Да или нет?

Утро Кюхена начинается не очень. Похмелье дает о себе знать головной болью и жутким сушняком. Плюс, он очень рад увидеть разрисованную дверь своей комнаты. Ну да, как же он мог забыть про эту особенность нового соседа: где он, там и народное творчество его «фанатов». Парень решает, что в маляры он не записывался, а потому решать эту проблему будет не с помощью краски, а так, как умеет лучше всего. В университете он не может удержаться и от всей души дает в челюсть Канину. По его меркам, есть вещи, за которые стоит врезать, даже если это не касается тебя лично. Плюс, он мечтал об этом несколько лет, пока видел Донхэ рядом с ним. Да, он знает, что те просто друзья, но этим ревность не особо заткнешь. Хэ в шоке смотрит на него, не понимая, что происходит. — Не смотри на меня так. Он знает, за что я ему врезал. Он переводит взгляд на Енуна. — А ты теперь даже не смей голову поворачивать в сторону Сонмина. Хочется объяснить Хэ детально, за что влетело Канину, но ведь причина и близко не подходит для этих объяснений, а лжи стало и так слишком много. Поэтому парень просто разворачивается и уходит, подсаживаясь к Мину за столик и ловя его презрительный взгляд. — Ну что? — раздражение на самого себя накатывает волнами, но это не значит, что ему приятно то, что он читает в глазах блондина. — Найди себе другую причину для того, чтобы вмазать Канину. А мною нехрен прикрываться. Я и сам за себя постоять могу. — Я рад, что ты все правильно понял. Воспринимай это как плату за то, что живешь у меня. Тем более, одного раза мне хватило с головой. — Знаешь, как ни странно, но мудаком ты мне больше нравишься, чем приличным мальчиком. По крайней мере, от тебя не несет двуличностью за километр. — Пф... Ну, спасибо на добром слове. Я прямо не нарадуюсь, что хоть кто-то заценил меня таким, какой я есть. — Ой, давай не будем. Чтобы оценить тебя таким, какой ты есть, — Сонмин изображает пальцами кавычки. — Нужно сначала тебя таким увидеть. Но что-то я не помню, чтобы ты стремился к раскрытию окружающим твоего внутреннего мира. — Слушай, я, кажется, начинаю догонять, какого тебя все так "любят". Ты еще та стерва. — Какой есть. И вообще, какой привет, такой и ответ. — Хм, что-то мне подсказывает, что мы или подружимся, или поубиваем друг друга к чертям. И кстати, я как-то не ценитель уличной живописи, так что, перекраска дверей на тебе. Твои же фанаты наваяли. — Не кипятись. Я уже купил краску. И это... Короче, извини за мой фанклуб. — Я знал, на что иду. Правда, у меня не такое терпение, как у вас с Енуном, так что, скоро этим художникам творить не захочется. — Ты о чем? — Оно тебе надо? Кстати, не думай, что я о тебе пекусь. Просто не люблю, когда мне досаждают. *** Мин откровенно раздражен всем происходящим. И дело даже не в том, что его правда оказалась несовместима с отношениями между ним и Канином. А в том, что все будто перевернулось с ног на голову: тот, кто был многим, стал презираем, а тот, кто был никем, нежданно и негаданно протянул руку помощи. И пусть это не так подходит под определение "помощь", как под определение "друзья по несчастью", но все равно это давит своей странностью и нелогичностью. Енун. Это имя сейчас вплотную стоит рядом с предательством. Сонмина слегка передергивает каждый раз, когда он вспоминает их последнюю встречу тет-а-тет. На глаза автоматически наворачиваются слезы. Потому что меньше всего близость старшего ассоциировалась у него с отвращением и паникой. Но это было тогда. А сейчас... А сейчас все пошло наперекосяк. Все плохо. А еще кажется, что это совершенно другая реальность. Какая-то искривленная и до тошноты неправильная. Каждый день он ловит на себе внимательный взгляд пронзительных глаз Кима. Каждый раз он читает в них сожаление, раздражение и что-то еще, что остается неуловимым и неразгаданным для него. Каждый раз сердце заходится бешеным ритмом, несмотря ни на что стремясь к брюнету. И что со всем этим делать парень совершенно не знает. Потому что все не так просто, как было ранее. Почему-то именно от Енуна просто невозможно отказаться вопреки всему, что произошло. И также невозможно быть с ним рядом. Видит бог, он пытался рассказать о своих чувствах, но, видимо, тело людям важнее, чем душа. Именно поэтому лучше быть стервой или как там его назвал Кю. Кюхен. По этому парню с первого взгляда совершенно невозможно сказать, что тот просто отчаявшийся ребенок, которому больше всего на свете нужны любовь и тепло. Жаль, что их он согласен принять лишь от одного человека. Вот только Донхэ отчаянно не хочет этого понимать. И уж тем более, не идет ни на какой контакт. Сонмин горько усмехается. А ведь он такой же. Ему тоже нужен единственный человек, до которого он не может дотянуться, как бы ни хотел. Они с Кю одинаковы. И даже способы защиты у них схожи. Разница лишь в том, что Чо научился надевать маску для окружающих, не давая им к себе приблизиться, а Мин лишь умеет обороняться, но не уходить от конфликтов. Крася в очередной раз дверь, Сонмин с силой закусывает губу, ведь воспоминания о другой испорченной двери еще свежи, но кажутся настолько далекими, что создается ощущение, будто все это было просто приятным сном. Парень тихо вздыхает и продолжает с усердием водить кисточкой по поверхности. Кюхен как всегда приходит с выпивкой. Это уже стало их традицией: по вечерам они делят несколько бутылок алкоголя на двоих, а потом так же делят сигарету. Мин сам не знает, как так получилось. Но сидеть рядом с младшим и курить одну сигарету на двоих почему-то нравится. Да что там нравится, это кажется жизненно необходимым. Он так ни разу и не прикурил сам сигарету. Чо всегда делает это за него. Фильтр после парня всегда сухой, но все равно на нем невероятным образом ощущается тепло чужих губ. Оно, как по волшебству, согревает и дает силы жить дальше и встречать новый день так, будто ничего плохого в жизни их не происходило. Будто сердце не кровоточит каждый раз с новой силой, стоит только мельком увидеть Енуна. Что-то поменялось в парне, и теперь он отчаянно ищет то, чего ему не достает с некоторых пор. То самое тепло. И как-то само получается засыпать с Кюхеном на полу, не смущаясь близости того и наоборот, радуясь, когда младший ночью прижимается к нему, спасаясь от декабрьского холода. Почему-то и мысли не возникает, что Кю от него что-то надо в плане секса. А вот ощущение нужности кому-то, хоть и в качестве грелки, радует. Правда, после нескольких таких ночей на полу, Сонмин простывает и теперь они пьют сразу на чьей-то кровати, но шатен все равно остается спать рядом, всегда сопя в шею и по-хозяйски обнимая Ли, как плюшевую игрушку. А еще стало привычным ловить на себе пристальные взгляды не только Канина, но и Донхэ. Иногда парню кажется, что в нем уже дырку прожгли. Лицо рыжика всегда расстроенное, а глаза наполняются слезами, стоит только Мину положить руку на плечо Кюхена. И он делает это каждый раз при Хэ, заставляя того не забывать, что кое-какие чувства тот таки испытывает по отношению к младшему. И Ли надеется, что это не просто чувство собственничества, ведь официально танцор так и не порвал со своим парнем. Хочется спасти хоть чьи-то отношения, раз свои, так и не начавшись, превратились в ничто. Кю на все его попытки только фыркает, но никогда не сопротивляется. Видимо, надежда в нем еще теплится. *** Канин не знает, что ему делать. Из-за своих глупых и необдуманных действий он обрезал единственную ниточку, что связывала его и Мина. Не было еще ни минуты за эти дни, чтобы он себя не корил за произошедшее. Младший же не дал ему и шанса объясниться. Да он и сам не мог два слова связать: то, как напрягался в его присутствии Сонмин и то, каким взглядом на него смотрел, выбивало последние разумные мысли из головы, оставляя лишь невнятную кашу из обрывков фраз, приправленную чувством вины, сожаления и ревности. Особенно мешало последнее. Кто бы только знал, как Енун ревновал блондина к Кюхену. Это чувство не давало свободно вздохнуть ни на секунду, самым подлым образом переманивая на свою сторону воображение, которое подкидывало такие картины времяпрепровождения парней, что у Канина сами по себе руки сжимались в кулаки до побеления, а перед глазами все было в красных тонах. А еще он понимал, что не один такой. Донхэ уже весь извелся, наблюдая за новообразовавшейся парочкой. Енун знал, что друг всегда носит с собой в рюкзаке тот самый альбом Кюхена со своими фотографиями. Парень периодически рассматривает их, когда думает, что его никто не видит. Наверняка, в общаге он не выпускает эту вещь из рук. Почему танцор до сих пор не попытался поговорить с Кю, остается для Канина загадкой. Ведь, по крайней мере, никто из них не считает другого насильником. Но Хэ отмахивается от Кима и только издалека смотрит блестящими от слез глазами на Кюхена в компании Сонмина, периодически отворачиваясь, чтобы никто не заметил предательской влаги. *** Этот человек ему безумно дорог и жить без него, конечно, возможно, но почему-то не очень хочется. К этому мнению Донхэ пришел довольно быстро, а чувство вины за прошлое только подстегивало к тому, чтобы всю жизнь "извиняться" за свои пьяные выходки. Хотелось сделать так, чтобы Кюхен постоянно ощущал, насколько любим и насколько старшему жаль, что они не встретились раньше. Вернее, что он не смог запомнить их встречу. Вот только понимание все равно пришло только после того, как он увидел Кю с другим. Хэ хотелось рыдать навзрыд от того, как органично и шикарно смотрятся вместе Кюхен и Сонмин. Парню хотелось оттолкнуть "вора" и прокричать на весь университет "убери от него свои руки. Он только мой". Но казалось, что шанс так говорить он упустил, а теперь сполна расплачивается за свою глупость. Хэ уже сто раз просмотрел фото в альбоме Чо. Теперь они не пугали, а лишь всем своим видом показывали, как их владелец любил того, кто был на них изображен. Это бумажное доказательство глубокого чувства и многолетней преданности разъедало впечатлительное сердце рыжика горечью сожаления и отчаяния. Подойти к Кю было очень страшно. Ведь услышать отказ, подобно смерти, причем самой мучительной. Поэтому парень только молча страдает, наблюдая за ним издалека и надеясь на какое-то чудо. Хочу предупредить, что следующая глава немного задержится. Она выйдет на следующей неделе, но, скорее всего,к четвергу или пятнице. Извиняюсь за задержку, но мне немного не здоровится в последние дни и писать в таком состоянии не представляется возможным. И писать абы как мне совесть не позволяет. Заранее благодарю за понимание.