Жизнь после смерти

ВОЛАНТИС — Что здесь делает девушка из дома Старков? — Кинвара подняла бровь. Она была удивлена. Не могла поверить, что это всего лишь совпадение. Теперь, когда Миссандея здесь, одна, из ниоткуда внезапно появляется Старк… Это было странно для нее. — Я уехала из Вестероса много месяцев назад. Я решила путешествовать и узнать, что находится к западу от Вестероса, — она улыбалась. — И что же на той стороне? — Как видите, я здесь. К западу от Вестероса больше ничего нет. Просто Эссос. Наш мир круглый, и все мы в итоге возвращаемся к месту, откуда прибыли. — По крайней мере, мы это знаем, — Кинвара тепло улыбнулась. — Ну так что? Поможешь мне? — Арья подняла на нее глаза. Кинвара кивнула, наконец. Они вошли внутрь, но она все еще не сводила с нее глаз. В разуме Кинвары сразу возникли сомнения и подозрения. Они пошли в комнату, где находились дети. Арья огляделась и присмотрелась к каждому маленькому ребенку. Но она не остановилась рядом с Миссандеей, и Кинвара облегченно выдохнула. — Видимо, я ошиблась. Его здесь нет. — спустя пару долгих мгновений обреченно проговорила Арья. — Быть может, Владыка привел тебя сюда по другой причине. — Ответила Кинвара. — Владыка Света — не мой Бог. Я служу Многоликому, — Ответила Арья. — Бог един, и все мы служим ему. У него могут быть разные имена и обличия, традиции и ритуалы, но он один. Арья свела брови, обдумывая слова Кинвары, возможно, она была права. Она вздохнула, и в следующий момент ее глаза остановились на Миссандее. Она улыбнулась и подошла к ней. Кинвара последовала за ней к колыбели, слегка настороженная, а в голове промелькнула мысль: «Волки чуют свою кровь», ведь Джон все же наполовину волк. — У нее такие глаза… Это напомнило мне… — она все еще улыбалась — напомнило мне… дорогого члена семьи. Они стояли молча. Кинвара была готова защищать Миссандею, если это будет необходимо. — Красивая маленькая девочка… Я не понимаю, как ее родители могли оставить ее одну, — грустно произнесла Арья. — Они вернутся за ней. Мы заботимся о ней, пока это необходимо. — Спасибо за помощь, — Арья отошла от колыбели и начала уходить. Кинвара выждала секунду, подумав, и пошла за ней. — Арья Старк из Вестероса. Я думаю, ты найдешь то, что ищешь, в Миэрине. — она ей сказала. — В Миэрине? — удивленно переспросила девушка. — Наш Владыка будет хранить тебя на твоем пути. — Кинвара кивнула ей и вернулась к детям. МИЭРИН Эта ночь была ужасной для Дейенерис. После ее спора с Джоном они не разговаривали. В ее покои ночью он тоже не пришел, и она уже ненавидела все это. Возможно, он был прав, и ей следовало сказать Даарио, что он отец ее дочери. Но как тот бы отнесся к этому? Даарио никогда не славился обдуманностью действий, у него горячая кровь, и стоило ему узнать об этом… Она просто не была уверена… С тех пор как он убил ее, она ни в чем не была уверена. Это снова ломает ее. — Моя королева, — Даарио вошел в ее комнату. — Что ты здесь делаешь? — Тон, с которым она произнесла эти слова, казался ей отвратительным, мерзким. — Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке, - он опустил голову. На нем была рубашка на пуговицах. Случайно ли? — Это твоя новая форма? — Дени с усмешкой взглянула на него. — Я… просто торопился. Я не одевался полностью… пока. Я думал, может ты захочешь прогуляться. Видишь, все хорошо и все так, как ты и хотела. — Может, в другой раз. — Дени заставила себя улыбнуться. — Могу я спросить? — Он подошел на шаг ближе. — Где твоя дочь? — В безопасности. Я скажу тебе одно, Даарио: чем меньше ты знаешь, тем меньше неприятностей будет в дальнейшем, — ответила она с серьезным лицом. Даарио кивнул и повернулся, чтобы уйти. Он понимал, что сейчас неподходящий момент для вопроса такого характера, и отчетливо видел настроение Дени, но ему необходимо было знать это сейчас, поэтому Даарио остановился и повернулся к ней. — О чем еще ты хочешь поговорить? — Дени слегка нахмурилась, показывая всем своим видом, что не хочет ни о чем разговаривать сейчас. — Это он… твой любовник? — Даарио вздохнул. — Это… сложнее, чем ты думаешь. — Но ведь он отец твоей дочери, верно? Вот почему он здесь. — он уставился на нее. Дени медленно кивнула и опустила голову, «пролистывая» у себя в голове моменты, где же она выдала себя. Может, было не так уж и сложно догадаться? Даарио вздохнул. Он уже знал это, но ему нужно было услышать лично от нее. — Что случилось? — Много всего, — она коротко ответила, и в эту минуту в комнату вошел Джон. Увидев Даарио, он глубоко вздохнул. Его взгляд остановился на рубашке, застегнутой на все пуговицы. Его лицо мгновенно изменилось. Сейчас он не знал что и думать: бывший любовник в предрассветной заре, в рубашке, в комнате его любимой женщины. — Если ты все же захочешь прогуляться, ты знаешь, где меня искать, — Даарио кивнул Дени и повернулся, чтобы уйти. Он посмотрел на Джона с ухмылкой на лице и как бы невзначай приложил палец к пуговицам рубашки, когда проходил мимо него. Джон отвернулся, не находя в себе сил, чтобы спокойно вынести его самовлюбленное лицо. — Где ты был? — Ласково спросила его Дени. Она беспокоилась о нем. И было ужасно думать, что он снова оставил ее, оставил в одиночестве, наедине со своими мыслями. Она ненавидела спать одна, но, конечно, никогда не скажет ему об этом. — Почему тебя это волнует? Как я вижу, ты прекрасно провела время, — он сделал шаг вперед. Дени закатила глаза и вздохнула. Она была не в настроении для этого разговора, который, непременно, закончится ссорой. У нее было много вещей для беспокойства, чем глупая ревность Джона, к тому же совершенно беспочвенная. — Дотракийцы будут здесь через несколько дней. После этого я хочу, чтобы ты вернулся в Волантис и привез сюда нашу дочь. У вас будет охрана и сопровождение, — Дени отвечала и пыталась быть такой же спокойной, как только могла в такой ситуации. — Сопровождение? Ты имеешь в виду этих кровных всадников, которые хотят убить меня, или этих раздражающих придурков, которые называют себя Младшими Сынами? Спасибо, но я лучше пойду один. Я могу о ней позаботиться. — он держался от нее на расстоянии, не желая сократить его. Дени глубоко вздохнула. — Мы оба знаем, что это опасно. — Мне не нужны твои люди, чтобы они охраняли меня. — Черт возьми, Джон. Речь идет не о тебе и не о Даарио, — она перешла на крик, пытаясь доказать свою точку зрения, — речь идет о нашей дочери. Если ты не можешь привести ее сюда, хорошо, я сама сделаю это. — чуть сбавляя тон сказала Дени, успокаиваясь, — Я думала, что ты хочешь помочь. — Почему ты хочешь, чтобы я ушел? — он сделал шаг вперед, — Чтобы остаться здесь с ним? Вдвоем? — он был вне себя от ярости и переполняющей его ревности, а глаза были темнее, чем обычно. Джон Сноу, почему ты такой? Тот, в ком она так отчаянно нуждается и тот, кого ненавидит всем сердцем. — Ты смешон. — Дени сказала ему прямо в лицо, потом отвернулась, но он схватил ее за руки и повернул к себе спиной. — Неужели? — С издевкой сказал Джон. Эта женщина сводила его с ума. Дейенерис пробудила в нем чувства, о которых он и не подозревал. Он любил ее, господи, как он любил ее… Но эта любовь убивала его, уничтожала изнутри, ломала. И они оба знали это, потому что с Дени происходило то же самое. Не всегда любовь — созидающая сила, способная творить чудеса. Есть чудовищная любовь, в которой люди нуждаются так же безумно и неистово, и за минуты счастья, страсти и блаженства потом расплачиваются годами одиночества, внутренней пустоты и бесконечной боли. — Я его не люблю. — Дени говорила медленно и с силой в голосе, — Как ты не поймешь этого? — Тогда почему он был здесь? — он все еще прижимал ее к себе. — Может быть, потому, что он заботится обо мне? — она пожала плечами. Их глаза по-прежнему были прикованы друг к другу. — Тебя ведь здесь не было. Почему? — сердито спросила она. Она вырвала руку из его стальной хватки, но не отодвинулась ни на дюйм. — И еще кое-что, я сказала ему, что ты отец моей дочери, — сказала она и отвернулась от Джона. Больше не хотелось на нее кричать. — Я думал… — Его голос изменился, и сталь сменилась медом. — Ты был прав. Нет смысла держать это в секрете. Теперь он знает. Надеюсь, ты доволен, — ответила она через плечо. — Спасибо, — он вздохнул и опустил голову. — Мне плевать на твои петушиные бои с Даарио. Мне это не нужно. Сейчас меня волнует только безопасность моей дочери. Я думала, что это самое важное и для тебя тоже… если же нет… Ты можешь покинуть город. — она медленно подошла к столу. — Ты же знаешь, что я никуда не уйду. Я дал клятву тебе и нашей дочери, — он пошел за ней. — Тогда, наконец, мы сможем сосредоточиться на наших планах, — она кивнула. — Я не знаю, где Безупречные. Некоторые говорят, что они отправились на остров Наат, — Мысли о верной милой подруге Дейенерис, в честь которой она дала имя дочери, омрачило Дени. Это все еще было больной темой. — Они там, — Джон кивнул, — Когда Бран… Сослал меня на Стену, они уплыли на Наат. Я не знаю, там они еще или нет. С тех пор я ничего о них не слышал. — Нам надо каким-то образом убедиться в этом. — Дени, — он нежно взял ее за руку и повернул к себе. — Не думаю, что Серый Червь… был бы счастлив увидеть меня здесь. Неважно, жива ты или нет. — Он был моим самым верным другом. Остался верен до конца. Он мне нужен. Я ему доверяю. Он никогда не предаст меня. — Он хотел моей головы… — с ноткой грусти произнес Джон. — На его месте я хотела бы этого тоже. Но он отпустил тебя, не так ли? — Это не зависело от него. — Не думаю, — призналась Дени. Джон взглянул на ее лицо, на слегка красноватые губы, что так манили его… — Рано или поздно они все тебя простят, — прошептала она, чувствуя его тяжелое дыхание на своем лице, — Когда они увидят, как ты защищаешь нас. — Мне не нужно их прощение, - он тихо ответил и нежно положил руку ей на щеку, — Только твое. — Джон… — прошептала она, судорожно ища точку опоры, потому что понимала, что вот-вот потеряет контроль над своим собственным телом и упадет прямо ему в объятия, когда он наклонился ближе и нежно поцеловал ее в губы. Она не хотела его отпускать. Хотела ответить на поцелуй, хотела раствориться в нем, чувствуя его каждой клеточкой своего тела, но понимала, что не была готова к этому. В этот момент, когда она почувствовала его губы на своих губах, к ней вернулись все воспоминания… О том самом дне, когда его поцелуй был наполнен кровью и сталью, когда она доверилась ему, а он убил ее. Как можно забыть это? Она прервала поцелуй, не ответив на него, и отпрянула назад. — Прости… Я не должен был… — начал было искать оправдание своему поступку Джон, но Дени слегка грубо прервала его. — Не должен был. — Я люблю тебя, Дени, — он поднял на нее глаза, — ты знаешь это. И я никогда не пожалею об этом. Я люблю тебя, я хочу целовать тебя. Это все, чего я хотел с тех пор, как увидел тебя в Волантисе, в том маленьком домике… Живой и беременной. Это было чудом… Когда Дрогон прилетел за мной, я думал, он хочет съесть меня или сжечь заживо. Отомстить мне за тебя, но нет. Он привел меня сюда, к тебе, пусть я и потерял тебя. Я знаю, что не заслуживаю этого… Не заслуживаю твоей любви, но я сделаю все, чтобы снова получить ее. Я бы умер за это. И… Я знаю, что ты думаешь, и знаю, что ты снова скажешь, что я совершил ошибку, и ты думаешь, что мои слова — ложь, и я не люблю тебя, но это правда, Дени. Я сам не свой с того ужасного дня. В тот день я убил часть себя, своего сердца и души. И я не могу без тебя, - он глубоко вздохнул и горько усмехнулся, — есть ли вообще смысл в моих словах?.. Дени кивнула со слезами на глазах. Она подошла ближе к нему и обвила свои руки вокруг его тела, нежно обнимая его, прижимаясь щекой к его груди. Джон закрыл глаза от счастья и крепко обнял ее, целуя в макушку. Как не хотелось прерывать этот прекрасный момент, казалось, что никакие беды больше не коснуться их… — И да, я ревную. Меня раздражает и выводит из себя, когда он находится рядом с тобой, потому что я знаю… он лучше меня. Я знаю, что он заслуживает тебя больше, после того, что я сделал. И я боюсь… Я не хочу потерять тебя. И свою дочь. Не хочу потерять свою семью, — Эти слова шли прямо из его сердца. Он был разбит, как корабль, потерпевший крушение, а Дени молча стояла, а ее глаза наполнились слезами, она едва могла дышать. Но то были слезы счастья… ей нужны были эти слова. Ей нужно было услышать эти слова. Снова стать кому-то нужной, первой, любимой. Нет, она не готова снова быть с ним, отдаться ему, но они сделали первый шаг. — Ты ошибаешься, — Дени наконец произносит несколько слов, все еще обнимая его, — Для меня нет никого лучше, чем ты, Джон Сноу, — она тихо сказала ему, — но эти раны должны зажить. Я хочу любить тебя… И хочу позволить тебе любить меня… И то, насколько мы сдвинулись с мертвой точки — это явный прогресс, — она слегка улыбнулась, — По сравнению с моментом, когда я хотела убить тебя голыми руками, — честно ответила Дени. Джон тихо, но явно болезненно засмеялся. — Ты больше не хочешь убить меня? — поинтересовался он. — Нет, — ее лицо все еще лежало у него на груди. — Просто пообещай мне, что никогда… — Я не сделаю этого. Я никогда не предам тебя снова, Дени. Обещаю, — он знал, что она хочет услышать, и немедленно ответил, надеясь развеять ее страхи и опасения. И он впервые за долгое время почувствовал это… Они сделали шаг. Может быть, маленький шаг, но важный, на пути к тому, чтобы снова позволить друг другу утонуть в чувствах, позволить себе снова любить и быть любимыми. — Я хочу верить в это, — почти шепотом проговорила Дени, но не отпустила Джона от себя, не оттолкнула. А внутри нее шла борьба, кровавая и жестокая. Ее разум и сердце боролись друг с другом, и еще неизвестно, кто выиграет в этой битве.