***
Кристина в очередной раз ступила во тьму. Тьма обняла её за плечи, закрыла её голову капюшоном и проводила в свою обитель. Кристина в первый раз закрыла глаза. На первый взгляд, никаких изменений не произошло: в кромешной тьме она могла видеть ровно столько же, сколько и с открытыми глазами. Но потом что-то изменилось. Она стала явственнее ощущать руку, ведущую её за собой, словно та стала новой частью её тела. Она могла отчётливее слышать их шаги, она могла явственнее ощущать тепло его пальцев сквозь кожаную перчатку. — Ты можешь открыть глаза, — напомнил ей голос. Кристина открыла глаза. Они уже оказались в пещере с золотыми свечами. — Зачем ты их вообще закрывала? — А ты попробуй, — Кристина вгляделась в его лицо. Свет в пещере был устроен по причудливому, так и не разгаданному ею принципу. Где бы человек в чёрном плаще и маске не стоял, левая половина его лица всегда была едва различима. Кристина снова закрыла глаза и вытянула вперёд руки, ощупывая воздух. Человек в маске отстранился, чтобы она случайно не наткнулась на него. — Сюда, сюда, лукавый дух, — говорил Призрак. Кристина засмеялась и двинулась на голос, шаря руками впереди себя. Призрак передвигался бесшумно, он скользил по земле, как тень, и было невозможно угадать, где он находится. Кристина открыла глаза, застав его за креслом. — Это честная игра. — Что случилось с месье Дюраном? Они сказали это одновременно, и оттенок воздуха сразу же изменился. Призрак посмотрел на неё. От весёлого настроения на лице девушки не осталось и следа. Она стояла неподвижно, пронзая его взглядом. — То же, что и со всеми, — Призрак кивнул в сторону своего рабочего стола. Кристина заметила новое дополнение к его жилищу: человеческий череп, или модель, в точности его имитирующая. — Йорик, — пояснил Призрак. — Ты убил его, — тихо сказала Кристина. — Из-за того, что он хотел переставить твою Венеру… Призрак всматривался в её лицо. Он наблюдал, как искры исчезают из её глаз, и как тень покрывает красивые черты. — Ты не задала вопроса, — негромко сказал Призрак. Кристина подняла на него глаза. — Ты убил месье Дюрана? Призрак подошёл к ней ближе на несколько шагов — но не слишком близко. Он внимательно вгляделся в её лицо. — Нет. На лицо Кристины снова вернулись краски. Девушка просияла. — Я знала, — тихо сказала она. Девушка кинулась к нему, но он вовремя остановил её жестом. Щёки Кристины залились румянцем. Позднее тем же вечером, во второй части пещеры Призрака обнаружился приличного размера винный погреб. По большей части он состоял из красных французских и итальянских вин: из известных Кристине здесь были Каберне-Малбек, Флёри и Мерлот. До этого вечера, Кристина пробовала вино только раз или два в своей жизни. Ощущения ей нравились: всё вокруг казалось таким лёгким, что ей хотелось смеяться. Кристина изогнулась в своём кресле, и ей показалось, что её тело внезапно приобрело новую, изысканную грацию. Впрочем, Кристина тут же постаралась принять свою обычную позу, чтобы её собеседник вдруг не подумал, что вино на неё скверно влияет. — Что ты пишешь? — спросила Кристина. Призрак оторвался от бумаг. Кристина могла часами сидеть в кресле и молча наблюдать за тем, как он работает, но она никогда раньше не задавала вопросов. — Посмотри, если хочешь, — отозвался он. — Над этим я работаю последние четырнадцать лет. Кристина спрыгнула с кресла и подошла к столу. Как тень, он скользнул в противоположную сторону, сохраняя между ними негласную дистанцию. Кристина взяла в руки лист и вернулась обратно в кресло. Призрак лихорадочно наблюдал, как её глаза изучают строчки. Она то хмурила брови, то удивлённо поднимала их вверх. — Что ты думаешь? — наконец спросил Призрак, когда девушка закончила читать. — Кто я такая, чтобы что-то говорить тебе? — спросила Кристина. Ему не удавалось прочитать её лицо. — И тем не менее, я требую, — сказал он. Кристина поёжилась. Призрак знал, что благоговейный страх, который она испытывает перед ним, не даст ей вымолвить ни слова, даже если бы в её юной голове жила способность к критике серьёзных произведений. Но Кристина сказала нечто иное, что-то, что заставило его посмотреть на неё другими глазами. — Мне не нравится конец, — вдруг сказала девушка. Призрак мотнул головой. Голос кого из Даае он слышит? — Что именно тебе не нравится, Кристина? — терпеливо спросил мужчина. — В конце, Дон Жуан садится на белую лошадь и уезжает из города вместе с Аминтой. Но разве после всех злодеяний, которые он совершал, он заслуживает новую, счастливую жизнь? Разве это справедливо? Призрак медленно подошёл к столу. Кристина наблюдала, как его пальцы постукивают по деревянной поверхности. — Один раз, я уже переписывал конец «Торжествующего Дона Жуана», — задумчиво произнёс мужчина. Кристина не ответила. Он быстро посмотрел на неё, как будто в его голову пришла какая-то идея. — Как бы ты закончила эту оперу, Кристина? Он снова ожидал, что Кристина не ответит. У неё не было писательского опыта, у неё не было опыта в трагедиях. — Я бы отправила Дона Жуана на Голгофу, — после недолгих размышлений ответила Кристина. — И он должен отправиться туда сам, по своей воле. Мужчина не спускал с неё взгляда. Первый раз он видел кого-то другого на месте наивной девочки с золотыми кудрями. И этот кто-то другой был темнее, таинственнее, и этот кто-то понимал, о чём он пишет. — А Аминта? — тихо спросил Призрак. — Что бы ты сделала с Аминтой? — А история не об Аминте, — ответила Кристина. С несколько секунд он не сводил пристального взгляда с её лица, а затем коротко кивнул.***
Мэг Жири не знала, что происходит с Кристиной. Ей так и не удалось выяснить, куда Кристина исчезает почти каждый вечер. Западная часовня теперь пустовала. Но Мэг Жири догадывалась, что могло послужить причиной появления этой новой, сияющей Кристины. Несколько дней назад, Мэг удалось подглядеть за тем, как Рауль де Шаньи подошёл к Кристине и сказал ей, что он «хочет сообщить ей что-то важное». Они вышли из театра и отправились в лавочку месье Дюфре, а когда вернулись, Мэг увидела, что они оба сияют. Позже тем вечером, Кристина несколько раз обнимала Рауля де Шаньи за шею и смеялась громче обычного. Мэг точно знала: Кристина была влюблена, возможно, первый раз в своей жизни.***
Сегодня, факелы в пещере горели ярче обычного, словно их подпитывало что-то ещё, кроме торфяного стержня. На столике стояли две бутылки вина, вторая из которых была почти закончена. Кристина полуразвалилась в кресле, перекинув ноги через подлокотник. Мужчина в маске неизменно сидел у своего органа, но его внимание было обращено к ней. — Карлотте дали главную роль в «Иль Муто», — сообщила Кристина. — Серьёзно? — Призрак искренне удивился. — Ага, — отозвалась Кристина, рассматривая бордовую жидкость в своем бокале. — Будет обидно, если во время своего выступления она внезапно начнёт квакать, — заметил Призрак. Кристина залилась хохотом. — Карлотта? Квакать? Я бы на это посмотрела. — Стены же умеют говорить, — пожал плечами Призрак. — Что мешает приме начать квакать? Кристина встрепенулась. — Стены? Как ты делаешь так, чтобы твой голос звучал из стен? Призрак усмехнулся и сделал глоток из своего бокала. — Вентрилоквизм. — Это как? — Кристина приподнялась в кресле. — Чревовещание, — пояснил Призрак. — Вот ты видишь, как двигаются мои губы, а вот… — Не видишь, — раздалось из каменной стены позади Кристины. Девушка издала восторженный визг. Казалось, Призрак тут же пожалел, что выдал ей свой секрет. Кристина вдруг снова стала серьёзной. Девушка встала с кресла и подошла к нему. Она снова протянула руку к его лицу: раз в третий за вечер. Мужчина снова отстранился: раз в третий за вечер. — Мы это уже обсуждали, — тихо сказал он. — Это будет последним, что ты сделаешь. — Если я скажу, что мне всё равно, ты мне поверишь? — спросила Кристина. — Можешь мне поверить, тебе не будет всё равно. Кристина лениво упала на спинку кресла. Fleurie** кружило голову. — Как скажешь, Мастер. Мужчина вдруг вздрогнул всем телом, словно его огрели невидимым кнутом. «Мастер». Как давно он не слышал этого обращения. — Как давно ты знаешь? — сдавленно спросил он. — Как давно я знаю? — усмехнулась Кристина. Кристина мысленно благодарила вино. Она вдруг почувствовала, что теперь может говорить с ним о чём угодно. Даже о том, о чём она раньше не смела заикнуться. — Как давно я знаю? Твой голос был моим единственным другом многие годы. Я бы узнала его, даже если бы забыла всё остальное. Кристина подошла к нему вплотную, и он осмелился посмотреть ей в лицо. Её глаза излучали какой-то блеск, природу которого он не мог понять. Кристина осторожно дотронулась до его руки. Мужчина инстинктивно вздрогнул. — Я знаю, тебе не нравятся прикосновения, — тихо сказала девушка, медленно дотрагиваясь пальцами до его холодной, неподвижной кисти. — Но я так хотела до тебя дотронуться, помнишь? Мужчина стоял, не шевелясь. Казалось, он даже перестал дышать. Кристина осторожно сжала его руку, пропуская свои пальцы через его. Мизинец на его руке дёрнулся. — Не так уж и ужасно? — спросила Кристина, отстранившись. — Нет, — мужчина едва шевелил губами. — Хорошо, — радостно воскликнула Кристина, и в следующую секунду кинулась ему на грудь. Мужчина едва успел поднять руку, но руки Кристины уже накрепко сжимали его. — Ты же согласилась не дотрагиваться до меня… — сдавленно прошипел он, замирая в тисках её объятий. — «Обманом честным это звать посмею», — отозвалась девушка, сжимая руки всё сильнее. Целую минуту они стояли так: Кристина, вжимаясь в его грудь всем телом, и человек в маске, держа руки в воздухе и не смея к ней притронуться. — Мастер, Мастер, Мастер… — наконец, Кристина оторвалась от него, и теперь внимательно всматривалась в его лицо. Его левая половина всё еще была плохо различима. Как же работает этот свет? — Живой. Настоящий… Человек в маске был перевёл взгляд на её лицо. Золотые мягкие волосы. Глаза, цвета столетнего виски. Раскрасневшиеся от волнения щёки. Рот, едва заметно кривящийся вправо. Не выдерживая своих собственных эмоций, Кристина снова припала к его груди. — Почему ты не сказала сразу, что догадалась? — мужчина вдруг отстранился. — Потому что тогда я бы не посмела дотронуться до тебя, — честно сказала девушка. Он не ответил. — Теперь ты понимаешь, что мне правда всё равно? Что бы я не увидела… Мужчина жестом остановил её. — Об этом не может быть и речи. — Хорошо! — выпалила Кристина. — Я никогда не сделаю ничего, что принесет тебе неудобства. Призрак коротко кивнул. — Просто знай, что если это случится… Если ты дашь мне увидеть себя… Или если произойдет что-нибудь еще, я просто хочу, чтобы ты знал. Мне будет всё равно. Мужчина посмотрел на её раскрасневшееся лицо. Он знал, что больше всего на свете хочет ощутить её руки на своем лице. На правой его половине. Он знал, что тот день, когда он снимет перед ней свою маску, станет последним днём, когда он увидит Кристину рядом с собой. Он хорошо помнил лица своих родителей, торговцев, прохожих, местного врача, губернатора Карлссона, контролёра на пароходе. Он не хотел, чтобы лицо Кристины встало в один ряд с ними. Кристина осторожно дотронулась до его спины кончиками пальцев. — Можно? — спросила девушка. — Как будто тебе требуется разрешение, — отозвался мужчина и снова замер. Кристина положила ему на спину свои ладони и начала гладить его с такой же бережностью, с какой швеи обращаются с шёлком. — Мэг считает, что я влюблена в тебя, — вдруг сказала Кристина. Мужчина вздрогнул. — С чего она это взяла? — Ну, кажется, я всё время говорю о тебе, — невинно отозвалась Кристина. Кристина заметила, что левая часть его лица заметно побледнела. — Точнее, о Призраке Оперы, — холодно заметил мужчина. — Или об Ангеле Музыки, — подхватила Кристина. — Их лица так похожи, что я иногда путаюсь. Мужчина осторожно протянул руку и дотронулся до кончиков волос Кристины. Девушка окинула его восторженно-удивлённым взглядом. Мужчина отдёрнул руку. — Почему? — тихо спросила Кристина. — Ты пьяна, — ответил Призрак. — Я никогда не была такой трезвой, — искренне ответила Кристина. С несколько секунд мужчина смотрел на отражение свечей в её глазах. — Тебе пора возвращаться, — холодно бросил он и резко отодвинулся. — Те идиоты начнут тебя искать. — Слушаюсь, Мастер, — Кристина изобразила кривой реверанс. Перед тем, как выскользнуть из пещеры, девушка одарила его лучезарной улыбкой. — До завтра, — прошептала Кристина.***
О чём говорила Мэг? Что ей привиделось? Кристина опустилась на кровать и закрыла глаза. Ноги болели после долгого дня. Она вспомнила, как Призрак дотронулся до её волос, а потом отдёрнул руку, словно он испытал непреодолимое отвращение. Кристина замотала головой: ей не хотелось об этом думать. День был слишком хороший, чтобы занимать этим голову. Тогда Кристина подумала о Рауле де Шаньи. Улыбка расползлась по её лицу. Она вспомнила, как несколько дней назад он подошёл к ней, чем-то глубоко озадаченный, и попросил её прогуляться до лавочки месье Дюфре. Они шли по солнечной улице, и Рауль жутко нервничал. Кристина догадывалась, о чём он попросит, и это заставляло её сердце биться в тревожном, неприятном темпе. Но вместо этого Рауль схватил её за руку и на одном дыхании произнёс: «Кристина, лучше я скажу тебе это сейчас, чем позже. Когда я первый раз увидел тебя после стольких лет, мне показалось, что я влюбился в тебя без памяти. Я не мог оторвать от тебя глаз. Я не мог перестать тебя слушать. Но когда ты первый раз заговорила о нашем детстве… Когда ты спрашивала меня об Уппсале, о давно забытых днях…» Кристина внимательно на него смотрела. «Теперь я не могу избавиться от ощущения, что ты — моя потерянная сестра. Ты стала для меня очень дорогим человеком, Кристина, и я…» Кристина не дослушала и кинулась ему на шею. «Рауль, милый Рауль», говорила она. «Господи, как это хорошо. Как хорошо, что ты это сказал. С тобой я чувствую себя дома. Как будто у меня снова есть семья.» Рауль подхватил Кристину на руки и крепко сжал в объятиях. «Как хорошо, что теперь я могу вот так просто обнять тебя», прошептала Кристина, вжимаясь в грудь виконта. «Теперь всё так правильно.» Кристина закрыла глаза. Она теперь точно знала, что спит, потому что главный зал театра, в котором она находилась, принял форму шестиугольника. Сначала зал был совсем тёмным. Затем, сквозь закрытые веки Кристина увидела, что по его периметру начал вспыхивать огонь. Кристина ощущала его жар на своей коже, но не смела убегать. К ней приближалась фигура в чёрном плаще. Она не могла его видеть, но она его чувствовала. Кристина протянула вперёд руки. Она чувствует края его плаща. Он берёт её руки в свои и поднимает их над её головой. Кристина чувствует его лицо в дюйме от своего. Кристина протягивает к нему руку. Она дотрагивается до его шеи, и чувствует, что он больше не замирает под её прикосновениями. Она осторожно дотрагивается до его лица, проводит рукой по щеке. Её рука дотрагивается до холодной, жёсткой поверхности. Её глаза всё еще закрыты. Кристина снимает с него маску. Она чувствует, как он застыл в ожидании. Огонь разгорается всё ярче. Кристина проводит рукой по правой стороне его лица. Пальцы изучают рельеф кожи, словно стараясь запомнить его рисунок. Она осторожно проводит пальцами по его губам, носу, щеке. Каждое прикосновение заставляет её пальцы вспыхивать огнём. — Ты можешь открыть глаза, если хочешь, — прошептал голос ей на ухо. Кристина отрицательно замотала головой. — Я и так тебя увидела, — ответила девушка. Кристина дотронулась губами до его шеи. Язык пламени лизнул его в месте, где секунду назад были губы Кристины, но он не отстранился. Девушка потянулась губами к его подбородку. Он не отстранился. Тогда Кристина коснулась своими губами его губ. Его полоснуло раскалённым железом, но он не шелохнулся. И тогда он схватил её за талию и прижал её к себе. Жидкий огонь разлился в её рту, перетёк в горло, обжёг лёгкие, будто она хлебнула подожжённый пунш. — Я увидела тебя, — шептала девушка. Огонь захлестнул их. Их тела расплавлялись, сливаясь в одну бесформенную массу. И в мире не было чувства приятнее.