Лети на свет / Fly to the Light

И все пути туда змеей петляют / All the roads that lead you there are winding Все фонари, что светят, ослепляют / All the lights that light the way are blinding Я бы хотел сказать тебе очень многое / There are many things that I would like to say to you Но как — не знаю / But I don’t know how Oasis, «Чудесная стена» / “Wonderwall” Чип смотрел вглубь грязного коридора. Ему не нравилось, что слабые светильники дают достаточно света, чтобы видеть наличие предметов, но понять, что именно они собой представляют, можно было, лишь тщательно присмотревшись. Если их ждет засада, они не заметят ее, пока буквально не натолкнутся на укрывшихся врагов, и реагировать будет уже несколько поздновато. Там уверенно шагал рядом с ним, то ли наплевав на возможность ловушки, то ли нисколечко не сомневаясь, кто выйдет победителем. Чипу очень бы хотелось разделить его уверенность, но мешали покрывавшие его тело повязки. Вжик летал вокруг них, то впереди, то позади, но всегда настороже. Энергичная комнатная муха носилась взад-вперед, сдвигая выброшенные газеты, исследуя всевозможные ниши и щели и высматривая какое-либо движение за их спинами. Коридор, в котором они находились, размещался в подвале одного из местных офисных зданий. Данный конкретный проход использовался преимущественно техперсоналом и уборщиками. Поскольку здание было закрыто на ночь, им не надо было беспокоиться насчет вмешательства людей. Сразу после посадки Там на несколько минут отлучился в одиночку, пояснив, что ему надо выйти кое с кем на связь для организации встречи. Чип согласился подождать, но удостоверился, что Вжик незаметно присматривает за Тамом на случай неприятностей. Вернувшись, Там сообщил, куда им следует идти. По пути он поведал Чипу о предстоящей транзакции. Если вкратце, продавец, крыса-самец, известный лишь как Красная Лапа, продаст им планы замка, но также попытается продать им какие-то из остальных своих товаров. Скорее всего, неподалеку будут несколько его головорезов на случай заварухи. Принимая во внимание личность продавца, Чип усомнился в аутентичности планов, но Там развеял его опасения. — Какие бы темные делишки он втайне ни творил, — пояснил он, — он никогда никого не кидает без веской на то причины. Если мы не оскорбим его или не начнем ему угрожать, все будет хорошо. Более того, у Красной Лапы есть союзники и связи в очень важных местах, поэтому у него самая точная и актуальная информация, какую только можно добыть на улицах. Все, что он продает, подчеркиваю, все, либо гарантировано работает, либо дает очень близкие к желанным результаты. Чип лишь пожал плечами, продолжая внимательно обозревать окружающую обстановку. — Где именно мы должны встретиться? — В конце коридора, — Там жестом указал вперед. Вжик пролетел у них над головами, направляясь в конец коридора. Осторожно огибая разбросанный по коридору мусор, он по ходу дела краем глаза углядел, по меньшей мере, пятерых засевших в тени охранников, плюс неизвестное количество вполне могло скрываться на плохо просматриваемых участках. Он приземлился на пустую жестяную банку и огляделся. Никого. Нахмурившись, Вжик повернулся к друзьям и знаками показал, что в коридоре засели минимум пятеро. Те кивнули, после чего удивленно уставились на что-то у него за спиной. Развернувшись, Вжик узрел на пустовавшем мгновение назад месте старого видавшего виды самца-крысу. Он был высок, но сгорбленный от старости. Его голову украшала небольшая соломенная шляпа, бросавшая густую тень на глаза. В руке он держал сучковатую трость, а в качестве одежды использовал лоскут истрепанной и засаленной ткани. Для неопытного глаза крыса была воплощением дряхлости, однако Вжик был достаточно искушен, чтобы обратить внимание на то, как его рука сжимала трость. Достаточно вяло, чтобы казаться расслабленной, но наготове к действию, стоит возникнуть проблеме. То же самое можно было сказать о его позе, указывавшей на то, что Красная Лапа, если это был именно он, далеко не так слаб и немощен, каким казался. Там и Чип осторожно приблизились, и Там отвесил уважительный поклон, который Чип и Вжик неуклюже воспроизвели. Кивнув им, Красная Лапа простер руку к Таму. — Принес плату? — прокаркал он таким же грубым, как его одеяния, голосом. Там сунул руку в складки одежды и достал статуэтку размером с кулак. Высеченная из всамделишного нефрита, она изображала дракона, переворачивающегося вокруг своей оси и ныряющего в кольца собственного тела. Даже при столь тусклом освещении Чип сумел разглядеть, что это была необычайно тонкая работа. Там осторожно передал ее Красной Лапе, который принялся изучать ее. У Вжика начался какой-то странный тик; это не было ощущение срочности или опасности, лишь чувство, что он что-то забыл. Видя, что все идет нормально, по крайней мере, пока, он взмыл с банки и полетел обратно в коридор. Помня привидевшийся этой ночью сон, он следовал за внутренним позывом, не в силах объяснить, почему и каким образом он его ощущает. Оно привело его обратно в коридор, к фронтальной секции стены. Приземлившись подле нее, Вжик подошел к ее подножию. Путь ему преграждали несколько газет и прочий мусор, но ему удалось без особого труда просочиться мимо них и обнаружить в стене маленькую каморку. По всему видать, ее соорудила мышь или крыса, и она представляла собой не более чем нечто вроде шкафчика. Вжик предположил, что здесь хранил свои вещи кто-то из живших здесь до того, как строительство здания было полностью закончено. Внутри было пусто, на полу лежал толстый слой пыли. Каморка была не более дюйма глубиной, и Вжик не видел ничего, что указывало бы на проход куда-либо еще. Он повернулся, чтобы уйти, но, бросив назад последний мимолетный взгляд, заметил кое-что. Из-за слабого освещения, да еще и в тени высившегося у Вжика за спиной всевозможного мусора, видимость была очень плохой, однако, приглядевшись внимательнее, он сумел рассмотреть, что ошибался насчет пустоты шкафчика. Протянув руку к покрытому пылью полу, он потер рукой там, где из-под пыли проступала матовая синева. Он ни за что не заметил бы этот цвет, если бы не ожидал отыскать здесь что-либо. Смахнув пыль, Вжик увидел, что в матово синий цвет была окрашена обложка мышиных размеров книги. Она выглядела очень старой и местами даже была покрыта мхом. На обложке не было ни названия, ни иллюстраций, могущих подсказать, о чем эта книга. Осторожно перевернув обложку, Вжик перелистнул несколько страниц, пока его глаза не сумели распознать титульный лист. Оный гласил: «Мифы и легенды». Всецело отдавшись любопытству, Вжик продолжил листать страницы. Каждая глава была посвящена какому-то древнему преданию или чему-то в этом роде. Просмотрев несколько глав о духах, существах-оборотнях под названием «хенгейокай» и героях, он наконец-то нашел, что искал. «Легенда о Клинке Времени». Потратив несколько секунд на беглый просмотр главы и удостоверившись, что речь именно о нужной им катане, Вжик спешно сунул книгу под мышку и направился к друзьям. * * * Красная Лапа изучал статуэтку очень и очень тщательно, но в конце концов убрал ее под одежду. — Годится, — сказал он, доставая комплект свернутых листов бумаги. — Коли так, полагаю, это принадлежит вам, — он непринужденно передал их Таму, который принялся изучать их не менее тщательно, чем Красная Лапа до того изучал статуэтку. Он внимательно проверил каждую страницу, убеждаясь, что карта соответствует тому, что ему уже было известно о дворце. Наконец он свернул их обратно и спрятал в пояс, одновременно кланяясь. — Благодарю, Красная Лапа, — произнес он подобающим тоном. — Как всегда, с вами приятно иметь дело. — Погоди, — Красная Лапа приблизился к Чипу с выражением нарастающей заинтересованности на лице. — Да? — спросил Чип, стараясь не выказать беспокойства. — У меня есть кое-что, что может тебя заинтересовать. — Простите, но мне нечем за это заплатить, — кроме того, у Чипа не было ни малейшего желания иметь дело с этим персонажем свыше необходимого. Красная Лапа, однако, помотал головой. — О, тебе будет чем, и очень скоро. Я не сомневаюсь в твоих способностях. Посему, исходя из моего к тебе доверия, мне бы хотелось предложить тебе это, — он достал небольшой пузырек с какой-то прозрачной жидкостью. Чип бросил взгляд на Тама, вспомнив его ремарку, что Красная Лапа попытается продать им еще что-то. Впрочем, он также вспомнил, что было очень важно никоим образом не оскорбить и не унизить Красную Лапу. Он не был уверен, будет ли считаться унижением категорический отказ без выслушивания предложения целиком, но решил не рисковать понапрасну. Кроме того, у Красной Лапы вряд ли было что-то действительно нужное Чипу. — Что это? — спросил он, с необъяснимой опаской рассматривая пузырек. — Ключ. — Ключ? — «Это он о кулоне Тама, что ли?» — К сердцу твоей любимой. Чип молчал, переваривая смысл сказанного. — Твое сердце явно принадлежит ей, — продолжал Красная Лапа, подходя ближе. — Это ясно написано на твоем лице. Как и то, что она не отвечает тебе взаимностью. Именно поэтому я предлагаю тебе это, — он снова протянул пузырек Чипу. — Всего несколько капель, и она станет твоей навсегда. Он стоял уже очень близко к Чипу, и пузырек был в пределах досягаемости. Из глубин памяти Чипа всплыли слова, ранее сказанные Тамом: «...все, что он продает, гарантировано работает...» Чипу показалось, что он целую вечность рассматривал пузырек, вспоминая все эпизоды, когда он пытался рассказать Гаечке о своих чувствах, и всякий раз кто-то или что-то его перебивало. Всякий раз, когда он пытался приблизиться к Гаечке на шаг, что-то его не только останавливало, но и отбрасывало назад. Всякий раз! И всякий раз это служило источником расстройства и приступов душевных мук, лишавших его сил и наносивших очередной удар хрупкой надежде на совместное с ней будущее. Но эта надежда всегда сохранялась. Она переживала даже самые болезненные неудачи. И вот теперь эта крыса, которую он видел первый раз в жизни, просто берет и сообщает, что есть более простой путь к Гаечкиному сердцу, словно точно знает, о ком речь. Если уж на то пошло, Чип обеими руками ухватился за внезапно возникшую идею, что Красная Лапа действительно знаком с Гайкой и просто притворяется, что не знает ее имени. Неужели он действительно считал, что Чип был настолько отчаян? Настолько слаб? В нем заклокотала внезапная ярость... Перед его внутренним взором пронеслась череда эпизодов, когда он набирался смелости в кои-то веки хоть что-нибудь рассказать Гаечке о своих к ней чувствах, но из-за вмешательства чего-то или кого-то все срывалось. Спикировавший на планере Дейл. Силой оттащившая его Тамми. Бросивший на стол пыльный фотоальбом Рокфор. Прилетевший с каким-то известием Вжик. Врезавшийся в него на улице незнакомец. Лопнувшая между ними надутая Дейлом жвачка. Список все продолжался и продолжался, и от каждого эпизода его раздражение росло, пока не стало больше, чем он отдавал себе отчет. Никто даже глазом моргнуть не успел, как Чип выбросил руку в сторону, выбив из пальцев Красной Лапы пузырек, разбившийся вдребезги о ближайшую стену. Мгновение спустя бурундук крепко ухватил крысу за ворот, притянул к себе и направил свой пышущий яростью взгляд ему прямо в глаза. — Теперь слушай сюда, — утробно прорычал Чип. — Мне плевать, насколько ты здесь важная и могучая шишка, но если ты когда-нибудь, когда-нибудь, приблизишься к ней с этой дрянью, я выслежу тебя, брошу на Кошачьей улице и лично ударю в обеденный гонг! При упоминании печально известной улицы глаза Красной Лапы расширились. — Мы поняли друг друга? — голос Чипа указывал, что правильный ответ только один. По-прежнему ошеломленный пылающей в глазах Чипа яростью Красная Лапа быстро кивнул. Чип разжал руку, и крыса упала на пол к остальному мусору. Чип, по-прежнему неимоверно разозленный напоминанием обо всех былых неудачах, развернулся и, не озираясь, быстро зашагал прочь. Там, слишком шокированный внезапной вспышкой ярости Чипа и не способный ни на что, кроме стояния столбом с разинутым ртом, в конце концов на негнущихся ногах поспешил вслед за бурундуком. Оглянувшись, он увидел, что охранники, о которых предупреждал Вжик, покинули укрытия, но не для нападения на них, а чтобы помочь подняться своему боссу. Он решил, что насмотревшись на то, как Чип помыкает Красной Лапой, будто тряпичной куклой, никто из них не имел желания связываться с ним. Через несколько минут ситуация могла измениться, но к тому времени они уже покинут здание. Чип продолжал молча шагать вперед, не замечая ни идущего подле него Тама, ни вернувшегося Вжика. Комнатная муха начала было что-то говорить, но, увидев, что Чип не в настроении поддерживать беседу, просто полетел рядом с ним, взглядом задавая Таму вопросы. Если Там и объяснил ему что-либо, Чип этого не заметил. Он был слишком поглощен собственными мыслями. «Почему это так меня возмутило? — дивился он, поднимаясь на уровень улицы. — И почему я до сих пор злюсь? Из-за моих действий там мы могли подвергнуться нападению или того хуже. И это ударило бы по всем остальным. И все же мне по-настоящему плевать, что себе думает Красная Лапа и считает ли он себя оскорбленным. Он сам вывел меня из себя, поэтому так ему и надо». К тому времени как они добрались до «Крыла» и залезли на борт, Там понемногу начал набираться смелости заговорить. Чип успокоился и теперь выглядел просто неуверенным в себе. Однако еще в самую первую их встречу мышь подметила кое-что касательно Чипа. Красная Лапа, несомненно, говорил о Гайке, пусть даже он не был с ней знаком. В последние два дня эмоции Чипа проявлялись выпуклей обычного, и не нужно было обладать феноменальной прозорливостью, чтобы связать это с эмоциональным состоянием Гайки. И все-таки Там понимал, что Чипу нужно об этом поговорить, а поскольку он был единственным свидетелем происшедшего... — Ну что, — начал он, тщательно подбирая слова, — полегчало? Чип сподобился на смешок и помотал головой. — Нет. — Почему? Чип насупился, сосредоточившись на управлении поднявшимся в воздух «Крылом». — Наверное, потому что мне только что напомнили, как это все порой выбивает из колеи, — сказал он наконец. — Плюс я вышел из себя. Там знал, что Чип питает к Гайке очень сильные чувства. Это стало до боли очевидно, когда по пути к домику бурундук фактически угрожал ему смертью. Там знал еще кое-что, но понимал, что Чип должен озвучить это сам. — А почему ты назвал ту жидкость «дрянью»? — осторожно поинтересовался он. — Конечно, я и сам бы ее не взял, но ты повел себя так, будто он предложил тебе дать ей выпить яду. — Он и предложил, — тяжело вздохнув, ответил Чип. Его внезапная ярость угасла, забрав с собой все силы. — Да, это правда, что я лю... что мне нравится Гаечка. Очень. Но это зелье... — он помотал головой. — Я хочу, чтобы она ответила мне взаимностью искренне, а не насильно. Такие вещи не приносят радости, а отнимают ее, поскольку в глубине души ты знаешь, что это все фальшивка. Ее чувства проистекали бы из этого зелья, а не из ее сердца. Такого я не хочу. — А чего ты хочешь, Чип? — Там говорил очень осторожно, дабы ни в коем случае не прервать проходимую Чипом стадию признания правды. — Чего я хочу? — переспросил Чип, обращаясь скорее к себе. — Я хочу, чтобы Гаечка была счастлива. Это все. Даже если в конечном итоге окажется, что Дейл ей более симпатичен, чем я, я лишь хочу, чтобы она была счастлива в жизни, — он сделал паузу и поднял взор на небо. — Видишь ли, я думаю, что ей больше нравится именно Дейл. И я прекрасно ее понимаю. В смысле, Дейл реально симпатичный парень. Всегда готов пойти поразвлечься, будь-то игра, фильм, даже дело. На его фоне «Прозак» кажется «Орбитом» после еды. Порой мне хочется быть таким, как он, таким же свободным и необузданным, понимаешь? — еще одна пауза. — Но я не могу. Я слишком многое пережил, чтобы стать таким когда-либо. Я принял свой удел в этой жизни, и я по-настоящему счастлив. Но не все могут настроиться на эту волну. Даже не знаю, захочет ли Гаечка быть с кем-то столь серьезным, как я. Она ведь тоже по-настоящему вольная птица, будто сотканная из самой сути Матушки-Земли. Он ни с того ни с сего рассмеялся. — Черт, должно быть, я перечитал поэзии, если уже начал так выражаться! — он снова умолк ненадолго, не поспевая за проносящимися мыслями. — Но да, именно этого я и хочу. Она заслуживает счастья, а не меня. Само собой, — добавил он с довольной улыбкой, — это не значит, что я не могу получать удовольствие от попыток завоевать ее сердце. Там улыбнулся и кивнул. Чип высказался и, вполне возможно, это поможет ему на пути к цели. Однако он не мог не задуматься, что Чип имел в виду, говоря о своем прошлом, поскольку он никогда ничего такого и никого конкретно не упоминал. Лишь в минуту слабости это сорвалось у него с языка. Из уважения Там не стал давить. Остаток полета они провели в молчании, поглощенные собственными раздумьями. Вжик, сидевший сзади с книгой, также молчал, со все возрастающим интересом читая главу о Клинке Времени. * * * — Пап, не подашь мне вон тот молоток? Гиго сунул руку в стоявший подле него ящик с инструментами и подал Гайке оный молоток. Они оба сидели за столом, конструируя целую кучу разного снаряжения, которое, по мнению Гайки, должно было пригодиться в предстоящей миссии. — Что это? — Гиго указал на золотую цепочку, огибавшую шею Гайки и уходившую под майку. — О, господи! — радостно воскликнула Гайка. — Я забыла тебе показать! — она гордо вытащила медальон на обозрение. — Я надела его третьего дня, решила, что он поможет найти тебя. Похоже, сработало, а? Гиго рассмеялся и кивнул. — Но у него гораздо более важное предназначение, сама знаешь. — Знаю, — она улыбнулась и вернулась к работе. Гиго ждал развития темы, но она продолжала упоенно работать над изобретениями. Хмыкнув, он покачал головой. «Она нисколечко не изменилась, — подумал он с усмешкой. — Что ж, раз она не собирается активно размышлять об этом, похоже, мне придется ее подтолкнуть». — Итак, — медленно произнес он, заставив дочку заинтересованно вздернуть бровь. — есть какие-нибудь перспективы? — Перспективы? — Гайка наморщила лоб, пытаясь понять, о чем речь. Гиго указал на медальон, и стоило ей понять, о чем речь, ее щеки потеплели. — Па-а-па! Гиго ехидно ухмыльнулся. — Прости, солнышко, но медальон предназначен именно для этого. — Но право, спрашивать меня о перспективах? — Гайка осклабилась и закрыла глаза ладонью. — И все-таки? Как насчет одного из твоих товарищей по команде? Я заметил, что те статные бурундуки очень добры к тебе... Все время, пока ее отец говорил, Гайка чувствовала, что ее лицо становится все горячее и горячее. Ей не верилось, что они вообще это обсуждают! Она была так смущена, что едва сподобилась сформулировать ответ. — Ну... да... они очень милы. Но я никогда толком не рассматривала их как... ну... э-э-э... ты понял. — Нет, не понял, — не отступал Гиго. — Расскажи мне о них. Уступив давлению отца, Гайка отложила инструменты и повернулась к нему в надежде, что его удовлетворит разговор о Чипе и Дейле в описательном и профессиональном ключе. И что это даст время крови отлить от ее щек. — Во-первых, они лучшие друзья и истинная первопричина возникновения Спасателей. Дейл, впрочем, более беспечный, чем Чип. С ним очень весело. — Правда? — Гиго вскинул бровь. — Папа! Дай мне закончить... Я имею в виду, что он просто парень, с которым легко иметь дело. Очень беззаботный, добродушный и все такое. Но уж если за что-то берется, то может быть очень целеустремленным. Думаю, именно это мне в нем нравится. Решая, как поступать, он совершенно игнорирует связанные с этим проблемы. Он идет до конца, прилагая все силы, да еще с непреходящей улыбкой на лице. Больше всего на свете он любит развлекаться, и порой ему даже удается расшевелить на приятное времяпровождение Чипа. — Ага, то есть Чип — серьезный? — О, да, папа. Чип всегда в поиске следующего нуждающегося в закрытии дела или требующего поимки преступника. Безусловно, он самый преданный делу и самый собранный в отношении целей из всех нас. Как и Дейл, он становится очень целеустремленным, когда на чем-то сосредотачивается, но он не бросается в пекло очертя голову. Он предварительно все тщательно планирует и обдумывает, но если кто-то в беде, начинает действовать очень быстро. Но пренебрежения опасностью от него не жди. — Да, я тоже кое-что насчет них подметил, — Гиго откинулся на стуле, размышляя. — Во-первых, Дейл гораздо более общительный. — Определенно. Дейл — экстраверт, а Чип — интроверт. Вот бы Чипу научиться быть более общительным... — в ее голосе зазвучали нотки грусти. — Он так одинок... Это видно. Гиго продолжил, тщательно подбирая слова и внимательно следя за дочкой, чей взгляд постепенно становился отрешенным: — Почему ты так думаешь? У него есть все вы, у него даже есть лучший друг — Дейл. — Знаю, но... ну, это видно по тому, как он порой себя ведет, — Гайка подперла голову руками и начала впадать в транс, пытаясь сформулировать мысли понятными отцу словами. — В смысле, Дейл всегда прибегает с вопросом насчет пойти на пикник или в кино, но Чип более сдержан. Он спрашивает реально тихо, чуть ли не с опаской, и если что-то его прерывает, ему очень сложно договорить до конца то, что он собирался. — Он и с остальными так же взаимодействует. Они с Дейлом лучшие друзья уже очень давно, но по мере того, как мы узнавали друг друга, стало понятно, что Дейлу гораздо проще... налаживать связи. При первой встрече с Рокки они очень хорошо поладили, а вот Чипу никогда не нравилась манера Рокки лезть в пекло без плана. В последнее время с Чипом теснее работает Вжик, но все равно видно, что он по-прежнему слегка отстранен от всех нас. — Возможно, это потому, что он лидер, — ненавязчиво предположил Гиго, пытаясь подвигнуть Гайку поразмышлять на эту тему. — Он может сильнее ощущать ответственность за свои действия, чем вы. Гайка пожала плечами, постепенно уходя мыслями в прошлое. — Возможно, папа. Может быть, ты и прав. Я просто... просто не знаю, правда. Просто порой я за него беспокоюсь. Такое впечатление, что он выжигает себя изнутри агрессивностью, с которой воспринимает свою роль. Мне бы очень хотелось, чтобы он больше времени уделял получению удовольствия от жизни, но постоянно что-то возникает. Ему нужен некоторый жизненный баланс... — она умолкла, полностью отрешившись от беседы и погрузившись в воспоминания о былом. Она вспомнила, как после кораблекрушения они три недели провели на тропическом острове. Им удалось обустроить пристойное жилище, но Чип не мог дождаться возвращения на материк, где ему не терпелось заняться новым делом. Гайка хотела посоветовать ему хотя бы несколько минут понаслаждаться чудесной погодой и обстановкой, но он все время проводил в поисках чаек и прочих способов быстро вернуться домой. В конце концов он, она и Вжик принялись строить корабль, а Рокфор и Дейл отправились на поиски припасов. Ее лицо озарило улыбка, стоило ей вспомнить, как она помогала Вжику сбить с дерева кокос, приземлившийся точно на Чипа. Он не пострадал, лишь огорчился, но она вспомнила, как, посмотрев на него сверху, не смогла сдержать негромкого смеха. Дуясь на нее, он был такой милый... В памяти всплыло следующее воспоминание, о другом тропическом острове. В тот раз они уже сами на несколько дней отправились отдохнуть на Гавайи. Гайка встретила Лавайни, похожую на нее, как две капли воды, и поменялась с ней местами. Но Гайка слишком поздно поняла, что это была уловка, чтобы заставить ее пройти испытания вместо Лавайни, которая по итогам должна была стать королевой. Одно из этих испытаний предполагало преодоление жаровни для барбекю. Ей это удалось, но в самом конце она упала в груду полурастаявшего маршмэллоу. Ее друзья не узнали ее, а Гайка не могла их позвать из-за забившей рот липкой сахарной массы. Притворившаяся нею Лавайни увлекла Спасателей прочь, чтобы избежать разоблачения, но с Чипом возникли сложности. Он настаивал на том, что упавший в маршмэллоу мог травмироваться, и был решительно настроен вернуться и убедиться, что с ним все в порядке. Чтобы остановить Чипа, Лавайни обхватила его руками и наградила долгим страстным поцелуем. Прежде чем Гайка смогла до них добраться, прибежавшие туземцы подхватили ее и унесли на следующее испытание. Гайка вспомнила, как страшно злилась на Лавайни за то, что та обвела ее вокруг пальца и обманывала ее друзей... а еще вспомнила, что разозлилась на Лавайни за что-то еще, когда она поцеловала Чипа, притворяясь ею. Гайка не могла сказать, что именно вызвало ее гнев, но помнила, как сильно ей хотелось докричаться до Чипа и сообщить ему, что он целуется не с ней. Она четко помнила выражение блаженства на лице Чипа, который, казалось, вот-вот улетит, и свое осознание того, что, пусть даже сам Чип тогда этого не знал, эти ощущения вызвала у него не она... Следующее воспоминание вырвалось на свободу из глубин памяти, на сей раз о посещении ими луна-парка, в ходе которого ночная бабочка-цыганка-гадалка Кассандра сделала предсказание, опосредованно намекавшее, что Чип не доживет до утра. По мере того, как все, предсказанное ею остальным, начало сбываться, все они, включая их скептически настроенного лидера, начали волноваться. Но, несмотря на это, он отбросил страхи и продолжал расследование, пока они не увидели то, что сочли последним предсказанием. Кассандра сказала: «...ты пройдешь под слоном, он упадет, и...», затем чиркнула пальцем по горлу и добавила: «...потом все в темноте...» Выследив грабителей до комнаты смеха, команда в ужасе разглядывала установленного над входом огромного механического слона в костюме клоуна. Не позволив Чипу приблизиться к нему еще хотя бы на шаг, Рокфор, Дейл и Гайка вошли в комнату смеха, но в конце концов оказались заперты в установленном над дверями пиратском сундуке. Чип, ни на миг не забывавший о своем долге, вошел в комнату смеха и очень обрадовался, когда вопреки предсказаниями Кассандры слон на него не упал. Они с Вжиком помчались искать остальных, и в конечном итоге дошли до двери, высоко над которой в сундуке томились их друзья. В попытках выломать замок Рокфор, Дейл и Гайка ударили изнутри в стенку сундука. В последний момент Рокфор осознал, что они могут как выломать замок, так и свалить сундук, но было поздно — они уже катились прямо туда, где стоял Чип... Отперев замок сундука, Вжик на глазах потрясенных друзей вытащил из-под него шляпу Чипа. Она была уверена, что его больше нет. Раз — и все, и его уже никак не вернуть. Вся в слезах, она бросилась на грудь Рокфору. В последний раз подобное чувство потери охватывало ее, когда она решила, что потеряла отца... Но, точно как ее отец, Чип оказался жив! В последний миг он нырнул в отверстие в полу, чудом избежав гибели. Она так обрадовалась этому, что весь последующий день то и дело крепко обнимала. Сначала когда узнала, что он жив, затем когда они сидели и смотрели, как полицейские уводят преступников, и еще много-много раз потом. Он ни капельки не возражал против ее внезапных объятий, от которых он терял равновесие, а его шляпа падала на пол. Она понимала, что ему это нравится, что даже не задумывалась, почему ей так приятно осознавать, что ему это нравится... Гиго смотрел на погрузившуюся в воспоминания дочь, сидящую перед ним с сияющей улыбкой на устах. Он понимал, что эти эмоции таились в ней все это время, но, как всегда, кто-то должен был подтолкнуть ее в нужном направлении, чтобы она их все ощутила. Будет ли она действовать, исходя из них — это уже другой вопрос. Однако чем дольше Гиго наблюдал за Гайкой, продолжавшей смотреть в пространство, никого и ничего вокруг не видя, тем крепче становились его надежды относительно нее. Резко моргнув и вернувшись в реальный мир, Гайка осознала, что несколько минут просто молча сидела с затуманенным взором и довольным выражением лица. Она слегка покраснела, уловив одновременно понимающий и одобрительный взгляд отца. Она суетливо пошевелила пальцами, в конце концов осторожно взяв медальон и спрятав его обратно под футболку. Даже пробыв больше пяти минут при комнатной температуре, он был необычайно теплым на ощупь и очень комфортно прилегал к ее шерстке. Ничего не говоря, она взяла молоток и вновь принялась за работу, одарив отца нервной улыбкой. Тот единожды кивнул и с понимающей усмешкой принялся помогать ей. До самого вечера он ни о чем ее не спрашивал. Он получил ответы на все свои вопросы. * * * Дейл попытался поднырнуть под надвигающуюся атаку, но преуспел лишь в блокировании ее собственной головой. Попятившись от не такого уж и сильного удара, он внезапно обнаружил себя в очередной раз растянувшимся навзничь на земле после выбившей из-под него ноги круговой подножки. Застонав, он несколько раз моргнул, прогоняя пляшущие в глазах искры. Кан встала над ним, широко улыбаясь. — Дейл, ты в порядке? — она склонилась над ним, чтобы потрогать его лоб, пощекотав при этом волосами его грудь. — Д-да, — кивнул Дейл, изо всех сил стараясь не заикаться. — Думаю, мне просто нужно научиться пригибаться ниже, — он почесал лоб, пока Кан помогала ему сесть. — Не нужно было пригибаться. Во всяком случае, не в тот момент, — пояснила Кан, садясь напротив него. — Никогда ни на миг не своди глаз с противника, если только это не абсолютно необходимо. Ты мог заблокировать тот замах своим шестом и по-прежнему видеть, какой будет моя следующая атака. Они сидели на улице, примерно в двадцати футах от домика. Там росла рощица сосенок, надежно укрывавшая их от ветра, а устилавшие землю мягкие сосновые иголки создавали отличную тренировочную площадку. Сегодня солнце было особенно ярким и теплым, за что они оба были благодарны, поскольку всякий раз, когда под ветви прорывался сильный порыв ветра, он уносил с собой частичку теплоты. Кан встала и протянула руку Дейлу: — Пошли. У тебя уже лучше получается, но тебе еще многому нужно научиться, если ты хочешь это пережить. Дейл крепко ухватил ее за руку и подивился ее силе, с которой она подняла его на ноги. Он и глазом моргнуть не успел, как стоял на своих двоих, пусть и немного неустойчиво. Кан крепко держала его за руки, позволив восстановить равновесие, но тут он поднял глаза и увидел, что их лица практически соприкасаются. Ее зеленые глаза ярко сверкнули на солнце, заставив его вновь потерять равновесие и грохнуться наземь. Кан рассмеялась и бухнулась рядом. — Не бойся, Дейл, — сказала она, сев на скрещенные ноги. — Я не кусаюсь. — Я знаю, — усмехнулся Дейл, снова садясь и упирая ладони в колени. Он пришел к выводу, что Кан всего лишь флиртовала с ним, как и Чипом и, в меньшей степени, с Рокфором. — Но порой мне чудится что... э-э-э... проехали, — выразиться яснее он просто не мог. — Дейл, что я слышу, — Кан притворилась потрясенной. — Хочешь сказать, ты никогда прежде не встречал прекрасных женщин? Бедняжечка! — Ха-ха-ха. Очень смешно, — Дейл искренне улыбнулся и перешел на напыщенный тон: — Да будет вам известно, мадам, что за свою блюстительную карьеру Спасателя я повидал немало милых девушек. Кан рассмеялась. — Думаю, ты хотел сказать «блистательную». — Чего? А, ну да, — он осклабился. — Если ты вдруг не заметила, Гайка не менее сногсшибательна, чем ты. — О, я заметила, — она посмотрела на домик, расплываясь в улыбке. — Я также заметила, что вы с Чипом от нее без ума, но никто из вас не решается взять инициативу в свои руки. Дейл моргнул, ошеломленный прямотой и истинностью утверждения Кан. — Э-э-э, я, э-м-м... дай-ка подумать... — Как тебе будет угодно, — сказала Кан и стала терпеливо ждать, выжидающе глядя на бурундука. Отреагировав на очередное вскрытие его блефа хмурым ворчанием, Дейл решил выйти из положения при помощи уклончивого ответа. — Слушай, все сложно. Годится? — Нет, Дейл, — Кан улыбнулась. — Я говорю совершенно серьезно. Вам с Чипом надо просто поставить вопрос ребром. Что вы теряете? — Многое, — вздохнул Дейл. — Для начала, если я пойду в домик и скажу Гаечке, как сильно она мне нравится, случится несколько плохих вещей. Во-первых, Чип мой лучший друг, и я не хочу, чтобы он страдал, если Гаечка ответит мне тем же. Во-вторых, если она не ответит, я выставлю себя на самое большое посмешище в своей жизни, а для этого надо сильно постараться, точно тебе говорю. Кан хихикнула, но без снисходительности. — Наконец, — продолжал Дейл, — я... э-э-э... — он умолк, только сейчас осознав, о чем думал, и засомневавшись в своем желании озвучить это вслух. — В общем, видишь ли, у меня есть подруга в Америке, Фоксглав зовут, и она очень сильно на меня запала, — Кан ухмыльнулась, услышав это, и Дейл ощутил жар на лице. — Она очень хороший друг, и мне бы не хотелось как-либо причинить ей боль. Она знает, как сильно мне нравится Гаечка, но она совсем не против и, походу, ее устраивает просто быть рядом со мной. И как бы мне ни хотелось поговорить обо всем этом с Гаечкой, я знаю, что никогда не смогу причинить боль Фокси. Она мне слишком сильно нравится, — он вздохнул, размышляя о своей передряге. — Порою, Дейл, — голос Кан звучал очень умиротворяюще и искренне, — погоня за чем-то становится настолько важной, что затмевает важность собственно цели. Погоня за чем-то доставляет столько удовольствия, что не сразу понимаешь, что именно погоня и приносит радость. И потом, когда цель достигнута, она оказывается не тем, чем ожидалось, и ты оглядываешься назад, на время, проведенное в погоне, и понимаешь, что упустил. Но уже слишком поздно. Дейл пристально посмотрел на нее. — Что конкретно ты имеешь в виду? Кан видела, что ответ уже крутится у него в душе, но он еще не готов его принять. Она смягчила улыбку и попробовала другой подход. — Дейл, посмотри на Тама. Он так одержим восстановлением поруганной семейной чести, что, с большой долей вероятности, по ходу дела доведет себя до погибели. Но предположим, что ему удастся отобрать у дяди титул главы семьи. Что тогда? Погоня закончена; он получил, что хотел. Но в суматохе событий и поступков, которые он считал нужными и совершал вместо того, чтобы поступать так, как подсказывали ему чувства, он так и не понял, что вернуть все вспять невозможно. Его родители все так же мертвы, а его дяде достаточно его свергнуть, чтобы навеки прибрать власть к лапам. Кан уперла локти в колени и сцепила ладони. — И вот, будучи главой семьи, пытаясь раскрыть заговоры, направленные на его свержение, вкупе с попытками порвать связи с якудза, которые практически никогда не отпускают семьи в целости и сохранности, Там оглядывается на приведший его ко всему этому путь. И впервые в жизни видит, что он упустил очень многообещающую и благодатную жизнь. Вместо новых приключений, работы на пользу нуждающимся, а то и... — она закатила глаза, — ...обзаведения подругой жизни, он застрял в бесконечном цикле паранойи, страха и ненависти. А отнюдь не чести, славы и мудрости, которые ожидал найти в конце своего путешествия, — она склонила голову набок. — Понимаешь, Дейл, к чему я клоню? Дейл с извиняющимся видом пожал плечами. Он не был ни в чем толком уверен. Само собой, какие-то идеи и ощущения у него были, но они так быстро терялись на общем фоне, что он не успевал с ними разобраться. Однако по ходу дела его мысли периодически возвращались к одному и тому же событию: первой встрече Спасателей с Фоксглав. Она спасла Дейла от смертельного падения и держалась поблизости, предотвратив крушение «Крыла Спасателей». При этом всем было очевидно, а Дейлу — очень неловко, что она держалась поблизости из-за него. Все соглашались, что это была любовь с первого взгляда. «Увы, сугубо односторонняя», — хмуро подумал он. Он часто воспринимал это как лишь мимолетную страсть, вроде той, что была у Тамми к Чипу. Но Фоксглав всегда вела себя гораздо более зрело и, что любопытно, веселее. Спасатели как раз начали работу над делом, и Фоксглав то и дело наведывалась к ним с неизменной обезоруживающей улыбкой и озорным выражением лица, которыми Дейл постепенно проникся. Как оказалось, Фоксглав была помощницей ведьмы Уинифред, их противником в этом деле. Узнав это, Дейл по-настоящему разозлился. Он как раз начал доверять Фоксглав и видеть в ней друга, и мысль о том, что все ее заискивания и знаки внимания в его адрес были лишь уловкой, ранила сильнее, чем он мог себе представить. Это его удивило, но далеко не так сильно как чувство облегчения, когда выяснилось, что ее интерес к нему был искренним. Они как раз закончили загрязнять зловонное зелье злокозненной злодейки (Дейл отметил про себя, что нужно рассказать эту аллитерацию Вжику), в чем особо отличилась Фоксглав. Она и вправду оказалась другом, причем очень близким. С тех пор Спасатели постоянно поддерживали с ней связь. Наряду с Флэшем и Тамми, Фоксглав была официально признана почетным Спасателем. На торжественном ужине после церемонии она очень гордилась врученным ею маленьким значком, но еще больше радости ей доставили крепкие объятия Дейла. Он обнял ее исключительно по-дружески, но Фоксглав при этом прямо-таки сияла. И, вынужден был признать Дейл, ему было радостно от того, что он сумел доставить радость ей. Эта мысль срикошетила от нескольких менее существенных, и каждый контакт порождал мимолетную вспышку прозрения. Он начал вспоминать все мелкие поступки, которые он совершил, дабы порадовать Фоксглав. Изобразить исполнение Токкаты и фуги ре минор Баха. Назвать Дракулу «слюнтяем». Сделать ей сюрприз, подарив незабудку. Позволить ей прижиматься к нему во время просмотра фильмов... хотя слово «позволить» тут не вполне годилось, так как постепенно ему это стало приятно, и он стал этого ждать. «И в течение всей их дружбы, — подумалось Дейлу, — она ни разу ни затаила ни малейшего зла на Гаечку». И действительно, девушки весьма неплохо уживались, и Дейл даже замечал пару раз, как Фоксглав и Гайка о чем-то перешептываются, глядя на него, а после хихикают. В такие моменты Дейла обыкновенно охватывало внезапное желание оказаться где-то в другом месте. Даже после того, как он сказал Фоксглав, как сильно ему нравится Гайка, она не выказала ни малейших признаков ревности или зависти. Даже Тамми, также ставшая близкой подругой Гайки, на первых порах выказывала обостренные признаки ревности к Гайке, когда та была в обществе Чипа. Но не Фоксглав. — Она одна на миллион. Дейл моргнул, стесняясь того, что произнес это вслух. Кан, судя по всему, медитировала; ее глаза были закрыты, а ее красивое лицо приняло выражение безмятежности. Она, вне всякого сомнения, уважила приватные размышления Дейла, заняв себя собственными. Дейл еще какое-то время ее разглядывал, размышляя, что Кан тоже была одна на миллион. Равно как и Гаечка. Делало ли это Фоксглав менее значимой? Нет. Дейл знал ответ еще до того, как закончил формулировать вопрос. Кан открыла глаза. — Прости, Дейл, ты что-то только что сказал? — Хм? Ой, э-э-э, ага, просто я готов и только тебя и жду, — он быстро вскочил, радуясь возможности выкинуть из головы тяжелые вопросы, которыми неожиданно для самого себя задался, и вновь погрузиться в пучину бездумного боя. Кан плавно поднялась на ноги и быстро продемонстрировала Дейлу, что бой — штука отнюдь не бездумная. Во всяком случае, если стремишься побеждать. Дейл, снова обнаруживший себя лежащим навзничь, прикинул, что за всю тренировку он больше времени провел на земле, чем на ногах. * * * Рокфор внимательно рассматривал «Крыло Спасателей», пытаясь понять, как лучше подготовить его должным образом. Гиго стоял рядом с планшетом в руке. — Ну, — провозгласил прославленный пилот, — это не совсем «Вопящий Орел», но должен признать, у него есть характер. — Ага, дружище, — усмехнулся Рокфор. — Порою кажется, что он себе на уме. Чип, Там и Вжик возвратились не так давно с чертежами дворца в охапку. Чип почему-то ощущал ужасную усталость, поэтому прямо с порога направился к кровати и лег. Вжик до сих пор читал главу найденной книги, будто пытаясь выучить ее наизусть. Там и остальные члены группы уже пристально изучали план дворца, а Рокки и Гиго пошли проверить, поможет ли их многолетний опыт ударных операций в подготовке «Крыла Спасателей». Сначала они решили просто составить список всего, что требовало усиления в плане малозаметности и защиты. Способы атаки также рассматривались, однако никого из них не прельщала идея штурмовать крепость. Чем неприметнее, тем лучше для них всех. Поэтому они медленно продвигались вокруг и под «Крылом», ища слабые места или сегменты, казавшиеся им чересчур уязвимыми. — Как у этой штуки дела со скоростью? — спросил Гиго. — В сравнении с «Вопящим Орлом»? — Уступает, естественно, в целом машина недурная, — Рокфор перешел к борту, у которого находился Гиго. — Зависать может, к тому же, и это будет нашим самым важным козырем. Гиго кивнул, отмечая очередной требующий усиления сегмент. — Гаечка упомянула, что наш старый самолет свое отлетал. Причем вскоре после того, как официально стал твоим, — он одарил Рокфора кривой усмешкой. — Эй, за штурвалом был не я, — Рокфор с улыбкой поднял руки, затем опустил их и мощно хлопнул друга по плечу. — Гиго, для меня много значило то, что ты оставил его мне. Я знаю, как много он для тебя значил. Гиго положил свободную руку на плечо Рокфора. — Знаю, Рокки. Именно поэтому я хотел, чтобы он был твоим. Гайку он никогда особо не интересовал, а вот мы с тобой пережили на этом самолете по-настоящему яркие приключения. Вот я и решил, что единственным справедливым решением будет оставить его единственному грызуну, любившему его почти так же сильно, как я. — Стофунтово, и я очень тебе благодарен за это, — сказал Рокфор и, решив, что раз уж об этом все равно зашла речь, продолжил: — Слушай, Гиго, я хочу удостовериться, что ты знаешь, как сильно я сожалею о том инциденте в Занзибаре. С сырным хлебом и всем остальным. — О, Рокки, ты же не думаешь, что я до сих пор злюсь на тебя за это? — Гиго покачал головой. — Мы так долго были юны и необузданны, и вдруг я встретил Терику. В следующий миг я женат, а затем вдруг остаюсь один и должен воспитывать маленькую девочку, — при воспоминании об этом его глаза увлажнились. — Наверное, где-то по ходу всего этого дела я осознал, что больше не могу позволить себе так рисковать. На самом деле я сильнее злился на себя, чем на тебя, поскольку прежде даже не задумывался, что будет с Гаечкой в таком возрасте, если она потеряет отца. Рокфор тяжело вздохнул. — Все так, но я жалею, что ждал так долго, чтобы извиниться. Я был немного контужен теми событиями и не хотел, чтобы мне о них какое-то время напоминали. Я хотел сказать, что сожалею об этом, и все собирался сделать это, но судьба постоянно уносила меня в других направлениях. А когда она наконец-то привела меня к тебе, тебя, дружище, уже «не было». — А теперь моя очередь поблагодарить тебя, Рокки, — настоятельно произнес Гиго. — За то, что с тех пор присматривал за моей дочуркой. Сам понимаешь, долгое время ты был единственным, к кому она могла обратиться за напутствием и поддержкой. Она без умолку и в подробностях рассказывает обо всех ваших приключениях, и некоторым из них даже мои в подметки не годятся. Особенно учитывая, что по ходу дела ты оберегал Гаечку от опасностей. Рокфор застенчиво пожал плечами. — Не совсем, дружище. Она уже была способна о себе позаботиться. Ёксель, да она спасла мою жизнь не меньше раз, чем я ее, а то и больше. Кроме того, Гаечка всегда была мне как племянница, поэтому я не собирался позволить ей просто взять и исчезнуть из моей жизни. И не забывай, что у нее есть пара самоотверженно верных телохранителей; горе тому, кто выведет этих бурундуков из себя. Гиго кивнул. — Да, их она также упомянула. У нас с ней была сегодня интересная беседа на их счет. — Правда? — с лукавой усмешкой спросил Рокфор. — О, да, особенно если учесть, что большую часть информации я выудил из нее, когда она молчала, — пошутил Гиго, направляясь обратно к домику. — Ну, обыкновенно чем больше она говорит, тем легче запутаться, — согласился Рокфор, идя вслед за другом. Гиго остановился и повернулся к Рокфору. — Рокки, ты не будешь так любезен рассказать мне кое-что? — спросил он с пытливым выражением лица. — Само собой, дружище. О чем речь? — Ну, ты знаешь Гаечку уже очень давно. В какой-то мере ты за последние несколько лет узнал ее, может быть, даже лучше, чем я. Поэтому, возможно, ты сможешь ответить на мой вопрос, — Гиго умолк и огляделся, убеждаясь, что рядом никого нет. — Положа руку на сердце, считаешь ли ты, что Гаечка будет настолько же хорошей мамой, как считаю я? Рокфор кивнул, удивленный вопросом, но все равно улыбнулся. — Само собой, дружище. Она заботливая, сердобольная, незашоренная... и в тех случаях, когда на нашем попечении оказывались дети, она проявляла врожденные способности с ними ладить. А почему ты вдруг спрашиваешь? Гиго пожал плечами. — Думаю, потому что именно этого больше всего желала ей ее мама. Для Терики семья имела огромное значение, и думаю, она с самого раннего детства попыталась бы привлечь к этому Гаечку. Однако, учитывая ее нынешний статус Спасателя, я не вижу предпосылок к тому, что это случится в обозримом будущем. Заметь, я не говорю, что это плохо; просто я не хочу, чтобы она упустила нечто неимоверно приятное. — Не забывай, Гиго, что Гаечка должна столкнуться с романтикой прежде, чем начнет об этом размышлять. И в данный момент ее интересуют другие вещи. Но, — Рокфор подмигнул, — я недаром сказал «в данный момент». Рано или поздно настанет момент, когда она столкнется лицом к лицу с этим решением. — Угу, — сухо рассмеялся Гиго. — Надеюсь, я не умру прежде, чем это произойдет. Усмехнувшись, они вошли в домик. Остальные члены группы были заняты изучением добытых Чипом и Тамом схем, указывая различные маршруты и формулируя планы вторжения. Чип, освежившийся сном, проверял записи, в то время как Там высказывал предложения. — О, привет, ребята, — Дейл поднял взгляд на вошедшую пару старших мышей. — Как поживает «Крыло Спасателей»? — Неплохо, — сказал Гиго, подходя к печке. — Мы нашли пару способов улучшить защищенность, но ничего серьезного. — Это хорошо, — Там провел пальцем по краю плана. — Думаю, мы нашли вход. — Правда? — Рокфор подошел к группе. — Вот здесь имеется старый проход, — Чип указал на участок плана с изображением дворца на утесе в профиль. Он постучал пальцем по подножию утеса. — Туннель, пробитый в толще утеса, который приведет нас прямо сюда, — он показал на комнату возле сокровищницы. — Поскольку ворам, интересующиеся ценностями на главных уровнях, так или иначе пришлось бы преодолевать несколько этажей и охрану, им никогда не пользовались в качестве более быстрого способа проникнуть внутрь. — Но поскольку мы выше подниматься не собираемся, — прыснул Дейл, — нам он подходит идеально. — Своего рода черный ход, — Вжик провел взглядом вдоль планируемого маршрута. — Несколько длинноватый и извивистый, зато Там сомневается, что Наки выставил бы на нем охрану. — В этом нет нужды, — кивнул Там. — В старину он использовался преимущественно воинами и агентами, тайком возвращавшимися в замок. Мой дед часто рассказывал такие истории моему отцу. Единственный неприятный момент, — на его лице появилась тревога, — что охрану там не ставили не просто так. — Ловушки? — нахмурившись, предположил Рокфор. — Вроде того, — согласился Там. — Но это были скорее заграждения. Каждый пользовавшийся этим проходом агент имел свой набор, скажем так, «ключей». Вставь нужный ключ в нужное место — и проблем не будет. Если ключей нет, далеко не зайдешь, — он поскреб подбородок. — По крайней мере, я более чем уверен, что заграждения не были агрессивными. — Более чем уверен, — с издевательской улыбочкой эхом повторила Кан. Там метнул на нее взгляд, способный убить медведя-гризли, но она стойко его выдержала и ответила ему тем же. В конце концов Там переключился обратно на планирование. — А когда мы окажемся в этой комнате, — Рокфор наклонился над картой, чтобы тщательнее изучить ее. — Что тогда? — Мы пойдем по коридору сюда, — Там указал на участок этажа с гораздо более толстыми стенами. — Сокровищница. Вот здесь Наки, несомненно, охрану выставил, будьте покойны. — Именно здесь важную роль начинает играть скорость, — пробормотала Гайка. Кан кивнула. — Даже если мы сумеем одолеть охранников перед ней, рано или поздно блуждающие патрули их обнаружат. Вскрыть сокровищницу необходимо как можно скорее, а это легче сказать, чем сделать. — В самом деле, — сказал ей Там. — Ты быстро учишься, — он говорил голосом родителя, поздравляющего ребенка, открывшего, что два плюс два равно четыре. Лицо Кан запылало гневом, но Гайка продолжала, уклоняясь от перепалки. — Завладев катаной, можно воспользоваться тем же туннелем, чтобы выбраться оттуда. В целом план несложный, за возможным исключением сокровищницы. — Все так, солнышко, — вздохнул Гиго. — На пути туда самое важное — скрытность. На обратном пути — скорость. Но ни то ни другое не будет значить ровным счетом ничего, если у нас уйдет целая вечность на вскрытие сокровищницы. — На твоем месте, Гиго, я бы не слишком переживал на этот счет, — Там выпростал руку с кулоном. — Это откроет ее достаточно быстро. А в туннеле частенько отдаются эхом удары волн и шум прибоя с моря. Пока мы будем там, о производимом нами шуме беспокоиться не придется. — Но не стоит сбрасывать сокровищницу со счетов, Там, — предупредил Чип. — Твой дядя может быть настолько расстроен своей неспособностью проникнуть внутрь, что вполне мог снабдить ее дополнительными замками и засовами, дабы гарантировать, что только он сможет попытаться проникнуть внутрь, когда того пожелает. Лицо Тама помрачнело. Об этом он не подумал. — Раз так, боюсь, надо составить план действий на этот случай тоже. Рокфор задумчиво покрутил ус. — Там, дружище, а дверь той сокровищницы тебе сильно дорога? * * * Следующие несколько дней пролетели быстрее, чем того бы хотелось Спасателям. Окончательно утвердив план еще тем вечером, они тут же отправились спать, чтобы с самого утра приступить к приготовлениям, которые надеялись завершить в течение пары дней, но эти сроки оказались неразумными. Во-первых, Гайке и Гиго потребовалось время, чтобы довести прочность отдельных сегментов «Крыла Спасателей» до комфортного уровня. Во-вторых, всем Спасателям тяжело давалось освоение принципов стилей единоборств с использованием шестов. Кан быстро подчеркнула, что мастера оттачивали владение этим оружием многие годы, а некоторые и всю жизнь, поэтому опускать руки не следует. Она сосредоточилась на обучении Спасателей блокам и обезоруживающим приемам, поскольку именно они наверняка окажутся самыми востребованными. По мере того, как дни сменяли друг друга, все заметили, что с Гайкой определенно произошла перемена. Она практически всегда улыбалась и очень часто смеялась. Обычно ее можно было увидеть рядом с отцом, которого она либо обнимала, либо игриво к нему прислонялась. Остальным казалось, будто они смотрят старое домашнее видео, поскольку Гайка вела себя как малое любознательное невинное дитя. Она прямо-таки сияла от переполнявшей ее радости, вызванной возможностью быть в обществе отца, пусть даже при столь отчаянных обстоятельствах. Впрочем, для нее это не имело практически никакого значения. Она отыскала отца и была решительно настроена выжать максимум из предоставленного ей второго шанса. Долго ли, коротко ли, но настал тот день, когда все ощутили, что время пришло. Они дождались ночи, радуясь полной луне, дававшей достаточно света для полета. Установленным на «Крыло Спасателей» фонарем решили не пользоваться, поскольку желтый свет его лампы накаливания слишком сильно выделялся бы на фоне дикой природы. Они быстро загрузили «Крыло Спасателей», удостоверившись, что все снаряжение прочно закреплено, и выдвинулись к цели. Под маскирующим покровом тьмы «Крыло Спасателей» взлетело с подворья уединенного домика и направилось вниз и вокруг горы к острову, на котором стоял дворец. Время было рассчитано идеально, поскольку к подножью утеса они прибыли, когда луна находилась в зените. Они зависли примерно в двадцати футах над уровнем моря с его бушующими волнами. Долетавшие до них с океана прохладные брызги мягко обдавали их мельчайшими капельками воды. Гайка перевела «Крыло Спасателей» в режим зависания, предоставив в распоряжение команды устойчивую платформу для обозревания окрестностей. Вжик заметил проход, до которого было лишь несколько футов, однако тот был слишком мал для «Крыла». Гиго жестом показал на небольшой уступ над ним, где можно было посадить «Крыло», после чего спуститься к проходу. Пока Гайка подводила «Крыло» к указанному ее отцом месту, Чип украдкой взглянул на вершину утеса и увидел свечение дворцовой иллюминации, пусть даже сам дворец с этого ракурса не просматривался. Неважно. Они пришли сюда не ради главного здания. Их интересовали лишь катакомбы и подвалы. Впрочем, это его не сильно приободрило. Как только «Крыло» приземлилось, Рокфор перебросил через борт моток веревки, один конец которой привязал к посадочному шасси «Крыла». Он первым спрыгнул на землю, чтобы найти, где закрепить второй конец. Следующими высадились Кан и Гиго, за ними Дейл, Там и Вжик. Гайка и Чип занимались разгрузкой «Крыла Спасателей», медленно опуская снаряжение в руки тех, кто ждал внизу. Работая посменно, они сумели спустить все вниз в течение нескольких минут. Они уже собирались спускаться сами, но тут Гайка кое-что вспомнила и перелезла обратно на пассажирскую сторону переднего сиденья. — Гайка? — Чип залез вслед за ней и уселся на место пилота. — В чем дело? — Просто вспомнила, что забыла стеклорез, — ответила она, роясь в отделениях вокруг сиденья. — Я клала его сюда какое-то время назад и теперь подумала, что он может пригодиться. Ага! Вот он! — она достала небольшой стеклорез, легко умещавшийся к ней в карман. Когда она изменила позу, чтобы убрать его, Чип заметил отблеск чего-то металлического в лунном свете. — Что это? — полюбопытствовал он, так как никогда прежде ничего такого не замечал. — Хм? О! Это медальон моей матери, — она с гордостью достала тонкую цепочку из-под футболки. — Я решила надеть его перед отъездом. Подумала, что он может помочь найти папу, — она широко улыбнулась. — Похоже, он неплохо сработал, что скажешь? — Что я слышу, Гаечка, — Чип притворился потрясенным. — Ты веришь в талисманы? Стыд и позор! — он рассмеялся, после чего пристально посмотрел на медальон. — Можно? — вежливо спросил он. Гайка кивнула и подалась вперед, позволив Чипу взять маленький медальон в руку. Он был теплый, его позолоченная поверхность тускло сияла. При нажатии на верхнюю часть защелки передняя часть откинулась, явив фотографию пары молодых мышей, явно без ума влюбленных друг в друга. — Ух ты, класс... — осклабился Чип, наклоняясь еще сильнее, чтобы лучше разглядеть снимок в лунном свете. — Это Гиго... а это, должно быть, твоя мама. — Ага. Красивая, правда? — Гайка с любовью смотрела на снимок, в то время как Чип пристально изучал его, расплываясь в улыбке. У него было такое чувство, будто он в полицейском участке использует один из наборов для установления личности, при помощи которых полицейские реконструировали внешность подозреваемого, выбирая подходящие из базы данных разрезов глаз, носов, ртов и прочих черт лица. Сейчас ему казалось, что он делает то же самое, реконструируя образ Гаечки в уме, беря глаза ее мамы, волосы ее папы, щеки ее мамы и так далее. Он поднял голову, чтобы сказать ей об этом, и застыл, как громом пораженный. Почувствовав, что Чип хочет что-то сказать, Гайка тоже подняла голову. Они сидели чрезвычайно близко, так как им пришлось наклониться, чтобы разглядеть крошечный снимок; кроме того, цепочка была не очень длинной, вынуждая их придвинуться ближе друг к другу, дабы никому не приходилось перегибаться через полсиденья. Когда они синхронно подняли головы, самые кончики их носов потерлись и соприкоснулись, отчего Чип содрогнулся всем телом. Не в силах пошевелиться, он просто смотрел в ее неимоверно большие глаза, настолько близкие, что он ощущал легкие колебания воздуха, вызванные ее морганиями. Периферийным зрением он видел все ту же теплую обезоруживающую улыбку, которая была у нее на лице, когда она начала рассказывать о медальоне. Кончики их носов все также едва касались; не настолько, чтобы им захотелось отстраниться, но как раз достаточно, чтобы зафиксировать существование партнера на другом уровне восприятия. Что касается Чипа, то легкое нажатие ее носика на его нос делало этот миг одновременно самым головокружительным и самым ужасающим в его жизни. Его глаза остекленели, а отвечавшие за веки мускулы утратили волю к борьбе и медленно опускали на его взор завесу умиротворяющей тьмы. Всякие достигавшие его ушей звуки блокировались вызванным приливом крови звоном. Его язык был сух как спичка даже несмотря на то, что после попытки заговорить его рот так и остался слегка приоткрыт, и в него залетали мельчайшие капельки воды из океана под ними. Умопомрачительный запах Гаечкиных волос заполонил его органы обоняния, томительно дразня его разум. Единственным оставшимся доступным ему в этом мире чувством было осязание. Сподвигнутый чем-то не то что непостижимым, а даже не вполне осознаваемым, Чип ощутил, как его голова на долю градуса сместилась вправо, стараясь не разорвать контакт между самым кончиком его носа и Гаечкой. Полностью отрешившийся от мира за единственным исключением этого ощущения, он почувствовал, что Гаечкин носик плавно смещается влево относительно него, нежно продвигаясь вдоль его щеки. Пользуясь носом как ориентиром, он продвигался все дальше вправо, по-прежнему едва касаясь ее податливой кожи, равно как и Гаечка, сдвигавшая личико все дальше влево относительно него. Их носы продолжали медленно двигаться в разные стороны, а их рты становились все ближе к тому, чтобы соединиться... — Эй! Внезапное вторжение заставило застигнутого врасплох Чипа резко вскинуть голову. Дыша неожиданно для самого себя тяжело, он перегнулся через борт «Крыла» и увидел нетерпеливо ожидающего внизу Дейла. — Идемте, ребята, надо спешить! — крикнул им Дейл. — Рокфор и Там уже нашли вход! Чип высвободил накопившееся напряжение при помощи нервного смешка. «Всегда что-то мешает...» — подумал он с ироничной усмешкой. — О’кей, Дейл! Мы идем! — крикнул он вниз, после чего украдкой посмотрел на Гаечку. Она как раз убирала медальон обратно под футболку, а на ее губах поигрывала веселая и довольная улыбка. Она старательно отводила глаза, застенчиво теребя стеклорез. — Мы, э-э-э... — начал Чип, также ощутив потребность воздерживаться от зрительного контакта, — нам лучше поторопиться. Он украдкой взглянул на нее, одарив мимолетной дружеской улыбкой, после чего перелез через борт «Крыла» и слез по веревке. Спустившись на выступ скалы, он улучил момент, чтобы взять себя в руки. «Что там произошло? — размышлял он на фоне следовых ощущений тревоги и предвкушения. — Мы еще никогда не были так близки к... э-э-э... мы никогда не доходили до... э-м-м... ну, она еще никогда... в общем, неважно, сейчас не время и не место! У нас не так много времени на осуществление этой операции, и все должны быть начеку. А это сложно, когда у тебя нутро в двойную колышку скручено...» Он обернулся и посмотрел на океан, дабы успокоить себя зрелищем равномерных волн. Через пару секунд с самолета спустилась Гайка, все так же слегка улыбавшаяся и хранившая молчание. Чип откашлялся и пошел к остальной группе с твердым намерением пройти через это как профессионал. Внутри возглавлявшие группу Рокфор и Там осматривали запертую деревянную дверь. Ее покрывали резные узоры, однако ни замочной скважины, ни ручки, ни прочих способов открыть ее не просматривалось. — Это обычное предупреждение, — перевел надписи Там, — сулящее муки и смерть нарушителям. — Ну, — хмыкнул Рокфор, — поскольку нарушители — это гаврики, зашедшие на частную собственность без права там быть, нам это не грозит. У нас определенно есть основания быть здесь, — он осторожно толкнул дверь, проверяя, насколько она крепка. К огромному удивлению всех присутствующих, включая его самого, от легкого толчка дверь слетела с петель и, упав наземь, распалась на куски. — Хм-м-м, — Гиго посмотрел на груду гнилой древесины, которой на поверку оказалась дверь. — Похоже, обслуга смотрела на все здесь сквозь пальцы. — Вполне объяснимо, — пожала плечами Кан, заходя первой и водя перед собой маленьким карманным фонариком. Его луч высветил уходящий вглубь острова узкий извилистый коридор. — После фактического упразднения феодальной системы семье не было особой нужды использовать этот проход. Что облегчает нашу задачу, поскольку большая часть заграждений наверняка находится в аналогичном запущенном состоянии, — она неуверенно улыбнулась. — Если повезет, мы непринужденно одолеем всю дистанцию в темпе вальса, — по тону ее голоса, однако, было очевидно, что она не слишком в это верит. Следующим вошел Там, сразу за ним — Гиго. Рокфор двинулся было следом, но Вжик завис перед ним и жестом попросил всех Спасателей обождать. Не понимая, чем это вызвано, но доверяя другу, Спасатели выждали, пока смотревший через плечо в коридор Вжик не счел, что Там, Кан и Гиго отошли достаточно далеко. — О’кей, — Вжик вновь повернулся к друзьям, — я хочу поделиться с вами кое-чем, что недавно узнал. Я читал книгу, и одна из ее глав очень подробно описывает катану, которую мы ищем. — О’кей... — вполголоса произнес Чип, — но почему ты сообщаешь это только нам? — Потому что думаю, что те трое, — Вжик махнул рукой вглубь коридора, — уже это знают, но по тем или причинам нам не говорят. — Не говорят чего? — несколько нервно спросил Дейл. — По легенде, катана, которую мы ищем, называется Клином Времени. Она называется так потому, что ее обладатель, прославленная мышь-самурай, подозреваю, один из далеких предков Тама, каким-то образом сумел найти способ попасть в небесную бюрократию, не умирая. — Небесную бюрократию? — нахмурился Дейл. — И что значит «не умирая»? — Это загробная жизнь в восточной культуре, — ответил Чип. — После смерти душа отправляется в небесную бюрократию, где «рассматривают» ее дело. Определяют почет, которым пользовался умерший при жизни, и какое положение в бюрократии ему подходит больше всего, после чего отправляют его на новое, вечное, место. — Где-то так, — кивнул Вжик. — Как бы то ни было, этому самураю удалось найти туда дорогу и подать петицию о возвращении к жизни его новорожденного сына с тем, чтобы его род продолжился. То, что он нашел туда дорогу, уже внушает; то, что ему удалось добиться позволения подать апелляцию на решение самой Смерти, просто невероятно; но настоящей легендой этого парня сделало то, что у него получилось! Единственный раз, когда смертному удалось успешно пройти все процедуры и хитросплетения небесной бюрократии! Гайка кивнула. — Да, Вжик, это поразительно, согласна. Но что в этом такого важного, что ты сообщаешь нам об этом по секрету? — А то, — Вжик снова обернулся через плечо, — что у этой легенды есть эпилог. — И какой же? — вздернул бровь Рокфор. — Такой, что Клинок Времени, по слухам, способен исполнить одно желание того, в ком течет кровь этого рода. Все, что их душа пожелает, осуществится согласно внутренней процедуре небесной бюрократии. Вжик вздохнул и посмотрел в коридор. Выражение его лица говорило, что, по его мнению, кое-кто не упомянул об этом, поскольку слишком сильно в это верил. Остальные Спасатели смотрели друг на друга, обдумывая слова Вжика. Вполне возможно, что катана требовалась для утверждения Тама как правомочного главы семьи, но теперь они подозревали наличие у него иных, скрытых мотивов. В свете того, что он не сказал им об этом тривиальном на первый взгляд факте, этот факт уже не выглядел таким уж тривиальным. — Давайте пока что об этом помалкивать, — в конце концов решил Чип, проходя мимо Вжика в коридор. — У нас и так забот полон рот, и не стоит обременять себя дополнительными проблемами. Закончить эту миссию и без того будет сложно, и лично мне уже хватает тем для размышления. «И это еще очень мягко сказано», — нервно подумал он. Как он ни старался, он не мог выбросить из головы случившееся, или почти случившееся, между ним и Гайкой. Главным образом потому, что, в глубине души, он не хотел выбросить это их головы. К сожалению, нехотя вынужден был признать он, в данной ситуации витание в облаках легко могло обернуться катастрофой. И не только для него самого, но и для всей остальной команды. Решительно сглотнув, Чип насильно задвинул бурлящие эмоции подальше и сосредоточился на том, что ждало их впереди. Остальные Спасатели быстро и безмолвно выстроились в цепь и вслед за своим лидером двинулись во тьму и отражающиеся эхом звуки коридора.