Команда семь - кто это?
16 ноября 2019 г. в 17:00
За две недели до встречи с учениками Какаши получил все необходимые инструкции. Их выдавали в библиотеке, так что пришлось постоять в небольшой очереди из таких же новоиспечённых кураторов, как и он сам. Все шутили и подкалывали друг друга, никто пока не знал, как распределили учеников. Атмосфера была похожа на ту, что стоит в студенческом коридоре во время экзамена или зачёта. Лёгкое волнение от ожидания посещало каждого, ведь довольно скоро вместе с остальными книгами они получат досье, собранные учителями для предварительного ознакомления с детьми. От этого в коридоре стоял лёгкий гул, некоторые кураторы делились собранными слухами, кто-то, как Какаши, стоял поодаль, думая о своём и особо не участвуя в беседах. Библиотекарю то и дело приходилось шикать, чтобы утихомирить ожидающих своей очереди.
Приняв пособия и характеристики, большинство спешили по своим делам, редко кто открывал конверт с анкетами сразу. Хатаке был точно уверен, что его друг, Майто Гай, который, по его словам, успешно отучил своих учеников, в своё время был в числе тех, кто приступал к самому интересному уже в коридоре на обратном пути и сделал он это громко. Да чего уж, скорее всего он был единственным, кто принялся изучать анкеты, как говорится, не отходя от кассы. Это было бы вполне в его духе.
Полученные книги представляли собой план обучения и содержали перечень тем для практических занятий, а также основные методы и материалы преподавания оных. Придя домой, Какаши пролистал страницы, чтобы мельком ознакомиться с ними и оценить масштаб трагедии. На первый взгляд показалось, что для обучения пособия были уж слишком схематичны, как инструктаж действий при эвакуации из горящего здания. Он ненадолго отложил столь увлекательное чтиво, решив, что без чашки горячего чая с ним не совладать. Крутым кипятком Хатаке заварил себе зелёного чая — другой вида в доме хоть и присутствовал, но не пользовался популярностью. Он разложил методички на кровати и только теперь основательно приступил к изучению.
Какаши выяснил, что в кажущихся поначалу замысловатыми таблицах были указаны обязательные темы и длительность их изучения, способы аттестации и проверки изученного, советы по практическим занятиям. Формат теперь не казался неинформативным, но всё ещё оставался сухим. Около ста страниц с планированием в каждой книге, небольшая глава о методах преподавания и три страницы с ответами на основные вопросы, где тематика «Как не травмировать детскую психику, если ты куратор с тщательно скрываемым посттравматическим стрессовым расстройством» ожидаемо не была освещена. Так и не тронутый чай уже остыл.
Было ясно, что от одного прочтения этой заботливо составленной кем-то писанины мало толку, ведь абсолютно всё может пойти не так, а это значит, что нужно разработать свою собственную стратегию. Какаши, наконец, приступил к характеристикам учеников — без них хороший план не разработать. Характеристика на ученика состояла из фотографии, краткой биографической сводки, листа успеваемости, нынешних результатов физкультурных нормативов и оценки психолога. Примерно то же самое Какаши получал, когда в его отряд прикрепляли нового бойца, но только, в отличие от нынешнего времени, им тогда было не до игр.
Во время боевых действий, когда в подразделение приходили совсем юные бойцы, некогда было думать о том, что их жизнь в лучшем случае больше не вернётся в нормальное русло, а в худшем и вовсе оборвётся. Какаши в глубине души понимал, что война ему невообразимо противна, и хотелось бы сделать что-то такое, чтобы его ученики не романтизировали совершаемые подвиги, сопровождаемые на самом деле по истине кровавыми ужасами и безысходностью. Они не должны воспринимать войну как игру в зарницу и соревнование. Война и каждая миссия в мирное время — это постоянная угроза встретиться со смертью совсем не в том порядке, который можно пожелать для себя и своих друзей.
Какаши прекрасно понимал, что мысли, которые он собрался вкладывать в голову детям, антимилитаристичны и противоречат городку с военным назначением. Не менее замечательно он понимал, что Хирузен, этот старый сфинкс, знает о них, и тем не менее даёт Какаши людей, которые наиболее подвержены влиянию и воспитанию. Это означает только одно — Сарутоби одобряет такой подход.
Что Какаши удалось узнать о своих учениках? Команде был присвоен номер семь и, кажется, она была сбалансирована с учётом физических и умственных способностей её участников. Лучшие физические показатели были у подростка по имени Саске. О Саске уже приходилось слышать сегодня в очереди — это младший брат Итачи Учиха, который когда-то даже бывал в отряде под командованием Какаши. Хатаке считал Итачи очень способным и, пожалуй, довольно скромным. Он был развит не по годам, все видели в нём гения, но Итачи, кажется, никогда не заострял на этом внимания. На кого Итачи точно всегда обращал его, так это на своего брата. Возможно, это отношение и спасло Саске жизнь, когда его старший брат организовал геноцид своего клана и исчез. Страшная и кровавая история.
По официальным данным старший брат истребил всех до единого из Учиха, действуя в одиночку, но Какаши с трудом верилось в то, что это действительно было так. Однако следов соучастников не было обнаружено, самого Итачи до сих пор не удалось найти, а его брат остался единственным представителем своего клана. Мальчику с такой судьбой нельзя было позавидовать.
У учителей претензий к Учиха Саске не было, практически все отмечали его успехи. Какаши не был удивлён. Пожалуй, единственным никудышным учеником из клана Учиха, которого он знал, был Обито, к несчастью одновременно с этим он оказался самым лучшим человеком.
Оценка от психолога на Саске не была утешающей — он ненавидел своего брата и всерьёз желал ему отомстить. Психотерапевт, видимо, очень старался описать этот момент как можно тактичнее, но было ясно, что речь идёт о кровной мести.
В рекомендациях было указано, что в случае возникновения сложностей лучше всего обсудить ситуацию с психологом. Какаши внезапно почувствовал щекотливое нетерпение, его посетило предчувствие, которое с минимальным шансом могло оправдаться. Стараясь не торопиться, он внимательно до конца изучил карточку и не смог поверить глазам: характеристика была заверена печатью и подписью Ируки-сана, а также были оставлены его контакт для связи.
У Какаши не было номера его психолога, и сейчас он пытался не думать об этом, так как необъятное смущение от мысли о том, что он всё же запал на своего психотерапевта, здорово отвлекало. До сих пор удавалось не игнорировать эти чувства, но сейчас, даже с прекрасным осознанием того, что номером можно воспользоваться только в крайнем случае, Какаши смущённо признал свою радость. Хорошо, что никто этого не видит, но плохо, что он не знает, что с появившейся симпатией делать.
Лучше продолжить изучать свою команду, а то личное знакомство с ними на носу. Сакура Харуно — девочка с хорошими умственными и неплохими физическими способностями. В отличие от Саске, учителя не считали её гениальной, однако отмечали потенциал и старательность. Девочка из полной семьи без «особых» примечаний от психолога. Уже лучше. В её характеристике номера Ируки-сана не было, однако присутствовал домашний адрес и контакты родителей.
Балансом для этой команды, кажется, стал Узумаки Наруто. Подождите-ка. А не тот ли это мальчуган, чьи рисунки были у Ируки-сана? Судя по описанию, он гиперактивный ребёнок с синдромом дефицита внимания. Сирота опять же, но, в отличие от Саске, с самого рождения был лишён родительской любви. Война никого не щадит, ей всё равно, кого забирать. В характеристике Наруто также был указан контакт Ируки-сана. Ясно, ведь у Сакуры есть родители, к которым можно обратиться, а у Наруто и Саске нет даже опекунов.
В результате команда состоит из одной девочки из полной семьи и слишком рано осиротевших Саске и Наруто. Учиха явно талантливый ученик, в противовес ему Наруто имеет худшие оценки и никаких успехов. Показатели Сакуры были средними, некоторые из преподавателей отмечали её нераскрытый потенциал.
Хатаке тяжело вздохнул и мысленно спросил Хирузена, почему нельзя было подсунуть ему команду из трёх таких детишек, как Сакура. «Тебе понравится твоя команда, это будет весело, » — не сдержавшись, глупо и вслух передразнил Сарутоби новоиспечённый куратор команды под номером семь. Смеяться не хотелось, особенно над судьбой клана Учиха.
Надо бы прикинуть, что теперь с этими детьми делать. Относиться к ним так, как бы Какаши хотел, чтобы относились к нему самому? Или, может, следует использовать подход «ко взрослым относиться, как к детям, а к детям — как ко взрослым»? Голова идёт кругом. Работать с детьми в принципе сложно, но ведь у Гая получилось, а он совсем об этом не парился, кажется.
На самом деле от команды можно было отказаться, но обязательным условием для этого было проведение хотя бы одной встречи с ними. Хатаке обратил внимание на распечатанные графики проведения соревновательных мероприятий между командами. Среди соревновательных активностей были: боевая подготовка и стратегия, оказание первой помощи, работа в полевых условиях. Эти навыки 3 раза в год проверялись с помощью тренировочных игр. Как командные, так и индивидуальные качества, оценивались в игровом формате, где победители, как правило, уже в таком возрасте могли зарекомендовать себя в качестве перспективных кадров. В таких условиях соревнований, даже если команда проиграет, способный человек очень легко выбьется в лидеры. Какаши видел в этом проблему, так как сам, в отличие от Обито и Рин, всегда был в числе лучших, но именно эта самоуверенность и самостоятельность сыграли с ним злую шутку.
Первые игры пройдут через 4 месяца. Хатаке решил, что хорошо будет побольше узнать об этих играх, и кто бы мог подумать, что бесконечные восторженные рассказы Гая о своих учениках могут оказаться полезными. Затем нужно провести что-то подобное в рамках знакомства, чтобы выявить заранее слабые стороны учеников и начать отрабатывать их. Если они пройдут хотя бы это испытание, то он продолжит тренировать их. Если нет — возможно, в следующем году им попадётся менее требовательный куратор. При хорошем для детей раскладе, результаты первой игры покажут, что Какаши мог упустить в разработанной программе. Первым соревнованием можно пожертвовать, к тому же проигрыш может укрепить мотивацию и даст команде стимул работать над собой усерднее.
«А как же материалы из методичек?» — спросил внутренний голос. — «Теоретики в военных условиях имеют меньший шанс на выживание, » — мрачно ответил он сам себе.
Сначала психотерапевт, теперь кураторство — в жизни Какаши за короткий промежуток времени появилось слишком много нового. Что дальше — тренер покемонов? Хотя разница не так уж и велика.
На работе Какаши пересёкся с Гаем, который по большому счёту никак не помог происходящему. Возникало чувство, что Майто так бурно не ожидал начала кураторства, даже когда был на месте своего друга. Ещё, кажется, ему безумно хотелось сравнить свою драгоценную команду с отрядом Какаши, но он старался этого не показывать.
— Какаши, ты слишком много на себя берёшь! Не заметишь, как сам всем сердцем будешь желать, чтобы твои бойцы урвали как можно больше побед! — Гай ободрял друга в своём стиле.
— Мои бойцы… Мда, — что-то в этом слове Хатаке особенно не понравилось. — Ты, кажется, совсем ни с какими сложностями не сталкивался в процессе обучения.
— Тут ты не прав, — Гай вдруг стал серьёзным. — Сложнее всего было осуществить одну вещь… — Какаши вопросительно приподнял бровь. — Понять, что год подошёл к концу.
— А, мне это не грозит, — отмахнулся от столь напыщенной фразы Хатаке.
— Ууу, я бы не стал быть таким категоричным. У тебя в груди ведь тоже не камень, друг мой.
Становилось все сложнее терпеть то, как Гай вдруг многозначительно произносит подобное и кивает головой в знак согласия с самим собой. Будто бы он познал теперь нечто непостижимое, что сделало его на порядок выше Какаши в плане обучения других людей. Хатаке провёл большое количество успешных операций, и многие люди разного возраста в последствии переняли его опыт, так почему он так беспокоится, но при этом начинает закипать, если Гай включает режим гуру по вопросам воспитания детей.