Кумихо

      Оба и глазом моргнуть не успевают, как лис резким рывком подаётся вперёд, цапнув и крепко сжав протянутую ладонь зубами. Сердце Инми подлетает к горлу. Она зажмуривается что есть силы, подсознательно ожидая, что кисть вот-вот пронзит невыносимая боль. Боится пошевелиться, дабы не спровоцировать зверя ещё больше.       Сокджин задерживает дыхание в ужасе. Лихорадочно шарится глазами в поисках хоть чего-нибудь в комнате, что позволит дать отпор и спасти коллегу. А хищник сверлит девушку взглядом, вглядываясь в бледное бескровное лицо. Еле ощутимо сдавливает кожу клыками и спустя полминуты, дыхнув горячим воздухом, вдруг выпускает руку из пасти. Он обнюхивает браслет на её запястье, касаясь диковинного камня мокрым носом. Уходит в угол клетки и сворачивается там клубком, демонстративно отворачиваясь спиной. На влажной ладони нет ни единой царапины.       Хан судорожно выдыхает, нервно дёрнув уголком рта. Она сейчас однозначно потеряла несколько лет жизни, но зная, что Сокджин может ответить категорическим отказом, продолжает строить хорошую мину при плохой игре:       — Видишь? Он не причинит мне вреда. Я его освободила и не желаю ему зла, он это понимает.       — Вы меня оба чуть до инфаркта не довели! — срывается Джин, держась за сердце. — Бери его, пойдём назначения получать, — он вытаскивает из железного шкафа массивную переноску, ставит на пол возле клетки. — Свалились же на мою голову…       — Пойдём, малыш, домой? — Инми хлопает по коленям, привлекая внимание рыжего красавца.       Тот поднимает голову, бросая угрюмый взгляд на транспортировочный контейнер, поднимается на лапы и, сильно прихрамывая, выходит прочь из вольера. Полностью проигнорировав предоставленную переноску, он садится возле двери, всем своим видом показывая, что в гробу видал такое средство передвижения.       — Похоже, мы его сюда не запихнём. Может просто шлейку? — Инми заискивающе улыбается главному ветеринару, у которого уже начинает дёргаться в нервном тике глаз.       — У него растяжение связок, нельзя сейчас перетруждать… А, фиг с вами! Просто уже забери его.       Когда Хан подходит с поводком к зверю, тот снова скалится, показывая клыки.       — Я знаю, что тебе не нравится, но потерпи немного. Нам надо доехать до дома, соблюдая все правила. Иначе тебя не отпустят, — шепчет она заговорщицки в ушко.       Лис в ответ раздражённо метёт пол хвостом, утробно порыкивая. Инми успокаивающе гладит его по шёрстке и цепляет ремни, подгоняя их под нужный размер.       — Я вам выпишу противовоспалительное. Если откажется глотать таблетки, лучше перейти на уколы. Эффективнее будет. Плюс витаминно-минеральный комплекс. Добавляй в корм, смешивай с мясом. Капельница с восстановлением баланса справилась бы, конечно, лучше, но учитывая обстоятельства… Настоятельно рекомендую соблюдать покой. Первые несколько дней даже гулять не выводи — натрудишь лапу, опять травма воспалится, — не сбавляя шага, Ким раздаёт указания. — Не забывай про фиксацию. Эластичную перевязку ты знаешь, как делать. И это… Вымыть его надо.       Инми оборачивается на лиса, замечая теперь при свете коридорных ламп потускневшую шерсть, свалявшуюся в колтуны в некоторых труднодоступных местах. Отвлёкшись, она натыкается на дверь, которую открывает перед ней Джин. Будничным движением трёт ушибленный лоб, проходя следом за ветеринаром в кабинет.       — Шампунь у тебя ещё остался? Этот засранец разнёс нам всю душевую. Даже намылить его не успели. Тебе вроде он поддаётся…       Девушка лишь тяжело вздыхает, уже ярко представляя в голове то, что её ждёт в дальнейшем. Пациент попался дико своенравный и несговорчивый. Непросто же ей будет провернуть этот план по укрощению строптивого.

***

      Автомобиль останавливается у многоэтажки. Инми выключает двигатель и вылезает из салона. Открыв пассажирскую дверь, она на долю секунды успевает умилиться мирно спящему на большой тканевой подстилке зверю. Лис, вытянув вперёд лапы, лежит, закрыв глаза. Но как только женская рука тянется к загривку, резко их открывает, пугая этим девушку. Хан инстинктивно отдёргивает ладонь, прочищает горло, зачем-то поправляет футболку. Уставший хищник тяжело поднимается, собираясь спрыгнуть на землю, но Инми преграждает проход:       — Может лучше я тебя сама донесу? На спине, как тогда в лесу… Твоя лапа не в лучшем состоянии, — зачем-то начинает она объясняться, уговаривая животное. — Стоит поберечься… — замолкнув, быстро оглядывается вокруг. — Боже, почему я с тобой разговариваю, как с человеком? Кто-нибудь услышит, подумает, что я сумасшедшая.       Но лис, практически без усилий отодвинув мохнатым боком спасительницу в сторону, покидает машину. Поджав лапу, он с усилием, медленно, но с чувством собственного достоинства ковыляет рядом.       — Какой же ты упрямый… — бормочет девушка.       Инми себя странно чувствует. Словно она челядь, недостойная перечить дворянину. Ей бы настоять на своём, показать авторитет. Для его же блага, между прочим! Но почему-то сейчас она ощущает лишь смущение и какую-то неловкость. Они доходят до квартиры на пятом этаже. Хан отпирает кодом входную дверь и впускает внутрь нового постояльца.       Время близится к глубокой ночи, оба чертовски вымотаны. Но чувство долга и сострадания не позволяет Хан просто плюнуть на всё и пойти спать. Этот лис заслуживает ухода и заботы больше, чем она отдыха. Девушка смотрит на то, как тот задней лапой раздражённо чешет зудящий от грязи бок, и решительно засучивает рукава.       — Хочешь ты того или нет, но вымыть тебя всё же придётся! — она завязывает свои гладкие чёрные волосы в конский хвост. — Самому же некомфортно! Пойдем-ка со мной.       В ванной комнате Инми включает воду и, проверив температуру, разворачивается к шкафчикам:       — Где-то там у меня остался специальный шампунь для собак, — бормочет себе под нос, пока лис осторожно принюхивается к льющейся струе. — Вот уж не думала, что он опять пригодится! А теперь будь умницей и залезай! — командует она, развернувшись.       Но зверь видит зажатую в её руке бутыль, замечает деятельный блеск в глазах и предупредительно рычит, отшатываясь в сторону. Инми же так хочется побыстрее уже со всем этим покончить, что она забывает о том чувстве неловкости, что охватывало её ещё полчаса назад. Безбоязненно склонившись над лисом, брюнетка настойчиво подталкивает его в попу в сторону ванны, силясь сдвинуть с места:       — Не бойся, грязный поросёнок, я аккуратно! — хищник возмущённо тявкает, упираясь и пытаясь увернуться от загребущих, тянущихся к нему рук. — Ты прямо как ребёнок капризничаешь… Недотрога!       Ей удаётся каким-то чудом загнать его в воду, но стоит зачерпнуть немного ладонью и провести по мягкому боку вниз, как зверь, поднимая тучу брызг, рвётся прочь. Инми от резкого движения теряет равновесие и плюхается на дно ванны. Зашипев сквозь зубы, она трёт ушибленный локоть и слышит странное пыхтение. Лис стоит на полу напротив, расставив лапы: шерсть намокла, с неё стекают грязные потоки. Он часто дышит раскрытой пастью, словно смеётся.       — Ах так! — Хан выкарабкивается и грозно упирает руки в бока. — Не заставляй шлейку с намордником на тебя надевать. Слышишь?       В ответ на угрозу лис быстрым движением отряхивается, эффектно забрызгав с ног до головы добродетельницу водой. Это становится последней каплей в буквальном смысле, и Инми выходит из комнаты, твёрдо намереваясь закончить начатое. Она плотно закрывает за собой дверь, чтобы зверь не выскользнул и не сбежал, и удаляется в прихожую за поводком. Сейчас привяжет, чтобы не дёргался, и вымоет начисто. Раз уж он по-хорошему не хочет.       Однако задумку осуществить не удаётся, когда вернувшаяся девушка неожиданно понимает, что дверь ванной заперта на замок. Ещё с минуту она напрасно дёргает ручку, не веря в абсурдность ситуации. Но та ожидаемо не поддаётся. Громко простонав, Инми корит себя за свою рассеянность, которая так портит ей жизнь и уже порядком надоела:       — Да нет… Чёрт! Как так?! Господи, у меня и инструментов-то толком нет… — всё, что хочется сейчас сделать, так это схватиться за волосы и постучаться головой об стену.       Хан прислушивается. Вода всё также продолжает литься, внутри слышится непонятная подозрительная возня. Вскочив на ноги, непутёвая хозяйка переворачивает вверх дном почти весь дом, и спустя минут двадцать каким-то чудом находит завалявшуюся отвёртку. В ванной что-то с грохотом падает, заставляя испуганно вздрогнуть. «Он нам всю душевую разнёс», — всплывает в памяти лицо Джина, и Инми окончательно ударяется в панику. Неуклюже, с трудом и с таким-то матом она вскрывает дверь и врывается внутрь, ожидая увидеть погром. Но столбенеет, застав мокрого, взлохмаченного зверя сидящим возле крана и подставляющим спину под струю воды. С него уже не льются потоки грязи. Он вымыт и до скрипа чист. На дне же обнаруживается упавший кусок обычного хозяйственного мыла, которым она отмывает шторку.       Впав в столбняк, Хан минут пять просто пялится на происходящее, пока лис не выпрыгивает из ванны и не встряхивается, снова орошая обомлевшую девушку брызгами. Та взвизгивает, закрывается руками. А хищника уже и след простыл. Находит она мохнатого гостя в зале. Тот сидит на ковре, сосредоточенно и осторожно вылизывает пострадавшую лапу. Вздохнув, Инми опускается рядом на колени с пакетом медикаментов:       — Не понимаю, как это возможно? — бормочет вслух, заново обрабатывая и перевязывая травмированную конечность. — И откуда же ты такой взялся?       Лис никак не реагирует, лишь дёргает ушами и оглядывает с любопытством жилое помещение. Девушка принюхивается тайком к блестящему меху, когда тот отворачивается в сторону:       — М-м… От тебя пахнет цветами, — лицо удивлённо вытягивается. Она хлопает растерянно ресницами, а потом улыбается. — Назову тебя Боксуна! Упрямый Боксуна! — Инми заливается смехом, когда хищник недоумённо чихает.       Как радушная хозяйка, Хан стелит гостю просторную лежанку в гостиной, пожертвовав небольшим пледом для пущего удобства. Оставляет миску с водой рядом. Вежливо желает спокойной ночи и удаляется к себе в спальню. Она успевает только переодеться в пижаму да забраться под одеяло, когда дверь, скрипнув, отворяется и внутрь проскальзывает рыжий хвост. Лис, не долго думая, невозмутимо запрыгивает на кровать.       — Хей, у тебя есть своё место! Не наглей… — восклицает она, приподнявшись на локтях.       Но зверь игнорирует замечание, устраиваясь поудобнее. Зарывается глубже в мягкое пуховое одеяло, прикрывает хвостом морду и, удовлетворённо вздохнув, закрывает глаза.       — Засранец… Хотя, конечно, в постели спать комфортнее, не спорю.       Не в силах уже пререкаться и выдворять нахала за дверь, Инми, малодушно махнув рукой, позволяет ему остаться. «Но только на одну ночь!» — клятвенно обещает она самой себе, проваливаясь наконец в дремоту.