***
Гермиона бежала из Малфой-мэнора так, словно ее преследовали. Она вылетела из кованных ворот, которые помнила из «той ночи», и остановилась проверить, можно ли аппарировать отсюда. После неудачной попытки Грейнджер побежала дальше, к вершине холма, где и исчезла. Гриффиндорка приземлилась в собственной гостиной, задыхаясь и жадно глотая воздух. Она бросила сумку с палочкой на пол и начала ходить по комнате в попытке отдышаться. Он не собирался вас покупать. Он собирался вас спасти. Девушка закрыла глаза, ощутив леденящий холод Азкабана на своей коже. Это только вопрос времени, Гермиона. Теплые руки Нарциссы и дружелюбный взгляд. Это все была игра? План? Гермиона бросилась в ванную, включила воду, разделась, все еще тяжело дыша, и встала под душ. Кожу обдало струей холодной воды, она бежала по лицу, смешиваясь со слезами, которые потекли из глаз девушки. Так ответь же, Грейнджер. Мне любопытно, если бы события прошлой весной развивались иначе, стал бы я богаче на тридцать пять тысяч галлеонов? Она выключила воду и, обернувшись в полотенце, вернулась в спальню, где тут же упала на кровать. Мокрые волосы разметались по подушке. Один из них лжет. Драко сказал, что продал бы ее. Люциус сказал, что Драко планировал спасти ее. Малфой-младший прошипел ей на ухо, что она стоила ему тридцать пять тысяч, в то время как Малфой-старший прямо заявил, что его сын обращался к матери Нарциссы с просьбой дать ему эту же сумму в качестве резервного плана. Гермиона моргнула, глядя на потолок своей спальни. Неуместны были эти размышления — Аукцион ведь не состоялся. Тридцать пять тысяч галлеонов в данной ситуации носили чисто гипотетический характер, независимо от того, кто бы их оплатил. Сейчас ее беспокоила Нарцисса, которая сообщила мужу, что Гермиона и Драко скоро объявят о своей помолвке. Слезы снова полились из глаз девушки, и она тяжело вздохнула. Как стыдно. Все вокруг знали, что она любит его, и все вокруг хотели, чтобы они были вместе: Джинни, Гарри, Люциус и Нарцисса Малфой. У них был собственный фан-клуб во главе с Ритой Скитер и Морти… Морти! Гермиона села. Часы показывали 10:10. Гриффиндорка, проклиная все на свете, спрыгнула с кровати, когда стук в окно привлек ее внимание. Маленькая сова. Девушка забрала записку, в которой узнала почерк Морти. Мисс Грейнджер, Я надеюсь, с Вами все хорошо. Можете не волноваться о работе, если у Вас возникли неотложные дела. Я позабочусь о магазине в Ваше отсутствие. Пожалуйста, дайте мне знать, все ли с Вами в порядке, чтобы я не переживал. Морти Гермиона взвыла, скомкав записку. Девушка не могла припомнить, когда в последний раз была настолько расстроена, что пропустила работу, урок или задание. Она прошла войну и сумела сохранить уровень своей успеваемости. Снова вздохнув, гриффиндорка закрыла лицо ладонями. Гермиона не могла дышать. Она была самым умным человеком в своем окружении. Ярчайшей ведьмой столетия. И она всегда будет на два шага позади Малфоя. Девушка медленно выдохнула, оторвав руки от красных опухших глаз, и сфокусировала взгляд на стене в попытке восстановить дыхание. Она — Гермиона, черт побери, Грейнджер. И она получит ответы. Девушка судорожно включила все освещение в своей комнате, схватила перо и написала ответ Морти, записку, в которой попросила прощения, сообщила, что встреча прошла не очень удачно, и ее, вероятно, не будет на работе ни сегодня, ни завтра. Гриффиндорка была совершенно здорова, но ей необходим был день или около того, чтобы прийти в себя. Гермиона призвала свою палочку из-под груды одежды, оставшейся лежать в ванной, и, махнув ею в сторону противоположной стены, быстро навела в комнате порядок. После девушка призвала все вырезки из газет, что хранились в шкатулке, те, которые Джинни оставляла специально для нее, и те, которые она тайно коллекционировала сама. Слева, на стене у двери, Гермиона прикрепила статью, в которой объявили дату суда над Драко. Она вышла, когда гриффиндорка была в Хогвартсе на восьмом году обучения. За ней шла статья «Драко Малфой: свободный человек». Грейнджер не останавливалась, пока не расклеила все вырезки в хронологическом порядке. Когда Гермиона окинула взглядом все статьи и фотографии, на неё уставилось лицо Люциуса из газеты, напечатанной в день ее рождения. Драко посетил отца в Азкабане восемнадцатого сентября и ушел весьма расстроенным, если верить изображению. Он попросил Люциуса передать ему наследство раньше положенного срока, и тот, по словам Малфоя-младшего, выделил «небольшую сумму для начала», пообещав остальную часть передать первого января «после выполнения нескольких условий». Гермиона все гадала, какой ультиматум Люциус предъявил ему в тот день и имел ли он нечто общее с тем, что они обсуждали сегодня на утренней встрече. Гриффиндорка грызла ногти, пока внимательно изучала оставшуюся часть статьи, — привычка, от которой она избавилась много лет назад. В тот вечер Драко отправился на свидание. Что-то такое всплыло в ее памяти. Отправлялся на свидание с этой полукровкой из Болгарии каждый раз, когда ваше совместное фото печатали в газете. Какая наблюдательность, Люциус. Гермиона внимательно рассматривала фотографии Кати Виктор, которые были напечатаны со статьёй «Драко Малфой ищет любовь». Их первое свидание было как раз перед тем, как он должен был выйти на работу в Министерстве, перед тем, как она и Драко должны были встретиться в коридоре Атриума. Затем гриффиндорка отыскала снимки со второго свидания с Катей. Статья была фактически опубликована в день суда над Антонином Долоховым. В день, когда Драко рассказал об Аукционе. Он пригласил Катю позавтракать накануне, всего через несколько дней после того, как Драко навестил отца в Азкабане. Ее глаза изучали фото, на котором Драко впервые публично поцеловал ее. Это было через неделю после их совместного обеда с Нарциссой в кафе Фортескью. Последнее свидание состоялось вчера вечером. Гермиона обратила внимание на дату и время и обнаружила, что предыдущая статья о Драко была напечатана на прошлой неделе и повествовала она о его драке с Роном и их бурном разговоре после несостоявшегося матча. Девушка отложила все ненужное в сторону. Это не было похоже на какую-то схему, но Люциус почему-то видел во всем происходящем нечто большее. Гермиона уставилась на статью о драке. У нее остались вопросы. Она взяла перо и написала заметки прямо на полях, нарисовав стрелки и обведя слова. Взгляд упал на фотографии с кафе Фортескью, где он спрашивал, не возвращалась ли она домой со времён окончания войны. Завтра. И начнет она именно с этого.***
Несколько часов спустя из гостиной раздался треск. Гарри. Минут двадцать назад она отправила ему сову с просьбой заглянуть к ней после ужина. — Гермиона? — Иди сюда! Поттер осторожно вошел в спальню подруги, и по его взгляду девушка поняла, что похожа на сумасшедшую. Она сидела на полу у кровати, на ее коленях лежала пустая коробка из-под китайской еды, которую она заказала ранее. На Гермионе все ещё был надет банный халат, ее волосы высохли естественным образом, что уже предполагало трагедию. Он снова окинул взглядом комнату и застыл, уставившись на стену. «Стена Малфоев», как она ее назвала. Поттер широко распахнул глаза и настороженно посмотрел на Гермиону. — Что случилось? — Всего понемногу, — спокойно ответила девушка. — Ты была на работе? — Я взяла отгул, чтобы кое-что выяснить, — Гермиона не отрывала взгляда от стены. — И что же? — Я пытаюсь определить лжеца. И мне нужно, чтобы ты заполнил несколько пробелов в моей голове, — она щелкнула палочками для еды. — Ладно… — Что ты помнишь о той ночи в Малфой-мэноре? Гарри молчал, и она наконец подняла на него глаза. Брови парня подскакивали все выше по мере того, как девушка расширяла «стену Малфоев», добавляя заметки и вопросы к печатным статьям. Немного позже гриффиндорка также расписала хронологию событий, но уже в обратном порядке, от последней статьи к первой, и прикрепила этот листок на дверь. Она поняла, что Гарри все это время наблюдал за ней. — Я… Мне кажется, что я помню довольно много. Какую именно часть тебе рассказать? Гермиона вскочила, прихватив с собой палочки для еды. — Ты помнишь, чтобы кто-нибудь упоминал об Аукционе? Или денежном обмене заключенных? — она повернулась к другу. — Может быть, Хвост или Сивый что-то такое обсуждали? — Аукцион? Нет, ничего подобного не слышал. Егеря хотели сдать нас за деньги, думаю, но… — он снова повернулся к Гермионе. — Ты не возражаешь, если я измерю твою температуру? — Возражаю, — она подошла к стене и ткнула палочками в фотографию, на которой дрались Рон и Драко. — Ты знаешь, из-за чего началась эта драка? Он шагнул ближе к ней с робкой улыбкой на лице. — …потому что это была чья-то блестящая идея — выпустить Рона и Малфоя вместе на поле для квиддича? Тебе принести водички? — Рон сказал, что Малфой его спровоцировал. И если бы я слышала, что сказал Драко, тоже его ударила бы. Ты слышал из-за чего все началось? Гарри вздохнул и отвернулся, что означало одно — он собирается солгать. — Э-э… Я не уверен… Нет. — Гарри Поттер, похоже, что я сегодня намерена играть в игры? Гарри снова бросил взгляд на разъярённую подругу. Розовый халат, один носок, волосы, стоящие дыбом, темные круги под глазами и все еще щелкающие палочки для еды. Парень вздохнул и отвернулся от Гермионы. — Ну, думаю, Рон обвинил Драко в том, что он выпендривается перед тобой и пытается унизить Рона. Затем Рон сказал ему держаться от тебя подальше, и… они начали драться, — Гарри смотрел на фотографию, наблюдая, как его собственное изображение в кадре разнимает парней. — И ты не помнишь, что Драко ответил ему? — Нет. — Не желаешь поделиться со мной воспоминаниями об этом событии? У меня есть омут. Гарри закатил глаза. — Это немного нелепо, не находишь? — Гарри, я клянусь, что это не войдет даже в десятку самых шокирующих вещей, которые я узнала сегодня. Поттер почесал подбородок и подошел к снимкам драки. — Ну, Рон сказал ему держаться от тебя подальше и что-то вроде: «Найди себе новый книжный магазин для покровительства», — движущаяся картинка на стене повторилась, начиная бой с самого начала. — А потом Драко спросил: «Зачем? Ты ведь держался от нее достаточно далеко ради нас двоих». Она смотрела, как губы Драко двигаются на картинке, размеренно и спокойно. Совсем как у его отца. — А потом Рон толкнул его, я думаю… да, вот прямо в этот момент, — Гарри указал на движущееся фото, — и Драко сказал… — Поттер замолчал. — Гарри?! Гриффиндорец опустил взгляд. — Ну, я слышал, как он сказал, что-то вроде: «До Ирландии путь не близкий. Я просто не давал ей скучать в твоё отсутствие, только и всего» Гарри зашаркал ботинками, краснея. Гермиона наблюдала, как Драко восстановил равновесие после удара и зарычал, когда повалил Рона на землю. Гриффиндорка засмеялась. Гарри внимательно наблюдал за хихикающей подругой. — О, Мерлин. Мальчики… — она покачала головой и сжала виски. Поттер молча смотрел, как Гермиона изучает разворачивающуюся сцену, теперь уже зная диалог. Чтобы купить ее. Она грызла ноготь, рассматривая, как Драко глумится над ее сексуальностью и, по странному стечению обстоятельств, девственностью. Относится как к товару. Он мог купить ее. Гарри вбежал в кадр, оттаскивая Драко от Рона, а Уизли, воспользовавшись ситуацией, ударил его. Девушка поморщилась. Это явно была не квиддичная ссора. Просто Рон Уизли и Драко Малфой нашли причину набить друг другу морды. — Гермиона, — произнес Гарри, — я отвечу на все твои вопросы, но сначала заварю тебе чай, ладно? — Ладно, — ответила девушка, отмахнувшись. Она краем уха слышала, как Гарри вышел из комнаты и начал греметь шкафчиками на кухне. Гермиона схватила перо и написала на стене: «До Ирландии путь не близкий. Я просто не давал ей скучать в твоё отсутствие, только и всего» Гриффиндорка сделала шаг назад и внимательно рассмотрела «Стену». Возможно, стоит сделать колонки «Продать», «Купить» и «Спасти», чтобы как-то разграничить события? Девушка сделала еще один шаг назад. Это было какое-то безумие. Она ощутила острую головную боль, и слезы сами полились по щекам. Насколько нелепо это выглядело? И она позволила Гарри увидеть ее помешательство? Послышался треск из гостиной. Гарри ушел? Он оставил ее одну? Из-за двери раздались голоса, затем — шаги. Джинни медленно вошла в спальню Гермионы, отчего та мгновенно покраснела. — Что, черт возьми, это такое? — Я… Я не знаю. Думаю, я что-то упустила, — Гермиона начала жадно глотать воздух, она была близка к истерике. Гарри прислонился спиной к дверному проему. — Я не знал, что делать. Кажется, она так провела целый день, — прошептал он Джинни. — Я поняла, Поттер, — ответила рыжая, выхватив чай из его рук. — Ты должна быть в Стамбуле, у тебя игра завтра утром, — Грейнджер попыталась убрать волосы с лица и шеи. Джинни проигнорировала ее и окинула взглядом «Стену». Гермионе стало немного стыдно, когда ее подруга заметила ее безумие, а Гарри все продолжал стоять у двери, словно охранник. — Что он сделал? Гриффиндорка покачала головой. — Это был не Драко. Это был Люциус. То есть не только он… Все трое, — девушка вздохнула и села у кровати лицом к своему творению. — Какое Люциус имеет к этому отношение? — Джинни уже ясно поняла, что Грейнджер сама не расколется. — Я сегодня была у него в Азкабане, — девушка прикрыла глаза, когда комната погрузилась в тишину, не желая видеть реакцию друзей на ее доверчивость. — Нарцисса настояла на этом. Она сказала, что он хочет просто поблагодарить меня за выступление на суде Драко, но вместо этого он практически составил брачный контракт. Джинни готова была жадно поглощать информацию, а Гарри только стоял, нахмурившись. — Что ж, — произнес он, — ситуация проясняется. Гермиона рассказала друзьям о списке, о Нарциссе и о кольце. Она рассказала об уверенности Люциуса в том, что между ней и Драко присутствуют романтические отношения. И, добравшись до Аукциона, девушка запнулась и посмотрела на Гарри. Джинни быстро выставила его из комнаты, чтобы не смущать подругу ещё больше. — Итак, ты решила сделать стену серийного убийцы? — задала вопрос Уизли после того, как узнала оставшуюся часть истории. — Просто… Я так устала находиться в подвешенном состоянии и пытаюсь разобраться во всем. Джинни кивнула, глядя на «Стену», и повернулась к подруге. — Ты помнишь, что было в его «списке»? — ухмыльнулась она. Гермиона не стала дублировать его на своей «стене», так как не собиралась соблюдать. Но, конечно, все пункты уже несколько часов бегущей строкой крутились в ее голове. — Элегантность, утонченные манеры поведения за столом, гостеприимность, остроумие, очарование, лидерские качества, красота, стиль, рассудительность, финансовая осведомленность, покорность, вкус в интерьере, умение танцевать, интеллект, уравновешенность, невозмутимость и… чистая кровь. Джинни рассмеялась. — Да ладно тебе, Грейнджер. Что тут сложного? Большинство из них — твои врожденные качества, например, покорность, уравновешенность, невозмутимость… Гермиона улыбнулась. — Я рада, что ты здесь, Джин, но в Турции уже поздно… Уизли только отмахнулась и произнесла: — Ну, с моей точки зрения, Грейнджер, у тебя есть два варианта. Ты можешь снять эту штуку, немного поспать, а завтра начать двигаться в обратном от Малфоев направлении. Не обращать внимания на Драко Малфоя и в лучшем случае относиться к нему как к коллеге, а не как к бывшему жениху. Гермиона поморщилась, и Джинни продолжила: — Или оставить все как есть, поспать в моей комнате, чтобы прийти в себя, и в понедельник, когда я вернусь, мы подумаем над тем, что делать дальше. А пока не обращай внимания на Драко Малфоя и относись к нему как к коллеге, а не как к бывшему жениху. Грейнджер закатила глаза. — Я бы, конечно, предпочла, чтобы ты выбрала первый вариант, но что-то мне подсказывает, что тебе по душе второй. Но, так или иначе, ты не должна начинать свое расследование в одиночку. Слышишь меня, Грейнджер? Гермиона кивнула.***
Двенадцать часов спустя Гермиона стояла перед домом своего детства. Одна. Она могла чувствовать магию, которая исходила из двора, и поняла, что Малфой не лукавил. Что-то здесь произошло. Девушка осмотрела улицу, теперь сожалея о том, что пришла в светлое время суток. Она знала: никто из соседей не узнает ее, поэтому и не стала стирать их воспоминания. Слишком много времени прошло. Что-то было не так. Кто-то явно наложил на дом магглоотталкивающее заклинание. И это была не она. Этот факт объясняет, почему дом не был до сих пор продан или как-то испорчен. Пройдя к входной двери, гриффиндорка достала палочку и пробормотала: «Специалис ревелио*». Ничего. Не было никаких заклятий или чар, поджидающих внутри. Гермиона сделала глубокий вдох и открыла дверь. Все было именно таким, как она помнила. Ничего странного. Столик у двери, на котором ее мама всегда оставляла ключи, а отец забывал зонтик. На стене висела небольшая семейная фотография, сделанная в Лондоне. Девушка закрыла дверь и попробовала еще: «Гоменум Ревелио». Ничего. Она закрыла глаза — здесь не было и намека на магию. Гермиона прошла дальше, заглянув в прихожую. Мебель и картины нетронуты. Пройдя дальше, гриффиндорка увидела пустую кухню. Несколько ящиков остались открытыми, а из крана капала вода. Ее папа никак не мог затянуть резьбу потуже. Выглянув из-за угла, она нашла то, что искала. Там, на стене, где когда-то висели картины и поздравительные открытки, которые они с мамой украшали гирляндой на Рождество, блестели красные буквы. Грязнокровка, Ты можешь убежать, но им не спрятаться. Она вздрогнула. Быстро обернувшись, Гермиона проверила, нет ли кого сзади. Ее взгляд вернулся к словам, которые были явно написаны кровью. Девушка только недавно получила письмо от Моники Уилкинс. Она рассказывала, что с ними все в порядке, только немного простудились с мужем. Они планировали заняться дайвингом на следующей неделе, отметить таким образом свою годовщину. Мозг Гермионы понимал, что ее родители живы, но сердце нуждалось в доказательствах. Ей необходимо было знать, чья кровь стекала по ее стенам. Подняв палочку, гриффиндорка произнесла: «Доминус Сангинем». Буквы начали медленно сползать со стены и медленно закружились в воздухе, создав небольшой смерч вокруг ее палочки. Они вращались, формируя красный трехмерный силуэт. Мужчина. Сердце Гермионы замерло, она ждала появления тонкой линии челюсти отца и его густых бровей. Черты лица становились все более заостренными, а глаза обрели серый окрас. Она увидела, как кровь Драко Малфоя сформировала его облик. Он был здесь. Его кровь была пролита на стены ее гостиной.