Глава 7
4 января 2020 г. в 13:44
Лос-Анджелес, июль 2011 года
Дверца автомобиля предупредительно распахнулась. Снаружи — в глаза сразу ударило солнце, в уши — волна восторженных криков, в душу — благоговейное восхищение толпы.
Аманда вспомнила свой первый проход по красной премьерной дорожке. Это было на вручении премии «MTV Movie Awards», где фильм «Крутые девчонки», в котором она снималась, получил приз в номинации «Лучшая экранная команда». В тот вечер на ней было жутко дорогое и безвкусное платье, которое, по большому счету, она не могла себе позволить, но всё же купила. Макияж и прическу помогала сделать сестра. Всё это выглядело ужасно, но тогда, в восемнадцать, Аманда наслаждалась вниманием: они выкрикивают мое имя! Я — звезда!
С тех пор прошло семь лет и подобные мероприятия уже не вызывали таких эмоций. Сейчас над каждым её выходом в свет трудилась команда из профессионалов: стилист, визажист, парикмахер; она знала, как правильно встать, чтобы на фото выгодно смотрелись и фигура, и наряд, но всё равно тех прежних восторженных эмоций не было. Премьеры фильмов и церемонии награждений превратились в рутинную работу, когда она стояла в узком платье и на высоченных каблуках в одной неудобной позе и заученно улыбалась, а вокруг десятки фотографов пытались привлечь её внимание и кричали так, будто она сделала что-то не так.
— Амааанда! — донеслось из толпы.
Аманда вздёрнула подбородок и улыбнулась своей фирменной улыбкой — яркой и беззаботной. Она освещала её лицо, приподнимала скулы, заставляла блестеть глаза.
— Готова повеселиться? — Доминик подхватил её под руку, и они оказались в огромном коридоре во всю ширину перекрытого Голливудского бульвара, где раздавали интервью и позировали для многочисленной прессы звёзды.
Вокруг селебрити суетились личные ассистенты и обслуживающий персонал, сотрудники охраны зорко следили за порядком и что-то постоянно говорили в свои рации. Щелчки фотоаппаратов не утихали ни на секунду, как и восторженный гул толпы за металлическими ограждениями, которыми были обнесены тротуары вдоль бульвара. Появление каждого нового актёра или актрисы зрители встречали аплодисментами, свистом и радостными воплями, такими, что хотелось зажать уши. Через ограждения тянулись руки с фото желающих получить автографы.
Не успели они с Домиником сделать и десятка шагов, как их обступили репортёры.
— Вы снова вместе? — слышалось со всех сторон.
— Ляпнешь лишнего — убью, — не переставая улыбаться, еле слышно прошептала Аманда на ухо спутнику. Воспользовавшись этим, Доминик приобнял её за талию, привлекая к себе, и лукаво заулыбался своей харизматичной улыбкой, покорившей не одно девичье сердце. Улыбкой, говорившей обо всём без слов. Аманда понимала: завтра все газеты раструбят о том, что они вновь сошлись.
«Вот гад! — подумала она про себя. — Договорились же — дружеская вылазка».
Доминик вернулся в её жизнь неделю назад. В то утро Аманда была в Токио. Она прилетела в страну восходящего солнца на три дня, за которые нужно было успеть отснять рекламу для «Clé de Peau Beauté», фотосессию для японского Elle и дать несколько интервью.
В просторной, роскошной гримёрной, больше напоминающей люкс отеля, царил хаос подготовки к съёмке рекламы: миниатюрная, как и большинство японок, девушка отпаривала платье, другая развешивала на металлическом кронштейне уже подготовленную для съёмок одежду. Парикмахер раскладывал на передвижном столике свои многочисленные инструменты. Визажист пыталась отыскать на тесно заставленном всевозможной косметикой столе что-то нужное. Эбби висела на телефоне, по минутам сверяя график на ближайшие три дня и пытаясь уместить в него всё запланированное. Ассистенты носились между съёмочной площадкой и гримёрной, проверяя общую готовность. Из-за неплотно закрытой двери слышались голоса, приглушённо звучал чей-то противный, искажённый мегафоном голос, отдающий распоряжения о том, как поставить свет.
Аманду всё это жутко раздражало, голова буквально раскалывалась от недосыпа и джетлага, живот сводило спазмами периодических болей, но она безропотно сидела в кресле, позволяя мастеру по макияжу делать свою работу. И в этот момент зазвонил телефон.
Это был Доминик. Он просто позвонил и предложил пойти с ним на премьеру фильма «Капитан Америка».
— Ты издеваешься? — опешила тогда Аманда.
— Всё ещё злишься?
— Нет, я не злюсь, — она старалась говорить спокойно и как можно тише, но визажист многозначительно приподняла бровь, требуя прекратить разговор, мешающий ей наносить тон.
— Прости, — виновато сказал Доминик и это окончательно вывело Аманду из себя.
— Прости?! Ты позвонил мне спустя год, чтобы извиниться? Это шутка такая? Ты совсем охренел?! — Аманда больше не заботилась о том, чтобы говорить тихо, не подбирала слова — её голос звенел от злости и негодования. Зелёные глаза в отражении зеркала почти потемнели от ярости. Визажистка поднесла к щеке Аманды кисть, но та мотнула головой: — Минуту, пожалуйста.
Женщина кивнула и отступила в сторону.
— Это я не тебе, — сказала Аманда в трубку.
— Амс, я серьезно: мне, правда, очень жаль.
— Неужели? — зло усмехнулась Аманда.
— Да. И я не хочу, чтобы всё закончилось вот так. Давай останемся друзьями, хотя бы ради того хорошего, что между нами было. Ты ведь помнишь?..
— Помню, — после некоторой паузы ответила Аманда. То, как всё начиналось на съёмках и первый год отношений были прекрасными.
— На следующей неделе я три дня буду в Лос-Анджелесе. Давай встретимся, пообщаемся? В воскресенье или понедельник.
— Я вернусь домой только девятнадцатого утром.
— Во вторник у меня премьера… Пойдём вместе? Потусуемся, как в старые добрые времена.
— Как в старые добрые времена? — уточнила Аманда. — Я не хочу их возвращать.
— Амс, просто пообщаемся, — настаивал Доминик. — Как друзья.
— Друзья? А твоя Рут не будет против?
— Тебе не всё равно?
— Да мне плевать.
— Так в чём дело? Сходим, развеемся.
А вот в этом Доминик был прав — развеяться ей действительно стоило. Последние полгода были насыщенными: весной премьерные мероприятия «Готической сказки» сначала в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, потом в Париже и Лондоне. Сразу после их окончания Аманда отправилась в Портленд, где уже начались съёмки триллера «Пропавшая». В конце лета Аманда планировала выкроить время на отпуск с семьей, ведь осенью ей вновь предстояло много работы. Октябрь–ноябрь продвижение «Сейчас». Кроме премьер в Штатах фильм должен был быть широко представлен в Европе: Лондон, Берлин, Мадрид, Париж. А затем то, о чём она так мечтала — съёмки «Отверженных». В июне, когда она уже ничего не ждала, ей позвонили и сказали, что она утверждена на роль. Аманда думала, что сойдёт с ума от счастья.
— Ну так что, составишь мне компанию? — когда хотел, Доминик умел быть настойчивым.
— Не уверена. В четверг я должна быть на Комик-Коне*. В форме.
— Обещаю вернуть тебя домой в полночь, как Золушку. И даже прослежу, чтобы ты не налегала на коктейли.
— Ах ты, гад! — невольно улыбнулась Аманда. Он всегда умел её развеселить. — Хорошо, я пойду с тобой. Почему бы нет?
— Люблю тебя. До встречи, куколка.
— Ещё раз так меня назовёшь… — грозно предупредила Аманда, но Доминик уже отключился.
Вопросы — глупые, повторяющиеся и порядком надоевшие, наконец, закончились. Доминика начали спрашивать о фильме и его роли в нем, Аманда порядком заскучала. Она повернула голову в сторону вновь прибывающих на мероприятие и замерла. Улыбка вместо того, чтобы ярко, обворожительно сиять, застыла на её лице и сменилась лёгкой растерянностью.
В нескольких футах от неё стоял Ричард и разговаривал с режиссером Джо Джонстоном. В первое мгновение Аманда даже засомневалась, что это он, но не узнать чеканный профиль с высоким лбом, изгиб приподнятой брови было невозможно. Это точно был Ричард и всё же он выглядел иначе. Брови и коротко стриженные волосы казались темнее обычного, отчего глаза контрастно отсвечивали голубым. Усы и борода делали его старше своих лет. Он даже показался ей выше ростом. Плечи и грудь как будто стали шире, руки и ноги мускулистее, словно он много занимался физическими упражнениями. Даже походка стала другой — увереннее что ли.
Когда их взгляды встретились, мягкую улыбку на лице Ричарда сменила напряжённость. На мгновение он замер от изумления, мелкие горизонтальные морщинки на лбу трансформировались в вертикальные, в глазах застыл немой вопрос. Затем его губы медленно растянулись в улыбке, обнажив белоснежные зубы, отчего застывшие черты лица оживились, но ярко-голубые глаза оставались серьёзными. Ричард вежливо кивнул ей и Доминику, наконец, насладившемуся вниманием прессы и готовому проследовать в зал. Он ещё сильнее привлёк Аманду к себе и повёл сквозь плотный строй репортёров и фотографов к парадному входу кинодворца «Эль Капитан».
— Вы знакомы? — как бы между прочим поинтересовалась Аманда, продолжая расточать ослепительные улыбки.
— С Армитаж… Армитижем? — Доминик бросил попытки произнести фамилию Ричарда правильно. — Охуеть фамилия, язык сломаешь. Пересекались пару раз на съёмках и в Лондоне. Там актёрская тусовка не такая, как в Голливуде. Все друг друга знают.
Прежде чем пройти в зрительный зал они недолго постояли в кулуарах кинотеатра. Здесь, в звёздной тесноте (среди приехавших на премьеру Аманда заметила Роберта Дауни-младшего и Сэмюэля Л. Джексона) они пообщались с коллегами по цеху и выпили шампанского. В какой-то момент Аманда оказалась в одной компании с исполнителем главной роли — Крисом Эвансом и подумала о том, как хорошо, что Райан — также пробовавшийся на роль Первого мстителя, её не получил. Три бывших любовника в одном фильме и в одном зале это уже слишком.
Когда свет в зале погас и начался фильм, Аманда никак не могла сосредоточиться на происходящем на экране и перестать думать о том, что Ричард здесь — где-то в этом тёмном, заполненном людьми зале. В картине у него была небольшая роль практически в самом начале, и его герой вскоре погибал. Аманда с трудом дождалась окончания сеанса. Она никогда не была поклонницей подобного жанра в кино, фильмы по комиксам её не привлекали, куда больше её интересовали психологические драмы или триллеры. А для души она предпочитала интеллектуальные комедии Вуди Аллена и, конечно, — старый добрый Голливуд. В ранней юности, когда подружки фанатели по Леонардо Ди Каприо, она была влюблена в Грегори Пека. С тех пор каждый год она пересматривала «Римские каникулы» — красивую сказку с грустным финалом.
Ресторан, в котором после показа проходило афтерпати, располагался на шестом этаже кинодворца. В просторном зале актеры и прочие представители киноиндустрии перемещались от одной компании к другой, толпились у столов с закусками и у барных стоек, кто-то танцевал под неуловимо знакомую мелодию, которую Аманда никак не могла вспомнить.
Она сделала крошечный глоток мартини и приветливо помахала проходящему мимо Себастьяну Стэну, с которым пару месяцев назад отыграла несколько сцен в Портленде. Время перевалило за час ночи, в Аманде уже болтались три бокала мартини, она устала и подумывала о том, чтобы поехать домой. А вот Доминик уходил в отрыв. Он был уже изрядно пьян, непринуждённо сыпал шутками, эмоционально жестикулировал, но периодически покачивался, и Аманде приходилось на всякий случай придерживать его под руку. Она изредка вставляла реплики в оживлённую беседу, но сама её не поддерживала, поглощённая собственными мыслями и прикидывая на кого бы оставить Доминика. Но Грей Дэмон и ведущий критик газеты «Нью-Йорк Таймс» Энтони Скотт и сами уже были навеселе. Хрупкая Джейми Чанг тем более не годилась для подобной роли.
Когда над танцполом зазвучала очередная модная песня, Грей увел Джейми танцевать, Энтони извинился и растворился в толпе.
— Может быть, тоже потанцуем? — предложил Доминик.
— Я поеду домой. Но ты оставайся.
— Аманда, за кого ты меня принимаешь? — обиделся Доминик, и Аманда невольно улыбнулась: всё же хорошие манеры у англичан в крови. — Я тебя сюда привёз, я и отвезу домой.
Автомобиль мчался по оживлённому даже в этот поздний час бульвару Санта-Моника, в салоне было прохладно от работающего кондиционера, а из радиоприемника слышался бархатный баритон Фредди Меркьюри.
— Don't stop me now, I'm having such a good time…** — проникновенно пропел Доминик, заглядывая ей в глаза, и Аманда со смехом откинулась на сидение. У Доминика был хороший голос, но подражать легендарному солисту Queen у него не получалось. И всё же он продолжал: — I don't want to stop at all…***
Его ладонь опустилась ей на колено, другой он подхватил её затылок под копной шелковистых волос. Доминик наклонился к девушке, коснулся губами щеки, и Аманда чувствовала, как его горячее дыхание щекочет её кожу. Мужчина соскользнул губами со щеки на шею, поцеловал ключицу, легко прикусывая нежную кожу. Аманда прикрыла глаза, пытаясь расслабиться и сосредоточиться на ощущениях, но ничего не выходило. Ласки Доминика не вызывали в ней никаких эмоций.
— Доминик, нет, — Аманда открыла глаза и попыталась отодвинуться от него, но он поймал её, притягивая к себе, и вновь прильнул губами к шее.
— Я скучал по тебе… — прошептал Доминик, в то время как его ладонь медленно заскользила вверх по её обнажённой ноге.
— Остановись, пожалуйста, — Аманда сжала его запястье и отстранилась от мужчины, положила руку на плечо, вынуждая посмотреть на себя.
— В чём дело, куколка? Ты же помнишь, как нам было хорошо вместе?
— Всё это в прошлом. Мы можем остаться друзьями, но не более того.
— Друзьями… Тогда, как насчёт дружеского секса? — тут же нашёлся Доминик.
Аманда покачала головой:
— Не интересует.
— Жаль, — грустно улыбнулся Доминик.
— Как же, — не поверила Аманда. — Я думаю, ты быстро это исправишь.
— Такой, как ты, больше нет.
— Дешёвая лесть тебе не поможет. Даже не старайся.
Машина тем временем остановилась у дома Аманды.
— Дальше не провожай. Рада была тебя повидать.
— Я тоже, куколка.
— Я сто раз просила не называть меня так.
— Когда ты злишься, твои глаза становятся ещё зеленее, — хитро улыбнулся Доминик. — Ты — как маленькая колдунья.
— До свидания, Доминик, — попрощалась Аманда, легко касаясь губами его щеки. — Береги себя.
— Если тебе вдруг понадобится дружеская компания на вечер или…
— …дружеский секс, — хохотнув, продолжила за него Аманда. — Я запомнила. Пока.
— Аманда, — окликнул он её, когда она уже выходила из машины.
Девушка обернулась. Доминик смотрел на неё внимательно и серьёзно.
— Как я мог потерять тебя?..
Аманда пожала плечами и захлопнула дверцу.
Переступив порог дома, она потрепала по холке сонного Флинна, сбросила ненавистные туфли и со вздохом облегчения босиком прошла в гостиную. Забралась с ногами на диван, задумчиво подпёрла кулаком подбородок.
Она так долго цеплялась за прошлое, а сейчас при встрече поняла, что уже давно ничего не испытывает к Доминику. Более того, желала она совсем другого. Весь вечер она гнала от себя мысли о Ричарде, так неожиданно вновь встретившегося на её пути. То же самое она делала и все последние месяцы после своего трусливого бегства из его дома. Но сколько бы она не бежала — дальше прятаться от очевидного невозможно. Она была влюблена в него. Вероятно, давно — с первой встречи. Конечно, тогда она и не думала об этом, и потому, сразу после его отъезда, выбросила из головы, не думала, не вспоминала, даже попыталась построить новые отношения с Райаном. Но именно Ричарду она позвонила в Лондоне, и это стало следующей отправной точкой. После того вечера всё изменилось, но она испугалась возможной привязанности и, опасаясь разочарования, убежала, даже толком ничего не объяснив. Она заполнила свою жизнь работой, не оставляя времени даже на воспоминания, но сегодня, вновь оказавшись к нему так близко, она уже не могла себя обманывать. Она была влюблена в Ричарда и хотела быть только с ним. По этой причине всё это время она не стремилась заводить новых отношений, а сегодня отказала Доминику.
Аманда порывисто поднялась с дивана, отыскала брошенный в холле клатч, достала телефон. Когда она с волнением набрала номер Ричарда, пошли длинные гудки, а потом он взял трубку.
— Алло.
— Ричард…
— Здравствуй, Аманда, — голос звучал глухо и отстранённо.
— Извини, что так поздно.
Он не ответил.
— Я помешала? — внезапная догадка отозвалась слабостью в коленях. — Ты не один?
— Один, — к облегчению Аманды, не раздумывая ответил Ричард, но и не стремясь поддержать беседу.
— Тебя не было на афтерпати…
— Рано утром лечу в Нью-Йорк.
— Может быть, встретимся?..
— А твой друг не будет против? — он сделал особый упор на слове «друг».
— Доминик на самом деле — просто друг.
— Вы почти три года были вместе.
— Ты наводил обо мне справки? — удивилась Аманда. — Ричард, правда, наши отношения с Домиником давно остались в прошлом.
— Аманда, чего ты хочешь?
— Увидеть тебя.
— Зачем? Я нужен тебе, только когда тебе хочется отвлечься после очередного неудавшегося романа или проблем с работой, а потом ты исчезаешь на несколько месяцев. Извини, но я больше в эти игры не играю. Всего хорошего, Аманда.
— Ричард, подожди…
Ответом было короткое и лаконичное «Прощай», после чего в трубке раздались короткие гудки — холодные и нервные, как и весь их разговор. Аманда несколько секунд ошарашено смотрела на телефон. В нём всё ещё монотонно пищали гудки, и она медленно начинала осознавать, что это действительно конец.
Жалость к себе, разорванная по кусочкам, зашевелилась довольно отчётливо и нанесла первый удар — губы предательски задрожали, глаза заволокло жгучей горячей влагой.
— Не смей! — строго сказала себе Аманда. Она знала, что если сейчас поддастся слабости, то потом опять долго себя не соберёт. Снова будет сидеть в одиночестве, жалеть себя и лить слезы, пуская свою жизнь под откос.
Аманда обречённо вздохнула, но спустя мгновение решительно вздёрнула подбородок.
— Да пошёл ты! — выкрикнула она в пустоту и со злостью швырнула телефон, который спасло лишь то, что приземлился он на диван.
Аманда подошла к бару, плеснула в бокал виски, выпила залпом, налила ещё. После ещё двух порций в голове уже изрядно штормило, а тело ощущалось каким-то чужим. Едва удерживая себя вертикально, Аманда сделана несколько неуверенных шагов и рухнула на диван. Почти затихшая в тумане алкоголя боль вновь вернулась, обнажив душу, которая ныла тоской и отчаянием.
Аманда протянула руку, отыскала среди диванных подушек телефон.
— Куколка, это ты? — весёлый голос Доминика был еле слышен сквозь доносящуюся фоном громкую музыку. Вероятно, он был в каком-то клубе.
— Я передумала. Приезжай.
_____________________
* Комик-Кон (Comic-Con) — международный ежегодный фестиваль, проходящий в городе Сан-Диего (США) с 1970 года.
** Не останавливай меня сейчас, я так хорошо провожу время…
*** Я вообще не хочу останавливаться…