул во взбитую подушку и представил, что от этой простуды у него вполне может накачаться пресс. Мышцы живота ощутимо болели от постоянного чихания. Юноша грустно откинул подушку в сторону, уперся локтем в матрас и подпер кулаком щеку. Он неотрывно смотрел на вход в свою комнату, задумываясь над тем, что увидел в телефоне Ричарда и фантазируя, как он все это снимал и для каких целей. Уж точно он не предполагал, что когда-нибудь передаст этот мобильник Колину со всем содержимым. Тогда зачем? Чтобы лежать ночью в постели и наслаждаться трудами своего навыка подчинения каких-то левых парней? Где он их находил вообще? Прямо в клубе или на улице объявления давал: потерялся пес. Или раб. Или и то и другое. Откликается на «быстро на колени» и на «лицо вниз, зад вверх». Коннора вовсе не беспокоили фетиши Рича. Он уже взрослый мальчик, сам решает, чем ему увлекаться. Дело было совсем в другом… Кон элементарно ревновал. Он невольно возбудился, представляя себя на месте этих незнакомых парней, но в отличие от них стеснялся просить Ричарда о подобном. Собственная нерешительность была худшим врагом. Хуже, чем простуда, чем Колин, даже чем Трэвор. Ведь если так подумать, то именно из-за нерешительности попросить отдать куртку он простудился, из-за нерешительности позволял близнецу издеваться над собой, из-за нерешительности не мог дать отпор как Колин, и те парни надругались над ним. Коннор со всей злости ударил кулаком в стену и зашипел от боли. Он потер костяшки, сделал глубокий вдох и сдавленно чихнул еще разок. Полежав еще немного в теплой постели и прислушиваясь к разговору братьев на первом этаже, Кон нехотя встал, надел тапочки и медленно побрел вниз по ступенькам на кухню, где Колин и Ричард во всю завтракали, наполнив квартиру ненавистным Коннору ароматом кофе. – Доброе утро! – Ричи был бодр и полон энтузиазма. – Как ты себя чувствуешь? – Лучше, чем вчера… Только… – остальное прервал чих, но Коннор вовремя уткнулся в сгиб локтя. Сидящий за столом Колин устало закатил глаза и нервно стал перемешивать сахар в кружке, специально погромче выстукивая ложкой по бортам. – Будь здоров, – улыбнулся Рич и встал из-за стола. – Хочешь хлопья с молоком? Я подогрею молоко для тебя. – Не отказался бы, спасибо. Кон опустился на стул напротив брата-близнеца, не смотря на того и игнорируя пристальное разглядывание Колином теплой пижамы старшего брата. Как только Коннор случайно пересекся с ним взглядом, Колин с намеком кивнул на свой мобильник на столе, а потом на Рича, стоящего к ним спиной и готовящий быстрый завтрак. – Что? – Тихо переспросил Коннор, ибо намека не понимал. Колин нагнулся к нему через стол и чуть не опрокинул кружку с кофе. – Поговори с Ричем о сам знаешь чем. – Зачем? Это ведь в прошлом, он больше этим не занимается. – Откуда ты знаешь? Они едва успели отпрянуть друг от друга и сделать вид, что просто сидят и пялятся по сторонам, хотя со стороны казались еще более подозрительными, чем ранее. Ричард как раз обернулся и прошел к столу, чтобы поставить перед старшим близнецом тарелку с кукурузными разноцветными хлопьями и сам уселся рядом с Коннором. – Тебе лучше подальше сесть, Рич, не хочу чтобы и ты болел, – вдруг ставший тоскливым голос предательски захрипел и Кон уткнулся взглядом в тарелку, где розовые и зеленые буквы плавали, складываясь в несуществующие слова. – У тебя легкая простуда, не вирусное заболевание же, – холодная ладонь Ричарда легла близнецу на лоб. – Температура спала, еще пару дней и будешь как огурчик. Я дам лекарства и тебе станет лучше. Кстати, мы с Колином как раз говорили о том, что мне позвонил офицер Рэкфолл и сказала, что к ним пришел с поличным твой насильник. Он во всем сознался и теперь и ему и его друзьям грозит приличный срок. Эта новость отвлекла Коннора от неприятных размышлений и он воспрял, отрываясь от тарелки и роняя ложку. Та сразу утонула в молоке на половину своей длины. – Правда? Я их больше не встречу? – Широко открыв глаза он переводил взгляд от Ричарда к Колину и последний утвердительно кивнул. – Правда, – Колин хрустнул поочередно каждым пальцем, нажимая на фаланги. – Хотя я жалею, что не начистил ему морду как следует. Повисшая в воздухе тишина была такая неожиданная, что никто из братьев толком и не понял, чем она была вызвана. Все трое задумчиво уставились в выбранную ими точку и не пересекались взглядами. Колин размышлял, что вчера был последний шанс дорваться до Трэвора Роя и его приятелей и довершить свою садистскую месть он уже не сможет, Коннор внутренне ликовал, но никак не мог осознать произошедшее, и что все его опасения и страхи не воплотятся в жизнь, пока компания насильников находится за решеткой. И только Ричард загадочно косился на мобильный, лежащий рядом с Колином. Младший близнец молча отпил из кружки, посмотрел на телефон, который завибрировал от пришедшей СМС и вдруг поймал взгляд младшего брата. Тот повторил жест, отпил кофе из своей кружки, не отрывая взгляда голубых глаз, смотрящих из-под темных бровей как кусочек ясного неба сквозь ветви деревьев. Что-то от этого взгляда у Колина мурашки пошли по коже. Он схватил телефон со стола, чуть не уронил его и быстро убрал в задний карман. – Мне пора. Друг попросил помочь… – Колин метался, придумывая отговорку. Не придумал. – Просто помочь. Его братья с недоумением проводили полуголую фигуру, промчавшуюся мимо них на верхний этаж, переглянулись и пожали плечами. – Доедай и ложись в постель. Я пока найду что-нибудь от простуды, – Ричард заботливо поцеловал теплый лоб и Кон разомлел, когда мягкие губы прижались и еще несколько секунд он мог ощущать дыхание брата на своей коже. – Иди, приляг в моей спальне. Я сменю твое постельное белье.

***

В комнате Коннора было всегда чисто, хотя Ричард и редко ее посещал, особенно, когда здесь никого не было. Он открыл окно, чтобы проветрить и спугнул маленькую зеленую пташку, ворчливо чирикнувшую и перелетевшую на ближайшее дерево. Потом собрал все листы с зарисовками, покоившимися на краю кровати, стопкой уложил их на тумбу, а после снял белые простыни, наволочку и пододеяльник. На вид они были еще чистыми, но влажными от пропотевшего за ночь тела. Всю охапку белья Ричард унес вниз, к стиральной машине, запихнул в нее грязную белую одежду и поставил на единственный знакомый ему режим смешанного белья. Когда Рич зашел в свою комнату, Коннор тихо лежал, раскинувшись посередине кровати и со скучающим видом щелкал пульт от телевизора. Днем в субботу ничего путного не шло, поэтому с таким же пофигистичным лицом Кон выключил телевизор и перевернулся на бок. И сразу улыбнулся при виде младшего брата, своей улыбкой наполняя пустую комнату каким-то невидимым уютом и теплом. – Я принес тебе таблетки и теплый чай с медом. Ричард опустился на постель и протянул лекарства брату. Тот недоверчиво понюхал чай, отпил и прикрыл глаза от наслаждения. – Сладкий. – Как ты… – Тихо протянул Ричард и осекся. – Как ты любишь. Но Кон уже успел смутиться и так быстро запил таблетку чаем, что едва не пролил половину на себя, а потом передал пустую кружку обратно. – Должно помочь. Младший брат отставил пустую посуду на ящик у изголовья кровати и сам лег на спину, нежась в прохладе одеяльных складок как в волнах. – Как же я люблю такие тихие и мирные выходные… Никакой суеты, никаких дел. – Колин ушел? – Коннор устроился под боком у младшего брата. – А ты думаешь, почему так тихо? – Действительно, – хохотнул Кон и убрал прядь волос, щекотящую лоб Рича. Голубые глаза безмолвно следили за робкими движениями рук и как ласково они с ним обращаются. Словно с хрупким зверьком, каким Ричард не считал себя. Но Коннор со всеми так обращался. Трепетно, нежно, боясь навредить не только прикосновениями, но даже словом. Вдруг Кон тяжело вздохнул и отвел глаза, за мгновение до того, как встретиться с глазами брата. – Ричард, я тут нашел кое-какие фотографии на твоем старом телефоне… – осторожно начал он, ступая по этой трепетной теме как по минному полю. – Нашел или Колин показал? Коннор изумленно повернул голову и Ричард понял, что попал в точку. – Так ты знал, что они там? – Конечно, – расслабленно пожал младший брат плечами. – Я же их и делал. – Но… Зачем? – Те, кто на фото сами просили. Знаешь, им иногда хочется потом пересматривать и вспоминать, как над ними издевались. Рич ненавязчиво провел пальцем по одеялу прямо между ним и братом и оба глазами следили за этим плавным движением. – У тебя не было когда-нибудь подобных желаний? – Указательный палец переместился с одеяла на грудь Коннора и Рич лукаво прищурил глаза, легонько надавливая. – Нет, никогда, – смутился Кон и закусил внутреннюю сторону щеки. – А какие были? По испытывающему взгляду и томному голосу, Коннор понял, что так просто брат эту тему не оставит. Он вспомнил, как ревновал его к тем незнакомцам на фото, как обещал себе быть такими же решительными, как и они и собрался с духом, слово за словом выдыхая: – Я хотел бы… Как они. Но без фото на память. Мне хватает того, что остается в моей голове. – Как они это как? – С видом врача на приеме пациента, Ричард ощупывал потаенные фантазии близнеца. Ему давно было любопытно, что же кроется в этом тихом омуте под именем Коннор. И он искренне не верил, что его брат такой невинный, особенно после опытов с асфиксией. – Ну… – Кон опустил глаза на руку Рича, когда та уже не одним пальцем, а всей ладонью медленно гладил его по плечу, успокаивая. – Быть связанным, как ты связывал меня тогда. Ричард с восторгом вскинул брови и чуть отстранился, привставая на локте и все внимание направляя на зарумянившиеся скулы и губы, мнущие грязные фантазии чистого и неопытного брата. – А из того, что я с тобой еще не делал? – Чтобы отшлепал. Рукой, больно… – Близнец с трудом сглотнул и стеснялся посмотреть в блестящие голубые глаза. – А потом гладил, чтобы боль ушла. – М-м… Мне было бы жалко шлепать эту невинную попку, но если ты попросишь… – Ричард скромно улыбнулся и подмигнул, когда Коннор поднял карие глаза, сверкающие любопытством. По голосу он уловил, что старший брат постепенно расслабляется и этот деликатный разговор дается ему проще. Ричу было интересно раскрепостить Коннора именно в таком ключе, чтобы тот преодолел свое смущение и открыл темную сторону самого себя. А такая была определенно, Ричард не сомневался. – Еще я хотел бы попробовать где-нибудь, где есть посторонние люди… В кафе, или в поезде, например. Тут Ричард уже выпал в осадок, а когда Коннор смущенно заулыбался и спрятал глаза под ресницами, так даже присвистнул. – А еще? – Еще с несколькими партнерами. С двумя или тремя. – Активами? Коннор молча и быстро кивнул и закрыл руками пылающие уши. А у Ричарда еще больше распалилось любопытство. – Чтобы они тебя все сразу или по очереди? – И так… И так, – Кон кусал нижнюю губу, так что та наливалась и становилась еще соблазнительнее и вожделенно красной. – Можно еще на публике. Чтобы кто-то наблюдал. – Коннор! – Рич быстро сел в постели, скрестив ноги по-турецки. Открыть для себя пошлого Коннора оказалось куда занимательнее, чем казалось сначала. – Хочешь, чтобы тебя имели сразу несколько партнеров, пока другие смотрят? Еще один молчаливый кивок и Кон сгорает со стыда, но сдерживается, чтобы не спрятаться под одеялом. – Я бы ревновал, разделяя тебя с кем-нибудь. – А с Колином? – Хм… – Рич ненадолго задумался, но полюбопытствовал: – А тебе понравился Колин в роли актива? – Последний раз он был очень нежен… Но мне хотелось бы погрубее. – Последний раз? – Ричард недовольно скрипнул зубами. Он-то думал, что все ограничилось только одним разом между близнецами, а их было как минимум два. Но судя по Коннору, он не испытывал по этому поводу беспокойства. – Любишь погрубее? – Да. Я хотел бы попробовать с тобой и с ним… Можно связанным или прикованным, как ты делал это с другими парнями. – А кто третий актив? – Не знаю, – Кон задумчиво почесал затылок, но на ум никто не приходил. – Кто-то, кто похож на тебя. Нежный и грубый когда нужно. Мне понравилось делать тебе минет. У тебя… Большой. – М-м-м… Кон, да ты шалун, – младший брат покачал головой, словно пристыжая старшего, но при этом видел, как хитро улыбался Коннор и как легко ему стало на душе от того, что он сказал. – А какие у тебя фантазии? Раз уж мы начали эту тему. – Много, – честно начала Ричард и хрустнул плечами, словно готовясь к долгой речи. – Давно мечтаю увидеть тебя в коротком платье, облегающем твою фигуру. Таком тесном, что даже двигаться трудно. Или костюме официантки или служанки в корсете, туго затянутом на торсе. С бантиком на шее и обязательно чулках. Или в подвязках. Мм…Чулки в сеточку было бы идеально. Белые или розовые. Если бы ты был еще и на каблуках… – Хочешь видеть меня в образе девочки? О таком желании Ричарда Коннор точно не подозревал, но почему-то живо представил себя в таком образе и Рича в своем смокинге, прямо делового джентльмена, своего галантного ухажера или посетителя гостиницы, в которой Кон якобы работал горничной. – Да, сладкой красивой девочки. Чулки на твоих ножках смотрелись бы просто убийственно. А в туфлях ноги будут еще длиннее и изящнее. Я бы завалил тебя на стол и под твои горячие стоны стал раздевать… Медленно, смакуя каждый момент. Опустился бы на колени, забрался под юбку, под которой у тебя ничего нет… Целовал бы в бедра, пока там не останется свободного места. Потом зубами стяну с тебя чулки, сниму туфли и буду целовать ступни, каждый палец, пятку, мысок. В комнате быстро повысилась температура. Коннор буквально чувствовал, как его бросило в жар и на лбу выступили капельки пота. До того эротично смаковал свои мысли Ричард, до того томно шептал и смотрел полузакрытыми глазами, что Коннор уже чувствовал его губы на своем теле и как чулки в сеточку спускаются с его ног. – Платье бы снимать не стал, только откинул бы подол, чтобы не мешал. Хочу, чтобы ты смущенно протестовал, просил меня остановиться, но делал бы это только для приличия, а в мыслях уже давно развел для меня ноги. Я бы целовал твои открытые руки, шею, лизал тонкие пальцы, поглаживая руками попку. А потом… Как ты любишь? Лицом вниз или вверх? – А ты бы спрашивал? – Нет, – честно признался Ричард. – Боюсь, что от перевозбуждения мне было бы уже все равно. Но можешь сказать, я запомню на будущее. – Мне было бы уже тоже все равно, – Коннор поглядывал на пустую кружку, словно ожидал, что она вот-вот пополнится и можно будет промочить пересохшее от волнения горло. – Это твоя самая грязная фантазия? – О-у нет. У меня есть и более изощренные, – губы Ричарда растянулись в озорной улыбке. – Я бы и на поводок тебя посадил. И вас обоих с Колином. Голыми, в одних только ошейниках. Можно с ушками и плагами с хвостами. И вывел бы в таком виде в свет. – На улицу?! – На улице сейчас холодно, а ты и так болеешь… Но в клубе бывают вечеринки, вот на вечеринку бы вывел как своих породистых питомцев. По виду Ричард не шутил и Коннор даже не знал, возбуждается он этих рассказов или его бросает в дрожь от смятения. – Еще кримпай, – тут Ричард уже откровенно кусал губы, без стеснения сверля брата глазами. Тот аж чихать перестал от таких откровений. Замер и не моргая следил за реакцией Ричарда, так же, как и он следил за реакцией Кона. – А в пассивной роли не хочешь побывать? – Коннору казалось, что он ударил младшего брата исподтишка. Тот резко смутился и поник. – В чулочках или в ошейнике… Отшлепанным… – Ты меня таким представляешь? – Рич напрягся, внимательно наблюдая, как меняется лицо близнеца со смущенного на задумчивое и резко хитрое, будто тот мухлевал у себя в голове. – К твоим голубым глазам подошло бы голубое платье, – Коннор улыбался так мило, но сдерживал смех и прыснул, когда Ричард все-таки обиделся и встал с постели. – Ну чего ты, Ричи. Сам же напросился… – Тебе повезло, что ты болеешь, – он забрал с ящика кружку, облизнул губу и покосился на восторженно смотрящего брата. – Я бы давно приковал тебя к кровати и… – И? Ричард глубоко вздохнул. При виде этого милого, нежного взгляда и доброй улыбке, все желание поиздеваться над Коннором быстро улетучилось. Именно поэтому ему так было необходимо оторваться на дерзком и непослушном Колине. Увы, но тот слинял на все входные… Когда карие глаза намекнули, что требуют ответа, Ричард шумно выдохнул и сел на край кровати обратно, наклоняясь к брату так, что почти касался своим носом его. Он шептал ему прямо в губы, смотря глаза в глаза: – Я бы имел тебя всю ночь… Душил, целовал в разомкнутые губы, так чтобы чувствовать как твое тело полностью принадлежит мне, вплоть до дыхания. Мы бы занимались этим долго, нежно, пока бы ты не попросил перестать, просто потому что устал. А после ласкал бы все твое расслабленное и уставшее тело, гладил, целовал, лизал каждую выпирающую косточку, изгиб мышцы, соски, губы, пальцы, кусал шею, оставляя на ней синяки. Такие, которые ничем нельзя прикрыть. Тебе бы понравилось, я обещаю. – Не сомневаюсь, Ричард, – Коннор масленым взглядом смотрел на брата, пока тот делился своими фантазиями и живое воображения близнеца делало их такими же приятными, как наслаждение клубникой с взбитыми сливками. Он мягко боднул брата лбом в лоб и улегся на спину, нежась в большой кровати. – Принести тебе еще чай? – Да, – кивнул Кон и проводил Рича из комнаты глазами. А сам включил телевизор еще раз, с какой-то задумчивой улыбкой щелкая канал за каналом.