Обманы Локи

Локи казалось, что он задыхается в четырёх стенах, именуемых царским дворцом. Да, территория была большой, просто огромной, но он успел исходить вдоль и поперёк все тропинки сада и проложить новые, успел изучить все коридоры по нескольку раз и привести бесконечную библиотеку в полный порядок. Он едва ли не лучше Мимира знал расположение всех книг на высоких стеллажах и прочёл то, что раньше казалось смертной скукой. А всё потому, что со временем в Асгарде стало абсолютно нечем заниматься. Позволить себе шутки, которыми славился раньше, он не мог — сказывалось полное осознание ответственности перед Тором и их детьми. Тору и так пришлось не сладко, когда они оба отстаивали право на отношения, поэтому Локи меньше всего хотел всё испортить мелкой шалостью. Конечно, внутри он не изменился, однако внешне старался держаться как подобает советнику и паре царя. Было сложно, но Локи справлялся со своей ролью вот уже не первое десятилетие. Когда Магни и Нарви стали более-менее самостоятельными и за ними не нужно было приглядывать каждую секунду, наступила тоска. С Тором в тот период отношения держались на честном слове, потому как оба жутко уставали — пришлось искать новое развлечение. С библиотекой давно было покончено, поэтому Локи обратился к тому, что у него получалось лучше всего. К магии. На эту мысль его натолкнул взрослеющий Нарви, испытывающий такие же проблемы с колдовским даром, как и он сам в его возрасте. Таких в Асгарде можно было пересчитать по пальцам. И далеко не всем повезло оказаться знакомыми с Фриггой, которая помогла бы обуздать магию и дать несколько уроков по управлению ею. Поэтому Локи, распорядившись собрать со всего Асгарда подобных детей с магическим даром, стал давать вечерние уроки пару раз в неделю в царской библиотеке. Самой большой проблемой казался Тор. Локи всё ещё хорошо помнил, как в Йотунхейме он не слишком сладко отзывался о его учёбе по контролю магией, но на этот раз отреагировал хорошо. — Это просто замечательно, Локи! — воскликнул он, как только Локи вкратце поведал о своей идее. — Никто лучше тебя не подходит на эту роль! — Правда? — сразу засомневался Локи, потому как подобного одобрения совершенно не ожидал. Одно дело, когда он сам практикует магию, но совершенно другое, когда он открыто предложил вырастить в Асгарде колдунов. — Нарви твоя помощь уж точно не помешает, — объяснил Тор. — А общение с такими же, как он, не позволит ему чувствовать себя белой вороной. Отобрав несколько простых книг, Локи предупредил Мимира о том, чем собирается заниматься. Мимир, в свою очередь, был готов помочь советом, если потребуется, и Локи с радостью пообещать иметь его в виду. Первые занятия прошли неловко и с напряжением. Локи не подавал вида, но ощущать себя в роли учителя было странно. Обычно он просто использовал магию, когда кто-то обращался к нему за помощью, но никогда не пытался обучать других. Когда-то первым учеником для него стал Тор. А потом Лафей, что поделился маленьким советом, воодушевил Локи ещё сильнее. И только после рождения Нарви Локи решил, что эта идея достойна жить не только в его голове. Получилось довольно интересно. После того как он почувствовал себя увереннее, к занятиям стала присоединяться Фригга. Среди учеников появились вполне взрослые асы (полукровки, рождённые от союзов с йотунами или альвами), которые были вынуждены прятаться. Локи всё сильнее удивлялся, насколько много в Асгарде оказалось таких, как он сам. Впервые за время жизни здесь как при Одине, так и с Тором, он не ощущал себя выродком, ошибкой, не имеющей право на жизнь. Нарви рос, и пришло время отправлять его познавать взрослую жизнь. В Йотунхейм он не хотел, поэтому пришлось учесть его желание и отправить в Альвхейм. Магни предпочёл Ванахейм. А после Локи вспомнил, что они с Тором уже давно не прикасались друг к другу. Мысль настолько сильно занозила, что Локи попытался выждать, когда же Тор тоже вспомнит об их отношениях. Однако Тор вёл себя подчёркнуто сдержанно, даже целовал сухо, и со временем это начинало злить. Ответ нашёлся в прошлом, где Локи пришлось проявлять настойчивость, потому как излишне сдержанный Тор боялся сделать лишний шаг в его сторону. В те времена Локи уважал это и был благодарен за терпение, но сейчас за их плечами было столько ночей, проведённых в стонах, что ему оставалось только удивляться нерасторопности Тора. Страх рос с каждым днём. Вдруг любовь, в которой так яростно клялся Тор, отжила своё? Вдруг былое уже не вернуть? Прекрасные наследники, которых им удалось вырастить, могли превратиться в непреодолимую преграду. Теперь они познавали собственные жизни и выбирали нужные только им дороги, а у Локи и Тора уже имелся свой путь, который было нужно только продолжить. Локи ждал, но ничего не происходило. Чем дальше, тем хуже. Пришлось рискнуть и, подавив гордость, проявить инициативу. Гордость уязвлённо пищала: «А если Тор оттолкнёт? Кем он будет выглядеть тогда? Это же так неудобно, так неловко и стыдно...» Но Тор не оттолкнул, а после яркой маленькой ссоры обжёг горячим желанием. Такого секса у них никогда не было. В моменты озарения Локи ловил себя на мысли, что несдержанность Тора тоже привлекательна, а грубая страсть нравилась ему почти так же сильно, как нежность и забота. Правда, поплатиться за утоление любовного голода сполна пришлось обоим болью в теле и ссадинами. Боль, которую испытывал Локи, хоть и была похожа на последствия насилия Бальдра, сейчас ощущалась совершенно иначе — она была желанна. Открытие стало настолько удивительным, что Локи ещё несколько дней вспоминал о таком Торе, показавшем себя с новой стороны. Несдержанность вновь сменилась ласками, по которым Локи успел безумно соскучиться. Руки, гладящие в самых срамных местах, губы и язык, доводящие до умопомрачения… То, с каким желанием Тор приступал к ласкам, позволило догадаться, что сам процесс доставлял ему не меньшее удовольствие. Локи охотно поддавался и нежился в заботе, а иногда сам пытался ответить. Поначалу Тор не позволял, говоря, что не требует ничего взамен и просто хочет сделать приятное, однако когда понял, что такие отказы Локи воспринимает с обидой, стал передавать ему инициативу. А вот наметившуюся встречу со старыми друзьями Тора Локи ожидал с крайним опасением. Именно от них он когда-то впервые услышал нелицеприятные вещи о себе, хотя в глаза они улыбались и ничем не выдавали скользкого отношения из-за присутствия Тора. Запретить видеться с ними он не мог, но и пойти вместе — тоже. Хотя Локи предполагал, что в любом случае встреча закончится как минимум конфликтом. Нет, лучше остаться в стороне. Пусть Тор разбирается со своими друзьями сам. В тот день, когда Тор собирался покинуть дворец под видом обычного аса, Локи завидовал ему и едва удержался, чтобы не предложить как-нибудь притвориться простыми жителями и забыть хотя бы на день о дворцовой жизни. Стены продолжали на него давить.

***

С тех пор как бремя царствования легло на его плечи, Тор не покидал территорию дворца без должного облачения. Чтобы затеряться в толпе, было необходимо переодеться в простую одежду, а ещё лучше — набросить на голову капюшон и не расчёсывать после сна волосы, чтобы больше походить на обычного аса. Дорогу до трактира Тор помнил хорошо. Правда, теперь он часто останавливался, чтобы поглазеть на жителей. Подобная беззаботная жизнь осталась давно позади, поэтому ему было любопытно хотя бы одним глазком посмотреть и вспомнить, что было раньше. Друзья собрались первыми и уже вовсю делились историями, когда подошёл Тор. Вольштагг заметил его первым и, прищурившись, громко закричал: — Надо же, явился! — он вскочил с места, подбежал к Тору и до того крепко обнял, что стало трудно дышать. — А я-то думал, тебя можно не ждать! Раньше бы эмоции Тора были подобны эмоциям Вольштагга, однако теперь он лишь сдержанно похлопал его по спине, выждал несколько секунд и отстранился. — Всё ещё умею удивлять. — Мягко сказано! Садись давай, я как раз рассказывал, как познакомился со своей женой! Тор почуял неладное: попасть в самый разгар темы личной жизни — это нужно было постараться. Поздоровавшись с Огуном и Фандралом, Тор сел рядом с Сиф, которая сразу шепнула: — Мы слышали историю о его жене уже раз пять, не меньше. — Серьёзно? — покосился Тор. — Видимо, его жена того стоит… — Просто она похожа на него характером, и Вольштаггу это нравится. Гордится ею. Говорит, что и дети вырастут такими же — в жизни не пропадут. — Не сомневаюсь, — усмехнулся Тор и тоже принялся слушать. Вольштагг говорил чрезмерно эмоционально, смеялся со своих же шуток, а порой размахивал руками настолько неосторожно, что опрокидывал кружку с пивом. Это мало его заботило, если только половина пролитого не оказывалась на штанах. Огун тогда хохотал пуще прежнего, а Фандрал принимался шутить, что только сильнее раззадоривало Вольштагга. Истории переплетались, сменялись одна за другой. Жена Огуна как раз ждала ребёнка, поэтому именно он предложил встретиться сейчас, иначе потом будет сложно. Фандрал души не чаял в своей женщине, с которой был вот уже не первый год, но они никак не решались вступить в брак — он не привык привязывать себя к кому-то столь крепкими нитями. Сиф гордо заявляла, что все они явно постарели, раз разучились жить самостоятельно. Она предпочитала жизнь воина любовным интрижкам и до сих пор отсекала всякую возможность когда-нибудь обзавестись семьёй. Тор не видел в этом ничего плохого, ведь выбор был сделан осознанно, и поддержал её, вот только Вольштагг сразу завёл уже знакомую песню. — Кто бы говорил, Тор! Раньше ты тоже возмущался, когда кто-то смел заикнуться о семье! — шутливо воскликнул он, но Тор тут же ощутил напряжение, повисшее между ними. Никто до этого не заикался о Локи, будто его существование до сих пор являлось чем-то постыдным. Чтобы не накалять ситуацию, Тор как можно спокойнее ответил: — Я просто повзрослел, — пожал он плечами и улыбнулся. — Конечно же, — поддержал его Вольштагг. — Видел я твоего Магни в Ванахейме — весь в тебя! Мечом машет ловко, как и кулаками, да ни одну юбку не пропускает — всем глазки строить пытается! — Возраст такой, — согласился Тор. — А где сейчас Нарви? О нём давно ничего не слышно, — спросила Сиф из чистого любопытства. И вот тут Тор понял, что обойти острую тему не удастся, но и молчать он тоже не мог. — Нарви в Альвхейме. Альвы должны помочь ему с мастерством магии, но она отличается от магии йотунов, поэтому Локи… — произнеся его имя, он окинул всех друзей настороженным взглядом. — Поэтому Локи хочет на время отправить его в Йотунхейм. — Но разве Локи не может сам обучить его так, как положено? — Сиф выглядела совершенно спокойно. — Уже обучил, как и я обучил Магни элементарным боевым приёмам. Но им обоим нужно поучиться жить самостоятельно… — В Йотунхейм, значит, — неожиданно перебил Вольштагг. — Друг… — Фандрал нервно положил руку ему на локоть, но он тут же сбросил её. — Уж не собирается ли твой Локи насовсем перебраться в этот Йотунхейм, забрав с собой и Нарви? Удивлённый Тор только вскинул брови. — Не понимаю, о чём ты толкуешь. — А как же Утгард? Тор впервые слышал о каком-то Утгарде, о чём сразу сообщил. Вольштагг рассмеялся. — Да ты дальше своего носа до сих пор не видишь, Ваше величество. — Вольштагг!.. — рыкнул на него Огун. — Нет, пусть говорит, — попросил Тор, почуяв, что все знают что-то большее. — Только говори чётко, Вольштагг, потому что я действительно ничего не понимаю. Твоя неприязнь к Локи ясна мне, но уже давно бессмысленна — мы вместе не первое десятилетие. Может, хватит сомневаться в нём? — Хватит сомневаться? — громыхнул тот. — Ты делишь с ним ложе, но за спину не оглядываешься! А ты давно прислушивался к тому, что говорят вокруг, или твои уши готовы слушать только сладкий голосок Локи? — Я же попросил говорить чётко! — Тор начинал злиться — в гневе Вольштагга он так и не увидел рациональной причины ненависти. — Дай я объясню, — поспешил успокоить их пыл Фандрал и, повернувшись к Тору, сказал: — Я знаю, что Локи хороший советник. Я видел, что ты его любишь, и твои чувства взаимны. Но раньше, когда он был в изгнании по приказу Одина, Локи практиковал колдовскую помощь всем желающим, верно? — Верно, — буркнул абсолютно растерявшийся Тор. — Он занимается этим до сих пор? — Когда Нарви стал взрослеть, Локи обучал и других детей с магическим даром. Да что в этом плохого? Магия — его часть, и ею не обязаны заниматься только женщины… — То есть про Утгард ты и правда не слышал? Снова этот Утгард. Вольштагг продолжал сверлить его полыхающим взглядом, а остальные вели себя весьма терпеливо, однако Тор всё равно ничего не понимал. — Какой ещё Утгард? — сдался он. — Утгард — заброшенный замок в Йотунхейме. После того, как Один окончил войну с йотунами, Утгард пустовал, но раньше там жили сильные колдуны. Сейчас же везде говорят, что у него объявился новый хозяин — Локи. Глупее шутки Тор в жизни не слышал. Когда выяснилось, что друзья были совершенно серьёзны, у него отпало всякое желание смеяться. — Если бы Локи надолго пропадал из Асгарда, я бы знал, — нахмурившись, возразил Тор. — Он колдун, умеет прятаться и ходить тайными тропами между мирами, чтобы ускользнуть от Хеймдалля. А ещё он умеет создавать какие-то осязаемые иллюзии, копии себя, разве нет? Помню, Бальдр перед своим изгнанием в Мидгард дрался именно с такими, — Вольштагг больше не повышал голос, но всё равно нервничал сильнее всех. Спорить с последними утверждениями бесполезно, потому что они были правдивы. — Вы видели своими глазами того, кто живёт в Утгарде? — поинтересовался Тор. — Нет, но те, кто виделся с ним, утверждают, что он сам просит называть себя именно так: Утгарда-Локи — «Локи из Утгарда», — пояснил Огун. — И колдовство, практикуемое им, не безобидное. — Мало ли как он просит себя называть — магия моего Локи никому не причиняет вреда! — вступился за него Тор. — Откуда ты знаешь? — громыхнул Вольштагг. — Может, ты перестал его удовлетворять, стоило появиться наследникам, и Локи нашёл новую отдушину? По себе знаю, как сильно выматывают дети, а у вас их было сразу двое. — Неправда. — Раскрой глаза, Тор! Ты пригрел змею на груди, от которой разумно избавился Один. Теперь у вас есть общие дети — тебя спокойно можно шантажировать! Да Лафей только и ждёт, когда они станут достаточно взрослыми и вступят в борьбу за трон! Неужели ты думаешь, что он упустит такой шанс — посадить на трон Асгарда того, в ком есть кровь йотунов? Неужели ты считаешь, что Локи может преспокойно любить тебя, когда твой брат изнасиловал его едва ли не на глазах всех асов, а твой отец лишил дома? — Прекрати! — взревел Тор, стукнув кулаками по столу так сильно, что из кружек расплескалось пиво. Вскочив на ноги, Тор пытался отдышаться. Гнев бурлил подобно зарождающемуся шторму, руки сводило судорогами от напряжения. — Это месть, Тор, — поставил заключительную точку Вольштагг. — Изощрённая, продуманная до мелочей на много сотен лет вперёд. Лжец, известный своим хитрым умом и острым языком, обвёл тебя вокруг пальца как наивного мальчишку. Обманы Локи всегда были такими, даже во времена Одина… за это он его поначалу и ценил. Ты просто захотел забыть. Дальше Тор его не слушал. Даже не посмотрев напоследок на друзей, он вышел из трактира под яркий солнечный свет и, сощурившись, почти вслепую побрёл вперёд — лишь бы подальше отсюда.

***

Забыв о чести царя, Тор пробирался сквозь толпу, едва ли не расшвыривая медлительных асов в стороны. В порыве злости он грубо оттолкнул нескольких вскрикнувших асиний, но даже не заметил этого. Одна только мысль о том, что Вольштагг мог оказаться прав, заставляла ярость кипеть. Его слова не были лишены смысла. Да, у Локи действительно есть все причины затаить на Асгард и его семью злобу, но Тор всегда считал, что они давно прошли этот этап. В Йотунхейме, когда Локи сохранял расстояние между ними и с трудом сдавался под натиском, Тор всеми силами старался показать свои чувства и доказать, что ему можно верить. Локи открылся, показал чувства в ответ. У них завязались такие отношения, о которых он никогда не мог даже мечтать. У них была любовь, в которой Тор не сомневался — кто бы смог притворяться на протяжении многих десятилетий? Кто бы смог жить рядом и делить постель с тем, если бы вместо любви была ненависть? У них были дети… Нет, Локи не стал бы использовать их для шантажа. Он был тем, кто пытался отговорить Тора от смешения крови. Будь в его голове такие мысли сразу, отговорки превратились бы в бессмысленное действие. Однако чем яростнее Тор спорил про себя с Вольштаггом, тем страшнее было представлять, что случится, окажись это правдой. Сиф догнала его по пути ко дворцу и схватила за руку. Пребывающий в мыслях Тор был готов ударить любого, кто вздумал подкрасться к нему в таком состоянии, однако именно физическая подготовка Сиф и потрясающая реакция спасли её. — Что? — Тор расцепил цепкие пальцы и отступил, совершенно не желая говорить с ней. — Пришла просить меня быть осторожнее? Она сжала пухлые губы в прямую линию и склонила голову вбок. — Вольштагг был резок, но все мы знаем, на что способен Локи… — Вы знали Локи в прошлом, я же знаю его в настоящем! — воскликнул Тор, и вместе с ним громыхнуло в небе. Яркие молнии осветили всё вокруг, а от сгустившихся туч, наоборот, стало темнее. — Если все вокруг говорят про Утгард, почему мне до сих пор никто ничего не донёс? Сиф смотрела с толикой жалости, которую Тор просто ненавидел. — Все боятся твоей реакции. Посмотри, как ты разозлился, стоило Вольштаггу, твоему лучшему другу, заикнуться о Локи. Ваша любовь стала причиной страха многих асов. — Разумеется, я буду его защищать, — гром продолжал раскатисто ворчать над головой, но Тор не мог себя усмирить. — После изгнания у него остался только я. Никто из вас не видел, как ему было тяжело, поэтому не нужно говорить, что Локи до сих пор живёт только ненавистью — я потратил много времени, чтобы искоренить её. Обманам здесь нет места. — Именно за способность лгать твой отец его ценил, и из-за неё же изгнал, потому что ложь в руках Локи становится оружием, сильнее любой магии. — Любовь нельзя создать из лжи. — Ты так уверен? Потому что он спит с тобой? У Тора имелся более весомый довод: — Потому что наша любовь прервала Рагнарёк. Глаза Сиф широко распахнулись от неожиданности. Застыв, она хотела сказать что-то ещё, но прикусила губу, и Тор, не став ничего говорить напоследок, развернулся и поспешил раствориться в толпе.