~Почему мы там все вместе?~
Не относитесь к жизни слишком серьёзно - живым вам из неё всё равно не выбраться. Оскар Уайльд
— Я желаю говорить со Спасительницей! — крикнул Саруман. — Пусть она войдёт в Ортанк! Половина отряда внизу возмущённо посмотрели на колдуна, а половина — удивлённо на Айнэ. Девушка не комментировала сложившуюся ситуацию никак, продолжая хмуро смотреть на того, кого раньше с гордостью звала дедушкой. — Чем тебе не понравилось идея говорить с Первозданной свысока, Саруман? — по голосу Гэндальфа было ясно, что просьба колдуна ему явно не по душе. — Слишком много посторонних, — буднично просто ответил маг. — Я желаю говорить с тобой, Айнэ, наедине. Это моё условие. — Ты жаждешь покаяния, — наконец заговорила сама Спасительница, привлекая к себе внимание воинов, — или раскаивания? — Ни того и ни другого, — маг отрицательно качнул седой головой. — Я желаю поговорить с внучкой как в старые добрые времена. Немного подумав, Айнэ приказала лошади подъёхать к Ортанку, но Гэндальф преградил ей путь посохом. — Нет, дитя, это может быть ловушкой. — Спешу тебя разочаровать, милый Гэндальф, но я бессмертна во всех аспектах этого слова, — усмехнулась Айнэ и продолжила путь. Тогда Белый маг решил воспользоваться запрещёнными методами: — Леголас, останови её! Воины с удивлением посмотрели на принца эльфов, сам он так же на Гэндальфа, а Айнэ в это время сделала выражение лица а'ля «Ну давай, удиви меня». — Боюсь, Митрандир, в моим словах не будет никого толка, — он насмешливо взглянул на улыбающуюся эльфийку. — Она всё равно сделает всё по-своему. — Вот — слова мудрого эльфа, — Айнэ обернулась на Ортанк и слезла с Адель. — Ну, всё, я пошла.❂❂❂
— Весьма прозаично. Это были первые слова, сказанные Айнэ внутри Ортанка. Девушка осматривала мрачный интерьер главной комнаты башни, не скрывая своей уже созревшей нелюбви к этому месту. — Изенгард не место для такой светлой души, как твоя, — Саруман внимательно следил за спокойной девушкой, снующей туда-сюда. — Он погряз во тьме. — Боюсь, он очернит мою душу так же, как сделал это с твоей, — кивнула эллет, переводя взгляд на колдуна. — Поэтому я и не намерена здесь задерживаться. Зачем я тебе? — Я всего лишь хотел поговорить, — снова завёл шарманку Саруман. Сейчас маг выглядел менее безумно и более серьёзно, что не могло не радовать. — Я слушаю, — девушка, наконец, остановилась и, сложив руки на груди, впилась взглядом в фигуру в белых одеяниях. — Как поживает старик Эру? — вдруг ни с того ни с чего сказал Саруман, ошеломив этим Айнэ. Девушка непонимающе смотрела на довольного своей выходкой мага. — Откуда ты?.. — Что? Знаю, что он тебе является? — поднял брови волшебник. — Или что является тебе вовсе не он? — О чём ты? — хмуро глядя на Сарумана, продолжала спрашивать Айнэ. — К слову, поздравляю тебя, — он кивнул в сторону руки девушки с обручальным кольцом. — Лихолесье получит достойную королеву. Если конечно не падёт, как всё остальное Средиземье. — О чём. Ты. Говоришь? — процедила сквозь зубы эльфийка, не скрывая в голосе плещущегося гнева. — Я даже подарок тебе приготовил, — продолжал насмешливо говорить Саруман. — Хочешь взглянуть? Девушка промолчала, злобно глядя на колдуна, и тот счёл это знаком согласия. Он подошёл к какому-то предмету, укрытым под плотным материалом. Предположительно по размерам это было зеркало или картина. Айнэ внимательно следила за каждым движением колдуна. — Вещь довольно старая, но я думаю, тебе она понравится, — с этими словами Саруман сдёрнул ткань От шока Айнэ и выговорить слова не могла. Всё же это была картина. Но лучше бы, конечно, зеркало...❂❂❂
На полотне было изображено трое. Высокий мужчина стоял около трона. У него был какой-то сероватый цвет кожи, длинные светлые волосы, отливающие золотом, и янтарного цвета глаза. Он был одет в тяжёлые устрашающие чёрные доспехи, а его голову венчала остроконечная корона. На троне сидела хрупкая, среднего роста женщина. В её образе было очень много чёрного. Одежда, длинные волосы, даже два тоненьких жала, выглядывающих из-под верхней губы, тоже, к слову, чёрного цвета. И только глаза были насыщенно алые. А на руках у женщины сидела маленькая девчушка, лет четырёх по человеческим меркам. В её руках была корона, предположительно снятая с головы женщины. У неё были такие же волосы и глаза, как у мужчины на портрете, но в лице виделись изящные благородные черты лица той, у кого она беззаботно сидела на коленях. На пухленьких детских щёчках были видны яркие маленькие точечки — веснушки. Айнэ неосознанно коснулась скулы и тут же одернула руку. — Что… Что это? У всех троих были длинные узкие уши, как и у остальных Валар, майар и их детей. Все трое счастливо улыбались, смотря на того, кто пишет их лики. — Впечатляет, не правда ли? — ухмыльнулся колдун. — Этой картине многие тысячи лет, а она так прекрасна сохранилась. На что только не способна магия. — Откуда она у тебя? — глаза эллет защипало от подступающих слёз. Мысли в голове спутались. Домыслы и догадки, одна страшнее другой, возникали в её голове. — Отвечай, колдун! — девушка вскинула руку вверх и с помощью магии сжала горло Сарумана, даже не прикасаясь к нему, но мага лишь забавляло поведение эльфийки, он хрипло рассмеялся, не обращая внимание на то, что кислорода с каждой секундой не хватает всё больше. Тогда Айнэ его отпустила. — Говори! — Как я говорил — это подарок… — восстановив дыхание, прохрипел истари. — От Саурона. На свадьбу. — Что ты несёшь?! — Она долго хранилась у него. И вот он решил вернуть её хозяевам. Поскольку Мордора и Унгалианты нет в Средиземье, он отдаёт её тебе. — Почему… — Первоцвет пальцем тыкнула в картину, — …почему мы там все вместе? Это не может быть! Меня создал Эру… Я никогда не видела их! Они даже не родители мне! — Кто тебе это сказал? — с улыбкой спросил Саруман. — Книга пророчеств? Гэндальф? Или так называемый Эру, который якобы является тебе. Спешу разочаровать тебя, дитя, но Эру вообще не участвует в делах своих детей. А Гэндальф — старый обманщик, и книга та написана им и братом твоего отца — Манвэ. — Ты лжёшь! — вспышка гнева и магии заставила вновь проявиться чёрные вены на лице и теле эллет; она ещё раз сжимала горло Сарумана. — Если не веришь… — еле выдавил из себя маг, — …можешь спросить у него. Продержав колдуна в подвешенном состоянии ещё пару секунд, Айнэ опустила руку — вены посветлели, — и направилась к выходу. Но её остановил голос Сарумана. — Не Гэндальфа, нет. Ты же не хочешь вновь услышать ложь. Вспышка света. Перед глазами всё поплыло, но лишь на миг. Спустя миг Айнэ стояла на верхушке Ортанка. — Спроси его… Айнэ подошла к краю площадки и взглянула вниз. Там, у подножья лестницы до сих пор находился её отряд. Воины ссорились между собой, силясь перекричать друг друга. Некоторые порывались в башню, а некоторые — останавливали тех, кто порывался. Первым вновь появившихся колдуна и эльфийку заметил Пиппин. — Эй, смотрите! Там Айнэ! Они снова засуетились, но эллет не слушала их. Она решала, что делать дальше. Кому верить, а кому нет? — Тебя терзают сомнения? — насмешливо спросил сзади колдун. — Может, тебе нужна помощь? В любом случае ты не умрёшь, и если я лгу — ты ничего не потеряешь. — Ты осознаёшь, — глухо начала Айнэ, — что если я тебе поверю — ты труп? — Оно того стоит. «Он готов умереть за то, чтобы я узнала правду? Это ли не самый весомый аргумент?» — Айнэ! — донёсся до сознания девушки голос Гэндальфа. Взгляд белых глаз стал осмысленнее, она взглянула на мага внизу. — Чтобы он не говорил — не верь ему. Это змей искуситель! Ты же понимаешь это! — Нет… — глухо ответила Первоцвет, словно сама себе. Однако она знала, что волшебник слышит её. — Не поверю — не пойму. И она сделала шаг навстречу пустоте.