Кумихо

      Тэхён с трудом разлепляет тяжёлые веки. Моргает, напрягает зрение, но мало что может разглядеть почти в кромешной тьме. Осознав, что лежит на каменном полу, он со стоном переворачивается и, облокотившись о холодную стену, принимает сидячее положение. Где он? Что произошло? Охотник сглатывает и прикрывает глаза, прислушиваясь к себе. Энергия истончилась, но катастрофического недостатка нет. Небольшие дыры можно легко восстановить направленной медитацией. Силы, колким током проходящие по нервным окончаниям, все на месте.       Он аккуратно крутит шеей, разминает плечевые суставы и шевелит ногами — вроде цел. Касается длинными пальцами ноющего виска. Из недомоганий только раздражающе гудящая голова да ломота, как после серьёзного рукопашного боя. Сколько он провалялся здесь в отключке? Снова открыв глаза, Тэ наконец замечает слабый отсвет в стене напротив. Похоже, это плотно запертая дверь, через порог которой пробивается невнятное мерцание. Может его нашли и заперли в карцере каком? Но… Почему тогда не убили? Почему не лишили сил?       Ким прислушивается, но снаружи не доносится ни звука. Зловещую тишину нарушает только тихо свистящий ветер. Какое-то время он сидит в раздумьях и приходит в себя. В конце концов решает разведать обстановку. Поднимаясь с пола, он ударяется локтём о что-то твёрдое, обшаривает ладонью шероховатую деревянную поверхность, пробегая пальцами по неровной тиснёной коже и ощупывая переплёты. Это что… Книги? Куда его, чёрт возьми, занесло?       Дверь, на удивление, поддаётся легко, оказавшись запертой на самый обычный ключ. Чтобы взломать замок потребовалось чуток напрячься, но много времени это не заняло. Тэхён попадает в небольшое тёмное помещение, освещённое магическими оранжевыми огнями. Они плавно двигаются вдоль каменных стен, словно неторопливые рыбки плавают в воде. Так вот что это мерцало… Молодой человек рефлекторно тянется к маленькому светящемуся шарику, зависшему совсем рядом. Тот отпрыгивает от касания и отскакивает зайчиком к стене, устремляясь в противоположный угол. Интересно…       Узкая келья длиной и шириной всего в четыре шага. Ни окон, ни дверей, кроме той единственной, откуда охотник выбрался. Лишь винтовая чугунная лестница перед глазами, устремляющаяся резко вверх. По ней кумихо и поднимается осторожно, напрягая всё своё шестое чувство, не теряя бдительности и до сих пор гадая о предназначении сего места. Когда же он проходит мрачный пустой коридор и выходит наконец на свет, попадая в просторную залу, то останавливается, как вкопанный, осенённый прозрением. Хранилище! Он всё ещё во дворце, прямо под носом у Верховного!       Оглядев бесчисленные стеллажи с книгами и свитками, Тэхён злорадно усмехается. Что ж… Это его удачно занесло. Лучшего прикрытия и не придумать. Никто и не додумается тут искать беглого охотника. В памяти всплывает последний разговор с правителем и его попытка повязать, подчинить кумихо. Попытка повесить всю вину и наверняка казнить, спасая свою шкуру. Ким мгновенно мрачнеет. Дёргает верхней губой, скрипнув зубами. Однако, кем бы его там не считали, за кого бы не принимали, у него есть и достоинство, и честь. И подобных оскорблений Тэ не потерпит. Верховный и сам не знает, кого пригрел на груди. Народ, значит, взволнован? Может, стоит подогреть их негодование? Внести ещё большую смуту в массы умелому провокатору раз плюнуть. Посмотрим, как глава Старейшин выкрутится.       Глаза Тэхёна загораются недобрым алым блеском. Мужчина облизывает плотоядно губы, обнажая клыки. Улыбается. Он готов приняться за ответные действия. Главное, восстановить сейчас энергетический баланс и залатать прорехи. И это тихое, спокойное место как нельзя лучше подходит для концентрации. Ким решительно пересекает главную залу. Тяжёлая поступь эхом разлетается по просторной библиотеке. Чёткие шаги вспарывают звенящую тишину, отскакивая эхом от стен. Охотник сканирует помещение острым взглядом в поисках укромного уголка, где он сможет уединиться на несколько часов, запустить регенерацию и настроиться на борьбу. Продумать дальнейший план. ♫ Ruelle — Live Like Legends       В голову вдруг неожиданно врывается воспоминание. Услышанная недавно фраза, которую он заставил себя насилу забыть:       «Под третьей половицей от двери главного зала хранилища спрятан пергамент. Там было про тебя и твоих родителей…»       Тихий голос Чонгука простреливает память шрапнелью навылет, отчего Тэ разом бросает в жар. Он мотает головой, прогоняя наваждение, встряхивает челкой и зажмуривается. Перед глазами возникает бледное лицо Чона. Парень сверлит охотника чёрными круглыми глазами. Этот засранец… Врать не умеет. Охотник цыкает раздражённо и оборачивается в сторону входа, закусив губу.       Круглый сирота. Найденный и воспитанный кланом охотников и убийц. По словам наставника, неугодный младенец, выброшенный родителями, как жалкая собачонка. Он ничего не знает о своей настоящей семье. А теперь, по милости этого заносчивого мальчишки, выясняется, что есть ниточка в летописях. В исторических официальных летописях! И Тэ сейчас буквально в нескольких шагах от этой тайны, что всегда была покрыта мраком.       Сердце вздрагивает и ускоряет свой бег, неистово колотясь в груди. Кумихо стоит на месте, сжимая кулаки в досаде. Лисье любопытство так и подмывает не упустить возможность, предчувствие свербит назойливо под ложечкой. С него же не убудет, в конце концов, верно? Просто проверить… Третья половица…

***

      »… Это моя последняя попытка сохранить справедливость, пересказав истинную хронологию событий. Всех придворных королевской семьи казнят. И я, королевский летописец Чхвэ МуЁль, не стану исключением. Происходит катастрофа. Одна надежда на то, что когда-нибудь этот пергамент попадёт в нужные руки и свершится правосудие…»       »… Королевская семья Ким ложно обвинена младшим советником Ан в предательстве рода, в составлении заговора против свободы и общей безопасности племени путём раскрытия его существования людям…»       »… Сегодня утром Ким Хёнмук и Ким Тэри были казнены на дворцовой площади путём обезглавливания фантомной сущности. Судьба недавно родившегося наследного принца Ким Тэхёна неизвестна. Он пропал. Предатель Ан объявил себя следующим правителем…»       »… Уже нарушил древнюю иерархию, пробившись из низов, но захотел большей власти и, собрав последователей, свергнул обманным путём монархию…»       Свиток выпадает из рук, с громким стуком ударяясь шлифованной плашкой об пол. Шелестя, закатывается под стеллаж. Тэхён дышит тяжело, сипло, грудная клетка вздымается рывками. Сердце заходится и больно долбится о рёбра, отдаваясь пульсацией в висках. Голова кружится так, что к горлу подкатывает тошнотворный склизкий ком. Ким поднимает взгляд, но перед глазами всё вертится и ходит ходуном. Ноги слабеют, подкашиваются, и охотник грузно падает на колени. Он упирается ладонями об пол. Низко склонив голову, зажмуривается. Капли пота падают вниз, оставляя тёмные разводы на дереве.       Он королевский наследник. Его не бросили… Нет. У него отобрали семью. Отобрали! Жестоко и безжалостно. А самого взрастили убийцей без роду и племени. Он подчинялся приказам того, кто повинен в смерти родных. Кто повинен в его одинокой проклятой жизни.       Тэ хрипло стонет в голос. Кажется, будто застоявшаяся гнилая вода прорвала плотину и хлынула смердящим потоком, снося всё на своём пути. Эта гниль причиняет невыносимые мучения. Острые, как ножи, когти скребут пол, оставляя глубокие борозды. Тэхён клацает прорезавшимися клыками и запрокидывает голову назад. По залам хранилища проносится надрывный рёв, срывая вековую пыль и сотрясая каменные стены. Огненные хвосты взметаются над сгорбленным охотником. В глазах мутнеет. Он рывком разворачивается, всё также стоя на четырёх конечностях, приняв звериную позу. В следующую секунду срывается с места.       Могучий силуэт получеловека-полулиса стрелой несётся по дворцовым коридорам, разнося по пролётам зловещий рык, от которого стынет кровь в жилах. Кумихо жаждет вновь добраться до Верховного. Жаждет крови! Готов разорвать правителя к чертям! Как же тот, небось, потешался над беспрекословной исполнительностью Кима, управляя им по своему хотению и при этом зная об истории его рождения. Тяжёлый замах крепкой руки, и очередной страж с разорванным горлом, хрипя, валится на пол. Тэхён расправляется с каждым встреченным им на пути, не замечая резко уменьшившееся количество патрулей в коридорах. Он втягивает носом воздух. Ощетинившись, с рыком поворачивает в правый пролёт. По запаху чует главу Старейшин обострившимся нюхом.       Когда же до королевской опочивальни остаётся всего несколько метров, охотник замедляет бег. Ступает осторожно и плавно, не спуская глаз с двери. Волосы его топорщатся в разные стороны, в глазах бушует адское пламя. Инстинктивный энергетический разряд пробегает по позвоночнику, заставляя каждый волосок встать дыбом. Тэ выдыхает медленно и протяжно. Надо взять себя в руки! Не в его правилах и характере поступать так опрометчиво. Ким быстро берёт над собой контроль, постепенно принимая человеческий облик обратно. Годы тренировок, работа над сознанием в клане убийц не прошли даром.       Длинные пальцы обхватывают кованную ручку и сдавливают силой, деформируя металл. Кумихо смыкает плотно веки и делает последний глубокий вдох, прежде чем войти, отворив рывком массивную дверь. Верховный стоит у крайней стены, осторожно выглядывая в окно. Весь его вид наполнен тревожностью, нервозностью. Воздух в спальне пронизан напряжением и агрессией. Он вздрагивает, резко оборачиваясь на звук. Тэхён на какие-то доли секунды замечает промелькнувший на лице правителя страх, пока тот снова не цепляет маску холодной невозмутимости.       — Тэхён, — тянет глава Старейшин и зашторивает окно тяжёлой гардиной. — Ты всё-таки одумался? Решил снова примкнуть ко мне? Ты сделал правильный выбор, мальчик мой…       Тэ смотрит в глаза палачу своей семьи, не мигая. Молчит. На скулах ходят желваки, руки сами сжимаются в кулаки. Верховный воспринимает молчание по-своему, как знак согласия:       — Что ж… Казнить я тебя не казню. Смысла в этом нет, — он мельком оглядывается на штору. — Но лишний умелый боец мне сейчас не помешает.       Глаза кумихо сужаются вопросительно. Смысла нет? Лишний боец не помешает? Что он имеет в виду? Слух наконец улавливает далёкие непривычные звуки, доносящиеся с улицы: лязг металла, глухие хлопки и невнятные воинственные крики. Ким хмурится, постепенно начиная осознавать происходящее:       — Восстание?       — Этот неблагодарный сброд взбунтовался! — несдержанно срывается на визгливый возглас правитель. Тэхён даже не понял, что озвучил свои догадки вслух. — Кланы не хотят больше подчиняться, лисицы кумихо — подвергаться насильному размножению. Их, видите ли, даже клятвы не сдерживают больше. Они готовы их нарушить и даже умереть, лишь бы выйти из-под гнёта. Из-под гнёта! Ха-ха!       Верховный в бешенстве одним махом сметает всё стоящее на резном комоде на пол. Фарфор, стекло — всё разлетается вдребезги, оглушив звоном.       — Готовы умереть… — повторяет задумчиво охотник, внимательно наблюдая за беснующимся главой.       — Кумихо так верны преданиям, кодексам и данному слову, что верят в любую чушь. Но… Что, если они узнали, что эти чёртовы клятвы не имеют силу? — бормочет Верховный. Приоткрывает штору, выглядывая наружу, и презрительно поджимает губы. Оборачивается на Тэ. — Но ты ведь понимаешь, мальчик мой, что для того, чтобы не погубить наш род… Ради спасения и процветания нужно держать всех в стальных рукавицах. Только грубая сила, абсолютная власть и полное подчинение помогут нам выжить! Меня ничто не остановит на пути к этому! Ты всегда был мне верен, Тэхён! Так иди и бейся за своего правителя! Если погибнешь, то будешь увековечен в летописях, как герой…       Тэхён приходит в ярость. Оскаливается, угрожающе рыча. Волосы вздыбливаются на загривке. Летописи! О, летописи скрывают многое. Например, в угоду власти покрывают злодеяния, что калечат судьбы.       — Как же скучно, — кривит охотник рот в усмешке, обнажая клыки. — Верность? Мне хорошо платили, и я выполнял свою работу, которой был хорошо обучен. Возможно, продолжал бы и дальше, если бы ваши амбиции и жажда власти не коснулись и меня. За свою жизнь я отвечаю сам! — чеканит Ким каждое слово, приближаясь к мгновенно подобравшемуся главе. — А ещё… За жизнь своих родных, младший советник Ан.