Я еще и готовить умею...

Последний в этом году привычный рабочий день. Габриэль потянулся и смешливо фыркнул: говорят, как год встретишь — так его и проведешь. Какое счастье, что он сделает это не за стойкой администратора. Мужчина глянул на часы, потом на стопочку бумаг на столе. Скоро можно будет идти домой. Осталось только полчаса игнорировать бумаги, а потом уж можно будет отвертеться, мол: "забыл, не успел...". Что угодно, только не подниматься в палату к мистеру Винчестеру с этими бумажками. Это будет чистой воды позор: снова Гейб, снова в палате, и снова, черт побери, нервный и красный как рак. Нет-нет, спасибо. Если и существует способ снова посмотреть на этого пациента, то пусть он будет не таким. Как назло, бумажная волокита с надписью "Сэм Винчестер" не заканчивалась. Габриэль попытался расслабиться. Он представил, как по дороге домой можно будет срезать дорогу через малоэтажные кварталы и поваляться спиной в хрустящем белом снегу. Если прикинуть, к тому моменту как придет вечерняя смена, будет еще светло. И если представить лучи дневного солнца на свежих сугробах... От мечтаний отвлек сухой кашель. Гейб поднял голову и увидел над собой одного из управляющих - преклонного возраста мужчину со строгим лицом. — Вы все сделали? — мужчина поправил очки и посмотрел на Гейба сверху вниз. Администратор выпрямил спину, помедлил секунду, а потом кивнул, решив не признаваться в оставленной на столе папке. — Вы уверены? — переспросил управляющий, нарочно поддевая рукой бумаги со стола. Габриэль дернулся, виновато опустив голову. Мистер Пейл уже пару раз ловил его за недобросовестным исполнением обязанностей, но каждый раз прикрывал глаза на мелкую лень потешного администратора. Мужчина прочитал пометку на листке, вздохнул и кивнул на часы: — У вас есть еще целых 15 минут до окончания рабочего дня, вы успеете сходить за подписью. Не ленитесь. Габриэль нехотя принял листки и поднялся с места. ____________ Он зашел в палату, сначала выглянув из-за двери. В чистом белом помещении было пусто. И, хоть койка и была расправлена, признаков того, что Сэм только что был тут, не наблюдалось. Габриэль выдохнул. Можно было со спокойной душой идти обратно... Он не успел и шагнуть назад, как налетел на широкую грудь Сэма, чуть не повалив того. Парень схватился рукой за косяк двери, успев поймать только один костыль. Второй полетел со стуком на пол. Габриэль зажмурился от громкого звука и решил стоять так. Конечно, Сэм наверняка не исчезнет из-за того, что Гейб его не видит, но попытаться стоило. — Может, зайдем в палату? — Да, наверно, — Габриэль разлепил глаза, пропуская Сэма и поднимая с пола второй костыль. Винчестер старательно уселся на постель, закинул на нее загипсованную ногу. Посмотрел на администратора. Тот протянул папку и ручку, осматриваясь в поисках табуретки. Сэм, знающий об отсутствии таковой в палате, улыбнулся и поправил одеяло на кровати, освобождая немного места. Габриэль молча сел. Сэм подписал все, сложил листки на коленях и стал разглядывать отвернувшегося от него мужчину. Лучи вечернего солнца поблескивали на воротнике его белого больничного халата. — Ты... Будешь завтра дежурить? — Да. Нет. В смысле да, но нет. В смысле буду, но не как администратор... Сэм улыбнулся, сообразив, в какую неловкую ситуацию поставил собеседника: —Так все же будешь? — Да, — Габриэль немного склонил голову, задумавшись, — а почему ты спрашиваешь? — Наверно, потому что завтра канун Рождества. Но это, знаешь, не точно. Когда я буду уверен, я скажу тебе... Сэм прыснул со смеху первым. Габриэль помог ему с подушками, забрал папку и взглянул на часы, обмотанные праздничной мишурой. — Мистер Винчестер... Я зайду завтра. — Заходи обязательно, — мужчина проигнорировал официальность предложения. ___________ На самом деле это было прекрасно. Они сидели на одной кровати под гирляндами, с первого этажа раздавались рождественские песни, и, кажется, оба они давно не чувствовали себя так хорошо. Гейб уже сделал все задания на сегодня и теперь отчитывал пару часов до Рождества. А Сэм... А Сэм просто смотрел на разговорившегося администратора. Когда часы готовы были отбить последние минуты, Габриэль вдруг таинственно улыбнулся: — Ты загадал что-нибудь? — Да — А что? — Не сбудется, если расскажу. — Ох, так вот, наверное, почему мое желание не исполняется, хотя я загадываю его уже давно, — улыбка Гейба чуть поблекла. — Попробуешь никому теперь о нем не говорить? — Не знаю, не знаю... Он чуть двинулся на кровати, и Сэм выхватил взглядом в свете мягких огней его профиль. — Знаешь, очень жаль, что у вас тут не проводят костюмированных вечеринок... Парень повернулся на Сэма, заинтригованный этими словами. — А что, — Гейб почувствовал, как в голове вспыхивает протестующе стыд, как тактичность прячет глаза, а неопределенные последствия весело машут рукой, но язык было не остановить, — ты хотел бы видеть меня в костюме? Что-нибудь рождественское? Или попроще? Может, медсестра? Молчание повисло на секунду. Ровно столько понадобилось Сэму, чтобы понять в какое русло увел его слова Габриэль. Он чуть опустил плечи и покачал головой: — Нет, я не об этом. Думаю тебе очень подошел бы костюм ангела.. Габриэль фыркнул. Сэм вдруг положил руку ему на спину, куда-то между лопаток, притянув его к себе: — Было бы удобно держать тебя под крылья, когда захочется притянуть тебя ближе. ...Габриэль не увернулся бы от этих объятий, даже если бы мог. Руки на лопатках давили приятной тяжестью, а в голове треск волнения заглушался нездоровым звуком биения сердца. Габриэль выдохнул и обнял в ответ: — С Рождеством — С Рождеством!