Кумихо

♫ Two Steps From Hell — Riders of the Apocalypse       Чонгук бредёт по заледенелой тропе, держа на руках бессознательную Инми. Он сам не понимает, как смог перенестись. Таких умений у него никогда не было, да и не могло быть. Не знает, как далеко находится сейчас от поселения. И как долго уже идёт по лесу, продираясь сквозь заросли… Не может вспомнить все подробности произошедшего, как не пытается. Что случилось после того, как Инми упала замертво? После того, как багровая пелена затмила глаза? Кумихо, прижимая девушку к груди и сцепив зубы, упорно шагает из последних сил. Старается не обращать внимание на сильное головокружение и лёгкую тошноту. Одежда изодрана в ошмётки, изорвана в клочья. Длинные чёрные пряди мешаются и липнут к взмокшему лбу. Мощный выброс энергии уничтожил силы подчистую. Их словно выкачали из сосуда до последней капли. А потому ему нужно выбраться на дорогу до того, как организм откажет окончательно. Ему нужна помощь.       С неба валит снег. Поднявшийся ветер безжалостно швыряет его колючими пригоршнями в лицо, треплет лохмотья и давит порывами, будто хочет остановить. От этого ещё труднее двигаться и тяжелее дышать. Оборотень почти теряет надежду, когда наконец выходит из пролеска, достигая ровного широкого покрытия. Он проходит буквально несколько метров по обочине, прежде чем улавливает чувствительным слухом рёв двигателя вдалеке. Чонгук поднимает голову, мутным взглядом всматриваясь в горизонт, и делает единственно верный на данный момент шаг: встаёт на середине дороги, преграждая путь. Так, чтобы автомобиль не смог ни объехать их, ни промчаться мимо. Только тогда падает в изнеможении на колени, ощущая чудовищную слабость. Пожалуйста… Ему нужна помощь.       Показавшийся из-за пригорка джип, взвизгнув шинами, резко останавливается, не доехав всего ничего до пары. Громко хлопает дверь. Кумихо зажмуривается крепко, прогоняя подползающую дурноту. Встряхивает головой, смахивая капли пота. Он бросает взгляд на сухощавого мужчину, что выскочил из салона и взволнованно бежит навстречу. Горло сдавливает и пережимает. Чонгук сглатывает с трудом, прерывисто вздыхая с облегчением. На такую удачу он даже и не надеялся.       — Помоги, Юнги… — хрипит он сипло, как только перед взором начинает маячить побледневшее лицо Мина.       Юнги будто и не слышит его вовсе. Он зажимает дрожащими пальцами артерию на шее Инми, проверяя пульс. Бегло осматривает. Замечает странно вывихнутое запястье правой руки, тянется к нему, но Гук в тревоге перехватывает за кисть:       — Не надо… Не трогай…       Мин моргает в замешательстве. Ещё раз убедившись, что состояние не критическое и угрозы для жизни нет, разворачивается. Он кряхтит, подхватив Хан под локти, и пытается взвалить её бесчувственное тело себе на спину. Чонгук же с протяжным стоном делает рывок вверх, поднимаясь на ноги с девушкой на руках. Он делает шаг вперёд и, обогнув сидящего на корточках лесничего, направляется к машине. Юнги растерянно смотрит им вслед несколько секунд. Широкая спина странного парня вся в кровавых полосах и ранах. Некогда не по-зимнему лёгкая одежда превратилась в тряпьё, будто он с медведем дрался в рукопашную. Медведь? Неужели… Господи…       Мин подрывается вдогонку, обгоняет. Распахивает заднюю дверцу автомобиля, дожидаясь незнакомца и внимательно оглядывая мимоходом. Мышцы того просвечивают сквозь прорехи, походка твёрдая. Кажется, что ему не составляет никакого труда нести Хан. Но Юнги подмечает белое лицо, струящийся пот и тяжёлое глубокое дыхание. Брови молодого человека сурово сдвинуты и подрагивают напряжённо. Губы стиснуты в одну тонкую полоску. Кто это такой? И как он выжил, если столкнулся с диким зверем?       На базу они мчат в полнейшем молчании. Мин кусает остервенело губы, сосредоточенно следя за дорогой. Лишь иногда бросает короткие взгляды в зеркало заднего вида на подругу и на её сопровождающего, проверяя, всё ли в порядке. Глаза неизвестного парня прикрыты. Лицо заострённое, осунувшееся, под глазами залегли глубокие тёмные тени. Грудная клетка грузно вздымается. Он хмурится мучительно, стонет еле слышно, но из объятий Инми не выпускает. Будто боится, что девушка исчезнет, стоит их ослабить.       — Ч-что произошло? — споткнувшись на первом слове, Юнги нарушает наконец тягостное молчание.       Молодой человек лишь слегка приоткрывает глаза и неуловимо мотает головой:       — Я помню только выстрел… — через силу и как-то обречённо выдыхает и снова смыкает веки.       Мин бросает недоумённый взгляд на незнакомца. На теле подруги ни одной серьёзной раны или увечья. О чём он говорит? Что, к чёрту, происходит? На подъезде к центру он уже успевает заранее связаться с Джином. И когда на скорости влетает на территорию клиники, Ким с остальными медработниками уже ждут во всеоружии.

***

      — В Скорую уже позвонили, — на бегу тараторит Сокджин после того, как девушка была бережно переложена на каталку. Ветеринар толкает её по коридору, увеличивая темп. С другой стороны в железные ручки вцепился Юнги. — Должна быть в течении двадцати минут. Директора оповестил. Он будет ждать уже в палате. Подробности выяснил?       — Он, — Мин оглядывается назад, лёгким кивком головы указывая на незнакомого парня, что не отстает от них, ни на секунду не упуская Инми из виду, — упоминал выстрел, но я ничего на теле не обнаружил. У неё запястье только явно вывихнуто. Или сломано. Надо бы рентген…       — Выстрел? — Ким аж спотыкается, запнувшись о собственные ботинки.       — Хён, она сегодня утром влетела ко мне в кабинет с просьбой дать снотворное. Набрала ампул больше десяти штук! — голос лесничего тихий и серьёзный. Тележка стукается колесами о небольшой порог, въезжая в операционную.       — Что? Зачем?       — Я не знаю. Она убежала до того, как я врубился в происходящее. Чудом вон их обоих на дороге обнаружил после часового поиска.       Ким Сокджин хмурится мрачно, успевая при этом действовать быстро и оперативно. Раздаёт чёткие указания двум молодым медикам, что отточенными движениями цепляют датчики и выставляют параметры на мониторах. Он избавляет Хан от куртки, как можно осторожнее вынув повреждённую руку. Юнги тем временем не без помощи одного из интернов водружает на соседний стол переносной рентгеновский аппарат, который они используют в отдалённых от Центра лесных участках, когда нет возможности транспортировать животное.       Чья-то крепкая хватка сдавливает вдруг его плечо. Лесничий, вздрогнув, оборачивается и видит того странного молодого человека, что был вместе с Инми. Тот, встав совсем вплотную, молча протягивает пустой дротик на ладони. Чонгук успел подобрать его до того, как смог исчезнуть с плахи. Округлившиеся чёрные глаза юноши блестят и переливаются, выдавая серьёзную тревогу и волнение.       — Хён! — Мин хватает пустышку из рук парня и ближе подносит к глазам. — Она в себя всадила ампулу седативного! Должно быть входное…       — Уже нашёл, — отвечает Джин, склонившись над девушкой. — Прямо между рёбер. Твою ж, три сантиметра левее, и в самое сердце попала бы!       Он шумно выпускает из лёгких воздух, всматривается несколько долгих минут в показатели на мониторах и неожиданно… улыбается:       — Всё в порядке, — кивает замершему на месте Юнги и вцепившемуся в железный остов стола потрёпанному Чонгуку. — Ничего страшного нет, она поправится. Всё дело в ампуле со снотворным. Характерное входное отверстие это подтверждает. Да и другому оружию у неё всё равно взяться неоткуда. Все показатели говорят о том, что она просто спит крепким сном.       Гук вдыхает резко через ноздри, будто и не дышал всё это время. Будто только сейчас открылся клапан, впуская спасительный кислород. Он делает несколько шагов назад, скользит спиной по холодной стене, грузно опускаясь прямо на пол, и накрывает ладонями лицо. Она в порядке! Инми просто спит! Силы всемогущие… Спасибо… Оборотень зажмуривает веки, чувствуя, как больно начинает щипать глаза. Ощущает, как рвётся сердце на части, и сдавливает органы в солнечном сплетении. От захлестывающих с головой эмоций хочется выть. Неужели всё закончилось? И они оба смогли выбраться из этой западни, устроенной Верховным? Он глядит на копошащихся вокруг Инми сотрудников, силуэты их расплываются перед глазами из-за набежавших слёз. Сделав усилие, поднимается.       Пока Сокджин с медиками возятся с пострадавшей кистью, проверяя целостность костей, а Юнги по команде делает снимки, кумихо стоит с другой стороны каталки. Нежно касается чёрных волос девушки, заботливо укладывая прядки. Аккуратно подцепляет пальцами её левую ладонь и сжимает легонько. Он не слышит и не замечает ничего вокруг, глядит только на любимую, чувствуя её мерное сердцебиение на запястье. Она нашла его. Пришла, чтобы спасти, не задумываясь о собственной безопасности. Не побоялась выйти против Старейшин. А он ничего не смог сделать, чтобы защитить её. Чувство вины гложет изнутри, выворачивая жилы.       — Эй, парень! — слышит Чонгук рядом с собой и переводит взгляд влево. Мин деловито ставит тяжёлую медицинскую аптечку на соседний столик. — Иди сюда. Тебе тоже нужна помощь. Кто тебя так подрал?       Кумихо на это лишь морщится устало и отворачивается. Отмахивается от предложения, отрицательно мотнув головой. Он не отходит от Инми ни на шаг, будто намертво связан нитями с брюнеткой. Юнги с Сокджином многозначительно переглядываются. Несмотря на неважное состояние незнакомца, от него веет странной силой. Эта концентрированная невидимая мощь не даёт полностью расслабиться в его присутствии, вынуждая всем вести себя настороженно. Мин долго сверлит взглядом подозрительного молодого человека, кусая губы, и наконец не выдерживает:       — Я тебя раньше что-то не видел. Как ты на маршруте оказался? — в голосе явно слышится беспокойство и недоверие. — Из-за тебя Инми туда помчалась? И ещё… Откуда знаешь моё имя?       Всю дорогу до клиники Юнги ломал голову и никак не мог понять, где он мог видеть этого черноволосого парня, когда с ним сталкивался и откуда тот его знает? Ведь назвал же по имени. Он хмуро морщит лоб, поджимает губы, но в голову так ничего путного и не приходит. Вздохнув, Мин ещё раз окидывает суровым неодобрительным взглядом исполосованную спину юноши.       — Если срочно не обработать раны, — говорит, приближаясь к каталке, — можно заработать заражение крови. Или ты не в курсе? Вон вся спина в крови!       Лесничий протягивает руку, цепляя широкий лоскут ткани, что свисает тряпочкой и открывает бугры спинных мышц. Цокает сокрушённо языком. Разодранная материя оголяет лопатку и часть позвоночника. Парень вдруг дёргается, как от ожога. Разворачивается стремительно лицом к Юнги. Чёрные глаза какое-то время пристально вглядываются в ответ, будто пытаются разглядеть что-то в эмоциях Мина. В конце концов брюнет, моргнув, сглатывает:       — Я сам, — выдавливает хриплым голосом, смотрит за спину Юнги на аптечку. Сосредоточено пробегается глазами по операционной.       — Смеёшься, что ли? — фыркает друг Инми. — Герой нашёлся, то же мне. Давай не выпендривайся, снимай свои лохмотья, — кивает одному из интернов, стоящему ближе всех, но тот и шагу сделать не успевает.       Снова взгляд этих тёмных глаз цвета оникса и тихий предостерегающий рык, пробирающий до костей. Мин ошарашено застывает на месте, уставившись на молодого человека. Этот звук… Ему же не послышалось? На человеческий не похож. Скорее звериный. Бред какой-то… Он растерянно глядит на озадаченного сотрудника. На Джина. Но тот занят запястьем Хан и, кажется, ничего вокруг не слышит.       Чонгук стремительно проходит мимо, обдав запахом хвои и земли. Он легко подхватывает аптечку одной рукой и уверенным шагом направляется к выходу.       — Процедурная слева, там душевая, — только и успевает произнести вдогонку вконец обескураженный лесничий.       Парень, кивнув, толкает дверь и выходит из операционной.