***
Зверь сидит в укромном убежище до тех пор, пока его не зовут кушать. Тяжело вздохнув, он выбирается наружу. Какой смысл прятаться? От себя же всё равно не убежишь. Остаётся лишь надеяться на силу воли до тех пор, пока не завершится реабилитация. Инми же, закончив со своей порцией, с наслаждением смакует крепкий кофе. Кидает на вошедшего подопечного хитрый взгляд и прячет лёгкую улыбку за чашкой. Сделав последний глоток, она встает, ставит посуду в раковину и вытирает руки об полотенце. Охает, когда вдруг оживает мобильный телефон, оглушая трелью. Бросив быстрый взгляд на экран сотового, широко улыбается: — Ты мои мысли читаешь, Юнги-сси! — прикладывает она смартфон к уху. — Я сама хотела тебе позвонить вот буквально только что. — Дошли слухи, что ты на больничном с гриппом, — раздаётся голос на том конце провода. Мин лениво растягивает слова, словно сам проснулся только что, — но что-то простуженной совсем не звучишь… — У меня вчера было просто отвратительное состояние! Думала, всё, конец. Но, видимо, наглотавшись кучи лекарств, изничтожила бациллу на корню, — Хан замолкает и тут же шёпотом добавляет. — Только боссу не говори, он дал отгул на пару дней. Друг многозначительно хмыкает: — То есть пузырь вискаря для дезинфекции тебе не нужен? — спрашивает как бы невзначай. — А ты хотел меня навестить? Как мило! — Инми закусывает губу, чтобы не захихикать. — Пф-ф… Ещё чего! Особое распоряжение Чон Хосока. — Ну да, ну да… Кокетливую перепалку неожиданно прерывает громкий противный звук металлического скрежета, отчего девушка вздрагивает и морщится. Она кидает недоумённый взгляд на источник раздражения и видит лиса, что двигает мордой железную миску по кафелю, делая вид, что тщательно долизывает остатки соуса со стенок. — Боксуна! — одёргивает Инми его возмущённо. Зверь останавливается, а потом демонстративно подцепляет носом плошку и опрокидывает её. Пустая железная миска, перекрутившись, со звоном приземляется на пол. — Боксуна! — Хан выпучивает глаза от такой наглости. Да что с ним такое? — Твой любимчик там дом вверх дном, что ли, переворачивает? — слышится насмешливый тон Мина. — Нет, пока только миску. Шкода мелкая… — Сдаётся мне, он ревнует, — заключает глубокомысленно коллега. — Кто? Он? Меня? К тебе? — фыркает Хан и с укоризной качает головой, провожая взглядом лиса, что невозмутимо удаляется в гостиную с гордо поднятым хвостом. — Приручила на свою голову… — припечатывает Юнги последним комментарием. — Ты с Ким Сокджином ещё не разговаривала? — Нет. А что? — девушка тут же внутренне напрягается. — Он там обмолвился о каком-то медосмотре, когда мы пересеклись в столовой. Лиса не думаешь возвращать в привычное место обитания? Смотри, не затягивай… Ему тяжелее потом будет адаптироваться. Инми замолкает. Задумывается, погрустнев. В словах Юнги и Джина есть смысл и логика. Но что-то неприятно сдавливает в солнечном сплетении и булыжником глухо падает вниз. Она совсем забыла, что когда-нибудь реабилитация да заканчивается. Конечно, это не первый опыт выхаживания диких зверей, но в этот раз осознание почему-то даётся особенно болезненно и тягостно. Сердце противится этому факту. Эх, кто кого ещё приручил… Кажется, отпустить своего рыжего «персика» будет очень и очень непросто. Хорошее настроение Хан мигом улетучивается. В душевном раздрае она рьяно берётся за уборку дома, чтобы хоть чем-то себя отвлечь. Занять руки и прогнать тоскливые мысли. Перемывает всю кухню, отдраивает крохотную ванную, сделав паузу лишь однажды, во время прогулки с лисом. Тот тоже мрачен и угрюм, словно чувствует состояние хозяйки. Однако, несмотря на невесёлую атмосферу, незримой тенью следует за девушкой из комнаты в комнату, когда та вооружается пылесосом. Инми затаскивает старенький тяжёлый агрегат в спальню, пихает вилку в розетку и жмёт в очередной раз кнопку включения. Пылесос, загудев, вдруг чихает и перестаёт работать. Брюнетка слышит непонятный тихий треск и улавливает запах жжёной проводки. Сразу смекнув в чём дело, она опрометью бросается к розетке, из который уже вьётся тоненькая струйка сизого дыма. Перепуганно ахнув, тянется к проводу, но кто-то дёргает с невероятной силищей за штанину, отшвыривая её прочь. Хан падает на пол, больно ударившись копчиком. Успевает заметить рыжую спину. Лис, резко мотнув головой в сторону, в мгновение ока сам вырывает зубами провод из розетки. Та громко щёлкает, лишь чудом не ударив никого током. Зверь от неожиданности отшатывается и врезается боком в прикроватную тумбочку. Сверху, покачнувшись, летит лампа, разбиваясь вдребезги об пол рядом с хищником. Короткий сдавленный рык доносится следом. Боксуна трясёт головой, трёт лапой глаз. — Боксуна, замри! Не двигайся! — вскрикивает Инми. — О боже… Порывисто поднимается на ноги и вытягивает предупредительно руки, осторожно переступая через стекло. Сердце колотится, как сумасшедшее. К горлу поднимается паника. Что, если его-таки шибануло? Или ранило? Она приседает рядом со зверем, обхватывает шею руками, поворачивая мордой к себе: — Тише, тише, малыш… Посмотри на меня. Хан тщательно осматривает хищника и обнаруживает небольшую ранку на щеке прямо под левым глазом. Неглубокую, чуть начавшую кровоточить. Наверно, осколок от лампы отлетел и поцарапал. Она ещё раз внимательно проверяет зрачки, слизистые, тонус мышц. Наконец, опустив голову и зажмурившись на секунду, судорожно выдыхает. Потом зорко оглядывает пол. — Пойдем со мной. Аккуратно. Вот так… — подталкивая лиса в сторону, выводит того из комнаты.***
Инми, разложив аптечку перед собой, в ванной под ярким светом дополнительных ламп сосредоточенно обрабатывает ранку хищнику. Лис сидит, не шелохнётся, уставившись в стену. Дышит глубоко и часто. Глаза лишь изредка прикрывает. Хан видит, как веки его слегка подрагивают каждый раз, когда смоченная раствором ватка касается пореза. Должно быть это больно. Как же он терпит так стойко? Она непроизвольно стискивает губы в тонкую полоску, чуть слышно шмыгая носом. Смазывает царапину заживляющей мазью. — Чего ж ты полез под горячую руку? — тихо шепчет. — Это же опасно. А если бы… Тебя… Девушка запинается на полуслове, представив жуткую картину последствий. Доводилось уже однажды видеть животное, попавшее под оголённый провод. По телу тут же проходит нервная судорога. Брюнетка всхлипывает и порывисто обнимает лиса, уткнувшись ему в шею. — Дурачок… Инми тихо плачет. Инцидент утроил сразу все сегодняшние переживания. Она очень испугалась! Как же он смог… И секунды хватило! Даже пикнуть не успела. А силы-то сколько! Хан стискивает в кулачке жёсткую шерсть. Она ж решила, что её милого Боксуна током, как пить дать, ударило. Её саму чуть удар не хватил при виде той картины. Итог мог бы быть фатальным. Девушка вытирает мокрое лицо о шкурку и отстраняется. — Не делай так больше. Слышишь? — смотрит серьёзно, нарочито строго прямо в золотистые глаза, сдвинув брови. Лис в ответ разевает пасть, дышит горячо. Вскользь касается языком носа и щеки заплаканной хозяйки. Будто пытается успокоить: «Всё в порядке. Я в порядке». Подбородок Инми вновь начинает мелко дрожать. Она мотает головой и опять приникает к крепкому тельцу. Нет, он такой славный, такой заботливый! Как она с ним расстанется? Как?