Терновая львица

      Королевская гавань.       Прошло много времени с тех пор, как Тиреллы прибыли в Красный замок. Официально было объявлено о свадьбе Маргери и короля Джоффри, что вызвало множество волнений среди приближенных к дому, владеющему Простором. Оленна Тирелл прибыла практически следом, привезя с собой знатную часть служанок и прочей прислуги, а так же, несколько родственников. Матрона тут же пригрела возле себя несчастную пташку Старк и кроткая Санса теперь была частым гостем в их обществе. Маргери в девочке души не чаяла и это было искренне.       Позже, пташку выдали за карлика Тириона, что породило разговоров на многие дни вперёд. Однако, и эту новость вскоре затмило возвращение Джейме Ланнистера. Более года тот был в заключении и вернулся...не совсем целый и уж точно не невредимым. Лучший воин Семи королевств лишился правой руки.       Первое время он даже не появлялся на людях.       - Через две недели Маргери Тирелл войдёт в септу и об этом сложат тысячи песен, - Оленна переплела свои тонкие пальцы и с пренебрежением кинула взгляд на разложенные перед ней и её внучкой украшения. - В такой момент ей не пристало носить подобное позорище!       Маргери обменялась с Дезидерией едва уловимыми улыбками, но сама девушка выглядела немного утомлённой. Подготовка к свадьбе занимала много времени и, казалось, не приносила должной радости.       - Может, пусть Джоффри сам выберет что-нибудь для меня? - вздохнула Маргери, откинувшись на спинку резного стула. - И я получу ожерелье из воробьиных голов.       - Думай, что говоришь! - жестко пресекла дальнейшие размышления внучки Оленна. - Даже здесь. Даже со мной.       Это по-своему пугало. Если по началу Тиреллы могли себе позволить вольности и ни сколько не сдерживались в том, что говорили, то сейчас всё изменилось. Оленна, казалось, сделала свои собственные выводы после неоднократных встреч с Тайвином Ланнистером и теперь уповала больше не на красоту лепестков, а на то, сколь остры были шипы.       Тем временем их уединение нарушили. Дезидерия узнала Бриенну практически сразу и на губах её появилась улыбка. После той ночи в лагере Баратеона она волновалась за эту воинственную великаншу, как и за сопровождавшую её Кейтилин Старк. Они обе спасли девушку от Тени и при воспоминании о холодных глазах матери Сансы, Дери с горечью подумала и о пташке.       С тех пор как пришли вести о смерти Робба Старка, прошло много дней, а рыжеволосая дева, что всегда улыбалась в компании Маргери, продолжала оплакивать своих родных.       - Миледи, - поприветствовала всех Бриенна, которой явно было не совсем уютно в тех...одеждах, что ей пришлось на себя напялись. Эдакая смесь дорожного платья и верхней юбки поверх штанов. Чудаковато.       - Говорят, вы втоптали моего внука в грязь, выставив мальчишкой, коим он и является? - открыто спросила Оленна и даже довольно усмехнулась, окидывая цепким взглядом девушку перед ней.       - Простите, миледи, - Бриенна обратилась непосредственно к Маргери. - Могу я попросить Вас об аудиенции?       Королева шипов обернулась на внучку и кивнула.       - Как тут отказать.       Когда будущая королева Вестероса ушла под руку с девой из Тарт, лицо Оленны вновь стало серьёзным. Она потянулась к подносу, на котором лежали лимонные тарталетки и подцепила пальцами одну из них.       - Ты выполнила мою просьбу? - не поднимая взгляда на Дезидерию спросила старуха.       - Да, Ваша Светлость, - Дери едва шевелила губами, отвечая. Она наполнила кубок вином и протянула Оленне. - Синие розы уже должны были доставить в Ваши покои.       Дурацкий шифр, но понятный среди Шипов и их Королевы. Матрона взглянула на девушку и усмехнулась, более не удосужив ту и словом.       Чуть позже к ним присоединились служанки с кувшином белого вина и подносом свежих закусок. Дери учтиво кивнула и поспешила удалиться. Сегодня было так душно, что девушка рвалась туда, где можно было бы почувствовать на своей коже хотя бы небольшую прохладу.       Богороща открывала восхитительный вид на водную гладь залива Черноводной. Отсюда дул легкий, ласкающий разгорячённую кожу ветерок и отсутствие людей влекло тех, кто ценил уединение.       Дезидерия не спеша шла вдоль одной из вымощенных крупным камнем набережных, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Здесь, в свободные минуты можно было предаться чтению, чем ей и хотелось заняться. А так же просто свободно вздохнуть от той тяжести, что давила всякий раз, как она переступала порог Красного замка. Даже спустя месяцы, ей не удалось привыкнуть к той атмосфере, которая здесь царила.       Девушка как раз приближалась к небольшому закутку с молитвенным камнем как увидела возле него сидящую на коленях Сансу. Та, будто почувствовала чужое присутствие, а Дери не успела скрыться незамеченной. Обернувшись на нежданную гостью, Старк чуть пожала губы и промокнула ладонями влажные от слёз щёки.       - Миледи, - Дезидерия искренне почувствовала себя виноватой. - Простите, я не хотела нарушить ваше уединение.       - Вы тоже его ищите? - проговорила пташка.       - Да, но я не смею нарушать Ваше, - склонив голову ответила Дери.       - Вы не нарушили.       Санса поднялась, стараясь скрыть слабость во всём теле. Она явно недоедала и почти не спала. На фоне её не здоровой бледной кожи волосы приобрели оттенок, схожий с засохшей кровью.       - Мне кажется, Вам знакомо желание найти то место, где не будут лишний раз смотреть с жалостью и пренебрежением, - девушка сцепила пальцы, пряча их в широких рукавах платья.       - С чего Вы так решили?       - Вы сирота. И Вы далеко от дома.       Похоже, заметив вопросительный взгляд Дезидерии, Санса поняла, что ляпнула.       - Простите, я... Извините.       - Не стоит извиняться за правду, миледи, - Дери осторожно приблизилась к девушке и отвела взгляд к заливу. - Я действительно сирота. Я почти не помню, как выглядела моя мать. Отца и подавно не знаю. А дом... Мой дом там, где Тиреллы.       - Разве Вы не родом из Дорна? - спросила Санса и по девушке стало заметно, что любопытство пересиливает в ней накопившуюся печаль.       - Вам рассказала леди Маргери? - мягко улыбнулась девушка, вновь обратив внимание на смутившуюся Старк.       Дери тяжело было представить всю ту боль, что переживала эта невинная девочка. Дом Старков был многочисленным и дружным, а теперь все мужи пали, младшая сестра Сансы пропала в неизвестности и могло оказаться так, что рыжеволосая пташка была последней из своего рода.       - Я правда родилась в Дорне, - продолжила Дезидерия. - Моя мать была с Красных гор и её волосы отливали на солнце темными оттенками золота. Поэтому я и не похожа на типичных дорнийцев, хотя моя кожа чуть более загорелая, нежели у придворных дам и господ Королевской Гавани и даже в Просторе.       - Как же Вы оказались в Хайгардене?       - Меня выкупили из борделя, миледи, - Дери заулыбалась шире, увидев озадаченность на лице Сансы. - Нет, миледи, я не была одной из...них. Мне тогда исполнилось почти десять лет и я работала служанкой при лекаре. В крупных борделях Дорна лекарь считается чуть ли не самой высокооплачиваемой работой. Забот всегда хватало с избытком.       - Вы преуспели в навыках врачевания? - догадалась пташка. Дери в ответ кивнула.       - Я была полезна и быстро училась. Позже, меня заметили и предложили хорошую цену, хотя я до последнего страшилась того, что меня используют в иных целях.       - И Вы оказались при бабушке Маргери?       - Не сразу, - вздохнула Дери, вспоминая тяжелые годы, когда она привыкала к новому месту и розовый сад пугал её своими терновыми зарослями, о которые можно было изранить тонкую кожу в кровь.       Санса слушала внимательно и её компания совершенно не напрягала, не душила своим лживым добродушием, которого Дезидерия наелась вдоволь среди фрейлин. Девушки стояли у балкончика и периодически всматривались в даль, наслаждаясь легким ветром и таким же разговором.       - Мы с тобой точно не родственники?! - застонал Джейме, осуждающе смотря на Бриенну. - С тех пор как я вернулся, каждый Ланнистер стал жуткой занозой у меня в заднице. Может, ты тоже Ланнистер? Если уж не лицом, так цветом волос точно.       Они наблюдали за Сансой уже некоторое время, находясь на балконе выше уровнем. Спорили, касательно клятвы Джейме, который дал уже почившей Кейтилин Старк и мужчина лишь отмахивался, стараясь смотреть с тем же осуждением, с которым на него смотрела воительница.       Они пережили многое во время пути в Королевскую гавань и теперь Бриенна стала кем-то вроде ходячего голоса совести. Таким большим, несуразным воплощением, от которого Ланнистер чуть ли не на стенку лез.       - Кто это с ней? - кивнул он в сторону юной Старк к которой как раз присоединилась Дери.       - Фрейлина Маргери, - коротко глянув в сторону девушек, Бриенна вновь пытливо посмотрела на Джейме. - Она личный лекарь Оленны и довольно близка к Тиреллам.       - Такая юная и уже личный лекарь? - хмыкнул тот. - Она им что, прыщи на заднице выводит?       - Она вылечила мне руку, когда я получила травму в турнире, - голос Бриенны явно говорил о том, что Ланнистер уже на грани того, чтобы ляпнуть ещё какую чушь и получить в ухо, как минимум.       Вступать в кулачный бой с великаншей тот явно не желал. Себе дороже выйдет, да и как-то не по чину ему. Поэтому Джейме бросил последний взгляд на беседующих девушек в богороще и, развернувшись, направился обратно в замок.       Уже было далеко за полдень, в животе немного урчало, но кого это волновало? Раздражение поглотило однорукого льва и он направлялся в единственное место, где он мог хотя бы немного прийти в себя. К Тириону.       В своих мечтах Джейме представлял как дни на пролёт будет проводить в постели Серсеи, как они вновь соединяться, будто в чреве матери, любя друг друга. И мужчина никак не мог ожидать то, что его встретят упрёками и холодностью. Сестра не желала его. Наоборот, она винила Джейме во всех бедах, даже в том, что тот добирался слишком долго, да ещё и заявился к ней не в сияющих доспехах и без руки.       Он хотел, чтобы Серсея любовно целовала его шрамы, а она ногтями изощрённо вскрывала рубцы, причиняя непереносимую боль.       За все эти пару недель, которые он приходил в себя, не было ни одного человека, указавшего ему на приобретённый изъян. Изъян, который ставил под сомнение то единственное, чем мог гордиться Джейме — его возможность защитить семью. Даже позолоченная рука, что теперь красовалась на его обрубке, будто подчёркивала уязвлённость когда-то безупречного рыцаря.       - Карлик и калека — достойные сыны дома Ланнистер! - произнёс на одной из встрече Тирион в качестве тоста, что вызвало в Джейме лишь несильное желание отвесить брату по лицу.       Но как бы Тирион не поддевал своего родича, пусть даже любя, правды это не изменяло. Самое смешное сводилось к тому, что только этот изуродованный при битве на Черноводной карлик и остался единственным человеком, который был готов помочь Джейме пережить его новое состояние. Смириться и начать жить с тем, что осталось.       Дезидерия периодически отправляла служанок в город, за травами и разными ингредиентами, которые ей требовались. Оленна долго прививала девушке правило, что если есть то, что не требует контроля лекаря, можно воспользоваться безотказностью слуг. Последний список, который Дери написала, оказался не слишком большим, но каждая из позиций была довольно редкой, поэтому кое-что пришлось заказывать дополнительно, приплатив сверху. Это было обычное дело.       В этот раз девушка отправилась в город вместе с парой служанок, укрывшись в не привлекающий лишнего внимания дорожный плащ. На улице всё так же было жарко и пока Дери добралась до лавки травника, она вся взмокла, как корабельная мышь. Обратный путь она проделала более длинным путём, через побережье, ведущее к королевским садам Красного замка. Сумка оттягивала плечо и в какой-то момент девушка остановилась у каменного парапета, сняв с себя плащ и перехватив сумку на другое плечо.       - Ну же, неужели став одноруким Вы ещё лишились и проворности, которой славились?! - где-то неподалёку прозвучал грубый голос, пронизанный издёвкой. - Мне кажется, даже та бабища, с которой Вы прибыли в гавань и то проворнее будет!       Пройдя чуть дальше, Дезидерия увидела укромно припрятанную каменную площадку у самой границы с морем, что отчаянно било об острые скалы. Там Дери различила двух мужчин, сражающихся на мечах, среди которых был ни кто иной, как Джейме Ланнистер. Льва гоняли, как неповоротливого медведя, отпихивая его то в сторону скал, то к краю площадки. Пару раз мужчина едва не перевалился через парапет, прямо в объятья вод. На самом деле, зрелище было не из приятных. Дезидерия была наслышана о заносчивости старшего сына Тайвина и ещё о его деяниях, которые описывали мужчину не с самой хорошей стороны. Цареубийца. Клятвопреступник. И при этом, сейчас ей было немного жаль Джейме, но не более.       Дери могла бы пройти мимо и успеть к вечерней трапезе в саду, но она всматривалась в фигуру Ланнистера и заметила, как он старательно прижимает свой обрубок к телу. Это можно было бы объяснить желанием защитить руку от болезненного удара, которым осыпал рыцаря его противник, но Дери уже видела подобное на тех же рыцарских турнирах. Джейме испытывал пульсирующую боль и тщательно скрывал это.       - Мне кажется, с Вас пока хватит, - хрипло пробасил Бронн и буквально вырвал из руки запыхавшегося Ланнистера учебный меч.       Тот едва не упал, и бросил на наёмника хмурый взгляд.       - Как решите продолжить, милорд, знаете, где меня найти и сколько я беру за свои услуги, - усмехнулся наглец и, перехватив мечи вместе с кошельком, поспешил удалиться.       - Чтоб тебя... - только и выдохнул Джейме, а затем грохнулся на землю, привалившись спиной к парапету. - В пекло... просто, в пекло.       Наблюдая за ним, Дезидерия посчитала, что будет правильнее тихо уйти, не выдавая своего присутствия. Подхватив свою сумку, девушка неудачно её наклонила, выронив оттуда небольшой запаянный пузырёк из прочного стекла, который довольно шустро покатился по ступенькам вниз, прямо на ту самую площадку, где сидел Джейме.       По закону подлости склянка, оказавшись на ровной поверхности, покатилась по небольшой дуге и остановилась прямо у ноги Ланнистера, привлекая его внимание.       Дезидерия прокляла всё на свете и, вспоминая ценность содержимого пузырька, осторожно спустилась следом, представ перед напряжённым и уставшим львом.