Ответить молчанием

Ульяна и Никита вернулись в свою двухкомнатную квартиру только под вечер. Сначала они ходили в местную поликлинику, потом забежали в магазин за продуктами и в аптеку за лекарствами. Дома разбирали вещи, привоз которых сегодня проконтролировал Алексей. В Великие Луки они приехали только вчера, с минимумом вещей. Все остальное привезла заказная машина рано утром. Брат как-то вырвался на пару часов, помог разгрузить вещи. Из мебели все необходимое там уже было. Наверное, почти любой подросток относится к возможности жить отдельно с восторгом. С момента, когда отец сообщил им эту новость, прошло меньше двух недель, и за время сборов предвкушение почти что лилось из ушей. Валерий в срочном порядке уехал в Германию по работе, оперативно снял детям квартиру в городе неподалеку от места, куда полгода назад был призван в армию брат Никиты. Чтобы чуть что, была возможность к кому-нибудь обратиться. Больше родни у них не было. Школу выбрали по доступности изучения немецкого, которым занималась Ульяна. Однако, пусть их устроили без проблем, в класс «немцев» попасть не удалось ввиду его переполненности. Поэтому планировалось просто устроить для Ульяны отдельные занятия. С помощью денег в современном мире можно было решить все. И такая возможность у их семьи была — отец Ульяны являлся совладельцем медицинской компании в Германии с филиалами в нескольких странах. — Ник! Мой руки и за стол! Я ужин приготовила! — кричала с кухни Ульяна, вытирая мокрые руки полотенцем. Никита выглянул из-за двери и улыбнулся, втягивая носом приятный аромат. «Мне это уже нравится», — показал он и сел за стол, накрытый на двоих. — Завтра, Ник, пойдем к психотерапевту, и это не обсуждается. Ты и так много лет уходил от этой темы. Время пришло, — строго сказала Ульяна, облокотившись на стол. Одним из условий, под которыми Валерий разрешил им жить одним, было обязательное посещение врача. Никита к тем, кто действительно верил, что это поможет ему вернуть речь, не относился, поэтому принял это условие неохотно. Он подавленно кивнул и стал есть. Аппетит у Никиты менялся время от времени. Но массы до нормы ему не хватало всю жизнь.

***

Кирилл обитал в дешевой старенькой квартирке вместе с отцом. Его мать жизнью сына вообще не интересовалась. Ни одного звонка, ни одного разговора, сообщения или письма лично Кириллу. Уже десять лет. Она уехала, оставив его на отца, как только они развелись. Уехала с другим мужчиной, вроде как совсем из России. Но в свои шесть лет Кирилл не знал всех подробностей, приняв своим детским сознанием, что теперь маме он не нужен, она бросила его. Если это и нанесло ему травму, то она крепко спала внутри либо Кирилл ещё не распознал ее проявления. Женились его родители по залету в восемнадцать лет. Кирилл точно знал, что отец любил его мать. Это было, наверное, единственное с того времени, в чем он был уверен. А что было у матери в голове, знала только она. В любом случае, это все уже было неважно. Ночью пошёл снег. Всего второй раз за зиму, хотя шел уже февраль. Огромные хлопья устилали землю и дороги, образуя плотное снежное одеяло. Утром местность было не узнать. Навалило знатно. В дело пошла снегоуборочная техника, давая автомобилям возможность беспрепятственно ездить по городу. Кирилл вышел на улицу и был буквально ослеплен белизной вездесущего снега. Дома он не додумался глянуть в окно, просто по-быстрому собрался, оделся и позавтракал. Первые два урока он решил благополучно проспать, поэтому торопился на химию. Посещаемость у него была отличная, но именно сегодня утро было неподъемным. Во всех смыслах. Кирилл выключил три будильника подряд, а после при попытке встать обнаружил свою вечную проблему. Каким-то образом он оказывался внутри пододеяльника, сверху обматываясь простыней. Из подобного кокона ему приходилось выбираться регулярно. Кирилл не остался равнодушным после появления новеньких. Эта парочка однозначно порождала интерес. Новых людей в его окружении не появлялось давно. Город небольшой, многих знаешь уже по умолчанию. И, наверное, было бы логичнее не обращать внимания, не выбиваться из этой повседневности, но не тут-то было. Кирилл не мог не заметить, как то же самое утянуло и его друга. Оставалось надеяться, что это им обоим не аукнется. В школе Кирилл снова отметил, что Ульяна избегает смотреть на него и охотно поддерживает разговор с Данилой. Наверное, он ей не нравился. Не мудрено — своим внешним видом он не располагал людей к себе, да еще и не искрил дружелюбием, как тот же Белка. Да, черты его лица уже становились по-мужски резкими, но это не отменяло того факта, что смотрелись они эстетично. Ситуацию скорее усугублял его хмурый взгляд из-под густых бровей. Наверное, Ульяну смущало именно это. Сама-то она была улыбчивой и эмоциональной. Никита физически не мог поддерживать разговор так, чтобы это понимали все, поэтому болтали почти что только Ульяна с Данилой. И Кирилл, честно, не удивился, когда услышал от Данилы просьбу. — Послушай, Кир, я сяду с Ульяной, ладно? Она отстает по химии, я попробую ей объяснить что-нибудь. — Не, ну зашибись, — возмутился в шутку Кирилл. — Слушайте, дамочка, — обратился он к впереди идущей Ульяне, — вы у меня не отбираете друга, случаем? Ульяна заразительно улыбнулась, все еще не смотря на Анисько. Порешили на том, что Никита сядет с Кириллом. Анисько был не против. У него уже закрадывались предположения, что его друг положил глаз на Ульяну. Только странно было это осознавать. Первую половину урока учитель проверял домашние задачи, а потом стал вызывать к доске, чтобы упражняться с новыми заданиями. Никита придвинул к Кириллу листок. Тот прочитал: «Прости Ульяну, иногда даже я ее не понимаю. По секрету, с химией у нее все в порядке.» — О, не парься, я все понимаю, — пожал плечами Кирилл, зачеркнув очередной неправильно поставленный коэффициент перед веществом. Ничего он не понимал, честно говоря. Никиту неожиданно вызвали на очередную реакцию, и тот пошёл к доске. Кирилл снова обратил внимание на аккуратный почерк, изображенный на листке, и с недоумением хмыкнул. «Могу и тебя тоже подтянуть» Наверное, химия может быть не такой уж и скучной.