Притча о слепцах

Хеймнил провел ночь, устроившись на широкой ветке старого дерева. Хоть он родился и вырос в Скайриме, и вообще был городским жителем до переезда в Коллегию, родители всегда твердили ему, что врожденное чутье рано или поздно проявит себя — и оказались правы. Ступив в ночное безмолвие леса, он без труда понял, в какой стороне его ждет безопасный ночлег — огромное, очень старое дерево, толстые ветки которого клонились к самой земле. Босмер устроил себе неплохое гнездо из веток, плаща и парочки полезных чар, стараясь не думать о своем провале. Завтра. Завтра он обязательно попробует еще раз. Не за тем он забрался так далеко от Коллегии, чтобы теперь отступиться. Проснувшись утром, Хеймнил обнаружил, что зашел в лес совсем недалеко: с приютившего босмера дерева меж голых ветвей была видна опушка леса, хижина Ирнельды и ослепительная белая равнина, начинавшаяся за ней. Черная фигура двигалось по направлению к нордским хижинам — травница, видимо, шла сбывать собранное. Хеймнил, еще не до конца стряхнув сон, подумал, что очень странно устроены некоторые вещи в мире: эту эльфку на фоне снега делают очень заметной ее одежды, а в сумраке подземелий, наверное, наоборот — выдает белая кожа. Босмер встрепенулся, пораженный неожиданной мыслью, и стал быстро приводить себя в порядок. С досадой вспомнив, что еда закончилась еще вчера, он отправился в сторону деревни. Интересно, думал он, примут ли местные жители деньги Скайрима… надо было разузнать в Вороньей Скале. Он медленно шел по рыхлому снегу, спотыкаясь и ругаясь себе под нос. Через некоторое время травница снова появилась из-за нордских построек, направившись, судя по всему, к кому-то из данмеров. Хеймнил добрел до порога «норы», где скрылась альтмерка, уселся и стал ждать. — Опять ты? Я же сказала, уходи, — раздраженно бросила Ирнельда и двинулась мимо босмера в сторону своего дома. Хеймнил вскочил и отправился за ней, растеряв от неожиданности все заготовленные слова. — Мутсера, я только хотел сказать, что я вам пригожусь! — с трудом поспевая за альтмеркой, говорил он. — Я умею наводить иллюзию невидимости! Полную! Она чуть притормозила, будто колеблясь, затем снова пошла вперед. — С чего ты решил, что мне это пригодится? — резко спросила она. — Ну… вы по подземельям ходите, — Хеймнил, наконец, догнал ее, и теперь шел рядом, опять тараторя и отчаянно жестикулируя. — Я слыхал, там всякое водится, и бандиты — еще не самое страшное, а если прятаться без невидимости, то очень медленно получается, а с невидимостью будет быстрее… А еще, — он воодушевлялся, не встречая сопротивления, — а еще я умею ловушки распознавать, если они магией созданы, я тренировался на сложных, правда-правда! Травница некоторое время шла молча, будто раздумывая. Капюшон она так и не подняла, и ветер шевелил непривычно короткие, совершенно белые волосы. — Допустим, — нехотя согласилась она, — допустим, насчет подземелий это справедливо. Но зачем тебе со мной? Чего ты от меня хочешь? Босмер глубоко вздохнул. Вот он, этот момент. Кажется, он угадал — ей и вправду не хватает знаний школы Иллюзии. Теперь главное не допустить новых ошибок. — Ну… я всю жизнь мечтал стать искателем сокровищ. Исследователем. В Скайриме сотни развалин, и большая их часть еще запечатана. Но все «искатели», которых я встречал, — откровенные головорезы. А про вас… про вас молва говорит другое. Альтмерка, остановившись, хмыкнула и развернулась к Хеймнилу. Они как раз дошли до порога ее хижины, и теперь босмер снова оказался заперт между Ирнельдой и перилами крыльца. Травница чуть склонилась, заглядывая ему прямо в глаза. — А почему ты думаешь, что я лучше? — вкрадчиво спросила она. — Я… — Хеймнил прочистил внезапно пересохшее горло, с трудом выдерживая пристальный взгляд, — я надеюсь. Она выпрямилась и окинула его взглядом с головы до ног. — Так ты ученик мага? Где твой учитель? — Я из Коллегии Винтерхолда, — ответил босмер с некоторым облегчением, — в личное ученичество меня там еще не взяли. — Ах да, Коллегия. Ты же совсем юн, верно? Что ты умеешь, кроме своих фокусов? Пока Хеймнил перечислял, травница прислонилась спиной к стене и уставилась в точку на горизонте, слушая, и иногда кивая. Альтмерка явно взвешивала аргументы за и против, и босмер мысленно взмолился Девятерым об удаче. — Ладно, — бросила она, помолчав, когда юноша умолк. — Недурно. Маловато Разрушения, но недурно. Но я все еще не понимаю, отчего молодому подающему надежды магу взбрело в голову тащиться в такую даль и поступать в ученики к непонятно кому. Воодушевившийся было Хеймнил снова сник. — Но я, я правда уже все рассказал, — пролепетал он. — Обещаю, что не буду обузой… Она вздохнула, все еще раздумывая. Хеймнил в отчаянии вспомнил про Ноктюрнал и уже приготовился молиться ей, лишь бы помогло. — Ладно, — наконец сказала Ирнельда. — Даэдра с тобой, будь по твоему. Возьму в помощники, учеников я не завожу. Только учти: ослушаешься меня, будешь отставать или жаловаться — тут же отправишься восвояси. Хеймнил отчаянно кивал, на всё соглашаясь и не веря своему счастью. — И еще, — уже заходя в хижину, обернулась на него травница. — Когда я скажу, что наше сотрудничество окончено, ты немедленно оставишь меня, и никогда не будешь искать новой встречи.