***
Это было легче, чем многим могло показаться. Действие равно противодействию. Простой закон известный в человеческом мире. Не то, чтобы Принц Тьмы поклонник физики, но с помощью элементарной логики он смог понять это. Если вода обращает камал в валок, то должно быть что-либо с обратным эффектом. «Черт подери, страдания, точно…» - Он тогда залился коротким смехом, приложив ладонь ко лбу аля «И как я раньше до этого не додумался?». Ремор нарушил бы этим чреду очень страшных правил, но и вправду сделал это. Он ставит свои желания превыше всего и поэтому именно они были его главными законами. Подобрать угол Иверсты, где менее всего валок и начать с них. Четыре разума одновременно он осилить должен смочь. И он смог. Наводил на них муки и терзания, омрачал их дух и искушал сознание. Нет безукоризненного света, не отбрасывающего тень. И он это знал. Потому, что добро и зло понятия не однозначные. Ей он то же самое сказал когда-то. - Ты. – Ремор не выбирает никогда специально, просто невзначай тыкает пальцем в толпу камалов, пока она не расступается, оставив избранного. Он подлетел ближе. Такой мерзкий, состоящий из вязкой черной жидкости и издающий тихий бессмысленный писк. Ремор выставляет в его сторону ладонь, а потом резко сжимает пальцы, и камалу обхватывают потоки черной магии. - Неудача, хочешь поиграть с монстром? – Ухмыляется он, прижимающейся к его ноге девочке, которая с тех пор, как попала в Пятую Реальность ходила за парнем хвостиком. - Меня так не зовут. – Она свела брови, становясь чуть смелее и отпуская принца Тьмы. - А меня не зовут Морго-Морго. – Ухмыльнулся он в ответ, на что Рамирес надулась, скрестив руки на груди, но ничего не ответила. - Разве он хочет играть со мной? – Та удивленно перевела взгляд на скованного, но не пытающегося вырваться, камалу. Покорность властям Тьмы у них в самом нутре. - А как же… Ещё как хочет. – Ремор усмехнулся и чуть поднял руку, также заставив оторваться от земли камалу, всё также пребывающего в плену у цепких лап черной магии.- Смотри, какое у него счастливое лицо. – Он говорил с видимой иронией, которое детское сознание ещё различить не смогло. - А, если я поиграю с ним, он отдаст мне своё счастье, чтобы я смогла подарить его маме? – Внезапно поинтересовалась малышка, с глазами широко открытыми от прилива энтузиазма, уставившись на Ремора. Принц Тьмы сжал губы. - Ладно, хватит… - Переходя на серьёзный тон, парень отвел руку в сторону, откидывая схваченную камалу в маленькое подобие пруда с застоявшейся, мутной, но всё же водой. Кричащее и вопящее существо сразу же начало тонуть, чувствуя агонию, никак не приближающую его к смерти, поэтому вскоре Ремор снова сжал существо щупальцами своей магии и тихо начал читать какое-то заклинание. Вскоре камала перестала вопить и тогда принц Тьмы перенёс её обратно на потрескавшуюся красно-черную плитку. На полу оказался валок, но он был слишком слаб, чтобы смочь поднять собственное тело на ноги. На его лбу пестрила пятиугольная метка. Чтобы отнять энергию валока – не нужно вызывать у него особых эмоций или ждать, пока он даст отпор и использует магию. Сама сущность валока – это магия. И то, что он живёт это результат непрерывного магического процесса. Когда метка на лбу валока загорелась, то он резко начал дышать часто и глубоко, потом медленно, ещё медленнее… а потом вовсе перестал. И ухмыляющийся Ремор, наконец, опустил руку, предварительно проведя пальцами по своим довольно усмехающимся губам, будто бы только что съел что-то очень вкусное. - Он спит? – Спросила Рамирес, когда парень собирался уходить. Труп валока начал растворяться в воздухе, тая пылинками звёзд. Удобная жертва. Довольно-таки удобная. Ремор остановился и сверху-вниз оглядел, кажется, встревоженную девочку. Она неловко сцепила пальцы рук у себя под грудью и нервно мяла их. - Нет, он мёртв. – Пожал плечами принц Тьмы. - Жаль. - Рамирес обняла себя, ладонью гладя собственное предплечье. – Тот, кто любит его будет плакать. - Почему ты думаешь, что кто-то его любит? - У всех есть кто-то, кто любит его. – Уверенно заявила Рамирес с лицом знающего человека, может быть, даже старше её возраста. – Меня любят Бабси и Бенджамин. Я думаю, если бы я умерла - они бы плакали. – Та задумчиво поджала губы, вспомнив последнего и тяжело, тоскуя по другу, вздохнула. – У тебя разве никого такого нет? - Нет. – Коротко и твёрдо ответил Ремор и, больше ни на что не обращая внимание, быстро развернулся и ушёл, стиснув зубы, из-за чего на скулах заиграли желваки. «Я люблю чудовище. Хотя он и мудак» - знакомый голос у него в голове, разразившейся из призрака воспоминания, заставляет принца Тьмы хмыкнуть, но потом усмехнуться.***
Фрэн не надеялась так скоро встретиться с Великим Валокой снова, после двух предыдущих раз. Первый – когда её посвящали официально в хранители ключа. Второй – когда Ремора судили за нарушения равновесия Вселенной. И после чего, не пробыв под домашним арестом и половину срока, он успешно сбежал и теперь отчаянно пытается совершить рецидив. - Почему ключица? Разве обычно не точкой сознания отмечается Путеводитель Тьмы? – Высокое, сияющее своей будто фарфоровой кожей, создание отличалось от обычных валок тем, что имело плоть, но на человека он далеко не был похож. Слишком яркие глаза – будто бы с неба достали две звезды – без отдельно очерченных радужек и зрачков, слишком правильные черты лица и длинные, светящиеся, белоснежные волосы. – Это означает, что между вами с Принцем Тьмы есть что-то, чего мы не знаем. – Констатировал Великий Валока, на что Фрэн только строила дурочку и неопределённо пожимала плечами, как чертова непризнанная гениальная актриса. - Фрэн. – Со всей присущей Итворду строгостью он протянул её имя. - Не нужно, друг мой. – Ухмыльнулся главный представитель Звёздного Совета, останавливая Итворда, резко выставленной вперёд рукой. – Я и так всё вижу. И Боу-Дагенхарт и её опекун вздрогнули. - А что ты думала, дорогуша, что эти глаза просто красивый декор? – Его уголки губ поползли выше. Фрэн смущенно опустила голову, чувствуя на себе ничего не понимающий взгляд Итворда, и зажмурилась, закрыв глаза. - Но не переживай. – Внезапно успокоил её Великий Валока, положив руку девушке на плечо. Приятно тёплая. Заставляющая её душу приятно дрожать, будто от мелодичной песни, впадая в некую эйфорию – такова аура этого звёздного божества. – Это может нам пригодиться. – Теперь ухмылка на лице Валока стала тёплой улыбкой и Фрэн хоть и растерялась при виде её, но рефлекторно почувствовала какой-то покой. Эта улыбка дала ей надежду на ещё всё-таки вероятный простой способ решения проблемы. Внезапно вспомнив об Итворде, Фрэн повернула к нему голову, но тот, даже не взглянув на подопечную, со скрещенными руками и тяжело опущенной головой, ушёл. - Прости. – Найдя Итворда на балконе, Фрэн подошла к нему и стала рядом. Девушка мяла низ своего худи как провинившийся маленький ребёнок. – Я боялась, что ты не поймёшь. - Странно, что за столько лет ты так и не научилась мне доверять. – Хмыкнул Итворд, опершись локтями на перила и за всё это время так и не посмотрев на Боу-Дагенхарт. - Прости. – Снова, ещё тяжелее и ещё виноватее протянула Фрэн. - И что же вас связывает с принцем Тьмы? – Скелет выпрямляется, обхватывая перила пальцами, упершихся в них рук. Лицо девушки залилось краской и она быстро опустила взгляд. - Я… - Та сделала глубокий «вдох-выдох», неловко рассмеялась, но не смогла ответить. Когда она подняла взгляд на Итворда – её глаза слезились и она, как маленькая и беспомощная когда-то девочка бросилась к нему в объятия. Опешивший опекун сначала растерянно смотрел в её макушку, так как лицом девушка крепко прижималась к его груди, а потом неуверенно обнял плечи Фрэн. Он сначала просто даже не мог найти слов. - Не плачь… - Самому стало стыдно за это жалкое утешение, тем более, что плечи Боу-Дагенхарт всё также продолжили вздрагивать в всхлипах. – Неужели всё так серьёзно? Она промолчала. Явный знак согласия. - Знаешь Фрэн, - начал он, успокаивающе гладя девушку по голове. – Я действительно зол на тебя за то, что ты не доверяешь мне. Но от того, что ты страдаешь – мне самому больно. И знаешь, что это? Это признак любви. Если кто-то нарочно заставляет тебя испытывать боль – стоит ли он того? - Он просто не знает как по-другому…. Он не знает, Итворд. – Сжав пальцами рубашку опекуна, Фрэн потихоньку начала успокаиваться. - Наивная малышка Фрэн. – Улыбнулся Итворд как-то по отцовски легонько ободрительно похлопав пальцами по макушке головы Боу-Дагенхарт. - Неправда, я уже взрослая. – Запротестовала она, но лишь сильнее обняла своего псевдородителя, который, она даже и не заметила как, давно переставал казаться ей «псевдо».