Обещание

Всё тело болит и ломит. Спасение Эри далось нам очень тяжело, зато Жирножвач мне потом рассказал, что меня признал сам злодей! Моя мечта стать героем уже почти осуществилась, ведь признание злодея получить далеко не каждый может! Однако... До Мидории, Тодороки и Бакуго мне всё равно ещё пахать и пахать. Почему я не мог родиться с более крутой и яркой причудой? Моя – слишком скучная. Хоть Бакуго и говорил, что я непобедим до тех пор, пока сам не сдаюсь, всё же... Всё же я очень сильно от них всех отстаю. Ну и Каминари тоже, хах... Мобильности и опыта ему пока что не хватает. Зато с его причудой можно много суперприёмов придумать! Ладно, я всё равно стану лучше! Обязательно стану! Стук в дверь. Ребята? О, и впрямь они! — Киришима!!! – пришёл практически весь класс! Это так приятно, что хоть плачь. Но делать я этого не буду. Незачем пускать даже скупую мужскую слезу. — Ребята, я так рад вас видеть! – хочу помахать им рукой, но забываю о ранениях, тем самым причиняю себе очередную боль. И всё же стараюсь это не показывать – продолжаю улыбаться: надеюсь, никто не заметит моих страданий. Девчонки меня аккуратно обнимают, а парни просто машут рукой. Фуф, пронесло... — Йо, Киришима! – Каминари делает жест двумя пальцами, откинув их от виска. — Йо, бро! – ай! Блин, опять забыл про переломанные руки... И всё равно делаю вид, что всё в порядке. Я же мужчина! Меня все спрашивают о самочувствии, и я, конечно же, отвечаю, что всё прекрасно и что я лучше всех – понабрался от Бакуго. Ребята ещё немного переговариваются со мной по мелочи, а затем Урарака говорит, что пора и других проведать, так как время ограничено. Мы прощаемся: все уходят, кроме него. Бакуго стоит с пакетом на том самом месте, где стоял изначально. После вопроса Урараки он на неё как-то очень грозно зыркает, что она аж поспешила удалиться без лишних слов. Теперь мы с Бакуго в палате одни. Мне как-то неловко... Вид у него сердитый, хотя это не в новинку, но всё же... Аура, что ли, не та... Он приближается; чувствую, как по телу пробежали мурашки. И чего я так волнуюсь?.. Не убьёт же он меня, я надеюсь... Так, надо поприветствовать его хотя бы: — Бакуго... Рад тебя видеть, – неловко, очень неловко. Я даже не могу смотреть на него. Лучше полюбуюсь полом. Он хотя бы выглядит не так устрашающе. — Ты... – ну всё... Я попал... Даже завещание не успел составить перед смертью. – Ты... Гад, почему? – спасите... Честно, я не особо догоняю, о чём он, однако ничего хорошего мне явно не светит. Всё-таки решаюсь взглянуть на него, авось догадается, что я ни сном ни духом. — Почему!? Почему, я тебя спрашиваю!? – он кричит, моментами похрипывает, а ещё резко достаёт руки из карманов и сжимает их в кулаки. Так, ну на мне гипс есть, так что не должно быть очень больно в случае ударов и бомбёжки. – Ты ушёл молча! Знаешь, как я нервничал, когда понял, что иду на занятия в одиночку!? Мы же... Мы же постоянно каким-то образом выходим вместе! А тут тебя нет! Я даже постоял минут пять, ждал тебя, затем постучал... И ты не открыл. У меня сердце... сердце ёкнуло даже... – что? Сейчас я не понимаю даже больше, чем до этого... Бакуго... Он ждал меня? Он переживал за меня? Я даже непроизвольно сглатываю. Наверное, сейчас надо извиниться: — Бакуго... Прости, – опять опускаю голову, не в силах выдержать этот взгляд. – Нам нельзя было никому говорить... — Мне! Хотя бы мне мог сказать!? Ты же знаешь, что я никому не проболтаюсь! – присаживается на корточки. Так если ноги устали, сел бы на стул рядом, хотя лучше про это не упоминать. — Нельзя... – лучше говорить строго по делу. – Даже тебе, Бакуго... Это не по-мужски. Я не мог разглашать такую информацию. Я смотрю на него. Бакуго сейчас сам не свой: побледнел – хотя у него кожа сама по себе светлая, – и дрожит. Дрожит! Неужели Бакуго сейчас от злости аж трясёт? Вот он поднимает голову, и наши взгляды встречаются. От неловкости я кусаю губы. Фырчит, поднимается и подходит ко мне ближе. Сейчас что-то будет – нутром чую! Он аккуратно берёт меня за голову, прикрывает глаза и прислоняется к моему лбу. От такого у меня аж дыхание участилось! — Идиот... Не смей больше ходить на задания без меня... Если ты не вернёшься... – а дальше молчит. Что за мысли у него?.. Это так... так странно... Бакуго настолько за меня переживает? Блин, я даже невольно всхлипываю... Переизбыток эмоций, что поделать. — Бакуго... Прости... Я не могу тебе дать обещания... Ты сам это должен понимать, – я не знаю, что ещё сказать в такой ситуации, ведь лживыми обещаниями кормить не собираюсь. — Хотя бы можешь пообещать, что будешь лучше и больше стараться? Будешь себя беречь? Будешь? Я улыбаюсь. Это так приятно, когда за тебя кто-то настолько сильно переживает... — Обещаю... Обещаю, Бакуго! Я стану лучше!.. Обязательно, – Бакуго улыбается мне в ответ! Я точно не сплю? Это точно Бакуго? А сейчас Бакуго меня... обнимает? Эм... Может, это попытка придушить всё-таки? Не в его манере обниматься... Однако это оказывается объятие. Самое настоящее объятие! Бакуго мне шепчет на ухо про то, как ждёт наших совместных тренировок, как надерёт мне задницу и упоминает про гостинцы в пакете. Я так счастлив! После того, как Бакуго отстранился от меня, в палату зашёл учитель Айзава и начал говорить что-то про ночёвку, и что я скоро выйду, но это не точно. Я просто особо не вслушивался; у меня в голове крутится недавний диалог с Бакуго. — Иду, – кидает он через плечо, а сам смотрит на меня. И я смотрю на него. Мы оба улыбаемся, только моя улыбка широкая, а у него она едва заметная. После этого он опускает голову и уходит. Что ж, я рад был повидаться. А сейчас мне интересно, что он мне принёс. Беру пакет и достаю оттуда содержимое: фрукты и протеиновые батончики. Это ж сколько денег он потратил на гостинцы для меня? Ой, тут ещё что-то... Какая-то записка. Взяв её в руки нормально, вижу надпись:

Я жду тебя, Киришима Эйджиро.

Бакуго

Блин, я обожаю этого парня!