Свидания вслепую

      Закрытая дверь говорила Сингто, что Майк ушел, но хозяин продолжал ошалело пялиться на шлепанцы Криста на своем коврике у порога. Состояние отупения никак не отпускало. В голове сначала разумно возник вопрос о том, зачем Крист полез в драку. Но сразу возникал другой вопрос: можно ли надеяться, что Крист чувствует нечто большее к нему, чем дружба?       Сингто тряхнул головой, отгоняя морок надежды. Нельзя надеяться, хотя тебе этого очень хочется. После того, как перестал надеяться. После того, как пережил много неприятных мыслей и после того, как решил…сбежать. Куда угодно. Подальше.       Сингто решил для себя, что он плохо разбирается в мужчинах. Они вызывают у него чувства, притягивают, поэтому мыслить разумно не получается. Именно поэтому ему вечно кажется не то, что есть на самом деле: любой дружеский знак внимания для него, гея, выглядит как надежда. Ругать и одергивать себя постоянно Сингто почти привык. Дружить с парнями он перестал.       Но это совсем не значило, что парни перестали с ним дружить. Крист. Он как испытание, как издевка над ровным укладом жизни Сингто, над его убеждениями. Над его сердцем. Любить Криста очень больно. А не любить — почти смертельно.       Сингто поднял взгляд на ручку двери, которая давно уже не двигалась. Но зрительная память отчетливо напомнила о дрожащей руке Майка, когда он говорил о драке. Сингто все еще помнит, как страдал от подлости Майка, как его первое чувство было растоптано. Он сумел не любить Майка. Все оттого, что Майк унизил, растоптал его.       А Крист?       Кажется, Крист, сам того не ведая, причиняет больше страданий. Но он ни разу не обидел Сингто. Нет причин отторжения или ненависти. Нет возможности выбраться из собственной страсти и сладкой боли к Кристу, который ни в чем не виноват и…       — Пи'Синг! Ты там уснул, что ли? — требовательно позвал Крист.       Сингто вздрогнул: проблема ведь все еще лежала у него на диване и требовала внимания.       — Я… — отозвался Сингто и медленно двинулся на голос.       Крист сидел необычно ровно. Напряжение отражалось в его взгляде, в нервном покусывании губ.       — Пи'Синг, скажи…       Крист необычно для себя вдруг замялся, будто стеснялся спросить. Сингто подошел ближе и сел прямо на пол перед ногами Криста.       — Туан, скажи мне, — снова попросил Крист, и Сингто отчего-то стало горячо от нетерпения. — Скажи, что у тебя было с Майком?       Вопрос был задан в лоб. Не «было ли у тебя что-то с Майком» — это было, как факт, и ему нужно знать, что именно.       — Это была моя первая любовь, — легко и спокойно ответил Сингто, будто сплюнул гадость.       — «Была»?       — Да. Мне казалось, что он отвечал мне, но для него это было ради спора с ребятами.       — Он спорил на тебя? — бил вопросами Крист.       — Да. Он выиграл.       — Что он выиграл?       — Деньги, кажется. Не помню, — поморщился Сингто, которому надоел этот экскурс в прошлое.       Крист усмехнулся. На его усмешку Сингто вопросительно поднял бровь.       — Я рад, что ему врезал, — широко улыбался Крист, поясняя.       — Он сказал, что это было случайно, — заметил Сингто.       — Это провидение, карма, — заверил Крист, осторожно поднимаясь, будто боялся резких движений. — Пошли спать, Туан.       Сингто поднялся следом, но замер.       — Кит, а… Мы… Ты будешь спать…       Крист обернулся и нахмурился.       — Пи, ты дурак, — отрезал Крист, за что получил заслуженный подзатыльник от старшего. — Неужели ты думаешь, что… Короче. Я не знаю, о чем ты думаешь, но память у тебя отвратная. Как и мыслишки сейчас.       — Я гей, Кит, — прозвучало немного угрожающе.       Крист, который почти отвернулся от него, осторожно и медленно обернулся.       — И? — также угрожающе ответил он.       Запал Сингто улетучился. Он судорожно провел пальцами по волосам и затравленно посмотрел на своего помятого и сурового гостя.       — Пи, — вдруг мягко произнес Крист. — Меня в пах ударили. Я сейчас не функционирую, прости. При всём желании, — он шутливо и бессильно развел руками в стороны.       Глаза Сингто открылись так широко, что веки заболели.       — Нет! Боже… Нет, ты не подумай, что я…черт… Но мне… У меня давно… Ой! Ты…       Крист внимательно слушал это бессмысленное бульканье.       Сингто сначала подумал, что это стеб, очередная шутка маленького поганца, который зачем-то отстаивал его честь в гей-баре. Потом подумал, что это странный спор между ними. Для Криста странный. Ведь он не знает, что стоящий перед ним гей страстно и безнадежно влюблен в него.       — Я устроюсь здесь, на диване, лучше мне тут, гм, — хрипло выдавил хозяин.       Хотелось твердости в голосе, хотелось настойчивости и решимости, но голос предательски дал петуха, обнажая волнение.       Крист резко выдохнул и задумчиво почесал пальцами свою побитую челюсть.       — Ты, конечно, можешь спать здесь, Пи, — задумчиво произносил Крист. — Но я настойчиво рекомендую тебе пойти со мной. В твою спальню. На твою кровать. На твою гейскую кровать, на которой мы просто будем спать.       Сингто отчитывали, как ребенка. Как малыша, который ступил на неверный путь. А теперь его возвращают обратно. Только куда обратно, Сингто не понимал. Верным сейчас было дистанцироваться от этого сурового и желанного мальчишки как можно дальше. А вообще, вернее всего было бы взять собранный чемодан, который возвышался в углу гостиной флагом будущей свободы и спокойного сердца, и побежать прямо в аэропорт. Сейчас.       Крист будто почувствовал его состояние. Но его протянутая рука была явно лишней.       — Я сам, — взмолился Сингто.       Оба прошли в спальню молча.       Сингто неотрывно наблюдал за тем, как Крист, иногда шипя и что-то бормоча себе под нос, раздевается. Как в одних боксерах осторожно мостится под одеялом и сильной рукой хлопает на место рядом.       Под гипнозом Сингто просто ложится на то место, которое ему было указано. В нос сразу же ударяет что-то горячее, волнующее и прекрасное: тепло другого человека, его дыхание. Жарко. Слишком жарко, чтобы спать, чувствуя возню Криста совсем рядом. Но холодным душем срабатывает бормотание засыпающего драчуна:       — Завтра пойдем на свидание… Хе-хе… Похоже, опять... — чему-то улыбается Крист, но глаза не открывает. — ...вслепую…