Закрытый клуб

Элайджа откинулся в кресле, устало прикрывая глаза. Последний документ по делу Даймонда был только что направлен Мадерсу, и теперь детектив мог распрощаться с делом, которое едва не стоило ему жизни. Думать о Кристофере не хотелось. Не смотря на осознание того факта, что тот явно был психически болен, у Майклсона никак не укладывались в голове мотивы поступков убийцы, жертвы, которого посмели встали на пути его извращенного понятия о справедливости и его собственных не совсем традиционных желаниях. Не то, чтобы Элайджа не был толерантен в этом вопросе, но его собственная роль в планах Даймонда была для детектива неожиданным открытием. Майклсон свел брови, качая головой. Его прежние дела никогда не переплетались с личными интересами, и он был уверен, что и в этот раз профессионализм победит влечение к белокурой стервочке, но в первый раз за все время работы детективом, Элайджа ошибся. И был рад этому. Натали Берг, сломавшая систему, была его наказанием. И наградой. Тонкая улыбка коснулась мужских губ, когда он вспомнил, какой она была утром. Сонная, податливая, лежащая с ним рядом, в его постели, в его доме, в его жизни. Такая Натали — нежная и мягкая — была ему мало знакома. Страстная, упрямая, злая, холодная — Элайджа наблюдал любовницу в разном расположении духа, и именно это сочетание несочетаемого пленяло его, заставляя желать ее лишь сильнее, но к своему удивлению Майклсон, увидев утром ее нежную, смущенную улыбку, обнаружил, что ему больше не хочется борьбы. Было время, когда он, только познакомившись с ней, наломал дров. Хорошенькая блондинка пришлась ему по вкусу, но тогда Элайджа не учел, что у Берг в отличие от ее предшественниц, был не тот характер, который позволил бы терпеть роль безотказной игрушки. И она ушла от него. Навсегда оставшись в его мыслях. Прошли годы, но жизнь Майклсона осталась прежней. Он блестяще справлялся с самыми сложными делами, руководствовался только своими интересами и с легкостью мог получить в свою постель любую женщину, что желал. Пока в один из дней в его офисе не появился Мадерс, ведя под руку Натали, в глазах которой Элайджа не видел ничего кроме холода. Но он решил, что хочет ее. И это все определило. Тогда он еще не понял, что пришла пора собирать камни. Натали больше не принадлежала ему, и не имела ни малейшего желания возвращать прошлое, которое не принесло ей ничего кроме боли. Порвав с детективом, она изменила свою жизнь, став успешным адвокатом и обручившись с уважаемым мужчиной, но Элайджа Майклсон был не из тех людей, кто принимает отказ. Их противостояние, его обман, Магнолия, жаркие ночи, ее отказы и провокации, его связь с Еленой, ее жених — все смешалось воедино, вовлекая их в пучину чувств, из которой, казалось, невозможно было вырваться без потерь, но у них получилось. И Элайджа не намерен был больше терять ни минуты. Он не сомневался в том, что Натали, хотя и осталась в его квартире, не готова сдаться окончательно, памятуя о прошлом опыте их отношений. Майклсон не боялся этого. Он был готов. Расставшись утром на пороге его квартиры, Берг вновь попыталась притвориться безразличной, но Элайджа не позволил ей этого, заглушив ее холодное «прощай» жарким поцелуем. Он знал, что против этого аргумента, даже у лучшего адвоката Нового Орлеана не было приема. Раскрасневшаяся, возбужденная и злая на саму себя, Натали пыталась сопротивляться, но Майклсон был настойчив до того самого момента, пока девушка не согласилась поужинать с ним вечером. — И помни, что это свидание, золотце, — широко улыбнулся детектив, радуясь своей победе, — думаю, тебе не стоит напоминать, что они заканчиваются. — Ты безнадежен, Майклсон, — закатила глаза Берг, слушая его самодовольный тон. — Я расценю это как согласие, — невозмутимо отозвался тот, вновь притягивая девушку к себе, — или тебе нужны еще аргументы? — Пожалуй, достаточно, — фыркнула Натали, едва сдерживая улыбку, — но все же не думай, что ты победил. Я еще не решила, останусь ли с тобой. — А я был уверен, что получил твой положительный ответ, когда вчера ты кричала «да», в душе, когда я… — Прекрати! На этом они расстались, и раскрасневшаяся Натали упорхнула в офис, готовить отчет для Мадерса, пока Элайджа занимался доказательной базой. Он совсем не удивился, тому, что ближе к полудню к нему явился Клаус. Брат выглядел неважно, сказывалась бессонная ночь, но все же он был доволен результатами расследования, о чем не преминул сообщить Элайдже. — И мой шеф вновь поднял вопрос о твоем возвращении, — осторожно проговорил агент, наблюдая за его реакцией, — ты ведь знаешь, федералы не делают такие предложения дважды. К тому же масштаб Нью-Йорка подходит тебе гораздо больше, чем этот милый городок. — Как видишь, работы мне хватает и в этом городке, — хмыкнул Элайджа, разгадав маневры брата, — я не вижу смысла переезжать. — Ты мог бы быть ближе к семье, — продолжил Клаус, склоняя голову, — Ребекка и Кол страшно скучают. — Они всегда могут приехать в гости. — Бекс-то? Боюсь, что ей будет скучно в этом захол… городе. Не отказывай сразу, хотя бы подумай. — Хорошо, я подумаю, — согласился Элайджа, больше ради того, чтобы закончить неприятный разговор, — когда ты улетаешь? — Уже сегодня, — отозвался Клаус, поглядывая на часы, — я заехал попрощаться. И напомнить, что тебя и твою блондиночку ждут в отделе для дачи показаний. — Я помню, — кивнул детектив, протягивая ладонь, — было приятно увидеть тебя. До скорой встречи. — Это только в твоих руках, — улыбнулся агент, прежде чем уйти, и они с Элайджей обнялись, прощаясь. Конечно, Майклсон и не собирался думать над предложением федералов, предпочитая работать в одиночку, но все же ему было приятно, что его профессионализм оценен столько высоко. Возможно, через пару лет, они с Натали и могли бы… Мысли Майклсона нарушил стук в дверь, и Элайджа невольно нахмурился, бросив взгляд на часы. До встречи с Берг оставалось меньше получаса. — Лорен, что случилось? — нажав на кнопку громкой связи, поинтересовался детектив, у своей новой секретарши, но прежде, чем она успела ответить ему, дверь кабинета с шумом распахнулась и на его пороге появилась Елена Гилберт, за спиной которой маячила растерянная Лорен. — Прошу прощения, мистер Майклсон, — прошептала она, — но я… — Выйди, — холодно перебил ее Элайджа, и его взгляд впился в лицо бывшей любовницы, — чем обязан, Елена? — Скучал по мне, дорогой? От ее фамильярного тона лицо Лорен исказилось испугом — она знала с шефом лучше так не шутить, а потому поспешила ретироваться, плотно прикрывая за собой дверь. — Что ты себе позволяешь? — процедил Майклсон, поднимаясь на ноги, — мне вызвать охрану или ты наконец включишь мозги и поймешь, что тебе здесь не рады? — О, не мне, милый, — широко улыбнулась в ответ Елена, делая шаг в сторону Элайдже, — не мне. Нам. Я, видишь ли, беременна. Ты же рад?