Я не Молли

Хельгу мучали сны. Смерть ей больше не являлась, но то, что пришло вместо неё было, куда хуже. Детство, родители, школьные годы… Всё перемешалось словно кто-то закинул все её в воспоминания в котёл и прокипятил до полного растворения. Лица друзей сменялись лицами недругов, учителя говорили голосом отца, а отец протянув ей ладонь, торжественно спрашивал: – Слабо продержаться полнолуние на кладбище? “Дурак ты, Вацлав”, – хотела ответить Хельга, но за его спиной, за соседним столиком сидел Геллерт. Красивый парень с золотистыми волосами и глубокими синими глазами, который внимательно наблюдал за их спором. Девушка знала, что его отстранили, но что он сделал – никому не сказали. Наверняка, что-то до глупого храброе. Геллерт был из тех отчаянных сорвиголов, которые были способны прыгнуть с самой высокой башни, просто чтобы окружающие восхищенно ахнули. “Стой, дура”, – самой себе скомандовала Хельга, однако ее копия из сновидения лишь заявила: – Ха! Было бы чего боятся! – Эй, Гел! – повернулся парнишка к золотоволосому красавцу за соседним столом. – Разбей пари. – Делать вам нечего, – покачал головой Грин-де-Вальд, но палочку достал и внимательно посмотрел на девушку. И хотя теперь Хельга знала, чем закончиться этот ублюдочный спор, её сердце все равно затрепетало. – На кладбище может произойти всякое. Ты уверена, что хочешь этого? – Да, – решительно кивнула Хельга. С кончика палочки Грин-де-Вальда сорвалась алая нить, обвившая её запястье, и девушка проснулась с криком. – Сука! Ублюдок! – она даже не прикоснулась к палочке, а графин с водой, стоящий на подоконнике, разлетелся осколками. Хельга села на постели и обхватила себя руками, чувствуя, как ее трясет. Память возвращалась медленно, впиваясь в душу, словно крошечные иглы, которые медленно двигались сквозь тело к сердцу. Ощущение было настолько реалистичным, что Хельга невольно взялась за палочку и прошептала: - Absque dolore, – вот только заклинание-анестетик сейчас было абсолютно беспомощно. Взмахом палочки Хельга уничтожила осколки графина и, спрыгнув босыми ногами на пол, начала расхаживать посреди комнаты. – Это же был контракт… Я сама разрешила. Сама! Она попыталась успокоиться, но это оказалось абсолютно бессмысленной затеей. Ярость переполняла её, грозя сорвать последние печати самоконтроля и выйти в абсолютно неконтролируемый разгром. Хельга наложила заглушающие чары на комнату и в ярости пнула кровать. Ясность мышления в голову не вернулась, боли, которой она ожидала – не было. “Анестетик” еще действовал. Хельга приманила мантию, зимние ботинки и, открыв окно, спрыгнула в снег, благо ни один маг ещё не повредился, упав со второго этажа. Снег под ногами похрустывал, а тусклый свет уличных фонарей отбрасывал дрожащую тень. Хельга пошла вниз по улице, вдыхая морозный воздух и чувствуя, как к ней наконец возвращается спокойствие. Вместе с холодом, к слову. И болью в левой ноге, на которую она стала заметно прихрамывать. Пришлось остановиться и наложить на себя согревающие чары. Стало немного лучше. В душе всё ещё кипела ненависть к Геллерту. Ей неожиданно стало совершенно ясно, что он видел её взгляды и прекрасно понимал, что она чувствует. Понимал и использовал. Осознание этого было настолько болезненным, что неудивительно, что её сознание попыталось запрятать это как можно глубже. Ноги сами вывели её к особняку Дамблдоров. Тот возвышался на фоне соседних домиков, как древний, пугающий замок, хотя, конечно, до замка было далеко. Хельга посмотрела в темные окна, точно незрячие глазницы, смотрящие наверх, и вздрогнула, заслышав хруст снега рядом. – Эй, ты ведь ведьма, – рыжеватый парнишка, в поношенном комбинезоне и кожанной куртке, подошёл к ней незамеченным. – Я видел, как ты колдовала. – Ну, допустим, – Хельга попыталась загнать все свои чувства глубоко внутрь и мысленно закрыла их на замок. Они слишком мешали, чтобы разрешить им метаться внутри головы в открытую. Прикинув, что парнишка может быть местным, она представилась. – Молли Пруэтт. – Эвис Тремлетт , – улыбнулся парень и обменялся с ней рукопожатием. – Два рыжих близнеца, твои братья? – Да, ты их знаешь? – Буквально вчера познакомились. Слушай, мне нужна твоя помощь, – горько усмехнулся он. – Я – сквиб. Живу в палатке под мостом. – Серьезно, что ли? – искренне опешила Хельга. – Серьезней некуда. Так вот, я почему тут на улице, хотя, – он глянул на звезды и продолжил. – Сейчас четыре утра. У меня печка в палатке сломалась, а без волшебника мне её не починить. Поможешь? Само собой, с меня услуга. – Да, ладно… И так, помогу, – она оглянулась на дом Дамблдоров, а потом внимательней присмотрелась к парнишке. Он казался ей смутно знакомым. Убери щетину, причеши волосы, одень в мантию… Хельга застыла как вкопанная. Парень был вылитый Дамблдор в молодости. В руку сама собой легла палочка, а по спине побежали мурашки. А ведь она за ним прошла. – Стоп. Сначала клятва. – Клятва? – парень остановился и недоуменно посмотрел на неё. – Ага. О моей безопасности. Что ты не причинишь вреда, меня не ждет засада в твоей палатке, и ты никак не поспособствуешь тому, что может причинить мне вред, – категорично произнесла Хельга. – Слушай, у тебя паранойя, – как-то нервно переступил с ноги на ногу парнишка. Хельга насторожилась и перехватила палочку боевым хватом. Это заметил и юноша. – Да не хочу я тебе вредить! У меня даже этой вашей деревяшки нет! Как я тебе клятву дам? Говорю же, я сквиб! – Просто повторяй за мной, – не убирая палочки, предупредила Хельга. Как она и ожидала, несмотря на то, что парень колдовать не мог, магия заверила его клятву как и клятву мага. Они некоторое время постояли на улице, вслушиваясь в ощущения. Сердце как будто сжало в тиски, а затем отпустило. Наконец они продолжили свой путь к мосту, который проходил над местной речушкой. Именно под мостом, на коротком промерзлом береге Эвис разбил свой лагерь. Они зашли внутрь палатки, оказавшейся волшебной. Домик внутри был довольно большой: столовая совмещенная с кухней, ванная, гостиная и спальня. Посреди кухни действительно стояла большая круглая железная бочка: буржуйка. Без неё в палатке было действительно холодно, пол уже успел покрыться изморозью. Пока Хельга разбиралась в устройстве волшебной печки, и почему в ней не горит огонь, парень успел порыться в шкафчиках и нарезать бутерброды с пивом. Обычным маггловским пивом. – Прости, если напугал, – виновато произнес он. – Да, ладно чего уж там… – фыркнула Хельга, оглядывая внутренние стенки печки. – Ага, тут был магический огонь. Какого цвета? – Зелёный… – парень наблюдал за ней с открытым ртом. – Значит, зелёный… – Хельга стала перебирать заклинания, которые могли дать такой эффект. Только с четвертого огонь разгорелся. Чтобы сделать его постоянным, нужны были зелья, но хотя бы пару дней продержаться. – Слушай, а кто тебе его раньше заколдовывал? Он же требует подновления. – Ну… – парень колебался, но в конце концов вздохнул. – Раньше мать обновляла, но после её смерти… – Прости, – быстро произнесла Хельга и переключила свое внимание на печку, словно внимательно её изучала. Повисло неловкое молчание. – Я вообще-то тут не живу, ты не думай, – начал оправдываться парень. – У меня в Ковентри своя квартира, так-то я юрист. Просто Рождество… – он грустно вздохнул, отпил пива и продолжил. – Надеялся увидеть отца. Мать разошлась с ним ещё до моего рождения, а тут ещё и я волшебником не оказался. В общем, мы с ним не общались, но после её смерти я оказался совершенно один и подумал, – он пространно пожал плечами и отпил из бутылки. Что он подумал, парень не сказал. – А ты ему… написал? – Хельга несколько смутилась, ее предположение было очевидным, но люди часто не делают очевидные вещи, а потом возмущаются, что все идет не по плану. – Просто, вдруг ты приехал к нему, а он не дома. И не ждал тебя. Но хотел бы встретиться. – Хотел бы, ага, – печально произнес юноша. – Я ему с полсотни писем отправил. И знаешь сколько пришло ответов? Ноль. Ни единой строчки. Я был согласен даже на: “Знать тебя не хочу, не пиши мне больше”, но нет. Полное радиомолчание. Видимо, у такой важной персоны, как директор Хогвартса, нет привычки отвечать на письма. – И ты приехал, чтобы застать его дома? – она несколько ошарашенно переваривала мысль о том, что общается с отпрыском самого Дамблдора. – Угу… – он печально вздохнул и прислонился к разогревающейся печке плечом, а затем ойкнув отскочил. – Только дом закрыт, а соседка говорит, что он здесь уже лет десять не появлялся. В голосе парня звучала такая горечь, что Хельга не знала, что сказать. Ободрить она его не могла. Да и успокоить тоже. У неё просто язык не поворачивался сказать что-то хорошее про Дамблдора. И брошенный ребенок-сквиб прекрасно вписывался в её картину мира. – А почему домой не вернешься? – мягко спросила она, откусывая бутерброд. – Рождество лучше встречать дома, а не в этой промозглой палатке. – Так как я вернусь? – криво усмехнулся он. – Поезд только через три дня будет. Придется подождать. – А давай я тебя перенесу? – ей отчаянно не хотелось бросать его здесь, одного и на морозе. – Только мне нужно будет, чтобы ты представил куда. Ты пока собери палатку, а я сейчас… План был прост. Хельга вернулась в дом тётушки и нашла в своем чемодане кубок, который ей подарил Лестрейндж. Омут памяти переливался серебристо-голубым нитями в жидкости и так и манил заглянуть внутрь. Оставалось лишь надеяться, что из сквиба можно извлечь память. Поразмыслив, Хельга прихватила ещё крошечный фиал для крови. Упускать идущий в руки шанс она не собиралась. Тем более, парень должен был ей услугу. Эвис ждал её под мостом, палатку он благополучно свернул и упаковал в рюкзак. Даже и не скажешь, что полчаса назад здесь был разбит лагерь. Хельга подошла поближе, показала ему Омут памяти и объяснила, как пользоваться. Ей нужно было увидеть квартиру, чтобы аппарировать туда, так что парню было достаточно сосредоточиться на нужных воспоминаниях, а уж Хельга вытащит у него нужную мысль. Задача оказалась куда сложнее, чем она думала. Трижды она вытаскивала абсолютно не то, что нужно. Какие-то детские воспоминания, могила матери, дверь дома Дамблдоров, в которую парень так и не решился постучать. Сверху начали ездить первые утренние машины: грузовики, развозящие продукцию по магазинам. Наконец, четвертая извлеченная нить оказалась тем, чем надо, и Хельга смогла в полной мере разглядеть действительно уютную квартирку, где уже стояла наряженная Рождественская ель. Парная аппарация, тем более с человеком, который до этого ни разу не аппарировал, оказалась делом непростым. Хельга устало упала на диван, пока Эвис зажег (совершенно не волшебную, но почему-то светящуюся) лампу, включил для шума телевизор (Хельга во все глаза уставилась на двигающуюся и поющую дамочку, выступающую внутри большого черного ящика) и принес девушке целую горсть шоколадных конфет. – Мама говорила, что когда много колдуешь – они помогают, – смущенно произнес парень, падая в кресло напротив. Он вытянулся, закинул руки за голову и с наслаждением выдохнул. – Боже, как же здесь хорошо… И зачем я только туда поперся. – Угу… – согласилась Хельга, поглощая маггловские конфеты. Было в них что-то притягательное. Можно было отвлечься, не боясь, что сладости куда-нибудь убегут, пока ты глазеешь на девицу в телевизоре. Некоторое время они просто молчали, разглядывая кривляющуюся певичку в коротеньком платьице и думая каждый о своем. Хельга размышляла о том, как странно выйти в ночную тьму, чтобы проветрить голову и оказаться с совершенно чужим человеком в маггловской квартирке. Лампа в абажуре давала мало света и крошечная квартирка казалась еще меньше. Заметив, что Эвис задремал в кресле, Хельга встала. Не стоило задерживаться надолго. К тому же её могли хватится дома. Шестое чувство правда подсказывало, что уже хватились и по возрату ее ждёт знатная головомойка. Девушка накинула плед на юношу, поколебавшись, достала из сумки фиал и прижала к пальцу парня. Внутри тут же появилось несколько капель крови, а сквиб сонно завозился. Вообще Хельга собиралась попросить его кровь открыто, тем более он уже пообещал ей услугу. Очень неосмотрительно, между прочим, даже не уточнил какую. Однако будить уставшего и разочарованного парня не хотелось. – Кровушку твою беру, тебе удачу отдаю, – прошептала Хельга древнюю поговорку-заклинание. Вот теперь все было честно. Она получила то, что было нужно ей, отдавая часть своей будущей удачи парню. Так было даже лучше. Эвису явно не хватало удачи. Выйдя на кухню и плотно прикрыв за собой дверь, Хельга аппарировала прямо на порог дома тётушки. Снаружи ещё было тёмно, но на кухне горел свет. Девушка поморщилась и толкнула дверь. Пройдя тёмную прихожую, Хельга заглянула в кухню, втягивая голову в плечи. Домовик уже суетился у плиты, добавляя травы в аппетитно пахнущий суп. Тётушка Мюриэль в легкомысленном халатике сидела на высоком стуле за барной стойкой, потягивая ароматный кофе и читая газету. – Доброе утро, Молли, – подняла взгляд на девушку женщина и вернулась к своей газете. – Я… – неловко замялась Хельга, не зная, куда деть руки, поэтому сцепила их за спиной. – Можешь не оправдываться, – пожала плечами женщина, переворачивая лист. – Просто я надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь. Девушка ощутила, как яркий румянец заливает щеки. Она даже не знала, в чем именно подозревает её Мюриэль, но ей неожиданно стало стыдно. И правду она тоже сказать не могла. “Я возвращала приблудившегося сквиба домой” – звучало не слишком убедительно. Поэтому Хельга просто взяла себе чашку и налила напиток из ещё горячего кофейника.