***
Удар по голове оказался настолько сильным, что перед глазами все помутилось, а в ушах зазвенело. Сэм пошатнулся и осел на холодный камень, мостивший внутренний двор замка. Встать он не пытался, чтобы не сделать себе хуже, лишь тщился понять: цела ли еще его голова или уже нет. Ослабшей рукой попытался ощупать затылок, надеясь не почувствовать на пальцах кровь, но не успел: тупой мыс сапога с металлической отделкой с силой впечатался ему в солнечное сплетение, лишая возможности дышать. На этом сознание Сэма решило, что становиться дальнейшим свидетелем собственного избиения самому Сэму не стоит, а потому временно покинуло его с пожеланием всего наилучшего напоследок. — Я сдал Винтерфелл Теону... принцу Теону, — словно сквозь толстый слой ваты доносился безэмоциональный голос Брана Старка. Сэм наконец-то сумел открыть глаза. Тошнота подкатывала к горлу мерзким вязким комом желчи, дыхание перехватывало. На мгновение Винчестер удивился обнаружить себя живым: его не разрубили на части, не нашпиговали стрелами, не прирезали, наконец. Все это могло ждать еще впереди и грех жаловаться на промедление, но если можно прикончить противника, зачем вырубать? Кажется, в этом мире и у людей вроде железнорожденных вопросы решались более кардинально и быстро. Это же не Болтоны, чтобы про запас оставить на поглумиться. Охотник пошевелился и неловко попытался встать, хоть как-нибудь — речи о том, чтобы сделать это незаметно и броситься в бой снова уже не шло, после прошлого раза хорошо бы отлежаться минимум пару часов, а лучше дней. И тут же получил еще один удар. Где-то вдали послышался крик Брана, умоляющий не калечить Винчестера. Заплакал Рикон. Сил на то, чтобы сделать что-либо, не осталось: перед глазами все плыло, голова беспощадно гудела, конечности не слушались. Последнее, что ощутил Сэм — кто-то грубо дернул его за ноги, удар о камень, а затем его куда-то поволокли. Когда Винчестер очнулся в следующий раз, он точно сказать не мог: одинаково могло пройти как несколько минут, так и часов, а то и дней... хотя дней, все же, маловероятно, скользнула упрямая мысль, не обремененная, впрочем, никакими доказательствами в свою пользу. Очнулся он в холодном и тихом месте, явно на каменном полу, а единственным звуком были его дыхание, гулкое сердцебиение где-то в висках и неуклюжие попытки двигаться. Кое-как Сэм разлепил глаза, но картина нисколько не поменялась — тьма под веками сменилась тьмой вокруг, и второй мыслью, уже как следует приправленной паникой, стал страх. Неужели он потерял зрение после жестоких побоев и теперь беспомощнее котенка? При его семейном бизнесе и особенно в этом средневековом мире ослепнуть — все равно, что умереть. Игнорируя тупую боль, стягивающую череп точно железным обручем, Сэм завертел головой по сторонам, силясь увидеть хоть что-то, и вскоре его попытки увенчались успехом: сначала удалось разглядеть собственные руки, затем очертания статуй неподалеку. Глаза наконец-то привыкли к мраку. Винчестер сделал долгий облегченный выдох: с ним все в порядке. Не считая мигрени и молящего о пощаде (или хотя бы паре часов отдыха без движения, можно даже без расслабляющей горячей ванны, раз уж таковой здесь днем с огнем не сыщешь) избитого тела. Сэм порадовался, что тьма скрывает его синяки: даже после обычной охоты, где всего лишь пару раз швырнут в какую-нибудь стену или спустят с лестницы, где даже с численным перевесом в пользу противника Дин всегда помогал дать отпор с как можно меньшими травмами, фиолетовые и лиловые пятна на теле — зрелище малоприятное. Отказываясь жалеть себя и дальше, Сэм все-таки приподнялся, огляделся. Судя по многочисленным статуям, он в крипте, а судя по холоду от камней — глубоко в крипте, хотя прежде он не спускался ни на один из уровней, чтобы знать разницу температур. Опираясь на каменный свод стен, он потихоньку поднялся полностью, перевел дух, пытаясь совладать с тошнотой, чтобы не оставить на полу то неприглядное, чем уже давно хотел поделиться с миром его желудок, и коснулся затылка. Пальцы нащупали липкую влагу, волосы местами покрывала подсохшая корка, как от слишком щедро нанесенного геля экстрасильной фиксации. Кровь. Пистолета при нем, конечно же, не оказалось, а вот патроны все еще гремели в карманах при каждом движении, хотя от этого легче не становилось. Какой толк от боеприпасов, если стрелять уже нечем? Да и сейчас он легкая мишень для любого мало-мальски смышленого противника, скоростью не одолеет и даже хитростью вряд ли возьмет — состояние не то. Но, как ни крути, выбираться все равно надо. Времени на отдых не осталось. Запах затхлости и сырости, давно знакомый по их с братом роду деятельности, забил нос, усиливая тошноту. Или же то запах смерти: гниение вперемешку с отчаянием и чужим горем? Как бы то ни было, Винчестер тяжко закашлялся, едва не подавившись. В конце концов он опустился на холодный пол, пытаясь собраться с силами и все же обдумать план действий, хотя бы немного — настолько, насколько позволит головная боль и, кажется, сотрясение мозга. Где сейчас Бран и Рикон? Если судить по канону, они сейчас где-то в пути, пытаются скрыться от людей Теона. А потом... Потом они снова вернулись в замок и прятались в крипте! От этой мысли на душе стало теплее, но ненадолго. Сколько времени придется ждать, пока его найдут и помогут? Сэм грустно усмехнулся этим мыслям. Раскис... а давно ли он боролся за жизнь в неизвестном подвале, пока над ним измывалась Тони Бевелл? Сколько воды утекло с тех пор? Тогда он считал, что Дин мертв, а сейчас... Сейчас он даже не знает, что с братом. В этой ли он вселенной? Нет, Сэм не сомневался, что где бы Дин ни был, если, конечно, жив, тоже усиленно пытается выяснить его местонахождение. Но Чак — не Тони, и от этого все сложнее. Тони случилась в жизни Сэма, пока они с Дином еще были марионетками Бога, но сейчас они восстали против Его воли, бросили вызов самым высшим силам, которые только знали. Задним числом Сэм понимал, что всей прошлой удаче, хоть и относительной, но вместе с тем постоянной, они с братом обязаны дарованной Чаком сюжетной броне, даже травмы с ней переносились куда легче. Сейчас Сэм не сомневался, что Чак знает, где они укрылись, и с наслаждением наблюдает за попытками бывших любимых игрушек выжить без Его помощи. Винчестер встал, пытаясь сориентироваться во тьме. В какой стороне дверь? Источника света здесь в принципе не найти: дневной с улицы сюда не проникнет, зажигалки с собой тоже уже давно нет — за ненадобностью и без возможности заправить Сэм оставил ее в башне мейстера Лювина еще недели назад, — спичек в этом мире не существует, да и Сэм не заядлый курильщик, чтобы таскать с собой столь ненадежный предмет просто на всякий случай. Оставалось уповать лишь на удачу, логику и терпение в будущих методичных поисках. В итоге Сэм решил не слишком мудрствовать и предположил: вряд ли бы его тащили через всю крипту, глубина которой доподлинно известна разве что Старкам, да и то не всем, не говоря уже о железнорожденных захватчиках. Значит, вход, он же и выход, должен быть где-то рядом, максимум на уровне выше. Но вход могут охранять снаружи, а потому лучше бы воспользоваться обходным путем, какими-нибудь тайными ходами, если таковые здесь есть. Сэм успел пожалеть, что упустил время и не изучил замок и прилегающие территории лучше на предмет путей отступления и прочих стратегических ходов. Возможность, без сомнения, имелась, но кто бы еще ей воспользовался вместо неуместных в каноне и слишком амбициозных планов сделать жизнь простых людей лучше. Трезво оценив паршивость своего состояния на условно пригодное к действиям, Сэм принялся наощупь продвигаться вдоль стены и скульптур в ту сторону, которую его интуиция определила как верную. Организм тут же взмолился о пощаде усилившейся головной болью и тошнотой, но Винчестер не мог позволить себе бездействовать. В его случае движение означало жизнь вполне буквально. Крики, конечно же, смысла не имели: если услышат — наверняка добьют. Звуки извне сюда не доходили, так что, видимо, усыпальница Старков располагалась довольно глубоко, либо железнорожденные действительно не поленились затащить Сэма подальше. Вскоре Винчестер получил подтверждение своим догадкам: он споткнулся о ступеньки. Ведущие вверх, что по сравнению с альтернативой скатиться в темноте кубарем и свернуть шею было долгожданной хорошей новостью. Он аккуратно, придерживаясь за выступающие камни, вполз вверх по лестнице и принялся шарить руками вокруг себя. Дверь должна быть где-то тут. Понадобилась пара минут, чтобы разглядеть чуть впереди узкий просвет, проходящий в небольшую щель. Сэм толкнул дверь плечом. Заперто. Массивная дверь не поддавалась даже немного, хотя не сказать, что приложенные против нее силы были слишком уж впечатляющими. Винчестер не сомневался, что при лучшем самочувствии уже давно расправился бы с чертовой преградой. Видимо, придется все же подождать Брана, Рикона и Ходора с Ошей. У Ходора точно должно хватить сил, да и Оша не лыком шита. Знать бы еще, сколько времени прошло с момента налета. Сэм не мог сказать наверняка, сколько это заняло в сериале и в книге. Создатели не слишком много внимания уделяли точным временным рамкам, а он сам не был настолько въедливым, чтобы разбирать текст и серии на крупицы, как некоторые фанаты в интернете. Ему попадались статьи о таймлайнах, даже подчас целые трактаты, но он воспринимал их чтение как пустую трату времени. Очередному их с братом делу это «сакральное» знание все равно бы не помогло, так зачем забивать голову бесполезной информацией? Для отдыха всегда хватало просто почитать приключенческую книжку, пусть даже толстую и без картинок. В конце концов, растянувшееся до бесконечности время в одиночестве и темноте позволило Сэму не только немного восстановить силы, но и наощупь обойти этот уровень крипты полностью. Он даже нашел факелы, которые зажигали только когда спускались сюда, и в очередной раз пожалел, что не принес с собой хотя бы спичек. Немного света сейчас скрасило бы его одиночество лучше всего.***
Охотник не заметил, как задремал. Или снова потерял сознание: травмы, жажда и слабость от голода давали о себе знать. Он лишь присел возле одной из статуй, опираясь на нее спиной, чтобы дать себе немного отдыха, а очнулся уже от деловитого похлопывания по щекам и странно-отдаленного голоса, доносящегося точно из-под воды. Винчестер с трудом разлепил глаза и, проморгавшись, наконец сумел разглядеть перед собой лохматую голову Оши. А затем слух резанул пронзительный радостный вскрик Рикона: «Он очнулся!». Сэм поморщился от раздражающего звука. Он никогда не любил похмелье и многое бы отдал, чтобы избавиться сейчас от схожих ощущений. — Не кричи! — строго откликнулся Бран. Сэм коснулся рукой головы в том месте, где от шума пульсировало противнее всего, и попытался встать. Не сразу, но у него это получилось. Он не мог понять, сколько времени провел в отключке, раз беглецы успели вернуться. — Ты в порядке? — тревожно спросил Бран. — Я жив, — ответил Сэм и вяло отмахнулся от помощи Оши. Одичалая попыталась придержать его за локоть, чтобы он не упал, и раньше Винчестер позволил бы о себе позаботиться, но сейчас чувствовал ответственность за всех них и не мог давать слабину. — Значит — в порядке. Бран хотел что-то возразить, но передумал. Видимо, видок у Сэма тот еще. Хорошо, что зеркал здесь нет. — Почему ты еще жив? — вопрос Оши оказался более беспардонным. Сэм пожал плечами. Он и сам не понимал, почему люди Теона просто бросили его сюда живым. Он нужен им в качестве пленника? Но зачем? Какой в этом смысл? Ответа на эти вопросы Винчестер не находил и остановился пока на двух вариантах: либо слишком самоуверенный Теон еще не понял, что Сэма проще убить, чем сломить, либо в дело вмешался Чак, который решил, что урока с избиением достаточно, и вновь принялся играть в свои любимые игрушки. — Тебе нужна помощь, — подвела итог одичалая, как следует рассмотрев травмы Сэма в свете факела. — Я попытаюсь пробраться к мейстеру, — решила она после недолгих раздумий. — Все нормально, — откликнулся Сэм, ободряюще подмигнув Брану и Рикону. — Но мне нужна помощь в другом, — на мгновение Винчестер замялся, не зная, стоит ли подвергать ее лишнему риску зазря, но все же решился. — В старой башне, в углублении стены спрятан кольт. Если сможешь добраться туда. — Что такое «кольт»? — непонимающе переспросила Оша, услышав незнакомое слово. Она, как и многие, успела привыкнуть к странным словам Сэма и его манере говорить — уж кто-кто, а Оша и сама выделялась среди местных своей речью и мышлением, поэтому вопрос ее был терпелив. — Это оружие, выглядит как длинная железная трубка с массивной рукояткой и крючком посередине, — охотник посмотрел на Брана, — помнишь, я пользовался таким, когда напал Теон. Юный лорд кивнул, вспоминая, как от странного предмета несколько воинов Теона рухнули на каменную дорожку, истекая кровью. — Оружие... — беззлобно усмехнулась Оша. — Эта мелкая штука, которую ты называешь оружием, не особенно тебе помогла. Сэм не мог поспорить, лишь вздохнул, вспомнив, что у него еще осталось немного пороха — как раз хватило бы на подобие бомбы, но он не располагал ни возможностями, ни временем. — Скоро сюда придут Болтоны, — сообщил Сэм негромко. Не стоило об этом говорить, особенно при Оше, да и все еще может измениться. Хотя прежде канон не подвел, так что лучше пусть знают о Рамси и его людях — тем более, теперь ему поверят. — Болтоны — наши союзники! — откликнулся Бран воодушевленно. — Они выгонят отсюда железнорожденных! — И смогут сами захватить Винтерфелл, — возразил Винчестер, и лорд Старк посмотрел на него тем же упрямым взглядом, каким встретил первое известие о предательстве Теона, однако промолчал. — Я есть хочу, — жалобно прошептал Рикон. Оша поднялась с пола, пристроила факел на держатель и стала наощупь пробираться к выходу. — Ты куда? — окликнул ее Бран. — Попробую пробраться на кухню и что-нибудь раздобыть, — отозвалась одичалая. Прошло время, прежде чем она вернулась, зажимая в подол платья немного хлеба и небольшой шматок мяса, оставшийся от ужина. Когда дверь крипты вновь со скрипом приоткрылась, все живые обитатели вздрогнули, а Сэм резко вскочил на ноги, загораживая собой мальчишек, хоть это движение дорого ему обошлось — закружилась голова и вернулась тошнота. Однако это оказался всего лишь мейстер Лювин, проследивший за вылазкой Оши. Старик с облегченной улыбкой оглядел присутствующих. — Ты тоже жив, парень, — поприветствовал он Сэма и достал откуда-то из-под своих одеяний кольт. — Я взял это, когда думал, что тебя убили. — Вы ведь не воин, мейстер, — покачал головой Сэм, впрочем, не скрывая своей радости. — А с этой штукой нужно быть осторожнее, — охотник принял револьвер и привычно спрятал за пояс. Наверняка еще пригодится. — Спасибо. — Ты ранен, — заметил Лювин, бегло осмотрев Винчестера, — я постараюсь принести что-нибудь из своих лечебных снадобий. Как себя чувствуешь? — Бывало и хуже, — признался тот. — Надеюсь, что успею оклематься к приходу подкрепления, — он заметил удивленный взгляд старика и пояснил: — Думаю, Робб отправит сюда людей, как только узнает. — Будь уверен, я сделал все для того, чтобы узнал, — нахмурился мейстер.***
Наконец утомившийся Рикон спал, свернувшись калачиком у объемного живота Ходора. Оша снова выбралась на разведку, вслед за покинувшим крипту мейстером, и уже должна была скоро вернуться. Если звезды рухнут вниз, Если солнце вдруг откажется светить, Тогда падут оковы И все мудрые слова утратят смысл. Сэм едва слышно напевал эти строки себе под нос, чтоб хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей, развеять скуку и заодно, наконец, отогнать засевшую в голове песню, одну из любимых Дина. Он не сразу заметил, что лорд Винтерфелла с интересом прислушивается к словам. И если небо обратится в камень, Всем будет просто наплевать, Ведь нет на небе никакого рая И в аду нас никто не ждет! Винчестер никогда не считал себя хорошим певцом, но сейчас продолжил без стеснения. Все равно других вариантов нет. Бран уже успел рассказать историю о каждом Старке, похороненном на этом уровне, и не за горами были вопросы о прошлом Сэма, на которые он отвечать по-прежнему не хотел, а потому лучше уж петь. Пусть зазвучит голос разума, Пусть навеки сгинут набожные — Никто не видел божьего лика, Никто не спросит Его, зачем все это? Давно знакомые слова сами слетали с языка — еще бы, Дин обожал Motörhead, особенно Лемми Килмистера, солиста, и, пусть не признавал этого вслух, наверняка стремился быть таким же сумасбродным и свободным, как он, хотя из девиза «секс, наркотики, рок-н-ролл» второе все же исключал, а вот свои кассеты заслушивал до дыр и мог в любой момент козырнуть интересными фактами о приключениях группы в турах. Сэму же британские металлисты просто нравились, хоть и не так сильно, как он в свое время прикипел к Селин Дион, поэтому в смысл этой песни прежде не вслушивался, однако сейчас невольно задумался: все свои вопросы о Боге Лемми лишь задавал, пытаясь постичь Всевышнего и Его замысел. Винчестеры же знали на каждый из этих вопросов ответ и знание это отнюдь не прибавило в их жизни счастья. Он никогда не был на нашей стороне Бог никогда не был на нашей стороне. Сам решай, что правильно, а что — нет, Бог никогда не был на нашей стороне. — Ты придумал эту песню? — не удержался, наконец, от вопроса мальчик, тоже пытаясь осмыслить слова. Он впервые слышал нечто настолько богохульное, но смелость строчек завораживала. — Нет, ее сочинили другие люди, — ответил Сэм. — Просто она напоминает мне о том, кто мы с братом есть. И за что боремся. «Вернее, против кого», — подумал он про себя. — Сэм, — робко произнес Бран спустя затянувшееся молчание, пристыженно опустив голову. — Прости меня за то, что не послушал. Ты был прав, когда говорил, что не нужно никого отсылать к Торрхенову Уделу. — Я не злился, — легко ответил Винчестер, не кривя душой. Рядом скрипнула дверь и оба обернулись на звук, но то всего лишь вернулась Оша. — Все равно прости. — Южный лорд просит прощения, — ухмыльнулась женщина, — это дорогого стоит. — Оша, будь добра, не порть момент, — беззлобно огрызнулся Сэм. — Все действительно в порядке, — он слегка взъерошил волосы мальчика. — Вы сделали так, как должны были сделать, милорд, — последнее слово совсем не вязалось с жестом, но Сэм чувствовал, что обязан вспомнить сейчас о статусе Брана и напомнить ему же. — Это обязанность лорда защитить своих союзников, не так ли? — Но я не смог защитить свой замок, — тихо проговорил Старк. — Потому что так должно было произойти, — ответил Сэм уже тише и печальнее. — Ты поймешь. В конце концов, они с братом тоже сталкивались с судьбой.***
Больше всего Сэм хотел бы отправить весточку Роббу, но, по словам мейстера, Теон перебил всех воронов, как только обнаружил попытки послать письмо в Речные Земли, что не удивляло. Иными способами связи Винчестер не располагал... пока что. Коротая время в крипте, охотник аккуратно подводил юного лорда к мысли, что им снова придется бежать. — Герб дома Болтонов — человек с ободранной кожей, — повторил давно выученное Бран. — Думаешь, они захотят захватить Винтерфелл? — Ты же помнишь, что многие годы до Старков именно Болтоны правили Севером? — напомнил Винчестер. — Думаю, единственный, кто мог бы помочь — Ночной дозор. Во всяком случае, Мормонт уважал твоего отца. Сэм не мог сказать с уверенностью, успеют ли они застать лорда-командующего в добром здравии, если сумеют отправиться к Стене прямо сейчас — он уже давно потерял счет дням, проведенным в крипте, и лишь отдаленный звук рога, доносящийся, скорее всего, из-за стен замка, вернул хоть какое-то ощущение времени. Рамси начал свою осаду. Сэм проверил обойму в «кольте» и в «таурусе». Не густо. Казалось, он успел бы за это время создать еще много патронов и бомб, вооружиться как следует, но даже если бы удалось забрать из покоев Лювина уже готовый порох и гильзы, продолжить бы не вышло — в крипте слишком сыро для этого, а в замок выходить нельзя, особенно ему, иначе если его заметят, крипту тотчас же тщательно проверят и в лучшем случае пленят Брана с Риконом, в худшем — убьют. Приходилось довольствоваться малым и тешить себя надеждой пристрелить Рамси как можно скорее. Всем Старкам от этого будет только лучше. Сэм мотнул головой, отгоняя от себя предательскую мысль о бездействии — если он хочет решить свои проблемы, не стоит препятствовать тому, что уготовлено судьбой. Рамси должен захватить Винтерфелл. Только вот слишком большое сердце Винчестера, человека, не раз совершавшего ошибки и всегда рано или поздно получавшего за них прощение, даже незаслуженное, но искреннее, столь же искренне жалело недоумка-Теона. Урок от Рамси Сноу — слишком высокая цена даже за предательство.***
Винчестер выбрался из крипты и все же пробрался в замок теми тайными ходами, о которых поведали ему Бран и Оша — забрать остатки пороха, гильз и поискать что-нибудь пригодное для оболочки бомбы. Он ожидал найти мейстера Лювина в его покоях и надеялся на помощь старика, но вот присутствие там же Теона Грейджоя оказалось удивительным. Сэм считал, что железнорожденный будет занимать Великий чертог и играть в лорда Винтерфелла так долго, как только душа пожелает и Болтоны позволят, но все же он сидел здесь порядком нервничающий и ждал от Лювина чуда, на которое мейстер был в принципе неспособен. От ярости, злости и бессилия Теон уже начал истерить и уже дошел до покаяния мейстеру в совершенных грехах вперемешку с жалобами на свою нелегкую судьбу. — Прекрати ныть, Грейджой, — жестко бросил охотник, проходя в покои. — Железо от воды ржавеет, не так ли? — Сэм присел на табурет, обменявшись взглядом с мейстером. Старик коротко, но обеспокоенно улыбнулся. — Ты жив? — взвизгнул Теон, с неприязнью оглядывая охотника. — Но как? Тебя по моему приказу бросили подыхать... — А я жив, — ухмыльнулся Сэм. — Запомни, если хочешь убить Винчестера — сразу руби голову... правда не обещаю, что это поможет. Я умирал восемь раз, и все же... — он взмахнул руками, точно одежду на себе показывал. На мгновение на лице Теона мелькнул ужас, однако мальчишка быстро взял себя в руки и сжал кулаки. — Что тебе надо? — наконец устало рявкнул Грейджой. — Ты тоже решил посмеяться надо мной, да? — Для начала, прекрати ныть о своей несчастной судьбе, если не хочешь сделать ее еще хуже, — строго проговорил Винчестер, точно ребенка отчитывал. Последний раз этот тон пришлось использовать с Клэр, потому что Джоди попросила, отчаявшись достучаться сама — Новак снова попыталась влезть в самоубийственную охоту без разумных мер предосторожности и напарника. — Тебя не морили голодом, ты не спал на псарне и не одевался в обноски прислуги Старков, — только когда слова уже вырвались, Сэм понял, что раскрыл сейчас незавидное будущее Теона-Вонючки, и мрачно усмехнулся этой мысли. Ничего, такая встряска будет ему полезной. — Ты не понимаешь! Ты не знаешь! — Теон потерял самообладание и уже не сдерживал эмоции, глаза блестели от еще непролитых слез. — Ты не знаешь, каково это, когда тебе каждый день напоминают, что тебе повезло стать их пленником. Ты не знаешь, что это такое... Грейджой не договорил — Сэм вмиг наградил незадачливого захватчика звонкой пощечиной и, схватив за ворот плаща, с силой встряхнул. — Семья не начинается кровью и не заканчивается ей, — рявкнул уже он и еще раз тряхнул мальчишку, который почти не сопротивлялся. — Старки давно стали твоей семьей. Гораздо большей семьей, нежели родной отец и сестра. Твой дом давно уже не Пайк и ты знаешь это. Так что прекрати ныть и действуй. Наконец выговорившись, Сэм отпустил Теона — тот тяжело опустился на стул, недоуменно хлопая глазами. Оглянулся на мейстера, который не проронил ни слова во время их перебранки и точно не собирался помогать Грейджою понять, чего хочет от него этот чужестранец. — Ты решил мне помочь? — в конце концов догадался Теон и скривился от одной этой мысли. — Почему? — Потому что мне тебя жаль, — честно признался Сэм. — Хочешь доказать, что достоин чего-то большего? Так докажи, что способен воевать не только с детьми. Охотник и сам не понимал, почему делает все это. Зачем? Да, он сочувствовал Теону, когда читал его главы и в сериале тоже, особенно в книгах, где в еще недописанной части ему предстояло попасть из одного плена в другой и непонятно еще, кто из его пленителей безумнее. Он знал, каково это, только сочувствие это жило до того, как Теон неделями изводил его, насмехался, провоцировал и подначивал, избил до полусмерти. Теперь же личная обида и всепрощающая душа, которая сумела принять даже Кетча (но так и не приняла Люцифера), разрывали Сэма надвое. — Да что я могу сделать?! — выкрикнул Грейджой, снова близкий к истерике, однако одного безобидного движения со стороны Винчестера хватило, чтобы мальчишка одумался и испуганно сжался на своем стуле. — У меня двадцать человек, а у него, — он ткнул пальцем в сторону стены, — три сотни! — Я же говорил, что надо уходить, Теон, — спокойно напомнил Лювин. — Я могу провести тебя, если захочешь. — Это будет здравым решением, если хочешь стать свободным человеком, — согласился охотник. — Так ты хочешь этого или нет? Теон и сам уже не знал, чего хотел, паника охватывала его все больше и больше, лишая способности здраво мыслить и оценивать варианты, не говоря уже о выборе какого-то одного. — Я не смогу уйти, — в отчаянии просипел он, глядя лишь на Сэма, чувствуя в нем ту силу, на которую можно сейчас опереться. Даже несмотря на их многомесячный конфликт. — Значит сражайся, — Винчестер протянул Грейджою «кольт» рукояткой вперед, жалея, что не может отдать вместо этой реликвии свой потерявшийся «таурус». — Ты ведь справишься, не так ли? Теон с опаской принял оружие и покрутил его в руках, пытаясь разобраться, но сдался и все же непонимающе посмотрел на Сэма. — Да, ты привык стрелять из лука, — прокомментировал тот, — но эта штука гораздо надежнее. Дальность выстрела больше и, соответственно, скорость пули тоже больше. Я помогу тебе. Винчестер видел недоверие в глазах железнорожденного, видел сомнения мейстера, сомневался сам, но бездействовать не мог. Судьба судьбой, однако безропотно принимать ее он не хотел. Судя по всему, Теон — тоже.