Свободу Беззубику

      Вигго Гримборн работал у себя в кабинете. Прошла неделя со странной истории с Фурией. Он всё никак не мог понять, почему же он не помешал Иккингу, а даже наоборот, с любопытством наблюдал за тем, что делает молодой человек. За всю свою жизнь Вигго ещё не встречал таких людей. В сыне мэра было нечто особенное, неуловимое. А эта его дружба, именно дружба, а не слепое подчинение дракона командам человека, будило в мужчине нечто, родом из беззаботного детства. Когда он мог быть тем, кто есть, мог бегать по огромной фамильной усадьбе и играть со своей подругой, читать книги, тайком принесённые из отцовской библиотеки. Тогда он был по-настоящему счастлив. И больше он ни разу не испытывал такого чувства. Может быть, именно поэтому Вигго и позволил дракону улететь.       Мужчина отложил дела и бумаги и, повернувшись в кресле, задумчиво посмотрел в окно. Перед ним простирался прекрасный вид на Бёрк, с высоты двадцатого этажа весь город был как на ладони. Вдали тёмной полосой стоял лес, а если повернуть голову влево, то виден кусочек океана, омывающего остров своими холодными водами. Мысли Вигго блуждали где-то далеко. Он сложил пальцы и, уперев руки в подлокотник кресла, задумчиво разглядывал город, который стал ему почти родным.       Внезапно его уединение было нарушено резким щелчком телефонной станции.       — Мистер Гримборн, в приёмной миссис Дирейндж, — профессионально вежливым голосом доложила Ида. — Ей не назначено, согласно Вашему расписанию… Что прикажете?       — Всё хорошо, Ида, пусть зайдёт, я сейчас свободен.       Вигго поднялся, по привычке одёргивая полы пиджака. Дверь открылась, и перед ним предстала Мала. Как всегда изящная и грациозная, с идеальной укладкой и безупречным лёгким макияжем. Строгий деловой костюм сидел на ней как влитой. Вигго отметил, что она чудесно выглядит и, против обыкновения, смотрит на него без напускной строгости, а с какой-то лёгкой грустью.       — Мала, — он пожал тонкие пальцы. — Чай, кофе или что-нибудь покрепче?       — Сейчас всего одиннадцать утра, — с улыбкой заметила гостья. — Нет, ничего не нужно, я уже сказала то же самое твоему секретарю. Она, кстати, у тебя чудесная.       — Я знаю, спасибо, — Вигго мысленно выписал Иде небольшую премию: понравиться Мале — дорогого стоит. Он жестом пригласил гостью в одно из кресел, стоявших в стороне от рабочего стола. Такая небольшая зона для переговоров в расслабленном ключе.       Мала села. Она смотрела на человека, который когда-то значил для неё так много. И никак не могла сказать то, зачем пришла. Вигго терпеливо ждал. Их отношения были непростыми. Наверно, их расставание было оттого таким тяжёлым, что юношеская любовь ослепила их и не давала увидеть очевидные факты. Но неделю назад Вигго сделал то, чего от него никак не ожидала Мала. Когда Валка наутро после освобождения Беззубика рассказала подруге всю историю и особенно подчеркнула, что Вигго там же заявил полиции, что не предъявляет Иккингу никаких обвинений, Мала не поверила своим ушам. Но потом, в течение следующих дней выступление в прессе и на телевидении главы «Гримборн Корпорейшн» убедили её в правдивости рассказа Валки.       Разумеется, Вигго и из этой ситуации постарался извлечь максимальную выгоду. Он выставил себя эдаким благодетелем, по указу которого один из его служащих, талантливый управляющий, драконовед и изобретатель, господин Гоббер, создал для дракона протез недостоющей части хвоста. Вигго был весьма убедителен, когда в интервью говорил, что «столь прекрасным созданиям, как Ночные Фурии, не место в клетках. Они должны парить на свободе». Мала не судила его за этот ход. В конце концов, у неё тоже было своё дело, её благотворительная организация, и она понимала, как важно не потерять репутацию. А у Вигго она оказалась под ударом. Да и убытки… он наверняка не мог бы к этому спокойно относиться.       И всё же, то, что он не стал предъявлять обвинений никому из трёх участников, — а ведь они совершили серьёзное преступление! Шутка ли — выкрасть дракона! — и даже более того, позволил дракону улететь, а брату запретил вмешиваться — всё это для Малы стало большим потрясением. И она вдруг вспомнила его мальчиком, с которым играла, юношей, с которым делилась сокровенным. Вспомнила, как дорог был ей её друг, и как любила она его когда-то, свято веря, что сила её любви сможет всё преодолеть.       Поэтому она была сегодня в его кабинете, она хотела лично сказать Вигго спасибо. Конечно, один благородный поступок не отменяет того, чем занимается он по жизни, но Мала знала, как непросто это было для него.       А ещё этот лёгкий приступ ностальгии… Она не смогла удержаться и приехала лично.       — Ты поступил очень благородно.       — А-а, — отмахнулся Вигго, — поверь, я сделал это вовсе не из благородных побуждений. Фурия доставляла слишком много хлопот.       — И всё же… Ты мог наказать виновных.       — Глупости! Что мне толку сажать этих голубков во главе со стариком в тюрьму? Это не вернёт мне денег, а только ещё больше очернит моё имя. К тому же, Плевака — прекрасный управляющий, а Астрид — талантливая артистка. А Иккинг… — Вигго пожал плечами, — он Иккинг. Слишком молод, полон идей. Ни к чему его губить за то, что он делал то, во что верил.       — Как бы то ни было, я пришла сказать тебе, что благодарна. Спасибо, что поступил правильно, — произнесла Мала, глядя прямо ему в глаза.       — О, если бы я знал, что заслужу такие слова от самой Малы, я бы сделал это давным-давно, — полушутя, полувсерьёз ответил Вигго.       Они снова помолчали какое-то время. «Неужели он всё же мог бы измениться?» — с удивлением и горечью думала гостья.       Она встала:       — Что ж, Вигго, мне пора.       Мужчина поднялся.       — Так скоро уходишь?       — Я сделала то, зачем пришла. И мне пора вернуться в свой фонд, — она опять сделала паузу, а потом поспешно, в совершенно несвойственной ей манере, выпалила: — Я уезжаю. Мы с мужем. Надолго. Может, навсегда.       — Вот как? — он изо всех сил старался, чтобы в его голосе не прозвучало испытанное им разочарование. — То есть это прощание?       — Да. Дела идут в гору и время расширить границы, — и почему она чувствовала сейчас грусть? Словно только сейчас они расстаются, а не сделали этого годы назад.       — Не этого ли ты всегда хотела? — улыбнулся Вигго, провожая гостью к двери.       Мала ничего не ответила. Она вдруг сделала несколько коротких быстрых шагов к нему навстречу и порывисто поцеловала его.       — Прощай, Вигго, — и она исчезла за дверью, оставив мужчину ошеломлённо стоять в кабинете.

***

      Пять лет спустя       Астрид Хэддок хлопотала на своей кухне. Вот-вот должен был вернуться муж, а ещё через пару часов они ждали в гости чету Йоргенсон.       Исполняя ритуальный танец у плиты, молодая женщина прислушивалась к голосу диктора в телевизоре. Когда заговорили о новостях спорта, Астрид оторвала взгляд от кастрюльки и, помешивая содержимое, прислушалась.       «Вчера в Осло состоялся товарищеский бой между действующим Чемпионом по так называемым «боям без правил» Сморкалой Йоргенсоном и вице-Чемпионом, Олавом Свенсенном. Турнир состоялся в одном крупнейших залов страны. Мероприятие носило благотворительный характер — все вырученные от продажи билетов средства будут переданы в фонды защиты природы».       Астрид выключила телевизор. Да, за прошедшие пять лет все они сильно изменились. Она вышла замуж за Иккинга. От карьеры дрессировщицы отказалась, хотя это и вызвало недовольство её родителей. Теперь она занималась приютом для драконов своей свекрови. Валка души не чаяла в своей невестке.       Иккинг окончил колледж и на отлично защитил свой диплом. Свою жизнь он посвящает изучению драконов, их видов и составляет свой собственный справочник. У него в планах отправиться в экспедицию на поиски загадочного вида Фурий, представительницу вида которых они повстречали пять лет назад, прощаясь с Беззубиком. Кроме того, Иккинг работает в крупном научном институте и читает лекции студентам.       Сморкала и Забияка поженились спустя два года после освобождения Фурии, и теперь счастливая пара ждала первенца. Астрид не могла перестать умиляться тому, как оберегал свою жену Йоргенсон, как смотрел на неё с обожанием и гладил её сильно округлившийся живот.       Астрид услышала, как хлопнула входная дверь и крикнула, повернувшись лицом к двери:       — Привет, милый!       Через мгновение в кухню вошёл Иккинг и, подойдя к своей жене сзади, поцеловал её в макушку. Он обвил руками её талию.       — М-м, вкусно пахнет. Определенно те кулинарные курсы пошли тебе на пользу, — подколол жену Иккинг и тут же получил лёгкий тычок локтем в живот.       Хмыкнув, он встал слева от жены, прислонившись к столешнице. Он смотрел на неё, и его зелёные глаза светились счастьем. У Астрид, даже спустя пять лет, каждый раз подгибались колени, когда Иккинг так смотрел на неё, словно она самое необыкновенное сокровище в мире, которое случайно оказалось у него.       Через пару часов за столом в их кухне сидело две молодые пары, они весело болтали, делились новостями, шутили и смеялись. За громкими разговорами никто не услышал, как зазвонил телефон, а, когда на звонок не ответили и раздался сигнал автоответчика, ворвался взволнованный голос мэра.       — Сын, ты должен это видеть. Высылаю по факсу.       Раздался писк, и из приемного устройства постепенно вылезла копия газетной вырезки:       «Сегодня утром стало известно, что опасный преступник по имени Гриммель Гризли, известный так же, как Убийца Ночных Фурий, бежал из тюрьмы строго режима, где содержался в одиночной камере более пятнадцати лет. Источник, близкий к Гриммелю, но не пожелавший назвать своего имени, сообщил властям, что тот собирается «закончить начатое дело». Правительство Архипелага уже ведёт поиски по поимке беглеца. Все, кто видел или знает его местонахождение, обязаны сообщить об этом в местное полицейское управление. Напоминаем, что укрывательство грозит тюремным сроком. Будьте осторожны, Гриммель Гризли — очень опасен, вооружён и идёт по следу последней виденной Ночной Фурии».