To the rest of my life

- В первую очередь я хочу поблагодарить вас всех за проявленную инициативность, решительность, храбрость и самоотверженность, - серьёзно и признательно хмурясь, начинает Юджин, глубже погружая руки в карманы утеплённого пальто. - Каждое дело, за которое мы берёмся в новой непривлекательной реальности, имеет риск, и каждое дело, за которое мы берёмся вместе, стоит того. Слабый белёсый свет еле греет руки окоченевшим деревьям, воздух дребезжит почти по-зимнему крепким холодом. Ветер крепчает с каждой новой волной, заталкивает пальцы глубоко в рукава, гоняет под ногами сор из размолотых листьев и травы - выбоины в высоком каменном заборе делают территорию объекта их большого плана негерметичной. Возле каждой из этих дыр оставлены по двое сторожевых; основная масса народа выстроилась вооруженными заранее группами напротив полуразвалившегося крыльца, служащего оратору помостом. С тех пор, как в Александрии создали совет по образцу управляющего в своё время тюрьмой, Юджин многократно проявил себя как прекрасный руководитель и стратег, и планирование этой вылазки - далеко не первый эпизод в его накопившемся опыте. - Сейчас я ещё раз обозначу цели нашего сегодняшнего мероприятия, только, с позволения присутствующей аудитории, начну с цели номер два, поскольку считаю, что её запомнить необходимее всего, - обращается он к собравшимся, чеканя особенно длинные участки предложений в ускоренном темпе. - Этот огромный дом - полноценный и некогда безупречно функционирующий фармацевтический завод, и нам важно - подчёркиваю - крайне важно во время этого грандиозного набега сохранить его целым. На данный момент в нашем штате не имеется ни одного провизора или химика с настоящим образованием и стажем работы на производстве, так что эта часть скорее вопрос будущего, а не настоящего времени, но я всё же оставлю за собой право надеяться, что не все люди этого рода деятельности стали жертвами пищеварительной системы голодных мертвецов. А если они ещё остались, есть надежда их встретить - и тогда мы вспомним день, в который приняли решение оставить здешнее оборудование в целости и сохранности. Рик присоединяется к солидарному молчанию на эти страшно витиеватые, но вполне разумные постановления, подводит подбородок ближе к шее, чтобы волосы подхватил ветер и хоть немного ими прикрыл ноющие от холода уши. Он стоит во главе одного из отрядов чуть впереди остальных - практически на открытом пространстве - и радуется в очередной раз, что не позволил сегодня Карлу присоединиться. Не хватало только ему здесь замерзать. - Лекарственные препараты - вот цель номер один нашего сегодняшнего мероприятия, - скандирует тем временем Юджин. - Назначение, форма, а также срок годности не принимаются во внимание, спасаем всё, что только найдём. Возьму на себя смелость выразить мнение, что эта вылазка стоит сотни, потому что, если мы достигнем успеха, наша община будет обеспечена медикаментами, а следовательно и качественной медицинской помощью на такое долгое время, что даже я считаю бесполезным высчитывать точные сроки. Отметив достаточное количество понимающих кивков, Юджин поворачивает голову к заводу. Безжизненные, тут и там разбитые окна неприветливо свистят, глотая потоки ветра. - Здание перед нами отличается большим возрастом и оставляющей желать лучшего степенью модернизации, поэтому сюрпризы, которые ждут нас внутри, на сто процентов из ста окажутся очень неприятны, - Юджин на миг тревожно задерживает вдох. - Однако советую вам не увлекаться беспокойством за сохранность ваших жизней, придуманный мной план сработает беспрекословно и позволит всем вам выйти живыми с вероятностью травм не более минимума, списываемого на непредсказуемость окружающей нас реальности. Пять процентов - мой прогноз на повреждения, которые вы можете получить. - Вот это мой мальчик, - гордо хмыкает Абрахам, качая в мускулистых руках автомат. Юджин без тени стеснения отвечает ему прямым покровительственно-нежным взглядом. Рик тайком хихикает, пряча щёки в воротнике куртки - интересно, насколько нужно голову потерять от счастья, чтобы не сообщить своему оппоненту о выигранном пари? Ему самому удача так и не улыбнулась, а вот Абрахам, судя по всему, преуспел, как они оба и предполагали. - Здание четырёхэтажное, - продолжает объяснение Юджин. - Одна группа - один этаж, следовательно, всего четыре группы, плюс пятая - для зачистки лестниц и экономии сил групп зачистки этажей. Она же впоследствии останется страховать снаружи. Рик, Дэрил, Розита, Абрахам - первые четыре группы под вашим командованием. Пятая под командованием Гленна. Первый этаж самый важный - там расположено основное депо упакованных лекарственных препаратов, готовых к вывозу из здания. Он твой, Дэрил - из нас всех у тебя лучшая реакция и наблюдательность, а в твоей команде сосредоточено максимальное количество таких же, как ты сам, метких стрелков, способных нанести наименьший урон нашим будущим трофеям. Абрахам был прав - Юджин тем хорош как оратор, что не умеет подавать информацию пресно. Рик невольно улыбается, довольный тем, как он между делом похвалил Дэрила, пусть тот, судя по его простому серьёзному кивку, вряд ли придал этому большое значение. - Остальные отряды распределяются поровну, - поворачивается Юджин к трём другим группам. - В случае любой непредвиденной ситуации лидер отряда связывается по рации со мной или выпускает сигнальную ракету в окно - как позволят обстоятельства. На помощь приходит только поддерживающий отряд, ни отряд с верхнего этажа, ни отряд с нижнего не реагирует - проход по лестницам будут только затруднять толпы народа, я убедительно прошу вас всех помнить об этом. В случае, если бежать придётся всем, разные этажи выбирают разные лестницы - по той же самой причине. Теперь, если мои пояснения показались вам достаточно информативными и не оставили никаких вопросов, я попрошу Гленна и его группу приступить к выполнению своей задачи. Остальные группы я снабжу полезными, на мой взгляд, советами непосредственно перед их входом внутрь. Гленн принимает команду, как будто был готов к этому заранее - кивком направляет свой отряд к ближайшему аварийному входу в здание. Рику предоставленного времени оказывается более чем достаточно, чтобы раздать своему отряду личные распоряжения и отработать план действий. Среди его подопечных, кроме Тобина, мало хорошо знакомых ему людей, но с течением времени это перестало напрягать - обитатели Александрии прекрасно сжились с их группой, и работа сообща перестала быть проблемой. Рик помогает одной из своих подопечных перезарядить пистолет, вкладывает ракетницу в кобуру от собственного и вдруг вспоминает, что хотел успеть ещё кое-что до сигнала. Джесси держится слегка в стороне - сидит на опрокинутом ящике у забора, проверяет своё оружие. Рик ловит рукой муравья лёгкой судороги, пробравшейся между костями на шее, прежде чем подойти к ней - он узнаёт пистолет в её руках. С его помощью Рон пытался спасти ей жизнь. - Юджин уже определил тебя в группу? Джесси поднимает голову - даже не вздрогнула от его зазвучавшего голоса, хоть и подошёл он совсем незаметно. Видно, привыкает уже к новому миру, где всегда нужно быть начеку. - Ещё нет, - она неуверенно разводит руками. - Если честно, я хотела попросить об этом тебя. Рик не удерживает тяжёлый вздох. - Джесси ты... уверена, что хочешь пойти с нами? Он не знает сам, чего хочет от этого разговора - переубедить её? Подбодрить? Просто дать знать, что он по-прежнему рядом и готов помогать? В Александрии Джесси стала его первым другом, первым человеком, готовым говорить с его семьёй на одном языке, и то, что с той самой ночи, когда погиб Рон, они почти не разговаривали, ощущалось неправильным. Рик понимал, что между ними встало слишком многое: Джесси нужно было побыть одной, ему - позаботиться о раненом Карле, но прошло слишком много времени, чтобы всё и дальше так продолжалось. Поддержать её сейчас - меньшее, что он может сделать после того, как не уберёг её сына. - Рик, я не подведу вас, - с нажимом уверяет Джесси. - Я умею стрелять. Я была с Тарой и Розитой за стеной, практиковалась убивать их своими руками, - её ладонь показательно ложится на нож, закреплённый у неё на ремне. - Я не стану обузой для своего отряда. На меня можно положиться, поверь мне. - Я не об этом, Джесси, - Рик понижает голос, чтобы звучать достаточно убедительно и не заставить её думать, что он лжёт, на самом деле сомневаясь в ней. - Мне просто нужно знать, что ты в порядке. После... всего. Он не решается озвучить причину своего волнения, но это кажется даже лишним - Джесси не глупа, чтобы сама не догадаться. - Я в порядке, - отзывается она ещё настойчивее, но почти мгновенно вдруг осекается в начатом новом слове и замолкает, опуская голову. - То есть, нет. Конечно, это не так, - продолжает гораздо тише, не разжимая спазмом сомкнувшиеся веки, как будто застыдилась собственных слов. - Пит мёртв, и я знаю, что это к лучшему, но моего сына тоже не стало. Только об этом я думаю каждый день, это больно, это страшно, но, Рик, - она выдохом выравнивает дрожь в голосе. - Он ведь умер, защищая меня - значит, я должна попытаться справиться. Он бы хотел, чтобы я это сделала. У меня тоже есть то, что я хочу защищать. Если я нужна Александрии, - она поднимается со своего места, - и моим друзьям, которые так много для меня сделали, значит, я в деле. И я пойду с вами. Пожалуйста, - она протягивает Рику руку - как просьбу принять её в строй, - разреши мне пойти с вами. Улыбка сама собой развязывает напряжённо сомкнутые губы. Похоже, поводы для тревоги не так остры, как ему казалось, и Рик счастлив об этом узнать. Он не был бы спокоен с мыслью, что жизнь продолжается только для него одного. - Конечно, мы нуждаемся в твоей помощи, - Рик кивает, встречая её ладонь коротким пожатием. - Я думаю, Рон... он бы гордился тобой. Я уверен в этом. Ты удивительно сильная, ты очень храбрая. Спасибо тебе. Излюбленное у Джесси "обращайся" звучит почти совсем оптимистично. - Тебе стоит пойти с группой Розиты, - советует Рик, указывая в нужную сторону рукояткой своего ножа. - Она научила тебя всему, ей лучше быть рядом с тобой во время твоего дебюта. Джесси понимающе кивает. - А кто учил тебя? - Меня? - от неожиданности переспрашивает Рик. - Выживать? - Джесси кивает ещё раз. - Это был Морган. - Морган? Они синхронно поворачивают головы в одном направлении: тот как раз разминается у завода под боком, во все стороны делая выпады с палкой наперевес и таким серьёзным лицом, точно озадачил себя целью оживить булыжники под своими ногами силой мысли и крайне озабочен тем, что у него ничего не выходит. - Почему ты тогда не такой... Ну, прямо как... - Джесси выразительно сжимает губы, округляя глаза, но тут же с обречённым смешком опускает взгляд к ногам. - Извини. Тут должно было быть сравнение с персонажем фильма, но ничего похожего не идёт на ум. - Этому он позднее научился, - с улыбкой сообщает Рик. - И он не просто всему обучил меня. Он спас мне жизнь. Джесси плавно поднимает брови, улыбаясь в ответ. - А вы спасли мою. От необычного смущения Рик принимается нарочито пристально разглядывать ободранную инеем землю под ногами. Слова вроде этих всегда были ему дороже многих других. Группы постепенно начинают подтягиваться ближе к стенам, и Джесси присоединяется к общему потоку. - Пройдёшься со мной? - приглашает она и его. - Может, кому-нибудь ещё пожелаешь удачи. Её "кому-нибудь" звучит чересчур уверенно, а неопределённое местоимение она выбирает будто нарочно, чтобы Рик сам догадался о его очевидном значении. Рик уводит голову в сторону, пряча то, как улыбается. Даже новым друзьям заметить его чувства к одному особенному члену группы ничего не стоит, и как в колледже каждый норовит исподтишка задеть его плечом, чтобы поднял нос от учебника, когда тот-самый-парень проходит мимо. И почему он настолько не умеет держать свои эмоции под контролем? Дэрил собрал свой отряд на покрошившихся ступенях крыльца и изучает вместе с ними схему завода. Рик идёт к нему чуть дольше, чем позволяет расстояние - замедлил шаг, засмотревшись на линии его спины и рук, волосы, ступающие самыми кончиками на плечи. Дэрил мгновенно оборачивается на зов; его взгляд теплеет, как руки над костром, когда они встречаются глазами. Оставшееся расстояние он сокращает за Рика сам. - Береги себя, ладно? - чужая рука присоединяется к плечу Рика как влитая, точно ей там самое место. Безумно хочется накрыть эту руку своей вместо того, чтобы тоже по плечу трепать. Поперёк запястья у Дэрила - аккуратно обёрнутый платок. Тот самый, которым Рик перевязал ему ладонь, когда она была обожжена. Рик улыбается - никогда ещё для уверенности в своих силах ему не нужно было так мало. Он никогда не верил в талисманы на удачу, но, если бы верил, выбрал для себя именно такой. Всеобщее внимание свистом привлекает Гленн, показываясь из-за угла здания в окровавленной куртке и с мачете наперевес. Лестницы аварийных выходов очищены; Юджин даёт первой группе команду выступать. Группе Рика достаётся этаж, сплошь состоящий из офисных комнат, объединённых широким продолговатым коридором - на первый взгляд он безмолвен и пуст. Рик идёт с оружием и фонариком впереди, отдаёт по несколько кабинетов каждой паре своих людей, а сам выбирает ближайшие к лестнице - они выглядят небезопаснее всего. Дверь в первый из них приоткрыта, замок выбит, на его месте только пучок острых щепок; Рик провожает взглядом последнюю спину, скрывшуюся дальше по коридору, с минуту оценивает ненарушившуюся тишину и только потом заходит в "свою" комнату плечом вперёд и с ножом наизготовку. Чешущая горло взвесь застарелой пыли неохотно поднимается в воздух, вынуждая глухо чихать. Оба окна выбиты, холодный дождь колет точечно пустые деревянные рамы. Пол усеян крупными осколками стекла, разлетевшимися по всей площади комнаты, отломанными частями мебели и другим мусором; ступать приходится осторожно, плавно перекатывая ступню с пятки на носок. Пятнышко света от фонарика бегло осматривает опрокинутый диван, с виду целый письменный стол, покосившийся на бок шкаф: разбитые стеклянные дверцы, вдавления тёмно-кровавых отпечатков пальцев на полках и разрытое содержимое говорят о том, что кто-то уже пытался получить пользу от этого места - или, возможно, те, кто работал здесь, слишком спешили спасти что-то важное, прежде чем бежать навсегда. Рик аккуратно минует рукой стеклянные битые зубы и достаёт с одной из верхних полок одиноко завалявшийся флакон, рассматривает его на свет. Разочарованно возвращает обратно - пуст. Кажется, его "чисто" как характеристика осмотренной территории будет касаться не только её безопасности. Неожиданный шум рывком переводит прицел его внимания вглубь кабинета. На противоположном конце двойная дверь - без замка, как и входная - деревянная со стеклянными сердцевинами, когда-то продавленными с одной стороны. Ручки перехвачены дважды плотным на вид ремнём, прочно соединившим их вместе. Луч фонарика облизывает светом на его поверхности следы засохшей крови. Рик замедляет дыхание, удобнее перехватывая нож. Кто-то задолго до его прибытия сюда явно очень стремился оставить эту дверь закрытой. Осторожным полукругом он заходит справа - со стороны отсутствующего стекла - и жалеет, что с ним, как давно вошло в привычку, нет Дэрила, готового подстраховать в подходящий момент. Вдвоём разобраться с этой комнатой было бы вдвое проще. Рик приглушает свет фонарика - если за дверью ходячие, выгоднее оставаться незамеченным как можно дольше. Впоследствии он не раз предположит, что в этом была его главная ошибка - комната освещалась слишком плохо, чтобы отказываться от дополнительного источника улучшения видимости. Зрение пришлось сосредоточить напрямую на происходящем за дверьми, тенями, гуляющими вразвалку по стенам, и отрезанное темнотой боковое не заметило идущий прямо под ноги огрызок офисного стула. Рик чуть не ломает зубы друг о друга, чтобы не закричать при падении, не успевает даже сгруппироваться - спина бьётся об пол, и тут же его дёсна заливает холодный вкус железа. Пальцы рефлекторно разжимаются, роняя фонарь и нож, и они оглушительно от эха грохочут по паркету, откатываясь далеко в сторону. Зрение, как ни моргай, не желает восстанавливаться, словно катаракты поселились гнить в его глазницах. Боль сжимает поясницу и рёбра, оглушает, точно целый табун, отпущенный со старта на скачках, блокирует движения рук, облепляет мышцы остро режущим напряжением. Ощущения жуткие до потери сознания - по таким можно предположить, что крупный кусок стекла отсёк ему половину тела вместе с внутренними органами. Игнорируя судороги, Рик поворачивает голову - это и вправду стекло, но кусок просто встал на его пути при падении, распорол бок и проткнул его насквозь, даже блестящую верхушку, если присмотреться, можно различить. Дрожа от шока, Рик поднимает руку к лицу - ржавчина собственной крови темно расплывается перед глазами. Боль горит на сетчатке зрительными провалами в разных направлениях, и только слух уберегает от угрозы - где-то справа нарастает гремящий угрожающий хрип. Великолепно, с распоротым боком только отбиваться от ходячих не хватает. Рик непременно стукнул бы кулаком по полу, если бы вдруг захотел сделать себе ещё хуже, но вместо этого пытается приподняться на локтях. Одно это даётся очень тяжело - каждое движение выстрелом приходится прямиком в рану, разрывая горло на крики, так что приходилось спастически сжимать губы, не давая выхода выражению боли. Ходячий в рваной на вывернутых рёбрах рубашке, собравший, кажется, всю грязь этого здания на рукава и бока, всё быстрее приближается, спотыкаясь от рвения заполучить скорее свой обед и предвкушающе клацая зубами. На дверь, судя по грохоту, напирают другие, их точно не двое и не трое, но, к счастью для Рика, они слишком неуклюжи, чтобы по примеру первого пролезть через разбитое стекло так же успешно. К несчастью - препятствия на их пути не хватит надолго. Крик быстрее привёл бы подмогу, но если подстегнуть ещё хоть немного энтузиазм ходячих за дверью, союзники могут просто не успеть. Ракетница полезнее - нескольких секунд перед схваткой хватает, чтобы ею воспользоваться, только всё тело от рывка руки за ней неприятно и резко немеет. Рик пробует совладать с отнимающимися конечностями и оттолкнуть ходячего ногами, но выходит только хуже - удар приходится тому в лодыжки, подсекает и обрушивает прямо на него. Монстр остервенело шарит руками с несколькими обломанными пальцами по его животу и толкает тошноту в горло, давя всякий раз локтем Рику в бок и шевеля стекло в глубине раны. Не выдерживая боли, Рик наконец кричит - вопреки предобморочному состоянию, выходит неожиданно громко. Отчаиваясь, он кое-как изворачивается и перехватывает костлявые запястья. Все попытки избавиться от него, сбросить с себя хотя бы в сторону тщетны - взбудораженный, неутомимый и сильный мертвец явно имеет больше шансов против истощённого болью, теряющего всё больше крови с каждой секундой. Рик посмеялся бы, будь у него на это время - пережить так много невообразимо рискованных заварушек и быть убитым ходячим из-за мусора на полу? Невезение, достойное книги рекордов нового мира. Он уже на подходе к отключке, когда в гамму из хрипов ходячего и его собственных криков примешивается топот и стук снесённой второпях двери. Всё происходит слишком быстро - не уследить было бы даже чистому сознанию. Ходячего срывает с его тела вверх, диафрагма освобождается от тяжести, и Рик ржаво кашляет, с облегчением дыша. Труп отвлекается на новый раздражитель, но не успевает даже повернуть голову, как она расходится надвое под чужим ножом. Брызги крови пачкают Рику руки и рубашку. Свистят на пыльном полу подошвы, взлетает в воздух короткий крик - голос, кажется, принадлежит Джесси - потом снова зарастает в цельное полотно тишина. Человек, что с исказившимся от ужаса лицом бросается к Рику, больше похож на галлюцинацию - пряди его волос начинают сливаться с поступающей со всех сторон темнотой. - Дэрил?.. Как только знакомые руки делают попытку поднять его с земли, Рик тут же перестаёт видеть и слышать, резко теряя сознание.