Ночь в Японии безусловно прекрасна. Звёзды тут кажутся в сотню раз красивее, чем в Детройте. Интересно, сколько же времени я смогу сравнивать Йокогаму с Детройтом? Кажется, бесконечность. Трава шелестит и это не бесит меня, а даже успокаивает. Хотя о каком спокойствии говорить в моей-то ситуации? Уже прошло несколько часов, а я до сих пор не смирилась с этим. Я до сих пор продолжаю блуждать по Йокогаме в поисках чего-то. Даже сама не понимаю чего. Может быть ищу захолустье, в котором точно требуются работники и будет наплевать на отсутствие документов. Может быть просто стараюсь отдохнуть. Я в другой стране, в другой реальности, если так можно сказать. Здесь у меня не столько забот, сколько было бы в родном Детройте. Тут я ощущаю грёбанную свободу. Мне не обязательно что-либо делать, я не несу ответственность ни за кого. Я могу идти куда хочу, меня не ограничивает моё место жительства.
Но если свобода настолько мимолётное ощущение, то к чёрту его. Из-за этой безмятежности я легко могу загнуться через дня два, а пока стоит подумать о получении места жительства и работы. Ни одно, ни другое нельзя получить без нужных документов. Тем более, я не могу даже посмотреть где я из-за отсутствия телефона или карты местности. А если и спрашивать название улицы, то зачем мне это? Конечно, с географией в школе я справлялась, но не была зубрилкой прямо-таки до улиц каждого города.
В целом, моё положение сейчас безумно шаткое. И меня то кидает в раздумья, то я спокойна как удав. Может быть мне нужно спрыгнуть с какого-нибудь моста, и это прекратится? Может быть всё вокруг сон? Мои уголки губ приподнимаются, когда я вспоминаю фразу из песни. «И все люди говорят: от этого сна не проснуться, ты не спишь.» У самой песни смысл немного другой. Да уж, в мире скорее всего нет песни о попадании из одной страны в другую без загранпаспорта. Зато если вдруг стану популярным певцом: мне стоит написать такую песню. Оригинальность ведь почти самое главное в творчестве, наверное.
Люди постоянно жаждут чего-то нового. Они не могут остановиться, оттого человечество и прогрессирует. А в этом мире со сверхспособностями человечество ушло дальше по развитию? Предположительно, да. А у животных есть сверхспособности? Мне за моё недолгое прибывание тут стало известно, что сверхспособности есть у всех. Что они все причудливые. Не все, но быть без причуды — самое худшее, что может произойти с человеком в этой реальности. И это понятно. Почти что каждый хочет быть особенным, это у меня странное мышление.
Знание о мире тут могут промелькнуть где-то среди рекламы, можно поспрашивать у людей со знанием английского. Такие попадаются редко, но я нашла двоих. Один из них высокий парень с блекло-синими волосами. Его глаза полностью чёрные, что сначала мне было страшно и подойти к нему. Как оказалось — ничего необычного. Самый обычный семнадцатилетний парень. Английский знает неплохо, на четыре с плюсом. Приятный в общении. Пол другого человека я так и не смогла определить. Не было волос, вместо них были мерзкие щупальца, которые закрывали всё лицо. Это показалось подозрительным, но он объяснил мне как пройти к ближайшему бару, где может быть работа, а за это его уже можно считать хорошим человеком.
Сейчас уже мне не казалось хорошей идеей то, что сказало это существо с щупальцами. Бар находится в очень стрёмном переулке. Я, кажется, только что увидела крысу. Или мышь, чёрт поймёшь. Нельзя сказать, что тут слишком темно, но единственный фонарь на улице очевидно подвергся насилию от ближайшего полтергейста. Свет от него постоянно моргает, будто я в каком-то хорроре. Но я чёртов фанат Сверхъестественного, я так просто не сдаюсь!
Уверенно подхожу к единственной двери тут. Никаких вывесок, ничего. Я точно правильно пришла? Хмурюсь, но всё равно стучу в дверь, после открывая. На меня сразу обращают внимание два существа, которых по ошибке при рождении назвали людьми. Один из них состоит из какого-то фиолетового огня. На иллюзии шеи у него какая-то металлическая хреновина, а сам он одет как и полагается бармену. На втором нацеплены какие-то обрубки рук и мне, честно говоря, кажется, что он и есть тот полтергейст, который заставляет тот фонарь сходить с ума. У него очень страшные глаза. Одет в самую обычную одежду. А ещё он пугает. Может к чёрту это дерьмо?
Что-то толкает меня к тому, чтобы подойти к чуваку, что за барной стойкой и начать говорить.
— Простите, у Вас не найдётся работы для меня в Вашем баре? — я пытаюсь использовать как можно более понятные для японцев глаголы, а то вдруг меня не поймут?
— Смотря какая работа Вам нужна, — его голос достаточно приятный. Он не выглядит также злобно, как «полтергейст». Аура у него более дружелюбная.
— Да хоть самый обычный уборщик, — мне начинает казаться, что бармен и вовсе прекрасно говорит на английском, оттого я решаю объяснить всю ситуацию. — Я в другой стране, у меня нет даже намёка на паспорт. Деньги и телефон тоже отсутствуют. Мне бы хоть что-то…
«Туман» хмыкает. Я уже успела раздать этим двум клички, хах. Бармен смотрит на того стрёмного чувака в углу и те несколько секунд переговариваются о чём-то. Видимо, обо мне. В разговоре опять мелькает то самое «гайдзин» и я хмурюсь.
—
Нам стоит принимать в Лигу Злодеев кого-то без способностей?
—
Плевать, лишь бы польза была. Чего эта иностранка хочет?
—
Работать хоть где-то, по её словам.
—
Почему не пойдёт каким-нибудь кассиром? Мы не обязаны брать всех нуждающихся.
—
Нет документов и знания японского, по видимому. Нам нужен кто-то, кто будет прибираться хотя бы, к слову.
—
Как она тогда сюда попала? Тц, без разницы, — «полтергейст» странно смотрит на меня. —
Можно будет заставить её убирать трупы, отпечатки пальцев стирать, да и просто грязную работу выполнять. Лишним не будет. Главное, покажи, что мы сможем её убить в случае чего.
Туманный поворачивается ко мне.
— Вы крови боитесь?
— Нет, — непроизвольно начинаю кусать губы.
— А трупов? — это уже начинает меня пугать, но если здесь и есть хоть какая-то работа для меня, то это мой единственный шанс.
— Нет.
— А боитесь сами умереть? — кажется, я прокусила губу до крови. Во рту теперь ощущается этот металлический вкус.
— Да, боюсь, — слишком нервно киваю головой.
— Тогда можете считать, что мы договорились, — наступает не особо приятное молчание. Вмиг у меня в голове пролетает куча вариантов развития событий. Они могут быть какими-то преступниками, так ведь? Так оно и есть, скорее всего. Соответственно, последний вопрос был задан для того, чтобы запугать меня. Значит, меня приняли в какую-то преступную группировку.
— И что я должна делать, мистер…
— Курогири, — проговаривает бармен и заинтересованно смотрит на меня, изучая моё поведение.
— И что я должна делать, мистер Курогири? — я стараюсь успокоиться, не подавать даже вида того, что мне страшно.
— Пока что можете прибраться в баре. Как я понимаю, дома у Вас тоже нет? — как бы между делом спрашивает мистер Курогири.
— Верно.
— Как Вы попали в Японию тогда? Без документов, без денег.
— А Вы мне поверите, если я скажу, что понятия не имею?
— Нет, — мистер Курогири щурит свои подобия глаз и осматривает меня. Я обречённо вздыхаю.
— Тогда я задам Вам вопрос. Как они называются… причуды ведь только в Японии, так ведь? Остальной мир нормальный? — бармен ещё больше щурится, оглядывая меня. Он выглядит так, будто хочет засунуть меня в психушку.
— Неверно. Откуда же Вы, раз не знаете таких простых вещей?
***
Многие герои — всего лишь красивые куклы. Они существуют ради денег, популярности, пиара, но не ради людей. И найти настоящего героя среди фальшивок до безумия сложно, почти невозможно. Это я успела понять всего за ночь. Точнее услышала это от мистера Курогири, но обдумала же. Герой — действительно престижная работа, а значит, туда будут лезть почти все. Но я не до конца понимаю, как общество держится, если большинство детей уходят играть в игры со злодеями, когда нужны люди с другими навыками. Строители, доктора, юристы. Откуда они берутся, если даже беспричудные хотят быть частью геройской хрени?
Если быть честной меня взбесили обстоятельства дел. Зачем нужна была отдельная профессия для этого цирка? Не проще было бы просто оставить полицию и прекратить весь этот фарс? Со злодеями вполне могли бы справляться полицейские с причудами. Зачем называть их героями и придумывать ещё одну систему? Не имеет смысла. Точнее, имеет, но этот смысл заключается лишь в деньгах и популярности.
— Камски-сан, — вырывает меня из моих рассуждений мистер Курогири. Загадочный именной суффикс «сан» непонятен мне, ведь всё аниме я смотрела исключительно с озвучкой и знаю лишь примерное значение слова «семпай». — Можете ещё убрать комнаты на втором этаже?
— Комнаты? — щурюсь, смотря на бармена. Тот лишь кивает в сторону двери, и я выхожу из бара, сразу же замечая лестницу. — А для кого эти комнаты?
— Для сотрудников, не имеющих дома, — отвечает мистер Курогири. — Вы можете пока пожить там,
гайдзин-сан. Только хорошенько приберитесь. И не заходите в комнату Шигараки-сана, если не хотите случайно лишиться жизни, — его слова меня пугают, и я хмурюсь, окидывая взглядом бар. Рядом с барной стойкой на гвозде висят какие-то ключи, и мистер Курогири вновь кивает мне, призывая взять эти ключи и пойти отсюда поскорее.
Меня не особо волнует то, что мистер Курогири прямо признался мне в том, что они злодеи. Что они преступники. Он, тем более, предложил мне какое-никакое жильё и оплату за свои труды. Но только было одно условие — стать послушной собачкой, способной выполнить все приказы.
Сам мистер Курогири догадывался, что лучше всего давить лишь на то, что работу я мало где найду. Конечно, думаю, у него были опасения насчёт того, что меня прислали герои, но какой-то странный дядька из телевизора сказал, что я ещё пригожусь. Что он примерно знает каким образом я оказалась тут и что может быть сможет помочь, но только если они добьются того, чего хотят.
Этот дядька назвал себя Все за Одного. Насколько я поняла, он был главным во всей Лиги Злодеев, как те себя называли. Он практически сразу сказал, что пусть и не доверяет мне, но знает, что я не смогу ничего сделать против. Также он сказал, что знает человека, из-за которого я сюда попала, и сможет рассказать мне обо всём происходящем, если заслужу доверие и буду полезной.
Все За Одного сразу сказал в чём мои плюсы, и сказал, что мне лучше их не терять, иначе меня просто убьют на месте. Он сказал, что я из другого мира. Сказал, что в базе данных нет моих отпечатков. Сказал, что поможет мне выжить, если я помогу ему как никчёмная пешка. Прямо так и сказал. По телевизору. Это всё больше и больше кажется мне смешным, если честно.
Я чертовски влипла, но именно это помогает мне выжить. Я нахожусь в другом мире, по словам Все За Одного и я тут никому не сдалась, кроме злодеев. Круто. Замечательно. Хочешь жить — умей вертеться. Лишь бы нервы не сдали.
Всё-таки поднявшись по лестнице наверх, я открываю первую попавшуюся дверь ключами и заглядываю внутрь.
Труп. Резкий приступ рвоты. Рот уже начинает наполняться этой ужасной жидкостью, но я сглатываю. Мерзко. Не особо уверено захожу внутрь, чтобы осмотреть погибшего. Не сгнил. Скорее всего убит недавно, но чёрт его знает, я не детектив. Присаживаюсь на корточки, чтобы рассмотреть лучше. Лицо смазливое, да только сдох он уже. А некрофилия — не моё, простите уж. Тем более от этого зрелища меня воротит, но я обязана убрать. Знать бы ещё как.
Вдыхаю и резко выдыхаю. Выхожу из комнаты, спускаюсь по лестнице и вновь открываю дверь в бар. Мистер Курогири хмыкает.
— Как избавиться от трупа? — этот вопрос от меня почему-то поднимает туману настроение, ведь даже атмосфера бара становится менее пугающей, хоть он и буквально насмехается над умершим.
— Лучше всего расчленить его, а потом будет легче выносить. Если хотите — сожгите. Шигараки-сан сначала хотел с ним разделаться, но так как Вы тут, то будет Вашим первым опытом, — труп можно вполне считать экзаменом на вход в Лигу Злодеев. И это даже не будет оцениваться по качеству. Это будет доказательством моей причастности к Лиге, а значит, они смогут утащить в тюрьму и меня. Вполне себе равноценные условия.
Меня, конечно, не в коем случае не радует мысль о том, что мне сейчас придётся как-то избавляться от трупа человека. Она меня до жути пугает, но даже при этом я не трясусь от страха.
Я сглатываю излишки слюны в своём рту и иду за нужными инструментами. Мне предстоит тяжёлая работёнка.
***
Смотрю на себя в зеркало. Точно ли это я? Никаких изменений во внешнем виде, но взгляд изменился. Будто бы потух ещё больше. Глаза стали на оттенок светлее почему-то. Небрежно смахиваю с глаз чёлку светло-коричневого цвета и закалываю заколкой, разделяя длинную чёлку на две части, чтобы та не мешалась не с той, не с другой стороны. Всё та же бледная кожа. Но я, по крайней мере, не труп. Я не выгляжу как
тот человек. Я не разлагаюсь.
Когда я увидела того мертвеца, то почему-то стала раздумывать над смыслом жить. Над моим смыслом нахождения здесь. Не помню, что было со мной до этого, только общую картину. Помню, что менеджер отпустила рано, я пошла расклеивать объявления и оказалась тут. И всё.
Зачем я вообще так отчаянно пытаюсь жить?
Выхожу из ванной комнаты, закрывая за собой дверь, и вновь направляюсь в первую со стороны лестницы комнату. Из-за расчленения трупа могло остаться много крови, но я отыскала в баре пищевую плёнку и, отрывая по чуть-чуть, покрыла ею часть пола в комнате. Правда кровь всё-таки кое-где попала на пол. Из-за воспоминаний о вытирании крови на полу я невольно сморщилась, коленки внезапно зазудили. Разумеется, стоя я не могла эту кровь оттирать, так как руки от пола далеко. Так что пришлось оттирать всё, стоя на коленях.
Мистер Курогири таки сжалился, телепортируя меня на место, где можно было бы закопать части тела покойника. Там я и провела большую часть времени за этот день. Потом туман вернулся за мной и сказал, что комната, где был труп отныне моя. И телепортировал меня в бар, естественно.
Комната практически пустая. В углу лежит сероватый и явно потрёпанный жизнью матрас, а около входа шкаф, в котором ничего, кроме пыли и пауков, нет. И всё. Я устало подхожу к матрасу, буквально падая на него. Снимаю мою куртку, откидывая её в сторону. С футболкой и джинсами случается тоже самое. Остаюсь только в нижнем белье и пытаюсь нормально улечься на матрас. Он неприятный сам по себе.
Всё-таки нахожу удобную мне позу и прикрываю глаза. Когда проснусь — настанет день, придётся и дальше выполнять поручения мистера Курогири. Надо будет попросить его научить меня японскому. Или хотя бы с основами помочь. Но да ладно. Это на завтра.
