***
Инми просыпается от звона будильника, машинально выключает его и долго лежит на спине, задумчиво пялясь в потолок. Ей снилось что-то необычное. Такое редко бывает. Девушка пытается уловить смутные фрагменты сновидения, поймать за хвост ускользающую картинку. Она точно помнит какого-то парня, и даже довольно симпатичного, но не может полностью восстановить его образ и вспомнить лицо. Черты словно стёрты и размыты. Разве что странно меняющийся цвет волос остался в памяти. Встряхнув головой, будто прогоняя прочь наваждение, она вздыхает и садится в кровати. Постель пуста, лиса нет. Неужели он вернулся ночью на свою лежанку? Или, может, её привычка ворочаться в постели вынудила его покинуть комнату? Ох, а что, если она его, беднягу, случайно спихнула ногами на пол? Хан накидывает халат и идёт на поиски мохнатого гостя. Зверь обнаруживается распластавшимся на кухне, возле холодильника. Заслышав шаги девушки, он лишь слегка повёл ухом, всё также продолжая вяло шкрябать здоровой лапой дверь. С минуту Инми с неподдельным интересом наблюдает за монотонными попытками хищника получить себе доступ к провизии. И только когда тот, сдавшись, наконец садится, раздражённо постукивая хвостом по полу, оживляется: — Сначала я умываться! — торжественно объявляет она. — А потом уже позавтракаем вместе. Идёт? Лис провожает молодую хозяйку суровым взглядом, оставаясь сидеть на месте. Через пятнадцать минут Инми слышит за дверью ванной комнаты нетерпеливый вой. — Да иду я, иду! — распаренная, она появляется вновь на кухне в одном халате, приглаживая влажные пряди длинных чёрных волос пальцами. — Я всё-таки девушка. И мне нужно время. Негодник! — Хан легонько щёлкает уставившегося на неё зверя по носу и открывает заветный холодильник. Спустя ещё несколько минут перед носом рыжего квартиранта ставится долгожданная миска со свежим куриным мясом. Тот с предвкушением обнюхивает кусочки, замирает, недоуменно наклонив голову на бок, снова принюхивается. Поднимает на девушку тяжёлый взгляд. Весь его вид будто говорит: «Это что за дрянь?» — Не смотри на меня так. Тебе нужно поправиться, Боксуна, восстановить силы! Ты очень ослаб. Я обязательно переведу тебя на сырое мясо без добавок, но сейчас тебе нужны эти витамины и минералы… Договорить до конца так и не удаётся. Посреди вполне себе убедительного, как казалось Хан, монолога, лис разворачивается и, прихрамывая, покидает кухонный закуток. Он уходит в самый угол гостиной к своему спальному месту, где, покрутившись, сворачивается клубком, обиженно отвернувшись спиной. Инми становится почему-то стыдно, хотя умом она понимает, что действует во благо. Она сочувственно смотрит на рыжую спину, вздыхает. — Боксунааа… — ласково тянет девушка. Помявшись, присаживается рядом с хищником на ковёр. Проводит прохладной ладонью по мягкому боку, отчего лис вздрагивает, словно от щекотки. Грозный короткий рык должен был предостеречь и напугать, но угроза звучит глухо, уходя в хвост, куда зверь спрятал морду. Инми улыбается: — Ну ладно, не вредничай. Это тебе же на пользу, — она идёт на риск и аккуратно треплет его за ушами, с замиранием сердца ожидая агрессивной реакции, но, как ни странно, лис хоть и ворчит утробно, но не дёргается. Решив не испытывать лишний раз судьбу, Хан оставляет его в покое. Только перед уходом на работу окликает ещё раз: прощается, обещает не задерживаться и запирает дверь на замок.***
Во время обеденного перерыва девушка сидит в общей столовой центра и ковыряет еду палочками, задумчиво отвернувшись к окну. Не сразу замечает, как к столику кто-то тихо подсаживается. Когда же она, не глядя, берёт в руки маленькую чайную чашечку, чтобы сделать глоток, её перехватывают за кисть: — Эй-эй! Это соус! Инми от неожиданности пугается, проливает тёмно-коричневую жидкость на стол, огромными глазами уставившись на сидящего напротив Юнги. — Э-хей… — Мин со вздохом забирает пиалку с соусом из рук и промокает салфетками стол. — Ворон опять считаешь. — Юнги-сси, ты давно здесь? — Хан резво перехватывает инициативу, собирая грязные салфетки в кучу. Коллега же, поправив шапку на голове, берётся за приборы: — Тофько щел, — невнятно отвечает, предварительно запихнув в рот кусок курицы. Он удовлетворённо мычит, одобрительно кивая. Выпивает воды. — Как там твой подопечный? — Он вчера помылся, — как ни в чем не бывало пожимает плечами девушка. И вдруг заговорщицки подаётся вперед, переходя на шёпот. — Самостоятельно. Выгнав меня из ванной. — Я вообще-то про лиса спрашивал, — с каменным лицом уточняет Мин. — Вот именно! Первый раз вижу такого смышлёного зверя. — Юнги откидывается на спинку стула, недоверчиво сдвинув брови, и Инми переводит тут же тему, понимая, как нелепо может звучать это признание со стороны: — Как у тебя дела? Всё нормально? Она поглядывает выжидательно на друга в попытках понять, в каком он настроении после вчерашнего. Но тот внешне кажется абсолютно спокойным и как всегда невозмутимым. — От начальства досталось, — мужчина усмехается и, в конце концов, не выдерживает. — Ты чего ж одна туда попёрлась? — надув губы, произносит возмущённо. — Так не было никого. Все на обеденный перерыв ушли. — Ох ты, горе луковое, — укоризненно качает тот головой. — Прости, Юнги-сси, — Хан виновато подкладывает ему в тарелку лакомые кусочки кальбитима, заискивающе заглядывая в глаза. — Ладно, проехали. Директора Чона всё равно больше интересовал инцидент с туристами. — А что там выяснилось? — Человеческая дурость. Всё, как обычно, — Юнги откладывает палочки, довольно потирая живот. — Когда-то один из них уже бывал в тех местах с проводником, поэтому отчего-то решил, что во второй раз сопровождающий ему не нужен. И так, мол, все тропинки да каждый кустик уже знает в лицо. Оштрафовали, в общем, на крупную сумму. Директор вообще подумывает закрыть эту зону от посещений. Давно пора… Инми кивает, соглашаясь. Чон Хосок не первый месяц обивает пороги чиновников, добиваясь на это разрешения ради сохранения уникальной окружающей среды. Уже столько редких ландшафтов было в своё время практически затоптано туристами в угоду зрелищных фото и эффектных селфи, на их восстановление ушло немало сил и средств. — Кстати, осталось всего несколько дней до сезонного ограничения на восхождения! Когда у вас чистка Пирён запланирована? — Хан складывает тарелки с приборами, вместе с Юнги относит лотки обратно на выдачу. — На следующей неделе. А что? Тоже хочешь присоединиться? — Реабилитация наших земноводных закончена, — мотает головой девушка. — Пора бы уже выпускать их обратно. До зимы рукой подать. Так что ждите запроса, будем работать сообща, чтобы успеть. Ещё какое-то время поболтав о пустяках, они желают друг другу хорошего дня и расходятся каждый по своим офисам. Работа идёт своим чередом, не давая даже слегка передохнуть и сделать паузу. Однако, несмотря на довольно загруженный активный день, девушка всё время возвращается мыслями к лису. Она чувствует себя почему-то неспокойно. Волнуется и переживает. Поэтому, как только часы бьют шесть вечера, срывается домой. — Боксуна, я вернулась! — громко оповещает Инми, едва оказываясь на пороге своей квартирки. Из гостиной доносятся шумное копошение и суетливая возня, что-то тяжёлое глухо шмякается на пол. Хан торопливо вешает куртку на вешалку, расшнуровывает высокие ботинки, уже представляя себе мрачную картину дикого бардака. Из-за угла показываются рыжий нос с ушами. Лис, недвусмысленно широко зевнув, садится в коридоре и невозмутимо начинает вылизывать покалеченную лапу. Инми замирает, оглядывая зверя, сдвигает брови на переносице: — Где твоя повязка? Как ты умудрился бинт стянуть, засранец? — хищник даже ухом не ведёт, и она укоризненно цокает языком. Решительно пройдя вглубь квартиры, бегло проверяет свои владения. На удивление, царит порядок и неизменный уют. Оглянувшись на пушистого квартиранта, девушка недоверчиво качает головой и идёт на кухню. Там обнаруживается миска полная мяса, выданного ещё с утра. Судя по количеству, было съедено от силы два-три кусочка. Встревоженно нахмурившись, Инми спешит в ванную проверить лоток. Так и есть! Нетронутый и девственно чистый. Чертыхнувшись сквозь зубы, Хан бросается обратно в коридор, спешно выуживая из кармана куртки телефон: — Ким Сокджин-сси? Прости, что вечером беспокою, но у нас, кажется, проблемы… Описывая вкратце ситуацию, Инми даже не замечает, как лис, нервно суча ушами, настороженно прислушивается, давно позабыв про лапу. — Запор? Да, вполне может быть. Мог проявиться как симптом на фоне проблем неврологического или ортопедического характера, — Джин на том конце провода соглашается со всеми доводами. — Вздутие живота есть? — Сейчас… Ошарашенный лис даже рыкнуть не успевает, как девушка, метнувшись навстречу стрелой, ловко прижимает его к стене, обездвиживая. Худая ладонь уверенно касается мягкого тёплого брюшка, ощупывает наскоро, мнёт со всех сторон. И когда зверь наконец осознаёт в полной мере, что, собственно, происходит, и начинает яростно вырываться, его отпускают из тисков. Хищник одним длинным прыжком достигает конца коридора, по инерции разворачивается на сто восемьдесят градусов. Он стоит, широко расставив лапы и позабыв о травме, тяжело дышит, открыв пасть. Явно шокирован и потрясён бесцеремонным вторжением. — Вроде чисто, да и при пальпации реакции не было… Клизма? Которая с вазелином? — слышит лис следующее, и сердце его уходит в пятки. — Думаешь, лишним не будет? Да, согласна. Да нет… Справлюсь. Хорошо, буду держать в курсе. Спасибо, Сокджин-сси. Янтарные глаза зверя настолько огромны, что Инми видит себя в их отражении. Не успевает она и шага сделать, как тот, царапая пол когтями, даёт дёру.