Brothers in arms (Братья по оружию)

- Мы уже почти пришли. Узнаешь родные места? Здесь я впервые увидел тебя. Лоран скрылся в узком грязном переулке, жестом приглашая последовать за ним. Напротив находился небольшой, но шумный кабачок. Там кипела жизнь: люди входили, выходили, у входа постоянно собиралась толпа. - Смотри, те трое уже лыка не вяжут, и они идут прямо на нас. Не думаю, что кого-то удивит их пропажа. Джеймс не ответил. Его взгляд был прикован к покачивающемуся хмельному трио, ноздри алчно раздувались. Он сделал движение вперед, Лоран остановил его: - Нет так быстро. Пусть отойдут подальше от посторонних глаз. А мы – следом, - и бесшумно двинулся в погоню, подавая пример. Джеймс выругался про себя, но послушался. В словах черного был смысл. Он побежал за ним, злясь в душе на то, что у него не получается так бесшумно и плавно передвигаться. Конечно, человеческий слух ни за что не уловил бы звука его шагов, но Лоран был намного искуснее. У него было два века, чтобы научится этому. Наконец пьяная компания вышла на пустырь неподалеку от кладбища, явно намереваясь продолжить праздновать прямо тут. - Сейчас, - Лоран кивнул, и Джеймс со скоростью смерча рванул к добыче. Через четверть часа все было кончено. Новообращенный с сытой полуулыбкой наблюдал, как его создатель, как он выразился, «прибирается». Попутно Лоран объяснял, как лучше замести следы. - С этими все просто, - он стащил с того трупа, что был почище, штопаную, но в общем еще неплохую рубашку, и бросил ее Джеймсу. – Вот так, - со стороны казалось, что он просто провел ногтями по коже убитого, но на самом деле его ногти оставляли за собой страшные раны, похожие на ножевые. Он замаскировал таким образом следы укусов на шеях, и добавил еще несколько, чтобы создать впечатление, будто бы мужчины подрались и пустили в ход ножи. Нож у одного из них действительно нашелся, Лоран помазал его кровью и бросил рядом. - Что за рванина, - проворчал Джеймс, оглядывая обновку. - Не нравится, не надевай. Если хочешь бегать передо мной полуголым, я совсем не против, - старший вампир подмигнул младшему, что вызвало у последнего поток брани. Он быстро оделся и застегнулся на все пуговицы. - Ты наконец наелся? - Да, вроде. – Джеймс пожал плечами. – Ты обещал, что ответишь на мои вопросы. Лоран кивнул. - Тогда – почему я? Раз уж тебе все равно, с кем, нашел бы себе бабу. Потому что со мной этот номер не пройдет. – Он стукнул кулаком по земле, будто подтверждая свои слова. - Я искал именно такого, как ты, чтобы выиграть эту войну, - возразил Лоран, не обращая внимания на ехидство оппонента. – Мне нужен боец: сильный, быстрый, не боящийся убивать. Ты идеально подошел. И еще, немаловажно – тебя ничто не держало в человеческой жизни, верно? - Хм, - Джеймс задумался, - ну да. Мне все осточертело. - Как и мне! – подхватил Лоран. – Я двести лет прожил один, а ты мне понравился. «И эта причина важнее всех прочих». - Не начинай, - в угрозой в голосе оборвал его Джеймс. Тот развел руками, улыбаясь, будто говоря – ничего не могу с этим поделать. - Я ответил на твой вопрос, и теперь хочу, чтобы ты кое-что послушал. И Лоран начал рассказывать о главных правилах: не показываться людям, не обращать того, кто не может сам о себе позаботится, например, детей. Он также упомянул клан Волтури. Самому Лорану не приходилось сталкиваться с ними, но он был наслышан о блюстителях закона. Джеймс был впечатлен, настолько, что ни разу не перебил. Особенно его заинтересовали необыкновенные способности итальянцев. - Я думаю, у тебя тоже должен быть дар, - Лоран пристально смотрел на Джеймса, явно просчитывая что-то в уме. – Расскажи мне, что ты почувствовал там, в лесу, когда появились люди? - Запахи... со всех сторон... каждый не похож на другой. Там был старик... от него пахло нестиранной одеждой, грязью и болезнями. Еще мужчина и женщина, наверно, брат с сестрой, запах бы похож. Брат недавно курил, табак, кстати, дрянь, я бы побрезговал. И та девушка, мммм.... – выражение лица новообращенного стало мечтательным. - С ароматом малины, я помню, - оборвал его Лоран. –То есть, ты чувствовал их не просто как людей, толпу? Ты мог определить и, если надо, выследить каждого из них, по отдельности? - А ты разве нет? – удивился Джеймс. – Что, нет?! – он удивленно приподнял брови в ответ на раздраженное фырканье Лорана. - Не на таком расстоянии, - проворчал тот сквозь зубы. – Давай-ка проверим, насколько ты хорош. – Он резко вскочил: - Идем! Они покинули пустырь, и Лоран повел своего подопечного в более респектабельную часть города. По мере того, как они удалялись от трущоб, улицы становились чище, дома в несколько этажей, где в каждой клетушке ютилось по две-три семьи, сменились чистенькими особнячками. Лоран остановился напротив одного из них. Ему уже приходилось бывать здесь – одна из служанок этого дома недавно стала его обедом, и Лорану были хорошо знакомы его обитатели. - Вот дом, - они встали напротив, на другой стороне улицы. Лоран указал взглядом на окно: - Форточка чуть приоткрыта. Расскажи мне, кто там живет, - и сложил руки на груди, ожидая ответа. Джеймс откинул голову назад, глубоко вдыхая воздух, и закрыл глаза. Тихо, будто бы про себя, он забормотал: - Мужчина, женщина, дети... четверо детей. Мужик уже старый, песок сыплется, пьет потихоньку.... жена его чуть помоложе... болеет, кашляет кровью. Самый младший еще ссыться в пеленки, старшая девочка - он хмыкнул, - от нее за милю несет розовой водой и пудрой, прям чихать хочется. Наверно, у матери таскает... - Достаточно, - прервал его Лоран. - Я так и знал. Поздравляю, у тебя исключительное чутье. Ты настоящая ищейка. - Это хорошо или плохо? – Джеймс слегка наклонил голову набок, переваривая услышанное. - Лучше не бывает. Но что касается всего прочего, тебе еще учиться и учиться. Этим Лоран и занялся – обучением. Обучать нового друга бороться оказалось хоть и опасно, но интересно. Это было похоже на какую-то сумасшедшую корриду: танцевать вокруг Джеймса, дразнить, подзадоривать – а когда он разозлится и потеряет бдительность, в самый неожиданный момент, ударить. Джеймс, как новообращенный, был намного сильнее, но даже с такой силой было очень трудно одолеть увертливого и быстрого Лорана. Очень редко драка оканчивалась вничью. Как только Лоран счел, что Джеймса можно использовать и в настоящей драке, он возобновил войну и принялся потихонечку возвращать себе Бронкс. Первую же битву, стоя спина к спине, двое против шестерых, они выиграли. Похоже, поле боя было единственным местом, где новообращенный был готов беспрекословно слушаться своего создателя. Они составили отличную команду. И Джеймс убедился в правоте Лорана – другие вампиры, даже девушки, ему не друзья. Поэтому им с Лораном придется держаться вместе, хоть Джеймсу это и не нравилось. Боевые качества новообращенного вполне оправдали ожидания. Что же касается других ожиданий, то с этим дело обстояло хуже. Джеймс, истинное дитя путитанского девятнадцатого века, упорно не хотел разговаривать на эту тему. По его мнению, они с Лораном не могли быть даже приятелями. Просто так получилось, что пока они друг от друга зависят. Лоран не добился своего, но не отчаивался. Джеймс стал его навязчивой идеей. В любом случае, компаньон внес приятное разнообразие в одинокое существование, и его вполне можно было теперь назвать жизнью. Постоянно быть готовым к какой-нибудь выходке со стороны новоообращенного держало в тонусе. Да, Джеймс отнесся к симпатии Лорана очень негативно, но это не беда. Тот не торопился. Он думал, планировал, искал способы. Найти подходящий оказалось сложной задачей. Насилие не помогло бы – у Лорана не было явного преимущества в силе; уговорить или соблазнить – отпадало сразу. Оставалось надеяться на хитрость и удачное стечение обстоятельств. Когда-нибудь он заманит заносчивого янки в ловушку, и уж тогда воспользуется ситуацией в полной мере. А пока что Лоран довольствовался тем, что иногда позволял себе поиграть со своей едой, иначе он вряд ли смог бы сохранить нормальный рассудок. Хотя он очень не любил пользоваться людьми, такими хрупкими и слабыми, а потом убивать их – на его взгляд, это было жестоко. Джеймса же беспокоило отнюдь не состояние Лорана. - Почему я ничего не чувствую? – спросил он как-то, когда они оба вернулись с охоты. – Ты меня заразил?! - Не понимаю. – Лоран удобно расположился на старом диване, закинув ногу на ногу – их очередное убежище находилось на чердаке загородного дома, который большую часть года был заперт, и служил скорее складом ненужных вещей, чем жильем. - Все ты понимаешь, - тембр его голоса угрожающе понизился. – Я смотрю на женщин – и мне похер. Совсем. Я только слышу, как у них кровь по жилам бежит. Только о ней и думаю. Признавайся, ты специально заразил меня, слюной или еще как, чтобы я стал таким же пидором. По мере того, как Лоран слушал, ему становилось все труднее сдерживаться, и под конец он расхохотался. - Я бы много отдал, чтобы твои слова оказались правдой, но – нет, - с улыбкой ответил он. - Ты как новорожденный сейчас. Когда младенец сосет грудь кормилицы, он не соображает, что это грудь, он просто ест. Так и ты, год или два ничего, кроме голода, чувствовать не будешь. Постепенно само пройдет. Твоя сила тоже пойдет на убыль. Джеймс ухмыльнулся и последней фразе явно не поверил. Прошло два года. Сверхсила ушла, а быстроты и ловкости у Джеймса прибавилось – он стал почти равен своему учителю. Но до сих пор Лорану удавалось побеждать его, если они ссорились. К его огромному облегчению, чувство голода теперь навещало Джеймса немного реже. Он начал бросать заинтересованные взгляды на каждую встречную юбку, и снова загорелся идеей создать для себя подружку. Более того – Джеймс начал делать попытки. Лорана это раздражало. Он, конечно, не верил, что у такого, как Джеймс, хватит сил остановиться вовремя, но чем черт не шутит? Кроме того, с тех пор, как он вышел из возраста нообращенного, Джеймс, прежде чем убить, играл с каждой встреченной жертвой. Его жестокость вызывала у Лорана отвращение. Он не беспокоился по поводу того, что убивает людей, раз уж иначе нельзя. Но у Лорана были принципы. Он не нападал на детей и не любил растягивать мучения своих жертв. Джеймс же поступал наоборот, и ему доставляло удовольствие досадить своему создателю. Будто бы ему было приятно видеть, как искажается его лицо, когда Джеймс переходил черту. Как Лоран хмурится и сжимает губы, увидев у Джеймса на коленях испуганную до смерти четырнадцати-пятнадцатилетнуюю девочку: одну руку Джеймс просунул под юбки, вторая ощупывает еще плоскую, неразвитую грудь в разорванном корсаже, губы прикасаются к шее девочки в пародии на поцелуй – «самое сладкое, что только может быть» - и укус, и крики боли. В такие минуту в голову Лорана приходила мысль, что он создал монстра. +++ Лоран отбросил в сторону холодеющее тело и вытер рот рукой. Он закончил быстро, как и всегда - ему не нравилось доставлять лишние страдания. Лорану хватило десяти минут, чтобы расправится с супружеской парой. Сняв с пальцев женщины кольца, вытащив серьги и забрав себе бумажник главы семьи, чтобы представить все, как убийство и ограбление, Лоран направился в другую комнату, где спала дочь убитых. Он нахмурился - ему не нравилось, как Джеймс иногда вел себя. Это было слишком жестоко даже для двухсотлетнего вампира. Войдя, он увидел его, сидящим на узкой девичьей кровати под белым пологом. На руках Джеймс держал молоденькую девушку в кружевном пеньюаре, дочь хозяев дома. Девочка была полность обескровлена, а ее горло – усеяно глубокими ранами. Джеймс поднял на Лорана краснеющие глаза: - Опять ничего не вышло! Но я же делал все, как ты говорил! А она мертва! - Он отшвырнул тело и, чтобы хоть на чем-то выместить злость, начал ломать мебель. - Мне кажется, ты убил ее еще до того, как хотел обратить... у нее сломано столько костей! – чернокожий наклонился на девочкой, внимательно ее рассматривая. - А ты пробовал хоть раз сделать так, чтоб они не ломались?! - воскликнул Джеймс, обернувшись к нему. - Пробовал. С тобой получилось. Да и до тебя - тоже. Представь, что тебе надо поймать бабочку и при этом не стереть пыльцу с крылышек. - Он обогнал его, останавливая. – Не кричи. Мы должны уйти незаметно. Джеймс успокоился. Он не был от этого в восторге, но уже понял, что Лорана надо слушать, чтобы избегать неприятностей. Они вышли из города в предместье, затем углубились в лес. Джеймс шел быстрее обычного, пару раз он по невнимательности задел плечом деревья, и они ломались, как спички. - Может, ты еще будешь помечать красным места, где мы прошли? - не выдержал Лоран. Джеймс резко остановился и подошел к своему создателю, тот даже отступил назад, не зная, что теперь ожидать. - Я не могу. Но ты же можешь! - только и сказал он, глядя ему в глаза. - Что я могу? - делая вид, что не понимает, переспросил Лоран. - Я покажу тебе ее, а ты сделаешь это. Превратишь ее в вампира. - Хм... ты уже нашел кого-то? Интересно, - нахмурился старший вампир. "Когда только успел... Вроде постоянно на глазах. Где-то я не досмотрел". - Нет.Но как найду, дам знать, - сказал Джеймс и отошел, посчитав молчание согласием. Лоран не стал отвечать. У него не было никакого желания помогать Джеймсу, но пока что он решил сделать вид, что не возражает. Надо было обдумать ситуацию и решить, как извлечь из нее выгоду. Он заботливо осведомился, чтобы замять этот разговор: - Ты наконец сыт? Или пойдем поохотимся еще? - Сыт, - ответил Джеймс громко, а тихо добавил: - Меня теперь мучает совсем другой голод. Лоран хмыкнул, услышав последнюю фразу. Надо думать, конечно, он "голоден". А вслух произнес: - Хорошо. Я возвращаюсь в убежище. Ты со мной? - и протянул руку. - Я тебя просил, кажется, избегать этих жестов, - прорычал Джеймс и, не ответив, пошел вперед. Несколько дней младший вампир был задумчив, и не испытывал голод так часто, как обычно. Лоран почувствовал, что приходит момент, когда его создание окончательно перерастет статус новообращенного и сможет отвлечься от мыслей о постоянном голоде. - Мы идем сегодня в город или нет? - спросил он, когда Джеймс перебирал свою добычу, доставшуюся после последней охоты. - Я не хочу, чтобы глаза были красными, пойду голодным. Хочу поиграть, - он показал пачки денег. Лоран раздраженно выдохнул. Джеймс хочеть играть - это значит, что он пойдет туда один, черного в приличное заведение не пустят. А в неприличное Джеймс вряд ли пойдет, с такими большими деньгами. - Хорошо, иди. Я буду держаться поблизости. Джеймс больше ничего не сказал. Он переоделся - и надо сказать, выглядел настоящим франтом в дорогой непривычной одежде - и исчез.