Покой нам только снится

      Люди, которые сутки напролёт проводят на работе, со временем начинают дороже ценить отдых. Сначала всё идёт довольно легко: ты прикладываешь усилия и видишь конечный результат. И, в большинстве случаев, он тебя устраивает. После месяца такой напряжённой работы без особого внимания к отдыху перестаешь высыпаться. Кажется, что забываешь, когда в последний раз чувствовал себя… собой. А после полугода напряжённой работы, как бы она тебе не нравилась и какая бы сильная отдача ни была, начинаешь осознавать, что потух. И тоска вместе с непреодолимым желанием послать всё к чёрту берут верх над разумом, пальцы ищут нужный контакт в телефоне, словно на автомате. Набираешь и ждёшь, неважно, сколько, и дожидаешься ответа вместо гудков. — Алло, Антон? Подожди, — человек на другом конце провода говорит что-то, едва различимое постороннему, — теперь слушаю. — Я так больше не могу, — взвыл парень, с грохотом присев на кровать. — Что произошло? — волнение выдаёт человека, ведь он в ответе за своего подчинённого. — Прости, — он глубоко вдыхает ртом воздух и, немного погодя, собирается с мыслями, — это непрофессионально с моей стороны, я это понимаю. Но ещё месяц и я прямо на сцене рухну. Уже нет моральных сил выдерживать эти бесконечные полёты-перелёты, смену часовых поясов, выступления. Мозг попросту отказывается работать. Я замечаю угасание со своей стороны. — Я понял, — прервал мужчина. — Чем ты хочешь, чтобы я помог? — Мне нужен отдых, — голос трясётся, — это напряжение убивает меня. — Так… — послышалось шуршание бумаги, — в принципе, я могу устроить что-нибудь. Но для всех, и в рамках какого-нибудь выступления. Понимаю, это не совсем то, что ты просил, но… — Спасибо! — громко вскрикнул он. — Этого достаточно? — С лихвой, — парень, наконец, прилёг на кровать, — какие условия? — Через сутки сообщу, Шаст. И ты… это… выпил бы витаминчиков каких… — Понял. Ещё раз спасибо, — не дожидаясь ответа, сбросил звонок.       Откинув телефон на другую сторону кровати, парень потянулся и, уткнувшись носом в подушку, тихо застонал от этой невыносимой усталости, что и не думала проходить. Повернувшись на бок и притянув на себя одеяло, парень засопел. Перед его глазами предстало бесконечное синее небо за окнами самолёта, плавно переходящее в ярко-красные оттенки. Ещё немного, и всё погрузится во мрак, лишь огни городов будут напоминать, что под ними не пустошь. — Хочешь сладенького? — Антон повернул голову и увидел Арсения, протягивающего шоколадный батончик. — Ты же не ел давно. Хоть так калории закинь в себя. — Обойдусь, — натягивает на себя плед, казавшийся небольшим лишь из-за роста парня, — я хочу посмотреть на город. — Буду нужен — знай, я рядом, — он мягко улыбнулся.       Отвернувшись и заглянув в иллюминатор, Антон больше не видит заката. Тоненькая полоска разграничивает две тёмные гущи, находящиеся совсем рядом. Свет в самолёте резко выключается, от страха он ищет Арсения рукой и теперь понимает, что совсем один над землей, без поддержки. Закрыв глаза, парень всё глубже и глубже погружается в эту темноту, уже телом ощущая её давление на себя. Бесформенная гуща постепенно покрывает его тело. Открыв глаза, он не видит ничего. Тело не слушается, застыв в какой-то позе. Он не чувствует ничего. Словно все нервные окончания запечатали и оставили одного. Страх и паника охватывают его разум, крик сам вырывается из горла, оглушая его самого.       «Что делать? Как быть? Как мне проснуться?!» — Антон, мать твою! — хлёсткая пощёчина жаром отдавала на теле. — Очнись!       Знакомый голос и удар взбудоражили, заставив снова чувствовать и слышать. Чей-то надломленный голос бьёт по ушам. Ещё немного усилий и Антон открывает глаза, удивившись, что кричал он сам. — Антон!.. — мужчина держал его за плечи дрожащими руками, — что это было? — Арс, ты что ли? — спросонья узнал он друга. — Что ты здесь делаешь? — Живу, что за странные вопросы? Лучше скажи, что с тобой? — Сам не знаю… — оттолкнул он друга, присев на край кровати и держась за голову, — видимо, нервы не выдерживают.       Арсений первым делом решает налить воды и отдать стакан другу. В это время он старается правильно поставить слова в своей голове так, чтобы не обидеть его. — Слушай… — начинает он, — может, тебе к врачу сходить? — Всё в порядке, — опустошил стакан с водой он, — я переутомился. Это пройдёт. — Я волнуюсь о тебе, — Попов положил руку на плечо парня, стараясь не смотреть ему в глаза от чувства вины, — и мне жаль, что вовремя не распознал твоё состояние. Каждый раз я смотрел на тебя во время выступлений, и твои улыбка и смех придавали мне сил. Не подумал, какими силами оно тебе даётся.       Мысли Арсения крутятся в его голове, а грудь медленно поднималась. Он пристально вглядывается в глаза собеседника в поисках ответа на свои вопросы. Проступившая морщинка между бровей выдаёт печаль, и она откликнулась в сердце парня, перейдя к нему как стойкое ощущение сопереживания и поддержки. Контакт глаз неразрывен, отчего интимность момента только усиливалась. — Арс, — произнёс он на вдохе, — всё не так плохо, как кажется. Не бери на себя слишком много.       Встав с кровати, Антон включает чайник, наполненный водой. Ему тяжело так долго находиться близко с ним, — это говорит его учащённое дыхание и сердцебиение. Возможно, дело вовсе и не в мужчине, — так оправдывался перед самим собой. Лишь один человек мог вывести его из тёмного самолёта.       Звонок телефона отрезвил людей. Попов взял трубку и принял вызов. — Попов слушает, — коротко отвечает, удивившись своему голосу и прокашлявшись. — Арсений, довожу до сведения важную информацию: через месяц вы поедете на крайнее выступление, где сможете после две недели отдохнуть. Всё оплачивается. Вы заслужили, — уже мягче сказал голос, — и я рад за ваши результаты. Передай остальным, у меня не хватает времени. До скорого. — До скорого… — эхом проговорил, слыша гудки на другой стороне. — Кто звонил? — Антон уже разливает воду из чайника, наполняя стаканы. — Не поверишь своему счастью, — глаза его светятся, выдавая лёгкие морщинки возле уголков глаз, — через месяц отправимся в заслуженный отдых.       Парень блаженно закрывает глаза, представляя себя спящим до пяти вечера на кровати и с отключенным телефоном. — Теперь и работа пойдёт легче, — подытожил Арсений, — осталось совсем немного. Тем более, что за нас заплатят. — Не сказали, в какой город? — Загляни в программу, дурашка, — он подходит к столику и берёт стакан, наслаждаясь теплом от чая, — там то ли Горный был, то ли где-то там… — Отлично. Будут тебе места и красивые фотографии для инстаграма.       Арсений надеется, что в следующий раз при подобном припадке также будет рядом, имея возможность вывести Антона в реальность. Ненашутку испугавшись, Попов берёт телефон и в поисковике вбивает названия успокоительных препаратов и витаминов. Сгладить текущее состояние и помочь выйти из кризиса — единственное, что он может сейчас. По крайней мере, в качестве друга.