home for a bunny

После визита матери Юнги жизнь постепенно, со скрипом, приходит в относительный порядок. Не сразу, конечно, — требуется два месяца, чтобы они с ребенком восстановились. Два месяца Чонгук спал в его кровати, прижимаясь к хену во сне теплым дрожащим комком. Юнги много разговаривал с мальчиком, упорно повторяя, что никто никого не заберет, что они останутся вместе, а его мать больше не придет. Иногда спасал Чимин, умевший растормошить кролика. Они носились по квартирке, играя в то, что придумали сами, снося все на своем пути. В том числе Юнги. Сам Юнги пару раз тянется к бутылке, даже наливает себе, но в последний момент выливает алкоголь в раковину. Ребенок в нем плачет, взрослый — предельно спокоен. Выбор всегда необходим, приятный он или нет — неважно. Свой выбор Юнги сделал, его мать тоже. Вот и вся взрослая жизнь. В школе за мальчиком хвостом ходит Тэхен, в любой момент готовый защитить своего «подопечного» от чего угодно. Один раз, когда Чонгук отвлекается на болтовню с Чимином, Юнги даже успевает поблагодарить маленького защитника за заботу. Пацан раздувается от гордости и радостный убегает к уставшей матери, что только заходит на территорию школы. От чего Тэхен не может защитить кролика, так это от учебы. У Чонгука несколько западает английский, и Юнги приходится найти ему репетитора. Точнее, репетитор находит их сам. На очередной встрече в кофейне с неуклюжим Намджуном Юнги делится своей новой головной болью, ведь репетитор — это новые расходы, а значит придется работать еще больше, урезая время, что он проводит со своим Гуком. — У меня первое высшее — преподаватель английского, могу помочь, если хочешь. Намджун говорит это между делом, так легко и непринужденно. — А у тебя несколько высших образований? — удивленно спрашивает Юнги. — А тебе действительно интересно? Джун смотрит внимательно, где-то там Юнги видит надежду и симпатию. Он не слепой, он понимает, что нравится этому умному, вполне привлекательному, интеллигентному мужчине. У них даже может выйти что-то крепкое, долгое, теплое. То, чего не хватает обоим. Но отношения — это работа, это не карнавал на одну ночь, а ежедневный труд. И Юнги боится не справиться со всеми своими обязанностями. На нем Чонгук, ради которого он работает на двух работах, а брать третью, но для себя? Нужно думать. И как можно скорее, ведь в современном мире время утекает сквозь пальцы. Кто знает, как долго Намджун будет его ждать, мягко ухаживая и подавая вполне видимые, но ненавязчивые намеки. — Да. Таким нехитрым образом Намджун начинает появляться в их доме два раза в неделю. Чонгук не особо рад своему новому репетитору. Открыто он не протестует, истерики не закатывает, даже задания выполняет добросовестно, но нет-нет, да посмотрит своим тяжелым детским взглядом на Намджуна так, что тот сбивается с мысли. На руки к мужчине мальчик не идет, даже когда тот начинает оставаться у них на ужин, принося с собой любимое Чонгуком банановое молоко, ничего не меняется. Для Чонгука Намджун — притворщик, который сначала причинил боль хену, а потом пробрался в их дом. И почему его взрослый терпит эту дылду? Новому слову научил гном-хен и мальчик рад этому, ведь для таких людей, как этот Намджун, есть свое слово! Чонгуку вообще нравятся интересные и вкусные на произношение слова. А еще Чонгук придумал и был лучшим в игре «поменяй первые слоги слов так, чтобы хен рассмеялся». — Хен-хен! Я сделал уроки, пойдем тыкачки кнопать? — мальчик забирается на диван рядом с Юнги, который сосредоточенно выглядывает что-то в экране ноутбука. — Что делать? — Юнги отрывается от работы и заинтересованно смотрит на мальчика, который мусолит в руках черные уши. — Ну тыкачки кнопать! Скоро начнется наша любимая передача! Ты уже два часа сидишь со своим намбуком, — обиженно тянет Чонгук. — Ноутбук, Гугу-я, не «намбук», — Юнги сворачивает проект, ведь время и правда подходит к шести часам, а это значит, что пора уделить внимание ребенку, — ладно, пошли тыкать кнопочки. Мужчина подхватывает кролика за пояс и несет в зал вниз головой. По квартире разносится веселый визг. Кроме того, что дылда Намджун кажется Чонгуку лжецом, кролик боится потерять любовь и внимание хена. Он видел по телевизору, что как только у женщины появляется мужчина, которого она целует, то другие люди исчезают. Мальчик не хочет исчезать из-за этого человека. Может, хен поцелует его и никакие Намджуны не нужны? Они снова останутся только вдвоем, да иногда будет заходить солнечный гном-хен. Вот почему красная панда не пытается все время обнять его взрослого, не дарит ему букетов с яркими цветами, понюхав которые, Чонгук начинает чихать? Почему именно противный, всегда пахнущий порошком, Намджун, а не веселый немного неуклюжий Чимин? Ведь последний — часть их семьи и против этого гибрида мальчик точно не был бы. Ну, ему так кажется, когда его репетитор и его взрослый после вечернего занятия скрываются на кухне, щелкает чайник, звучат чуть уставшие голоса. — Гугу-я, пойдем на кухню? — знакомые, чуть тяжелые, шаги по родному полу. Чонгук лишь замирает еще больше на диване, притворяясь спящим. Юнги возвращается на кухню.

***

Все по-разному переживают простуду. Для кого-то она проходит всегда в забытье, а кто-то семь дней умирает от невысокой температуры и противного ощущения слабости и боли во всем теле. Куча лекарств против «само пройдет», звонки самым близким с просьбой о помощи против нежелания беспокоить даже соседа по квартире, скрывая свое состояние от самого себя, уверяя, что скоро станет легче, постельный режим против уверенности, что он перенесет все на ногах. Чонгук замечает, что с хеном что-то не так, когда в одну из ночей его будит тяжелый кашель, что раздается из комнаты Юнги. Мальчик аккуратно слезает с дивана и топочет в спальную комнату, легко ориентируясь в темноте. Бежевый заяц, сидящий между их растениями на подоконнике, недоуменно смотрит вслед. Юнги-хен лежит на своих светлых простынях, что немного выделяются из тьмы, взрослый даже не просыпается, продолжая надсадно кашлять. Чонгук касается его лица, покрытого потом, с прилипшими ко лбу прядками и горячей кожей. — Юнги-хен? Хен? — взрослый почти никак не реагирует, лишь слегка приоткрывает глаза и стонет едва слышно. Мальчик не знает, что делать в подобных ситуациях, потому что сам он не помнит, как хен помог ему справиться с болезнью. Да и болел Чонгук лишь раз. Он не знает, что делать, но ведь есть люди, которые точно знают. Телефон гном-хена оказывается выключенным, об этом Чонгук узнает от спокойной женщины с приятным голосом, которая произносит эту фразу на трех языках. Женщина повторяет ужасные сейчас слова на английском, и кролику приходит в голову идея, на осуществление которой он бы не пошел, если бы не стонущий от жара хен рядом. — Алло, Намджун-хен?!