The Blood Donor

Первое, что чувствовал Чонгук, когда проснулся, это скручивание и взбудораживание пустого желудка. Следующим был кислый вкус во рту. Он неловко скорчился в кровати, одна рука терла сон с его глаз, а другая сжимала ткань, прикрывая живот от боли. Он открыл свои мутные глаза в темной комнате с несколькими полосами яркого света, просачивающимися сквозь щели в шторах. Простыни были обвиты вокруг его ног, и ему пришлось несколько раз ударить ногой, чтобы освободиться. Воспоминания о прошлой ночи вернулись с лихорадкой. Внезапно Чонгук не захотел покидать комнату, даже если чувствовал, что его желудок вот-вот взорвется от голода. Прежде чем Чон долго думал, что ему делать, он услышал громкий, неожиданный стук в дверь. Его глаза широко открылись, и почувствовал, как сердце беспорядочно билось в его груди. Я действительно не в настроении для этого сейчас, он внутренне стонал, переворачиваясь так, чтобы он мог зарыться головой в свою мягкую подушку, чтобы игнорировать любого, кто был на другой стороне двери. Очевидно, они не были заинтересованы в том, чтобы их игнорировали. Чонгук едва заметил звук открывающейся двери, прежде чем его нос подвергся нападению с самым восхитительным запахом, который он когда-либо чувствовал прежде, заставляя живот мучительно сжаться. Чонгук увидел Сокджина, который нес темно-зеленый поднос с самым аппетитным завтраком. Яичница-болтунья была сложена на идеально поджаренном хлебе с жареными помидорами, грибами и беконом по бокам, а также стаканом холодного апельсинового сока в углу подноса. Маленькая расписная ваза с бледно-фиолетовыми цветами на другой стороне подноса завершила всю эту картину. Чонгуку потребовалось все, чтобы не выделять слюну и тут же издать стон. Но человек не собирался доставлять Сокджину такое удовлетворение. - Пытаешься завоевать мое доверие с помощью еды? - Чонгук чуть не сжался от того, насколько сухим и скрипучим звучал его голос. Он пытался вспомнить последний раз, когда пил воду, но это не дало результатов. - Просто подумал, что ты голоден, вот и все, - сказал Сокджин с небрежным пожатием плеч. - Можешь не есть если не хочешь. Но скоро ты начнешь чувствовать себя плохо, если не будешь есть. Вампир осторожно подошел к кровати, поставил поднос на край кровати, а затем отступил на несколько шагов, неуклюже встав посреди комнаты. Чонгук с сомнением посмотрел на поднос. Часть его была готова отказаться от любых мелких кусочков достоинства, которыми он обладал до сих пор, чтобы съесть еду, как животное. Но другая часть все еще была подозрительна, задаваясь вопросом, может ли быть, что-то добавлено в пищу. Он поднял голову и увидел, что Сокджин все еще стоит там, изучая его с большим любопытством. Внезапно ему стало не по себе, словно он был интересным образцом, который доктор не мог не осмотреть. - Ты голоден, не так ли? - поинтересовался блондин. - Это нормальная и безопасная еда. Мы все ели одно и тоже. Чонгук с трудом кивнул, но не сделал ни малейшего шага, чтобы взять поднос. Он попытался натянуть простыни на босые ноги, внезапно осознав, сколько кожи он демонстрирует вампиру. Он откинулся на подушки, но Сокджин оставался неподвижным посреди комнаты, казалось, довольный просто ждать, пока Чонгук сделает что-то интересное. Человек чувствовал надвигающееся чувство неловкости, опускающееся по комнате; он не привык быть объектом чьего-либо внимания. Он всегда был рад остаться в прошлом. - Ты ... собираешься взять мою кровь или что-то? Или просто стоять и смотреть на меня весь день? - беспокойно спросил Чонгук. Он неловко ерзал в кровати, его глаза скользили по комнате и избегали теплых коричневых глаз вампира. Сокджин улыбнулся, но не сдвинулся с места. - Я буду брать твою кровь по вечерам. Ты почувствуешь меньший эффект, если позже сможешь отдохнуть. Комната снова погрузилась в тишину, пока Сокджин не прочистил горло и положил комплект одежды, которую Чонгук не заметил, аккуратно сложенную на конце кровати рядом с подносом. - Это удобная одежда, которую ты можешь носить в особняке. Я буду твоим компаньоном на сегодня. - Сокджин снова отступил к своему месту, и Чонгук был благодарен за все пространство, которое ему предоставил вампир. Однако Чонгук не мог не чувствовать, как раздражение вспыхивает от слов вампира. - Я не... я не хочу ничего делать на самом деле. Я просто хочу сидеть здесь в постели и не двигаться, пока ты не возьмешь мою кровь, и мы не сможем повторить это снова завтра, - прошипел Чонгук. - Почему ты просто не относишься ко мне, как к заключенному, а? - Он понял, что нагло скрестил руки на груди, почти как ребенок, бросающий истерику. Однако он был удивлен, увидев, что Сокджин выглядит почти удрученным из-за небольшой вспышки Чонгука. - Это зависит от тебя, конечно. Я просто хотел сказать, что мы все сожалеем о всей этой ситуации... снова. Чимин был немного резок прошлой ночью, но он просто слишком защищает нас Чонгук фыркнул на это, закатывая глаза и мрачно пробормотав себе под нос. - У тебя действительно есть полная свобода действий в особняке. Тебя не будут держать здесь в цепях. Но я понимаю, если ты чувствуешь себя более комфортно, находясь в этой комнате, - продолжил Сокджин. При этом Чонгук не мог не оглядывать пустую комнату, думая, что она определенно не выглядит комфортной. Сокджин ждал еще минуту, но когда Чонгук молчал, он повернулся, чтобы уйти. - Спустись в холл на первом этаже, если передумаешь, - пробормотал вампир через плечо, прежде чем тихо закрыть дверь за собой. Чонгук колебался в течение одной секунды, прежде чем его живот громко зарычал, и он нетерпеливо бросился к подносу. Он сунул в рот ложку яиц и выпил стакан сока, бесцеремонно проливая немного на зеленый поднос. Он съел всё с тарелки за шокирующе короткое время. Он даже обдумывал облизывать тарелку от сока, когда она была пустой, но решил, что еще не опустился так низко. Он откинулся на подушки и с удовлетворением закрыл глаза. Теперь, когда насущная потребность его голода была удовлетворена, Чон должен был найти что-то, чем заняться остаток дня. За исключением того, что Чонгук сильно недооценил, насколько скучным может быть сидеть в пустой комнате наедине с самим собой. Когда ему надоело лежать на кровати более часа, Чонгук встал, чтобы беспокойно ходить по полу, думая о возможном плане побега. Несколькими часами позже все, чего он достиг это, - головная боль и воспаленная губа от сосредоточенных укусов, он сел у окна, изучая сад, в поисках вдохновения. Сначала все, что человек мог видеть, - это ворота и невероятно высокое железное ограждение на расстоянии. Все, на чем Чонгук мог сосредоточиться, - это чувство отчаяния и стремление освободиться от этого странного особняка и его обитателей, где все было не так, как казалось. Но через некоторое время Чонгук начал замечать красивые цветы. Его глаза проследили за извилистыми тропинками через сады и задержались на привлекательных тенях, отбрасываемых деревьями, идеально подходящих для сна. Парень подумал о своей камере, лежащей в пыли и разбитой, под кроватью. Его отец разбил ее в ярости, когда узнал, что Чонгук подал заявку на курс искусств в университете, а не "согласился" на курс юриспруденции. Чонгук закрыл глаза от жестоких сцен, которые внезапно появились в его голове. Конечно, он не видел отца несколько месяцев. Но это не стирало удушающий страх и ненависть, которые он испытывал всякий раз, думая о пьяном ублюдке. Он почувствовал еще один булькающий звук из своего живота и понял, что уже было после полудня. Чонгук прислонился головой к стеклу и тяжело вздохнул. Я могу или сидеть здесь и считать себя в депрессивном состоянии, или я могу пойти и отвлечься...Даже если это происходит с этими кровопийцами, - подумал Чонгук. Чонгук сидел там еще несколько минут, прежде чем нашел в себе силы подняться на ноги, его ночи от стесненного положения, в котором сидел так долго. Парень быстро прошел по коридорам и спустился по лестнице, прежде чем смог отговорить себя от этой идеи. Чонгук достиг холла первого этажа и с тревогой огляделся, не зная, куда идти. Чонгук едва успел оглянуться вокруг, прежде чем Сокджин вдруг изящно выскользнул из-за угла с улыбкой на лице. Человек заметил, что его длинный халат отсутствовал. Вместо этого вампир носил облегающую белую рубашку с шипованным красным воротником, который только подчеркивал широкие плечи, заставляя его казаться еще более неземным. Не говоря ни слова, он подозвал Чонгука следовать за ним и повел его в комнату, которой оказалась большая светлая кухня с мраморными столешницами. Вампир занимался сбором ингредиентов, с пылом бродил по кухне. Когда Сокджин заметил, что Чонгук стоял у дверного проема, не зная, что делать, он показал ему на стул возле барной стойки и начал резать лук. - Что делаешь? - спросил Чонгук в недоумении. Он, не ожидал, что вампир начнет готовить ему еду, даже не спросив. Конечно, когда он здесь появился, не ожидал, что вообще получит много еды. Если только вампир не пытается сохранить мое здоровье, чтобы я мог продолжать производить достаточно крови для больного кровопийцы, подумал он с усмешкой. - Надеюсь, ты любишь жаренную говядину. Или я могу приготовить что-нибудь еще? Когда ты спустился, то выглядел немного голодным, поэтому я подумал, приготовить тебе то, что не займет много времени, - с сожалением сказал Сокджин. Он немного отвлекся, нарезая овощи и мясо и разогревая сковороду. Чонгук был настолько удивлен, что едва успел сказать: " Нет, все в порядке". Он вернулся к молчаливому наблюдению, как Сокджин кружится по кухне с искусной грацией. Вскоре из сковороды донесся восхитительный запах, и Чонгук сглотнул в ожидании. Его плохое настроение неизменно поднималось, и он мог думать только о еде, которую собирался съесть. Сокджин не говорил, пока готовил, хотя он издал несколько звуков из песни, которая Чонгуку была незнакома. Когда вампир приготовил еду и поставил ее перед Чонгуком, он сел напротив и уставился на человека. - Разве ты не будешь есть? - спросил Чонгук. Его глаза внезапно расширились, когда он понял что сказал, и тотчас же попытался оправдаться. - Э-э... Я имею в виду, ты вообще ешь человеческую еду? Или ты собираешь пить мою кровь? Потому что если собираешься пить мою кровь, я бы предпочел, чтобы ты вырубил меня или что-то еще, потому что не думаю, что смогу справиться с... - Ух ты, помедленнее! - засмеялся Сокджин, протягивая руки, чтобы успокоить бессвязное бормотание, до которого дошел Чонгук. - Позволь мне объяснить, прежде чем делать какие-либо выводы. Но ешь, пока я говорю, - сказал вампир, пристально глядя на Чонгука. - Я отказываюсь позволить моей еде остыть. Еда никогда не бывает хорошей, когда ее разогревают в микроволновке. - Он резко вздрогнул. Чонгук тайком посмотрел на него и откусил кусочек говядины. Это действительно было довольно хорошо, но он не дал больше чем кивок, когда Сокджин посмотрел на него вопросительно. - Итак... Я думаю, я должен сказать тебе прямо сейчас, что мы действительно едим человеческую еду. В основном мясо. Я, конечно, не знаю, но не думаю, что мясо для нас на вкус такое же, как и для вас. - начал Сокджин. Ему пришлось жестом попросить Чонгука продолжать есть, так как он с восхищением остановился с вилкой на полпути ко рту. - Мы пьем кровь каждые несколько дней, я бы сказал, примерно 2 раза в неделю. Мы пьем не очень много с каждым кормлением. Человек даже не чувствует себя по-другому. Что-то не имело смысла для Чонгука. - Почему черт возьми, люди оказываются обескровленными, если вы даже не пьете так много за один раз. Сокджин поморщился и неловко отвернулся. - Мы уже говорили тебе, что эти вампиры не такие, как все мы... Они стали негодяями и нарушили самое важное правило, которое придерживается у вампиров: никогда не убивать человека, выпив слишком много крови. Он остановился и прикусил свою пухлую нижнюю губу, собираясь с мыслями. Чонгук уставился на его зубы в поисках клыков и, конечно же, не нашел их вообще. Ему все еще было странно, как он все время забывал, что человек, сидевший перед ним, вовсе не был человеком. - Видишь ли, - продолжил Сокджин, - когда вампир имеет привычку пить слишком много крови, он испытывает сильную реакцию; так же, как вы, люди и ваши наркотики. Они чувствуют себя энергичнее, быстрее, сильнее. Но они каждый раз нуждаются в еще большем количестве крови, чтобы удовлетворить их. В конце концов они убивают, утоляя жажду. Эти мятежники имеют скрытый мотив убивать людей. Разумеется, это было довольно эффективно для распространения страха, не так ли..? - Сокджин замолчал. Его тон стал мрачнее, явно находя действия его собратьев отвратительными. Чонгук почувствовал, что его головная боль вернулась. Как он мог обработать всю эту информацию? Хотя он не доверял своим похитителям - ни в коем случае - то, что говорил Сокджин, имело большой смысл. И поскольку ни один из вампиров еще не пытался выпить у него кровь, возможно, Чонгуку повезло, что его похитили вампиры, которые не причинят никакого вреда. Ну, если так подумать, то мою ситуацию можно назвать вполне удачной, сухо подумал парень. - А твои... клыки? - Чонгук хмуро указал на его зубы, не зная, как сформулировать свой следующий вопрос. - Они появляются только тогда, когда мы едим. Высвобождаются ферменты, переваривающие кровь, чтобы наши тела могли использовать ее для производства энергии, - сказал Сокджин, его предыдущая улыбка вернулась на место, когда он посмеялся над выражением лица Чонгука. - Вопреки популярным мифам, мы можем контролировать, когда наши клыки появляются... Если, конечно, мы не очень слабые и голодные, - замолчал Сокджин. Он взял пустую тарелку Чонгука и занялся уборкой, разговор был окончен. Чонгук сидел в тишине и обдумывал все, что ему только что сказали. Эта информация не была особенно полезна для планирования побега, но, безусловно, казалось важным сохранить ее на потом. Возможно, когда он выйдет, он сможет работать с полицией и использовать часть этой информации против вампиров. - Идут? - голос Сокджина вырвал Чонгука из его раздумий, и он поспешно встал, чтобы последовать за вампиром по коридору. - Я подумал, что было бы неплохо показать тебе наше логово, - приятно сказал Сокджин, прежде чем открыть дверь недалеко от кухни и отступить назад, чтобы Чонгук мог войти. Чонгук удивленно открыл рот. Ему пришлось изо всем контролировать свое выражение лица, когда его глаза блуждали по комнате, которая, несомненно, была фантазией каждого мальчика. Игры украшали каждый уголок большой, удобной комнаты, от стола для настольного футбола и стола для пинг-понга в одном конце до классических аркадных игр в другом. Там были полки с настольными играми и DVD, множество удобных диванов и подушек. Однако главным в комнате был большой телевизор с плоским экраном, украшающий стену напротив двери. Чонгук был так занят, даже не понимал, что в комнате находились еще четыре очень знакомых человека, спорящих о том, в какую игру играть, пока они бездельничали на диванах. Когда Чонгук зашел в комнату, они не заметили его, поэтому продолжали свои горячие споры, пока Сокджин не закашлялся. Намджун и Хосок сразу же подняли глаза с разбросанных игровых кейсов и дружелюбно улыбнулись. Однако, когда Чимин поднял голову, Чонгук почувствовал, как враждебность скатывается волнами. Он бросил незаинтересованный взгляд в сторону Чонгука, прежде чем встать с пола и наклонится к тому месту, где Юнги бездельничал на диване. Чонгук отвел взгляд от сварливого парня, отказываясь уделять ему больше внимания. Он последовал за Сокджином и сел на другой диван. Он уже чувствовал угрюмость на лице, а также ощущения дискомфорта от того, что снова был в присутствии каждого. Вспоминая, как он выбежал из комнаты прошлой ночью, ему пришлось заставить себя оставаться на месте и больше не сбегать. - Так? Что мы решаем? - Сокджин нарушил молчание глядя на своего партнера и рыжеволосого вампира, все еще играющего в игры. - Хосоку хочется играть в видеоигры, но он предлагает это только потому, что знает, что может победить всех с закрытыми глазами, - Намджун обернулся, чтобы взглянуть на вампира, который бросил свою дерзкую усмешку и помахал игровым чемоданом над головой. - Что ты хочешь, Джуни? - со смехом спросил Сокджин. Он смотрел на Намджуна с таким ласковым взглядом; это заставило желудок Чонгука странно перевернуться. Он нахмурился и скрестил руки, откидываясь назад на диванные подушки. - Ну, мы никогда не заканчивали турнир по пинг-понгу, который мы начала... А теперь нас шестеро, так что сейчас это стало возможным! - Намджун взволновано повернулся к Чонгуку, его глаза сияли с едва сдерживаемым ликованием. Чонгук удивленно моргнул. Он не ожидал быть включенным в игру. На него уставились три пары ожидающих глаз, но он покачал головой и пробормотал что-то о том, что слишком устал. Как черт возьми, Чонгук собирался присоединиться к ним и притворяться, будто он ладил со своими похитителями. Возражения других были прерваны, когда Чимин поднял голову, которая лежала на плече Юнги, и слегка фыркнул. - Хорошо, Сокджин достаточно, у нас все еще есть три команды, так что можем играть сами. Юнги, конечно, мой. И с этим он агрессивно укусил шею вампира, облизывая красную кожу, прежде чем подняться и подойти к столу для пинг-понга. Чонгук почувствовал, как сжался живот при виде голодных глаз Юнги, когда он следовали за его партнером по комнате, но остальные проигнорировали это и встали, чтобы последовать за Чимином. - Ты уверен, что не хочешь играть? - тихо спросил его Сокджин. Он выглядел обеспокоенным, как будто был весьма разочарован тем, что Чонгук не хотел играть с ними. -Совершенно точно, - коротко сказал он. Сокджин встал, пожав плечами, и подошел к столу, где Чимин и Хосок уже спорили, какая лопасть была лучше. Как только игры начались, Чонгук старался изо всех сил не смотреть и казаться заинтересованным. Но ему было невероятно трудно оторвать взгляд от всего происходящего. По мере развития игр все становились более истеричными. Сокджин казался наиболее склонным к взрыву неконтролируемого, скрипучего смеха, его красивое лицо превращалось в совершенно радостное, которое заставляло его выглядеть совершенно другим. И Чимин - как только он расслабился и забыл, что Чонгук смотрит, - казалось, разразился смехом, когда кто-то пропускал подачу или делал что-то смешное. Все его тело, перевернулось силой его смеха, и он ударял того, кто был ближе к нему, как будто он просто не мог контролировать себя. Между прочим, это был, как правило, Юнги, который получил основную силу радости Чимина, хотя он не особо возражал, судя по его нежной улыбке. Чонгук поймал свои губы в легкой улыбке дважды, и он действительно очень разозлился на себя. В те краткие моменты Чонгук забывал, что наблюдает за группой людей и вампиров, которые его похитили, и вместо этого думал о них как о одной группе близких друзей, весело проводящих время. Он даже поймал себя на их взгляде с чувством, похожим на ревность, потому что у него никогда не было своих близких друзей. Ему приходилось напоминать себе каждый раз, когда он ловил себя на том, что улыбался им, что они сделали и кем они были на самом деле. Это довольно быстро стерло улыбку с его лица. Когда Хосок и Намджун были неожиданно названы победителями соревнования, Чонгук заставил себя встать и тихо пробормотать, что он устал. Улыбка Сокджин немедленно отрезвились, и он вывел Чонгука из комнаты. Чонгук проигнорировал прощания позади него и последовал за Сокджином из логова. Даже Чимин попрощался, что немного удивило Чонгука, когда он заметил темноволосого парня, устало прижимающегося к Юнги. Чонгук был весьма заинтересован в том, чтобы провести какое-то время в одиночестве, прежде чем ему снова пришлось встретиться со всеми за ужином, но следующее заявление Сокджина вернуло его на Землю и напомнило ему, почему он оказался в особняке. - Хм... сегодня вечером мне придется взять немного крови. Не против..? - Сокджин неуклюже замолчал. Он сформулировал это так, как будто у Чонгука был выбор в этом вопросе, хотя это явно было не так. Чонгук был слишком уставшим, чтобы сопротивляться. Он, казалось, постоянно был истощен; вероятно, побочный эффект всех сильных эмоций, которые он испытывал в последнее время. Он устало кивнул и лег на кровать, позволив Соджину принести сумку в комнату и повторить ту же процедуру, что и на днях. Образ красноволосого вампира невольно возникли у него в голове, и он снова заставил их отступить, прежде чем спросить Сокджина о нем. Чонгук не был уверен, почему, но он не хотел слышать о Тэхене, поскольку он слышал, как другие зовут его. Он чувствовал что-то похожее на обиду всякий раз, когда думал о больном вампире, который явно был причиной, по которой его держали здесь. И, возможно, узнав о нем больше, он сделает все это более личным. Чонгук уселся среди подушек, слишком уставший, чтобы переодеться во что-то более удобное, и закрыл глаза, заставляя свое тело успокоиться и отдохнуть.

***

Нет ничего лучше, чем проснуться среди ночи, когда твое сердце бьется, а тело просит о воздухе, твоя рубашка обливается потом. Но именно так Чонгук проснулся много часов спустя посреди ночи. Он отчаянно оглядел комнату и позволил своей голове тяжело откинуться, когда понял, что его отца на самом деле нет в комнате с ним. Остатки сна исчезли. Он издал слабый смешок, когда понял, что почти рад, что находится здесь, в пустой спальне, а не дома, а отец пьяно кричит в другой комнате. Он встряхнулся и пошел в ванную, чтобы вытереть пот, покрывавший его лоб и грудь. Чонгук полностью сбросил рубашку, когда она слишком неприятно прилипла к его груди, и пошел обратно в спальню. Чон явно спал до самого вечера. Он не чувствовал себя голодным, но он, конечно же, еще не хотел возвращаться ко сну. По мере того как это становилось своего рода привычкой, он сидел у длинных окон и прислонился лбом к прохладному стеклу, его руки поднимались, чтобы обхватить колени. Какое-то время Чонгук сидел там, прослеживая тени в темноте и пытаясь отвлечься от своих мыслей. Некоторое время спустя его глаза закрылись от усталости, и он понял, что видит сквозь тьму яркий свет. Чонгук немедленно сел, его прежняя усталость исчезла, когда он заинтересованно посмотрел в окно. По мере приближения свет превращался в два, приобретая четкую форму автомобильных фар. Машина остановилась перед железными воротами, купая их в золотом сиянии. Чонгук почувствовал, как его сердце забилось быстрее, когда он увидел, как ворота медленно открываются, чтобы впустить машину. Чон с восхищением наблюдал, как машина едет к особняку. Когда он подошел ближе, он увидел, что на самом деле это был большой белый фургон. Он припарковался снаружи того, что, как предполагал Чонгук, было дверью, темная фигура вышла, чтобы открыть заднюю дверь и начать вытаскивать сумки и ящики. Чонгук теперь полностью прижимался лицом к стеклу, его ладони распространились по обе стороны от волнения. В течение следующих нескольких минут мужчина продолжал распаковывать содержимое фургона, затем снова закрыл фургон и вернулся на место водителя. Слишком скоро фургон задним ходом и возвращался к воротам, которые все время оставались открытыми. Чонгук быстро взглянул на часы и обнаружил, что уже почти час ночи. Потребовалось некоторое время, чтобы сердце Чонгука успокоилось и он сам достаточно успокоился, снова лег спать. Но когда он это сделал, у него была самая яркая улыбка на лице. В ту ночь его больше не мучили ночные кошмары. Вместо этого он заснул, увидев красивый ряд железных ворот, широко открытых и выкрашенных в золотой цвет в прохладном ночном воздухе.