Притча о слепцах

На то, чтобы сделать пролом в воротах, у чаровницы ушло около двух часов. Выспавшаяся альтмерка, убедившись, что обычные способы не работают, подошла к створкам и уперлась в них ладонями. Через несколько секунд небольшая область вокруг ее рук покрылась инеем. Хеймнил изумленно наблюдал, как медленно и неотвратимо металл превращался в лед. Примерно через час непрерывного колдовства она наконец отняла руки от створок и сделала шаг назад, чуть пошатнувшись. Все еще концентрируя все внимание на замерзшем металле, вытащила из поясной сумки склянку с какой-то мутно-серой жидкостью, осушила ее одним глотком, и, прошептав что-то, резко дернулась всем корпусом вперед. По льду побежали глубокие трещины, а затем со страшным грохотом кусок створки осыпался, открывая небольшой проход в кромешную темноту. Хеймнил, во все глаза следивший за процессом, подскочил к альтмерке. — Вы в порядке? Как вы это… Она отмахнулась. — Надо отдышаться. И это были не самые упрямые двери в моей жизни. Пройдя через цепочку сменявших друг друга сквозных залов, они оказались на краю большой пещеры, освещенной какими-то фосфоресцирующими пятнами в сводах и огромными грибами. Альтмерка тихо хмыкнула. — Прямо как в Черном пределе. Только меньше. Хеймнил вытаращился на нее: — Вы были в Черном… — Была, не ори так, — раздраженно дернула травница плечом. — Мы здесь наверняка не одни. Странно, что на шум никто не сбежался. Босмер испуганно огляделся, но никого не увидев, успокоился. — Куда теперь? — спросил он. Ирнельда задумчиво осматривала пещеру. Видимо, у двемеров это и была основная часть поселения — основную часть пространства занимали развалины небольших отдельных построек, в которых явно угадывались жилые дома. С того места, где стояли путники, было совершенно не видно, есть ли другие выходы из пещеры и что творится среди развалин. Наконец альтмерка указала на возвышение на другой стороне пещеры, к которому вели полуразрушенные ступени. — Оттуда сможем увидеть, куда идти. Здесь должны быть другие залы. — Это похоже на сторожевую башню, — присмотрелся Хеймнил. — Так и есть, — кивнула травница, и как-то немного поспешно добавила: — Скорее всего. Хеймнил сделал шаг вперед, но альтмерка вдруг поймала его за рукав и зашипела: — Жить надоело? Давай свою невидимость на нас обоих. Босмер просиял, радуясь, что его любимый навык наконец будет полезен. Маги пошли по краю «деревни», стараясь не шуметь. Хеймнил держал альтмерку за плащ, чтобы они не потерялись, не видя друг друга. Босмер едва не свернул себе шею, оглядываясь вокруг и пытаясь увидеть сразу все — это же двемерский город! Прямо настоящий! До сих пор они здесь не встретили ни души, хотя воображение рисовало наслушавшемуся басен юноше ужасных чудовищ и смертоносные механизмы — куда смертоноснее, чем давешние сферы. Магам удалось добраться до сторожевой башни без приключений, и так же спокойно взобраться на нее по осыпающимся ступеням. Как раз когда путешественники преодолели последний участок подъема, заклинание развеялось, и они снова могли друг друга видеть. Альтмерка бегло осмотрела пещеру теперь уже сверху и облегченно выдохнула. — Хвала Сирабейну, — пробурчала она, осматриваясь уже внимательнее. — Что? Что такое? — запереживал Хеймнил, но та дернула головой, мол, не сейчас. — Вон там, — указала она на самый дальний край пещеры. — еще ворота, и, к счастью, открытые. Надо идти туда. Босмер кивнул. — Будем держаться у самого края, — произнесла альтмерка, снова всматриваясь в развалины «деревни». Она как будто что-то искала. — Но так же дольше? — удивился Хеймнил. Травница перевела на него ровный взгляд красных глаз: — А ты уверен, что готов встретиться со всем, что может жить среди этих развалин? Юный волшебник похолодел, но смолчал, в свою очередь всматриваясь в руины. — Как только спустимся с башни, снова бросай невидимость, понял? — сказала Ирнельда, уже собираясь спускаться. Босмер автоматически кивнул, а затем медленно поднял руку, указывая вниз, не в силах отвести взгляд. Травница присмотрелась. — Проклятье, — зашипела она, сжимая кулаки. — А я уже надеялась, что не в этот раз. Там меж остатков двемерских построек виднелся фрагмент плетня из костей и хитина — скорее всего, какой-то ограды. — Ф… фалмеры, — в ужасе прошептал Хеймнил. Как же он мог забыть о них… Ирнельда неожиданно прорычала что-то неразборчивое, резко повернувшись спиной к развалинам. Дернула остолбеневшего босмера за руку: — Пойдем же, ну! К вящему облегчению обоих, путь до дальнего выхода из пещеры они прошли спокойно — никого не встретили, ничего не потревожили. Хеймнил вовсю глазел на там и тут валявшиеся свидетельства обитания фалмеров — хитиновые поделки, загоны, покинутые жилища. Видимо, по какой-то причине жившее здесь племя решило переместиться в другую часть пещеры или всего подземного комплекса. Невидимками они проскользнули в распахнутые ворота и оказались в маленьком зале с орнаментом на стенах. Из-за решеток в дальней стене валил пар, а откуда-то из глубин слышался приглушенный рокот и шипение. — Значит, какие-то механизмы здесь все еще работают, — произнесла уже ставшая снова видимой Ирнельда, изучая закрытую дверь. — Как у тебя со взломом замков, босмер? — Ну… я… пытался как-то, — растерялся тот, — когда-то. Но только отмычку сломал. Она бросила на Хеймнила ироничный взгляд: — Ты шутишь? Я имею в виду магический взлом, юноша! И чему вас только учат, — пробурчала она, снова наклоняясь к замку. Хеймнил не успел удивиться, как что-то щелкнуло, и дверь открылась, обнаруживая новый коридор и новые трубы, извергающие пар. За несколько часов блуждания по этому лабиринту пыхтящих машин Хеймнил смог сделать вывод, что у альтмерки было какое-то общее представление об устройстве двемерских городов — но не достаточно конкретное. Они несколько раз меняли направление, когда Ирнельда находила какие-то понятные только ей ориентиры; один раз она, вполголоса ругаясь, признала, что ошиблась, и им пришлось возвращаться. Они проходили какой-то зал с диковинными конструкциями, развешанными по стенам на уровне глаз, и босмеру даже показалось, что это снова какие-то живые машины. «Ты что, слепой? — бросила через плечо Ирнельда. — Это же стойки для доспехов и оружия. Караульный пост.» Хеймнил остановился и изумленно огляделся еще раз… по-прежнему не понимая, как это может быть караульным постом. Он предложил Ирнельде забрать несколько странных вещиц желтого металла, инкрустированных потускневшими самоцветами, — на что она брезгливо поморщилась, но, пожав плечами, сказала, что он волен поступать как хочет. Но он не мог не отметить, какой еще более раздражительной и угрюмой стала альтмерка, спустившись в эти подземелья, с каким презрением — почти отвращением — она реагировала на упоминания двемеров, даже стоя среди вещей, созданных их руками. Он сделал себе мысленную отметку попробовать прояснить это позже, когда у нее будет настроение. Когда маги, наконец, нашли то, что можно было назвать библиотекой — или лабораторией, смотря с какой точки зрения взглянуть, — это произошло не так, как они ожидали. На Ирнельду, шедшую теперь все время впереди, из стены выскочил механический паук. Чаровница не успела уклониться, и они, сцепившись, покатились по полу грохочущим и ругающимся клубком. Хеймнил пытался бросить на них поле паралича, как альтмерка сделала с троллем, но никак не мог прицелиться. Противники натурально катились вниз — пол поперечного коридора, в который упали Ирнельда с пауком, изрядно кренился. Хеймнил бежал за ними, не зная, что делать; здесь бы помогло поднять их в воздух — но левитировать предметы их не учили, а на телекинез по такой массе его сил просто не хватит… Развязка наступила неожиданно: на пути противников оказался массивный каменный парапет. К счастью, ударился об него именно паук, и пока он пытался подняться на свои восемь ног, Ирнельда — еще сама не придя толком в себя — заморозила механизм целиком. С трудом отцепилась от него, отползла к стене, увидела Хеймнила и кивнула головой в сторону паука, мол, давай! Босмер сосредоточился, как мог, собрал всю волю в один телекинетический кулак и ударил. Паук с жутким грохотом рассыпался на куски, как давешние створки ворот. И как те бандиты на дороге, зачем-то вспомнил Хеймнил, вздрогнув. Пока юный маг с интересом копался в остатках враждебного механизма, Ирнельда, придя в себя, подошла к каменному парапету, так вовремя преградившему путь. И охнула. Босмер подскочил к ней и тоже замер. Парапет ограничивал небольшой балкон, выходивший сверху на круглый купольный зал. По прикидкам Хеймнила, он был совсем не намного больше общей комнаты «Пьяного нетча». Ровно по центру, заключенный в странный овальный механизм из решеток, рычагов, пружин, дисков и шестерней, на постаменте покоился длинный деревянный футляр с ручками. — Древний Свиток, — выдохнула Ирнельда, даже наклонившись вперед. Ее пальцы судорожно сжали край парапета. Хеймнил повернулся к ней, чтобы что-то спросить, но вдруг травница резко дернулась вниз и потащила его за собой. — Тихо! — прошипела она. Они замерли, скорчившись за каменной оградой. Из зала внизу раздавался скрежет, будто медленно и с трудом открывалась металлическая дверь. Скрежет не прекращался секунд двадцать, затем все стихло. — Я же говорил, надо было сразу… — Заткнись уже, сколько можно ныть. Вперед. Голоса принадлежали мужчинам, по-видимому, вошедшим в зал внизу. Босмер увидел, что Ирнельда загнула два пальца. — Хм, можно попробовать подобрать ключ от этого механизма… — тихий, чуть надтреснутый голос, принадлежавший явно более старшему мужчине. Ирнельда загнула третий палец. Хеймнил готов был поклясться, что эти голоса ему знакомы. — Мутсэра больше не нуждаются в моих услугах? — Нет, мы вернемся самостоятельно, — снова властный голос мужчины номер два, — можешь идти, данмер. Тебе заплатит Арано. — Благодарю, мутсэра. Кто-то легким и быстрым шагом вышел из зала. — А ты уверен, что это именно охранный механизм? — мужчина номер один. — А не, например, устройство для чтения… — Читать Древний Свиток при помощи машины? — хохотнул второй. — Ерунда! Мастер Флореций, вы сможете достать Свиток? — Сейчас узнаем, — ответил тот третий, пожилой. И тут Хеймнил вспомнил. Это же маги из Синода, его попутчики с виндхельмского корабля! Он показал Ирнельде четыре пальца и попытался жестами объяснить, что они маги. Она поняла, но указала на четвертый палец, мол, неизвестно, где сейчас последний, а потом с сомнением покачала головой, и босмер сам сообразил: они же могли взять с собой редоранскую стражу. Да, могли. Тем временем из зала раздавался какой-то лязг и скрежет, перемежанные тихой руганью этого старика Флореция. Ирнельда сжимала и разжимала кулаки, очевидно не зная, что предпринять, и оттого злясь. Хеймнил вдруг подумал, что она ведет себя странно. Свитки — артефакты загадочные, но точно не одноразовые; она могла бы договориться с имперцами и прочесть его. Хотя… ведь ее семья и с Башней Белого Золота, где хранились большинство Свитков, могла бы договориться, запоздало дошло до юноши. Если бы… Снизу раздался громкий металлический щелчок, а за ним сразу три торжествующих возгласа. Ирнельда дернулась, но осталась на месте. — Я не могу поверить, что это сработало! — громогласно радовался этот главный, бретонец. — Признаться, мастер Флореций, я до конца не верил в способности вашего… чудо-приспособления. — Это не «мое» приспособление, мастер Дегард, это плод долгих коллективных трудов, и к тому же оплаченный многими жизнями… — Да, да, я знаю, — нетерпеливо перебил старого ученого Дегард, — я это имел в виду. Ловушка точно разомкнута? — Да, абсолютно точно, — уверенно ответил Флореций. — Тогда я забираю Свиток. На босмера дохнуло холодом откуда-то снизу. Он опустил глаза: между ладонями Ирнельды стремительно рос плотный сгусток бело-голубого света, а сама альтмерка что-то неслышно шептала. Хеймнил успел метнуться в сторону за мгновение до того, как чаровница резко выпрямилась во весь рост и швырнула морозной бомбой вниз в зал. Раздался жуткий треск, скрежет, послышались испуганные крики и проклятья. Ошеломленный босмер сжался в углу балкона, боясь выглядывать. Ирнельды рядом больше не было. Когда все стихло, Хеймнил наконец решился выглянуть за парапет. Диковинный двемерский механизм был разбит на мелкие осколки, разбросанные теперь по всему залу. Бо́льшая часть комнаты была покрыта толстым слоем то ли инея, то ли снега. — Можешь спускаться, — неожиданно ровно произнесла Ирнельда. Она стояла перед плотным красноватым облаком, окружавшим дверь наружу. Босмер подошел к ней. — Что это? — удивленно спросил он и попытался прикоснуться к странному туману пальцем. Альтмерка резко хлопнула его по руке: — Сдурел? Это защитное поле. У кого-то из магов отменные рефлексы. Хотя более вероятно, что они заходили сюда, уже оплетенные щитом. Он-то и отразил мою атаку. Поэтому здесь, — она указала на пол у постамента и возле двери, — нет инея. — А потом они быстро ушли и заблокировали выход? — догадался Хеймнил. Ирнельда кивнула и подняла голову. Сердце босмера пропустило удар, а сам он отшатнулся. Ее глаза будто выцвели — из ярко-красных превратившись в бледно-голубые, почти белые. И плескалась в них такой силы ненависть пополам с бешенством, что ни в чем не повинный Хеймнил обмер от ужаса. — Охота продолжается, — процедила Ирнельда. Чего ей стоило такое самообладание в этот момент, босмер предпочитал не задумываться. — Нам… надо развеять этот щит, да? — слабо спросил Хеймнил. — Нет. Травница сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, еще раз осмотрела зал и снова повернулась к босмеру. Прежде чем он понял, что происходит, Ирнельда довольно бесцеремонно схватила его за предплечье. Юноше показалось, что его разорвало на миллионы маленьких кусочков, и в то же мгновение собрало обратно. Ноги подкосились, он рухнул… на мокрое сено? Сквозь клубящийся в глазах туман Хеймнил разглядел знакомый сундук у стены. Они оказались в ее хижине? Но как? Не успев как следует удивиться, босмер потерял сознание.