Закрытый клуб

Утром следующего дня Майклсон проснулся в прекрасном настроении и даже назойливые звонки Елены, которая была в панике от того, что детектив не появился утром в офисе, хоть и вызвали легкое раздражение, не смогли стереть довольную улыбку с мужского лица. Раз за разом Элайджа прокручивал в памяти прошлый вечер, наслаждаясь картинами, что вставали перед ним, стоило детективу смежить веки. Конечно, вылазка в Магнолию оказалась гораздо менее результативной, чем он ожидал, но вот то, что последовало после… Горячая, жаждущая, возбужденная Натали Берг вновь оказалась в его руках, и Майклсон не сомневался в том, что теперь его план, вновь сделать ее своей любовницей, просто обречен на успех. Лишь одно обстоятельство немного беспокоило детектива — слишком уж сильной была ярость, что завладела им, когда Натали вновь отвергла его, сказав, что не хочет. Сильной настолько, что совершенно естественной ему показалась потребность, которую прежде он никогда не испытывал в отношении женщин — доказать ей, что она ошибается. И он это сделал. Разомлевшая после оргазма, с растрепанными волосами и припухшими губами белокурая стервочка была так хороша, что Элайджа лишь огромным усилием воли сдержался, чтобы не довести дело до конца, прямо там — в машине. Усадить ее к себе на колени, развести в стороны дрожащие бедра и взять ее, даже не раздевая. Мысль об этом невольно отозвалась возбуждением даже сейчас, когда Натали была далеко, а детектив готовил себе завтрак. Захотелось позвонить ей, услышать ее голос, но Элайджа знал, что делать это слишком рано. Когда вчера Натали пришла в себя, было очевидно, что она, сгорая от стыда, жалеет о произошедшем, о слабости, что себе позволила, о том, что не оттолкнула его. Все эти чувства отразились на ее побледневшем лице, после того, как он не сдержавшись, поддел ее прозрачным намеком о том, насколько правдивы были ее слова. Берг не сказала в ответ ни слова, сверкнув зелеными глазами, которые начали мутнеть и Майклсон не стал ее удерживать, когда Натали судорожно хлопнув дверью, убежала, скрываясь в темноте летней ночи. Он понимал, что ей нужно было время, что бы принять произошедшее, и осознать что-то, что они вновь окажутся в одной постели — неизбежно. Покончив с завтраком и разобрав почту, Элайджа направился в офис, намереваясь посвятить день тому, чтобы больше узнать о Магнолии, ее нравах и царящих в клубе порядках. Вчера они явились туда неподготовленными, а потому провал был неизбежен, в следующий же раз такой ошибки Майклсон допускать не собирался. Нужно было понять, как завязать в этом рассаднике порока хоть какие-то связи, чтобы добыть информацию об убитых девушках и особенно о Кейси Мадерс. Оказавшись в офисе и проигнорировав недовольное лицо Елены, которая поздоровалась с детективом сквозь зубы, Элайджа стал штудировать список своих знакомых, клиентов и заказчиков, размышляя, кто из них мог быть членом Магнолии. Царящий в клубе полумрак и маски на лицах прекрасно справлялись со своей задачей, позволяя посетителям соблюдать полную конфиденциальность, но все же у некоторых людей были отличительные черты, скрыть которые было невозможно, и детектив напряг память, стараясь вспомнить выдающиеся приметы членов клуба, с которыми он успел столкнуться. Погрузившись в работу, Элайджа не сразу услышал скрип открывающейся двери, и вздрогнул, ощутив на плече девичью ладонь. — Я принесла Вам кофе, мистер Майклсон, — промурлыкала Елена, когда детектив повернулся в ее сторону, почувствовав легкое прикосновение, — не хотите немного отдохнуть? — Не помню, чтобы просил тебя об этом, — свел брови Элайджа, строго глядя на секретаршу. — Я просто подумала… — Твоя задача не думать, а выполнять приказы, — отрезал Майклсон, качая головой, но к его удивлению от его холодного тона Гилберт вместо того, чтобы обидеться, вспыхнула, а в ее янтарных глазах блеснуло желание. — Выполнять приказы, — протянула она, проходясь кончиком языка по кромке губ, — это я умею… Может быть прикажешь мне… что-нибудь прямо сейчас? Она опустила чашку с кофе на секретер, и села на рабочий стол детектива, закинув ногу на ногу, словно случайно демонстрируя резинки черных чулок. Тонкие пальцы скользнули по груди, расстегивая верхнюю пуговицу белой блузки, и Елена слегка качнулась вперед, открывая Элайдже прекрасный вид на свое декольте. — Здесь очень жарко, — прошептала она, расстегивая еще пуговицу и в следующий миг ощутила, как на ее запястье сомкнулась мужская ладонь. — Не сейчас, — холодно процедил Майклсон, грубо сталкивая девушку со стола, — мне, кажется, мы выяснили с тобой, что слова «работать» и «трахаться» не используются в одном предложении. А если и используются, то только мной. — Но я соскучилась, — протянула Елена, кусая губки, — и так хочу тебя… Ее слова, сказанные горячим шепотом, отозвались в голове Элайджи неожиданной досадой. Вовсе не от готовой на все Гилберт ему хотелось слышать подобные признания, но та, в чью сторону были устремлены желания детектива, говорила вещи прямо противоположные. По крайней мере пока. Елена же, со своими претензиями и желаниями, совершенно не вписывалась в его план по возвращению Натали Берг в его постель, но все же детектив рассудил, что не стоит разбрасываться послушными секретаршами в угоду мимолетных прихотям. Ведь Натали была лишь прихотью? Это неожиданный вопрос возник в голове у Майклсона и к собственному удивлению он понял, что не может на него ответить, во всяком случае так, чтобы ответ его полностью устраивал. То же что приходило ему на ум, при мысли об этом Элайдже совершенно не нравилось. Он не знал, что такое любовь. И белокурая стервочка, как бы она не была хороша, не могла вызвать в нем какие-то другие чувства кроме похоти. Или могла? Воспоминания о вкусе ее губ, нежном запахе и шелковистой коже накрыли Майклсона, дав предельно ясный ответ на заданный вопрос, который совсем ему не понравился. Деликатное покашливание Елены прервало сумбурные размышления детектива, и он невольно свел брови, поднимая на секретаршу тяжелый взгляд. — Ты еще здесь? — Здесь, и в полном Вашем распоряжении, — выдохнула та. — В полном, значит, — прищурился Элайджа, задумчиво глядя на Гилберт. — Абсолютно. — Что же, посмотрим, насколько твои слова правдивы сегодня вечером, — властно проговорил он, и губы Елены растянулись в счастливой улыбке, Майклсону до которой, впрочем, не было никакого дела. Ему нужно было кое-что проверить. Убедится в том, что все в порядке. И Гилберт подходила для этого как нельзя лучше.