9
2 июня 2019 г. в 15:03
Несколько дней назад Сингто удалил номер телефона Криста из своего мобильного. Но вот беда: цифры номера будто каленым железом прожгли его память.
Ничего. Ничего страшного не произошло. Сингто успокаивал себя, вел с собой долгие примирительные беседы. Иногда ругался. Сам с собой.
— У тебя неприятности? — тихо спросила Мити, осторожно касаясь его рукава пальцем. — Тебе нужна помощь, Сингто?
— Я в порядке, — мягко ответил он и попытался улыбнуться. — Спасибо за заботу.
Мити сделала вид, что поверила, но до конца учебного дня не отходила от него, уговаривая съесть что-нибудь или выпить.
Сингто стало стыдно за себя: он доставляет неудобства Мити, заставляя волноваться. Но простить себя за свою трусость Сингто все еще не мог.
Он понял, что боится, до ужаса боится, что Крист узнает о его ориентации. Потому что боится потерять ту частицу хорошего мнения Криста о нем, что все же была сначала.
С другой стороны, Сингто его все равно потерял. Замкнутый круг.
По этому кругу Сингто уже ходил однажды. Думал, что снова это не повторится, потому что он имел хороший опыт. Но Крист все перевернул, запутал и изменил. Запрет «не влюбляться больше никогда» с Кристом не сработал.
Вечером, когда на столицу опустилась серая мгла после зашедшего горячего красного диска, Сингто направился в то самое Интернет-кафе, где Крист уже не работал. Шанс встретить его там был равен нулю.
И Сингто готов был истерично расхохотаться, когда, наплевав на нули и прочую арифметику, первым делом столкнулся взглядом с Кристом, который сидел за его любимым столиком.
— Привет, Пи, — поздоровался Крист и отвернулся к стеклу большой витрины.
Сингто постоял немного рядом, кивнул в ответ и пошел к кассам. Сначала он хотел взять любимый напиток с собой. Он уже уговорил себя сделать именно так, но когда проходил мимо Криста, тот зацепил пальцами штанину его брюк, заставляя остановиться.
— Садись тут, Пи'Синг. Я скоро уйду.
Сингто посмотрел на пальцы, которые крепко держали материал, и понял, что не может сейчас уйти. Что-то не так.
Он сел напротив, раздумывая, заговорить с Кристом или лучше не нужно. Времени на размышления было предостаточно: Крист молчал.
«Спросить о выступлении? Нет, не нужно. Он снова вспомнит нашу ссору. Тем более, я сам отказался, не хотел, поэтому он подумает, что я издеваюсь. Спросить о родных? На что мне они? Я их не знаю. Но знаю точно: он не в порядке…»
— Знаешь, Пи, — прервал вдруг его мысли Крист, — может, я проклят? Или еще там чего… Не знаю.
— С чего ты взял? — зацепился за его слова Сингто, обрадовавшись и одновременно озадачившись сказанным.
— Я снова здесь. Ээээ, черт, — махнул рукой он и снова подпер ею подбородок. — У меня встреча здесь была назначена. Она написала, что не сможет прийти.
Вот оно что.
— Может, у нее дела? — пытался ободрить его Сингто.
— Не сможет прийти никогда, — грубо ответил Крист и опустил голову на вытянутые на столе руки.
Сингто открыл рот, пытаясь что-то сказать, но не смог. Облизнул сухость губ и долго смотрел на темную макушку. Видеть подавленного Криста было тяжело. Настолько тяжело, что это чувство лавой разлилось по венам, заставляя Сингто позабыть самого себя.
— Пойдем, — подскочил он, потянув за собой рукав куртки Криста. — Давай же, Кит! Пойдем.
Крист удивленно поднялся и покорно пошел за старшим. Таким он его еще не видел: глаза в свете уличного освещения блестели, будто у больного. Движения стали быстрыми и просчитанными, ушла медлительность и размеренность каждого шага.
Крист, чего там говорить, был настолько удивлен, что молча следовал за Туаном, даже не спрашивая, куда он его так настойчиво тащит.
— Это здесь было, я помню, — тихо проговорил Сингто, подслеповато прищурив глаза без очков.
За поворотом Сингто неожиданно издал победный клич, от которого Крист невольно вздрогнул и совсем забыл, что полчаса назад он убивался от навалившихся неудач в личной жизни.
Небольшой храм возвышался невдалеке от парней. Именно туда тянул его Сингто.
— Храм уже закрыт, Пи, — уговаривал его Крист, частично разгадав намерения старшего.
— Ничего, — успокаивал Сингто, — тогда нам придется туда проникнуть.
— Охо! — рассмеялся Крист. — Пи, да ты авантюрист! Незаконное проникновение! Я тебя обожаю!
Сингто криво улыбнулся, заставив Криста осознать эту новую черту старшего, которая ему очень импонировала.
Но приключения их, к глубокому сожалению Криста, миновали: храмовая калитка была открыта. Они беспрепятственно прошли на территорию храма.
— Туан, там главный вход, — указал ему Крист, понимая, что они идут не туда.
— Нам туда не надо.
Крист от нетерпения едва держал себя в руках.
— Вот, — наконец выдохнул Сингто, останавливаясь.
Крист придирчиво огляделся.
— И что здесь?
— Вот же! — снова сказал Сингто и указал на небольшой столб перед ними.
— Что это? — недоверчиво спросил Крист, подозрительно косясь на дряхлый тотем.
— Отец рассказывал, что нужно помолиться здесь, чтобы обрести пару. Это место благословения.
Крист перевел взгляд от столба, не внушающего доверия, на одухотворенное лицо Сингто.
— Ээээ, ты уверен?
— Да, — торжественно произнёс старший, толкая вперёд оробевшего вдруг Криста.
Крист почти сложил ладони перед собой, как резко обернулся к Сингто.
— Туан! Здесь написано «обрести безбрачие и чистоту». Ты уверен, что это мне подходит?
Сингто быстро обошел Криста и склонился к надписям, что-то бормоча себе под нос, пока Крист громко возмущался:
— Чуть монахом не стал! Туан! Какого черта?
— Ох, не с той стороны, — тихо произнес Сингто и обошел столб. — Иди сюда, Кит.
Крист послушно подошёл. Действительно, на другой стороне столба благословляли на долгий брак и крепкие отношения.
— Хех, — не выдержал эмоций Крист, — вот так, встанешь не с той стороны, и — всё! Монах. Евнух в гареме. А если встать посередине надписей? Что будет? А?
— Тихо, — пригрозил Сингто, мазнув рукой по затылку непутевого младшего. — Давай, помолись.
Крист послушно сложил ладони и прикрыл глаза. Сингто тактично отошел, благоговейно осматривая столб.
Крист открыл один глаз и зыркнул в сторону старшего.
— А ты чего не молишься, Туан? — это шепотом, осознавая важность мероприятия.
— Я… — замялся Сингто тоже шепотом, — я…мне и так хорошо, — выкрутился он, пряча глаза.