Жизнь после смерти

ВИНТЕРФЕЛЛ — Моя королева, — перед Сансой появился стражник. — Что произошло? — Она нахмурилась — Одичалые, миледи. Они миновали Стену, а их предводитель желает встретиться с вами. — А что наш шпион? — Он… не вернулся. Боюсь, что он не выжил, — стражник побледнел. — Кто сейчас командует одичалыми? — поинтересовалась Санса. — Человек, называющий себя Тормундом Великаньей смертью, — Он ответил. Королева знала его, но не понимала, почему одичалые идут на Винтерфелл, зачем им это нужно? , — Прикажете созвать знамена? — Я не думаю, что это необходимо, — Она спешно ответила, — Я знаю его. Он не нападет на нас, но мы должны быть готовы к другой битве, — Санса пыталась казаться уверенной, но сама таковой не была, — Но на всякий случай, будьте готовы ко всему. — добавила королева и ушла, сжимая в руке письмо от ее брата-короля. Она не могла думать ни о своем королевстве, ни об одичалых, а только о том, что написал ей Бран: Арья сейчас в Миэрине, и она пленница Дейенерис Таргариен, женщины, которая сожгла Королевскую гавань. Санса не могла понять, как Джон, находясь рядом с ней, позволил ей заточить собственную сестру в тюрьму… Быть может, Джон и сам ее пленник, после всего того, что он сделал? В тот момент, когда пришло это письмо, Старк понимала, что должна присоединиться к этой войне. Ее сестра была для нее важнее всего, и она волновалась за нее. МИЭРИН Джон столкнулся с Даарио в коридоре. У них не было возможности поговорить о том, что произошло на днях. Сноу все еще был зол на него и мог бы придушить Нахариса голыми руками. — Трудная ночь? — саркастически заметил Даарио. — Не такая трудная, как твоя, врать королеве должно быть, трудная задача. — Я ей не врал. — Да, не врал, но выставил все так, чтобы убрать меня с дороги. — Не понимаю, о чем ты, — пожал плечами Даарио. — Должно быть то, что я скажу тебе, будет неприятным, — Джон продолжил, — Но ты просто сблизил нас еще больше, — он сказал ему и уставился на него, — Лучше для тебя — отказаться от нее, больше повторять не буду. — В самом деле? — Он подошел ближе к Джону, — И что же ты сделаешь? Убьешь меня? Она не позволит тебе, а если ты и сделаешь это, то никогда не простит, — Даарио был уверен в себе, — Особенно сейчас, когда я здесь остался единственный, кто никогда ее не предавал, не забывай об этом. Неважно, сколько прибыло союзников, все они ее предали, подвели, позволили убить ее. — он выплюнул это прямо в лицо Джону, который, казалось, был в бешенстве., — Интересно, кстати, как легко было заставить ее сомневаться в тебе. — Я должен был позволить той девушке перерезать тебе глотку, — ответил Джон с гневом. — Как я уже сказал, ты не сможешь сделать это, как бы не хотел. Если ты убьешь меня, ты потеряешь ее. А если выживу, — он ухмыльнулся, — ты тоже потеряешь ее. Потому что ты для нее всегда будешь угрозой, неважно как усердно ты будешь пытаться вернуть ее. Ты убил ее однажды, и я знаю, что ты сделаешь это снова, когда тебе не понравится то, что она делает, когда ты будешь не согласен с ее решениями или когда кто-нибудь надоумит тебя. И я не позволю этому повториться, — они стояли близко друг к другу, и Джон ненавидел, когда Даарио говорил такие вещи, он не перестает ему напоминать о том, что сделал. — Знай свое место, — яростно сказал Джон ему в лицо. — Ты тоже, — усмехнулся Даарио, наклоняясь к нему в усмешке. — Джон, — Давос заметил их в коридоре. Он прибыл в самый подходящий момент, таким образом останавливая перепалку между ними двумя, — Мы можем поговорить? — Конечно, — Он ответил Давосу, но не сводил глаз с Даарио, — Мы еще не закончили, — Джон добавил, затем оставил его.

***

Арья и Джендри прогуливались по солнечному Миэрину. — Поэтому я теперь учу ее сражаться, — Арья рассказывала о том, как учит Дейенерис, — У нее есть все данные, чтобы владеть мечом, особенно, когда она сосредоточена. — Я бы никогда не подумал, что именно ты учишь Дейенерис Таргариен сражаться. — Джендри немного рассмеялся. — Я бы тоже, — Арья опустила голову. — Может быть, мы должны были дать ей шанс в Винтерфелле… но… это не отменяет факта того, что она сделала в столице, она способна на многое. — И все же ты здесь. Почему? — озвучил Баратеон свой вопрос. — Я хотела бы ненавидеть ее, — Арья ответила честно, — И я это делала, ненавидела ее, даже хотела убить, но… за последние дни я больше узнала ее… может, смерть изменила ее, но она точно не абсолютное зло. Она не безумная королева. Сейчас она прежде всего мать. — закончила Старк. — Я знаю, ты бы никогда не навредила матери или невинному ребенку, — кивнул он. — Теперь она моя семья. Джон никогда не позволил бы причинить ей боль. — Но он же убил ее, — Джендри нахмурился, — Почему ты так уверена в этом? Из-за ребенка? — Нет, не только из-за малышки. Джон сделал это, потому что думал, что это правильное решение, но пожалел, как только тот кинжал вонзился в ее грудь. Он понял, что совершил ошибку, что просто другие люди манипулировали им. Джон слишком хороший и благородный человек для этого мира… Он сделал это для всеобщего блага, как думал. Но он… никогда не простит себя… — А Дейенерис? Думаешь, она сможет простить его? — Время покажет, — Арья поспешила подняться вверх, а Джендри последовал за ней. Он подумал, что, должно быть, у Джона и Дейенерис особая любовь, если она сможет простить его. Джендри бы не простил.

***

Дейенерис сидела на своем троне и выслушивала миэринцев. Даарио говорил ей о страхе людей, поэтому она попыталась успокоить жителей. — С вами мы ни в чем не знаем нужды, — объяснил мужчина, — Но война нам не нужна, а Вестерос объявляет нам ее из-за вас! — Следи за языком. — Даарио подошел ближе к нему, — Ты разговариваешь со своей Королевой. — Я понимаю, почему ты боишься, но ты должен помнить, кто освободил тебя, кто дал тебе свободу и лучшую жизнь. — Конечно, моя королева, я помню, — мужчина поклонился. — Тогда, может быть, тебе не следует верить всему, что слышишь от незнакомцев. Я здесь, потому что Эссос находится в опасности. Я восстановила армию, чтобы защитить эту страну, и если бы меня здесь не было — вы потеряли бы все, включаю свою жизнь, — четко говорила Дейенерис, — И если ты уважаешь свою королеву, то распространи то, что сейчас услышал. — Хорошо, ваша светлость, — сказал он и удалился. Давос и Джон стояли в самом углу зала так, что Дейенерис не могла их видеть. Они слушали, а Сноу гордился ею, ее словами и ее действиями. Она была великим правителем, он всегда знал это. — Моя Королева, — Другой человек вошел в зал. Он поклонился Дени. — Откуда вы? — Она подняла бровь. — Я торговец и принес вашем милости подарки. — Подарки? — удивилась Дейенерис. — Я хотел поблагодарить вас за то, что вы вернулись и сохранили мир в Заливе Драконов. — С каких пор торговец не просит платы за свои дары? — ухмыльнулась королева. — Я уже получил плату. Вы подарили нам страну, где живут свободные люди, — улыбнулся он. Дейенерис начала спускаться по лестнице, и Даарио последовал за ней. — Что в сумке? — спросила Дени. — Шоколад, — ответил он и протянул ей, — Специально для вас и вашего ребенка. Это очень редкая вещь сейчас, не каждому повезло попробовать ее. Она взяла сладость, а торговец продолжил: — Попробуйте, уверен, вам понравится.- сказал он любезно. — Ты первый, — сориентировалась Дени. Она вспомнила, когда торговец пытался отравить ее вином на рынке. Она больше не была такой глупой девочкой. Королева знала, что должна быть предельно осторожна теперь. — Это ведь не для меня, я не смею… — Вы слышали свою королеву. Пробуй, — Даарио держал руку на мече. Теперь они подозревают его, но мужчина взял шоколад и съел его. — Вы потеряли лакомый кусочек, — он сказал ей и передал сумку. — Осторожность никогда не помешает, — сказала Дени с улыбкой и открыла сумку, взяла кусочек шоколада и поднесла ко рту. — Подождите, — громко сказал Давос и подошел к ним. Джон был удивлен. Джон и Дейенерис не поняли этого шага. — Нам не нужна твоя забота, отец*, — ухмыльнулся Даарио. — Может быть, нужна, — он ответил и наклонил руку к сумке, — Вы, надеюсь, не против, Давос спросил Дени, и она отдала ему сумку. Джон стоял позади, чувствуя запах шоколада. — Ты эксперт или просто есть хочешь? — с сарказмом сказал Даарио. — Ешь, — Давос отдал сумку торговцу. — Я только что съел, — занервничал торговец. — Ты ел из другой сумки. Я видел это. Ешь. — он сказал ему снова. — Я не буду есть это, это для королевы, — протестовал мужчина. — Королева хочет, чтобы ты съел это опять, — Дейенерис ответила, и в этот момент глаза торговца расширились. Он был явно обеспокоен и напуган. — Я приказываю, ешь, — Дени повторила. Он поднес шоколад ко рту, но прежде чем смог съесть его, бросил его на каменный пол и попытался сбежать, но Младшие сыны не позволили ему сделать этого, поставив на колени перед присутствующими. — Кто тебя послал? — Дени подошла ближе, ее немного трясло, она была бы сейчас мертва, если бы не сир Давос. — Я знаю такие сумки. Я использовал их, когда был контрабандистом. Они не из Эссоса, — сказал Давос. — Бросить его в темницу, — приказал королева. — Прошу вас, не надо! У меня есть семья, я им нужен! — кричал торговец, заливаясь слезами, — Король приказал сделать это, он обещал обеспечить мою семью до конца жизнь! прошу, не надо! — Позаботится, если ты убьешь меня, — словно подтверждая услышанное сказала Дейенерис без эмоций на лице. — Как твое имя? — спросил Джон. — Варгар Иррос, — ответил он, опуская голову. — У нее тоже есть семья, как и у тебя, — Джон подошел ближе и через секунду раздался вскрик мужчины, а пол под ним залился теплой кровью. Джон убил его… Рот Дени приоткрылся, как и у всех присутствующих, это безумие… Она подняла глаза на Джона. Он выглядел невероятно злым, она редко видела его в таком состоянии. Никто этого не ожидал. — Он заслужил это. Найдите его семью и дайте им все необходимое, они невиновны в его преступлении, — сказал Джон, убирая Длинный коготь в ножны. Дейенерис не отводила от него взгляд, это было так неожиданно для нее… — Сотрите кровь, — сказал Даарио солдатам, пока Дейенерис все еще недвижимо стояла. — Если вы позволите мне, я уничтожу шоколад, мало ли кто решит отведать, — Сир Давос сказал ей и тут же отвернулся. — Сир Давос, — Дени подошла к нему и взяла за руку, чего не ожидала от самой себя, — Спасибо. Вы спасли меня, не знаю, что было бы… — Мы здесь, чтобы защитить вас. Даже если… я сомневаюсь в вас, у меня нет сомнений в Джоне, и я знаю, что он не переживет, если еще раз потеряет вас, — ответил Сиворт искренне. — Я надеюсь, что когда-нибудь вы измените свое мнение касательно меня, — ответила Дейенерис. — Вы сожалели о содеянном? — Это имеет значение? — Больше, чем вы можете себе представить, — сказал он ей, — Мы все совершали ошибки. Кто-то маленькие, кто-то огромные, но если мы сожалеем о том, что мы сделали, вне зависимости, соглали ли мы матери о том, что вышли из дома без разрешения или сожгли целый город, то мы можем научиться на своих ошибках, чтобы больше их не совершать. И тогда окружающие снова начинают верить в вас. Но это всегда не просто. — Угрызения совести… их крики, запах пепла и обугленных костей, запах смерти, войны… это вечно будет преследовать меня… Я не могу описать словами то, что чувствую… Это не просто сожаление, это нечто большее… Я бы все отдала, чтобы исправить то, что сотворила. — она вздохнула. — Это хорошее начало, — Давос улыбнулся, — Это показывает, какая вы на самом деле. — Безумная королева? Такой вы меня видите? — спросила его Дейенерис. — Не знаю. Люди не черные и не белые, не хорошие, не плохие, просто люди. Может быть, безумная королева — часть того целого, кто вы есть, и ваша главная задача — удержать ее внутри, а еще лучше уничтожить, вырвать с корнем. Хотя, как можно уничтожить саму себя? Может, мейстеры были правы о безумии Таргариенов, но вы здесь… а значит все еще можете доказать, что они неправы. — Джон тоже Таргариен, — ответила Дани и все еще задалась вопросом, что он сделал пару минут назад… Убил человека, не задумываясь… — Мы только что увидели насколько, — Давос ответил ей, он так же не понимал этого поступка. Джон всегда был против убийств, всегда был милосерднее. Раньше...