home for a bunny

Воскресенье встречает Юнги легкой головной болью и щекоткой. Он нехотя разлепляет глаза, которые по ощущениям опухли и, скорее всего, напоминают два рисовых пирожка. Гостиная залита солнечным светом позднего утра, потому что часы на чайном столике показывают половину одиннадцатого. Щекотные ощущения продолжаются и Юнги приходится опустить взгляд, чтобы понять, что происходит. Чонгук лежит лицом к нему, на правом боку, и тихонько играет со своим зайцем. Ребенок, судя по всему, проснулся раньше самого мужчины, но тревожить не захотел. И вот его губы беззвучно шевелятся, озвучивая разговор и за себя, и за игрушку. Уши мальчика шевелятся — явно увлечен сценкой — и задевают самыми кончиками шерсти подбородок Юнги. Щекотно. Юнги решает не трогать два черных уха с утра пораньше, кто знает, что подумает этот ребенок. Вдруг решит, что его хотят оттаскать за уши. Мин знает, плавал — в детских слезах прошлым вечером. С этим комком недолюбленности нужно быть осторожным. Потому прочищает горло и решает просто заговорить. — Доброе утро, ребенок, — Юнги наблюдает за тем, как длинные уши тут же опускаются, а сам Чонгук начинает возиться в постели, чтобы сесть. — Юнги-хен? — мальчик вопросительно смотрит на него, в глазах читается «что от меня хочет этот взрослый пень?». Последнее мужчина добавляет от себя. — Когда ты проснулся, нужно сказать людям, которые есть вокруг «доброе утро». Это хорошие слова, мне будет приятно, если ты скажешь хену так. — А почему именно так? — Люди и гибриды просыпаются утром, когда взошло солнце. Кто-то просыпается в плохом настроении, и чтобы у этого человека был хороший день, нужно сказать ему «доброе утро». Это значит, что ты желаешь ему здоровья и счастья. Ребенок озадаченно склоняет голову к плечу и правое ухо отвисает вбок. — Что такое здоровье и счастье, хен? — Это когда у тебя ничего не болит, ты не хочешь плакать, тебе очень-очень хорошо. — Значит, чтобы эти человеки не плакали, нужно говорить «доброе утро»? — Да, ребенок. И не говори «человеки», правильнее будет «люди». — Тогда доброе утро, Юнги-хен, — Чонгук важно кивает и смотрит на взрослого, будто эти слова волшебным образом разгладят хмурые морщинки на лбу Юнги. Виски все еще ноют от головной боли. Почти, кстати, работает. — И тебе, Чонгук-и. Пойдем чистить наши острые зубы? Юнги аккуратно тянется к лицу мальчика и убирает комочки в уголках детских глаз, а после лохматит и без того растрепанные волосы Чонгука. Тот лишь довольно жмурится, прижимая зайца ближе к себе. Ребенку хочется обнять хена, но ему все еще стыдно за то, что он обмочил кровать прошлой ночью, потому не смеет сам касаться взрослого. Юнги медленно поднимается на ноги, чтобы не словить темноту в глазах на минуты две. Вроде пронесло, можно идти. Чонгук за его спиной тоже слазит с кровати, пару секунд усердно размышляет и решает оставить зайца на постели. А после семенит за хеном в ванную. Юнги вручает ребенку его зубную щетку, а потом берет на руки, чтобы помочь прополоскать рот и умыться. Он не слишком тяжелый, но мужчина думает, что скоро подкачается с такими тренировками каждое утро и вечер. Чонгук важно держит полотенце и не менее ответственно подает его хену, когда тот заканчивает бритье. Мальчик не очень понимает смысл последнего, но ему не хочется надоедать взрослому со своими вопросами. Они завтракают остатками ужина. Юнги усиленно размышляет о том, что похоже нужно составить рацион питания. Он больше не один и не может питаться так, как делал это раньше. Не с маленьким ребенком в доме. Гук довольно допивает последнюю порцию клубничного молока и чувствует себя отлично, когда хен стирает розовые капли с его мордашки. После мужчина надевает на Чонгука самые приличные вещи, что находит в рюкзаке. К счастью, носки, которые пострадали во вчерашней аварии, уже высохли после стирки. Он дает в руки мальчику расческу и сажает на уже сложенный диван. — Дашь хену пять минут, чтобы собраться? — Хорошо, Юнги-хен, — ребенок знает, что они поедут «по магазинам», как сказал взрослый, но что это значит точно не знает. Ему любопытно, он надеется, что это будет что-то хорошее. — А пока что расчеши свои красивые волосы, хорошо? Пока мальчик сосредоточенно борется с беспорядком на своей голове, Юнги успевает накинуть одежду, уложить волосы и использовать туалетную воду. А потом еще пять минут сам возится с тем безобразием, что устроил на своей головешке ребенок. Но мужчина его хвалит за старания. Он слышал, что даже если у детей не получается, их нужно хвалить, чтобы они не были неуверенны в себе. Всякое старание должно быть оценено. У Юнги есть машина, не очень новая (далеко не новая), но она ездит и не разваливается. Ему повезло, потому что его тетя продала Мину эту машину за половину цены. Когда мужчина вспоминает, что по правилам детей нужно возить в специальных креслах, понимает, что ему повезло вдвойне. Иначе бы им пришлось сейчас ехать на метро. Юнги редко водит, предпочитая либо ходить пешком, либо пользоваться общественным транспортом. Машина же — проявление последней уступки, на которые он пошел ради матери. Она капала ему на мозги полгода, потому что считала, что старое корыто ему очень нужно. Тем более, что «ты же купишь не у незнакомца, а у тетушки Мин». Его тетя переезжала обратно в Тэгу на тот момент, потому что ее дочь совсем выросла. Так Юнги и оказался владельцем машины с детским креслом. Последнее нужно будет обновить. Мужчина усаживает Гука в машину, тщательно проверяет, чтобы все ремешки были пристегнуты. А после садится за руль. Чонгук волнуется, он впервые в машине, он впервые куда-то поедет со своим взрослым. Город вокруг большой, просто огромный. Яркий, шумный и немного пугающий. Ребенок думает, что если он потеряется, хен его не найдет. Обещает себе, что не отпустит Юнги, даже если тот будет на него ругаться. Пусть лучше хен ругается, чем он останется один где-то посреди этой толпы из человеков. «Из людей», — поправляет себя ребенок. Мальчик быстро учится, может, это гены гибрида, а может, просто природная сообразительность. Когда они подъезжают к большому торговому центру, Чонгук увлеченно следит за солнечными зайчиками, которые появляются на его сандалиях. Черные уши немного припекает, потому что он сидит прямо у окна. Юнги вытаскивает ребенка из машины. Чонгук прижимается к взрослому, как и хотел этого утром. От хена вкусно пахнет, только немного резко и мальчик чихает. Он уже готовится, что его сейчас поставят на ноги, но хен не отпускает его. — Я понесу тебя на руках, потому что здесь ездят машины и опасно. Вот зайдем в магазин, тогда потопаешь своими лапами, — Мин и правда беспокоится, парковка большая, идиотов много. — Но у меня не лапы, хен, у меня ноги! Я мальчик-гибрид! — Чонгуку странно, как хен мог перепутать? Он что, лапы кроликов никогда не видел? — Конечно, ребенок, у тебя ноги. Просто ты такой милый и ноги у тебя маленькие, как у настоящего крольчонка, — Юнги говорит все это мальчику, который сидит у него на руках, и не прекращает идти, следя за обстановкой вокруг. Он почти пропускает шепот в ответ. — Хен тоже милый. Наконец они заходят в здание торгового центра. Первое, что им нужно — это одежда. Они направляются в один из детских сетевых магазинов. У Чонгука разбегаются глаза от обилия красок и запахов. Вокруг не очень много людей, но для ребенка, что привык находиться в закрытых помещениях, это немного пугающе. Он вцепляется в шею хена, про себя мечтая, чтобы тот совсем не отпускал его. Тот удивленно косится на напряженную тушку в своих руках и тяжело вздыхает, перехватывая ребенка поудобнее. Намек понят. Мужчина идет за магазинной сумкой, в которой можно будет потом отнести вещи на кассу. — Чонгук-и, давай так: я держу тебя, а ты мне помогаешь выбирать одежду и складывать ее вот в эту сумку? Чонгуку очень нравится план. Юнги сначала ищет отдел для гибридов, а после долго выглядывает задорную вывеску с надкусанной морковкой и подписью «зайцевые». Они вместе выбирают пять маек, две пары шорт и джинс со специальной прорезью под хвостик. Чонгуку нравятся красные, зеленые и серые цвета. Юнги не против. Потом они долго смотрят разные кофты и курточки, пока мальчик неосознанно не хватает рукав мягкой на вид темной куртки. Цвет точно такой же, как его шерсть. Конечно же, они берут ее. Отдел носков не отпускает их еще дольше. В итоге Чонгук становится счастливым обладателем носков с маленькими зайцами, звездочками, две пары с морковками и одна с забавными бананами. Оба ужасно довольны собой. В выборе нижнего белья мальчик участия не принимает, счастливо прижимая к себе пару носков с зайцами, которую не отдал хену в сумку. Это его любимые. Юнги решает, что на первое время им хватит. Наконец они двигаются к общей кассе. Проходя через взрослый отдел, Чонгук замечает кое-что и просит хена отпустить его. Юнги удивленно отпускает. Мальчик успевает сделать шаг, потом останавливается, возвращается и берет мужчину за руку. Один он не пойдет, так нельзя. Чонгук ведет его к небольшому стенду с домашней обувью. С высоты рук Юнги-хена, мальчик увидел очень красивые тапочки с зайцами. Очень красивые! И зайцы похожи на те, что нарисованы на его носках. — Хен! Вот эти тапочки для тебя! — Юнги растерянно смотрит на ребенка, который протягивает ему излишне милые, явно девичьи, розовые тапочки с белыми кроликами, — Я знаю, что вещи стоят денежки, у меня их нет. Давай мы не будем брать штаны, но возьмем эти тапочки для хена! Мужчина так удивлен тем, что мальчик готов отказаться от штанов ради него, которые между прочим ребенку очень понравились, что пропускает ошибку в речи Гука. Вместо этого берет тапочки из рук ребенка и складывает их в сумку к остальным вещам. — Хен возьмет все, не беспокойся о денежках. Чонгук уверенно кивает. После этого Юнги предлагает мальчику переодеться в одной из кабинок магазина. В новой одежде, с чистыми волосами и ухоженной шерстью Чонгук выглядит как здоровый ребенок своего возраста и вида. Худоват только, но это они еще исправят. На руки ребенка Юнги решает больше не брать, он должен учиться самостоятельности. Мальчик на это огорченно вздыхает, но не капризничает. Удивительно. Мин помнит Чимина в этом возрасте — скандал на скандале. Помогали лишь компромиссы и награда в виде сладостей. Кричать, ругаться, угрожать наказанием было пустым делом. Пухлощекий пацан лишь обижался еще больше и заливал все вокруг слезами, топая в гневе своими детскими ботинками по бедным ногам восьмилетнего Юнги. Последнего отправляли на заклание к этому плачущему чудищу со словами «ты же старше, помоги нам его успокоить». Не помогало. В итоге, плакали они оба. Чонгуку нужны зимние вещи, но с ними Юнги решает повременить — запасы денег не резиновые, да и на календаре начало лета. Далее они направляются за продуктами. В огромном помещении играет приставучий Ширан, а выходной день обеспечивает толпу. Он ведет Гука за руку к тележкам и встает перед выбором между тележкой в виде машинки и обычной с небольшим сидением для ребенка. А почему выбирает он? — Чонгук-а, выбирай, — вот это он молодец, спихнул выбор на ребенка. Мальчик растерянно смотрит сначала на красный пластиковый кузов машины, потом на сидушки в стальных тележках, сделанные из того же материала. И уже собирается выбрать яркий первый вариант, как мимо проходит женщина. Она толкает тележку, в которой очень близко, к ней лицом, сидит девочка. А в машине он будет далеко от хена. Выбор очевиден. — Эта, — говорит Чонгук и указывает на простую тележку, что со стороны кажется нелогичным выбором. Юнги лишь кивает и подхватывает Чонгука на руки, чтобы помочь забраться на его место. Мужчина толкает тележку среди рядов с многочисленными полками, думая о том, что терпеть не может походы по магазинам на самом деле. Точнее, не сами походы, а трату времени на выбор. Ему совсем не по душе стоять и долго раздумывать: стоит ли покупать именно эту пачку стирального порошка, а может, стоит купить его аналог с менее известным брендом, но заплатить меньше? А еще эти специальные поездки в несколько магазинов, что расположены на другом конце города, ради акционных предложений. Все внутри скукоживается от подобных ситуаций. Мин не в восторге от взрослой жизни. Они довольно быстро двигаются по личному списку мужчины. Пару раз, когда перед Мином встает ненавистный бессмысленный выбор, он предоставляет его ребенку. Тот ничего в выборе продуктов пока что не смыслит, но очень старается — забирает один из двух предметов и опускает его в тележку. Чаще всего он основывается на яркости рисунка или оформлении упаковки. Маркетинг как по учебнику в действии. Юнги успешно подавляет в себе желание заглянуть в алкогольный отдел, а Гук с интересом рассматривает все, что попадает ему на глаза. Уши стоят торчком, а нос заинтересованно шевелится, когда они проходят мимо кулинарии. Остановившись рядом с молочным отделом, Юнги тянется за клубничным молоком, но не находит любимого вкуса на своем законном месте. Приходится брать банановое, хоть и марка та же. Лучшее решение за день. Спустя еще минут двадцать, проведенные на кассе, они, наконец, выходят из торгового центра. Пакетов много, потому Юнги приходится вместо своей руки вручить Чонгуку рукав кожаной куртки, что накинута на мужчине. Таким медленным паровозиком они без потерь добираются до машины. Время обедать, да и этот недолгий поход по магазинам морально вымотал мужчину. Чонгук же полон здоровой энергии, которую задавливает только детдомовская неуверенность и опасение, что его вернут обратно, если он будет себя плохо вести. Приходится выражать свою радость хвостом и топочащей на одном месте правой ногой. В машине Юнги принимается спрашивать ребенка, что ему понравилось и что тот запомнил. Память у мальчика очень даже хорошая в его годы, учиться будет не очень сложно. По крайней мере, так думается мужчине. Сам он любил и любит учиться чему-то новому, но память у него ни к черту. Чонгуку скоро исполнится шесть лет и его необходимо будет определить в подготовительный класс. У мужчины волосы шевелятся при мысли о школьных годах в качестве родителя. Он не имеет пока что ни малейшего понятия, как определить ребенка в школу, что его подопечному следует знать при поступлении и вообще как жить, когда все его воспоминания о школе — мысль «быстрее бы это кончилось». Последняя мысль наводит его на вопрос: кем вырастет ребенок под его опекой? Что за парнем он станет? Терпеливым, добрым и понимающим? Озлобленным, грустным и закрытым? А может он будет думать, что знает своего Чонгука, но на самом деле не будет иметь ни малейшего понятия, потому что потеряет доверие ребенка. Его же родители не имеют понятия кем он стал. Мало кто знает, что за человек Мин Юнги. По крайней мере, мужчине спокойнее от этой мысли. Он успокаивает себя, что лишь один человек должен знать его настоящего — Чонгук. Остальные пусть катятся на все четыре стороны. Дом встречает их привычной тишиной и следами проживания теперь уже двух человек. На тумбочке в коридоре сидит серый заяц. Юнги еле уговорил мальчика не брать это создание с собой — «а вдруг потеряем?» Сработало. Мужчина сажает мальчика на кухне и включает ему «Историю игрушек», давая попутное задание. — Я тоже хочу посмотреть, но занят приготовлением еды, потому давай ты посмотришь и расскажешь мне, хорошо? — ребенку идея нравится. Так они проводят время вместе. Юнги шинкует овощи, когда чувствует, что кто-то тянет его за штанину. — Хен, очень пить хочется, можно? — и глаза большие-большие, а уши свисают вниз. Перед мальчиком тут же появляется два стакана: один с водой, другой с банановым молоком. Для Чонгука вкус последнего становится одним из самых ярких воспоминаний его детства. Он буквально всю жизнь будет связывать банановое молоко и «Историю игрушек» с моментами, когда он был по-детски и оттого по-настоящему счастлив. Вкус домашней еды и любимых вкусностей, природный запах тела опекуна и вещей, что окружают Чонгука, звук шагов и голоса хена. И еще солнце, что заглядывает в гостиную с утра, а в спальню вечером, высокая для маленького Гука раковина, молочного цвета диван с небольшой вмятиной на одной из сторон, куда он проваливается, большие окна, из которых виден огромный город — все это становится для мальчика домом за короткий срок и останется им до самого конца. Они ужинают, и Чонгук давится то ли эмоциями от мультика, то ли едой, не очень понятно, потому Юнги просит его сначала доесть свою порцию, а потом рассказать, чем же кончилась история. Тот радостно болтает ногами под столом и, подперев рукой свою темную голову, выбирает мясо из овощей. Мальчику нравится представлять, как он проходит с Юнги-хеном мимо других детей из детского дома, особенно мимо того противного мальчика-гибрида собаки, как они все смотрят на его новую одежду и завидуют ему. Они говорили, что он брошенка, потому что его мама жива, но он не нужен ей. Чонгук всхлипывает и трясет головой, пытаясь не вспоминать, но получается лишь стряхнуть слезы на новую футболку. — Ребенок, что случилось? — у Юнги выражение лица несправедливо приговоренного к смерти, смирение и явное непонимание причины, — кто тебя обидел? Чонгук скатывается со стула и семенит к хену, утыкается лицом в его колени и неразборчиво что-то бормочет. Штаны подозрительно знакомо намокают. — Милый, я не понимаю, что ты мне говоришь, подними голову. — Ты же не отдашь меня, да? Я же тебе нужен? Я не хочу обратно к ним. Я все буду тебе помогать, хочешь? Юнги лишь тяжело вздыхает и желает себе побольше терпения и сострадания, ребенок просто травмирован тем местом, в котором рос. Вот и все. — Нет, я тебя не отдам. И да, ты мне нужен, ты уже мой мальчик, — Чонгук черным ухом утирает слезы, и Юнги теперь понимает, почему те были в таком состоянии. Мужчина отбирает беднягу у мальчика и сам вытирает ему лицо кухонным одноразовым полотенцем, — ты и так мне помогаешь. Спасибо тебе, ребенок. Чонгук снова утыкается в колени взрослого. Маленькие дети очень доверчивые, и Юнги немного грустно, что попадись мальчику не слишком хорошие опекуны, они бы пошатнули и без того слабую надежду ребенка на то, что его могут полюбить. Он берет Чонгука на руки, вопреки собственному обещанию, и относит в гостиную, где они вместе садятся на диван. Мин заключает ребенка в объятия и начинает рассказывать сказку. Это единственная, что он помнит наизусть, потому что рассказывал ее Чимину из раза в раз. Мальчик засыпает у него на груди, а ниточка слюны плавно образует небольшое пятно на водолазке Юнги. Вечером они принимаются выбирать игрушки через онлайн-каталоги. Выбирают долго, дольше, чем одежду. Юнги глубоко вздыхает и напоминает себе быть терпеливее и взрослее. Он же выдерживал примерку трех одинаковых платьев своей бывшей девушки, как и поход за новыми часами для бывшего парня. Или все было наоборот, он не помнит. Через сорок минут Чонгук становится счастливым обладателем трех раскрасок, коробки карандашей и красок, двух книг, набора крупного конструктора, новой игрушки плюшевого кота очень странного вида (Юнги не понимает, откуда у мальчика тяга к объективно стремным представителям детского мира), фигурки Железного человека и Человека-паука. Последних мужчина выбирает сам, он уверен, что ребенку понравится вселенная Марвел, нужно лишь подождать. После он заходит на сайт известной ему марки матрасов и заказывает на понедельник доставку одного из них. Старый безнадежно испорчен, к тому же он достался Юнги от старых хозяев и в некоторых местах пружины больно впивались в тело. — Хен, а чем мы займемся завтра? — Чонгук играет с зайцем, но сам посматривает на задумчивого опекуна. — М, дай подумать, — Юнги нужно поговорить с начальником либо о повышении, либо попросить больше проектов. Запасы денег таяли на глазах, а ведь это только начало лета. Ему требуется дополнительный приток. О самом ребенке тоже не стоило забывать, — хен днем немного поработает, а вечером мы с тобой пойдем на прогулку. — А сейчас пойдем, поможешь мне развесить белье. Поверь мне, хен в этом очень плох, потому нужен маленький внимательный гибрид. Чонгуку от его слов надувается гордостью и довольством, громко топает, когда следует за взрослым. Они заканчивают свои выходные, тщательно развешивая простыни и одежду. Чонгук пролезает под сушилку, увидев складку на уже висящем белье. Непорядок! Он пыхтит, стоя на носочках, пока поправляет мокрую ткань. И совсем не замечает, что задевает своим ухом висящие рядом носки. Один из них под шумок случайно надевается на черный листик. Чонгук удовлетворен своей работой, можно вылезать. Хен, сидящий на полу, встречает его теплым смехом. С черного уха задорно свисает красный носок.