Не холодно.

Не проходит. Более того — Чонгук просыпается от жжения в груди и сразу же бросается к двери, чтобы попасть на кухню и попить ледяной воды, забыв о том, в каком положении находится со вчерашнего дня. Залпом осушив стакан с водой, он облокачивается о кухонную тумбу, приводя в порядок дыхание и мысли. Живительная влага, конечно, здорово бодрит тело и дух, но вот прилетевшая в стену тарелка окончательно отрезвляет. Чонгук испуганно озирается, пока не натыкается на яростный взгляд отца, который стоит в дверях кухни. Брюнет не находит ничего лучше, кроме как достать из кармана смятые деньги и молча протянуть их отцу. Внутри все органы сжимаются, когда отец так же молча и невозмутимо преодолевает расстояние между ними. Он грубо выхватывает деньги из руки сына, а потом заламывает её за спину, второй рукой хватая за тёмные пряди на затылке. — Что из фразы «Пойди в магазин и принеси выпивку» тебе не понятно?! — рычит он в самое ухо и вздёргивает Чонгука за волосы, призывая ответить. Рука неприятно ноет, приходится жмуриться, чтобы не взвыть самому. — Магазин был закрыт. — шипит Чонгук, пытаясь высвободить руку из захвата, но его отпускают сами, швыряя на пол. Брюнет уже привык, поэтому лишь закрывает лицо руками и скрипит зубами, когда тяжёлая нога прилетает куда-то в район коленки. Видимо, отец уже окончательно спился, раз не может элементарно избить какого-то подростка, думает Чонгук, пока отец бормочет какие-то проклятия. — Может, бог сжалится и пошлёт мне ещё немного сил, чтобы терпеть тебя. — мужчина разворачивается, чтобы уйти, но стоит Чонгуку встать с пола и прошептать «А мне тебя», — тут же отвешивает брюнету пощёчину, и тот хватается за кухонный стол, чтобы опять не упасть. — Чтобы до шести вечера я тебя не видел дома. С радостью, думает Чонгук и, как только отец скрывается в ванной комнате, бежит в свою комнату, прихрамывая и раздражённо вздыхая. Возможно, ему стоит хоть иногда защищаться от побоев, но он уверен, что тогда отец войдёт во вкус и изобьёт его до полусмерти. А на часах уже начало седьмого утра, и брюнет рассуждает, что если поторопится, то успеет заскочить в больницу, а потом и в школу, пропустив всего один урок. Всё-таки со здоровьем лучше не шутить и обратиться за помощью на первой стадии заражения, чтобы потом не было осложнений. Переодевшись в лёгкий свитер тёмного цвета, Чонгук закинул в рюкзак тетрадки и тенью покинул дом. Погода стояла самая замечательная, какая только может быть в середине весны. Деревья позеленели и распушились, тени на асфальте стали более выраженными из-за яркого солнца, а свист птиц впервые радовал чонгуков слух. Ему даже захотелось улыбнуться туда-сюда снующим прохожим, но это желание сразу отпало, стоило Чонгуку вспомнить, с чего началось его утро, и куда он сейчас направляется. Больница встретила его холодными серыми стенами и скрипучей дверью. Коридоры, на удивление, были заполнены людьми и озабоченными их состоянием докторами в белых масках и таких же белых халатах. Отовсюду слышались хлопки дверей, непонятные восклицания докторов на медицинском языке и препирания между персоналом и пациентами. Обычная местная больница, что ещё тут добавишь. Чонгук прошмыгнул к ресепшену, едва не столкнувшись с медсестрой, которая держала в руках колбочки с непонятным содержимым, и поздоровался с женщиной, что стояла по ту сторону стойки. — Можно записаться на приём? — робко поинтересовался он, на что женщина кивнула и начала что-то печатать в компьютере. — Простите, сегодня все работники завалены пациентами. — прощебетала она, закрыв вкладку на рабочем столе компьютера. — Если у вас, конечно, не экстренный случай, — она повернулась к Чонгуку с ожиданием чего-то в глазах. Брюнет мысленно выругался, ибо это уже слишком. — Не экстренный, но посмотрите ещё раз, может… — промямлил Чонгук, на что женщина вздохнула, но даже не попыталась кинуться и поискать места ещё раз, а только открыла рот, чтобы что-то возразить, но её перебили. — Сэён, передай Юнджи, что если результаты анализов не будут у меня через минуту, то она останется на ночное дежурство! — Чей-то довольно низкий голос отчитывал какую-то Юнджи за очередную оплошность. Чонгук попытался не обращать на это внимание и слегка вытянул шею, чтобы заглянуть в экран компьютера. — Да, доктор Ким, минуту… — закатила глаза женщина и начала кликать ту самую Юнджи, которая ошивалась неподалёку. Брюнет в это время замер и развернулся на знакомое «Доктор Ким» (который теперь уже с ярко-синими волосами), сталкиваясь с ним взглядами. У последнего слегка взлетели вверх брови, а затем он широко улыбнулся. — А вот и ты! — доктор подлетел к Чонгуку с развивающимся за спиной шлейфом белого халата. — В какую палату тебя записали? Ты успеешь в школу? Сэён, на какое время ты его записала?! — обратился к женщине доктор, заставляя её начать что-то бубнить про нехватку мест в отделении. — Ну так выпиши этого господина в противном горчичном свитере, который ходит сюда неизвестно зачем. Все мозги мне проел за эту неделю. — женщина защебетала что-то вроде «Конечно-конечно, минутку» и отдала Чонгуку распечатанный лист с направлением. — Идём. Брюнет совершенно ничего не понимал, он находился будто в другом измерении всё это время разборок у ресепшена и одумался, как только оказался в светлом кабинете доктора Кима. Здесь было приятно находиться, а зелёные растения в горшках на подоконнике и письменном столе создавали уют. — Как тебя зовут? — вырвал из размышлений знакомый голос. Чонгук заметался глазами по кабинету, пока не увидел доктора, который писал что-то в чонгуковом листочке с направлением. — Чон Чонгук. — пробормотал он, всё ещё сконфуженный тем, как его приняли. — Ким Тэхён, главный заведующий отделением и твой лечащий врач на эту неделю. — синеволосый лучезарно улыбнулся и протянул брюнету руку в белой медицинской перчатке. Чонгук смутился ещё больше и, кивнув, ответил рукопожатием. — Тебе стоило ещё вчера уйти с уроков и записаться на приём. Кровотечение ещё было? — поинтересовался Ким и сел в своё рабочее кресло, кивая на точно такое перед его письменным столом, на которое Чонгук тут же приземлился. Получается, он ещё вчера знал, что брюнет болен. — Вчера вечером. Сильный жар тоже. — Чонгук говорил настолько тихо, что даже сам себя почти не слышал, лишь перебирал ткань свитера пальцами. — После чего симптомы проявились, помнишь? — доктор достал листочек и ручку, приготавливаясь записывать, но Чонгук не собирался вот так просто излагать незнакомому человеку о том, что виной всему отец-пьяница. — Поругался с отцом. — слегка приукрасил брюнет и закусил изнутри щёку. Доктор начал что-то царапать ручкой на бумаге. Чонгук смог разобрать лишь слово «Вспыльчивость». — Принимал какие-то лекарства? — Выпил воды. Доктор Ким вскинул брови и слегка улыбнулся, поставив точку в конце какой-то фразы на бумаге. — Ладно, теперь проверим тебя на практике. Спрячь руки в карманы и иди за мной. — с этими словами синеволосый встал и направился к выходу из кабинета. Чонгук поспешил следом, выполнив указание и спрятав руки в карманы джинс. Они прошли через коридор больницы, иногда останавливаясь, чтобы доктор Ким подписал какие-то бумаги и отчитал попавшую под горячую руку Юнджи. Открыв дверь с табличкой «Вход только для пациентов и работников персонала», они попали на улицу. Вернее, улицей это не назовёшь, скорее сад. Здесь солнце заливало каждый куст и каждое дерево, зелёная густая трава покрывала каждый сантиметр земли, а там, где была хоть какая-то тень из-за высоких ветвей, стояли небольшие лавочки. — Здесь мы выявляем симптомы на практике. — осведомил доктор. Ким отвёл Чонгука в тень и попросил вынуть руки, а затем и самому выйти на солнце и подставить их под его лучи. Брюнет искренне недоумевал, что это за практика такая странная, и что вообще можно таким образом выявить. Но не прошло и пары минут, как кончики пальцев начало что-то щекотать, а затем они и вовсе засияли. Засветились, в прямом смысле, будто лучики солнца. Чонгук ахнул и начал вертеть кистями рук, рассматривая их с разных сторон. Синеволосый же невозмутимо наблюдал, а затем вынес вердикт: — Солнечная радиация. — кивнул сам себе. — Тебе не стоит долго находиться на солнце. Побудь пока тут, а я принесу твою историю болезни, и мы заполним её, хорошо? — Чонгук молча кивнул и кинул взгляд на удаляющуюся спину доктора Кима. Зайдя в тень, он посмотрел на свои светящиеся пальцы, что начали потихоньку гаснуть, и присел на жёсткую траву, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь занимательного. Не найдя ничего интереснее мелких жёлтых цветов, Чонгук подумал, что неплохо было бы вспомнить уроки мамы и попытаться слепить подобие венка. На удивление, он быстро скуролесил что-то достойное и даже улыбнулся, ведь наставления матери крепко засели в его голове. Он до сих пор помнит, как на заднем дворе их дома мама учила его плести красивые венки из одуванчиков, вьюнков и… — А ты времени не теряешь, вижу. — непонятно откуда взявшийся доктор Ким приземлился рядом, выставив на колени зелёную тетрадку с чонгуковой историей болезни. — Красиво. — он кивнул на венок из жёлтых цветов в руках Чонгука и щёлкнул автоматической ручкой, чтобы начать писать. Последний, не раздумывая, украсил своеобразной короной из цветов ярко-синие пряди Кима, что заставило ручку в его руке дрогнуть и укатиться куда-то в траву. Смотрелось просто волшебно. — Красиво. — повторил теперь уже Чонгук, встречаясь с лёгким смятением в глазах напротив. Тэхён мягко улыбнулся и поправил рукой венок на своей голове. Было видно, как он сконфужен. — Да, наверно… — он всё ещё не мог найти свою ручку, которая валялась в траве рядом, а как только оно попалась доктору на глаза, — схватил её и начал что-то царапать в колонке «Заболевание». — Солнечная радиация, пятая стадия… — бормотал он вслух, а затем вскинул голову, глядя на Чонгука. — Мы ведь ещё не сделали кардиограмму сердца. — брюнет пожал плечами, мол, а я откуда знал. — Идём. Ким вскочил на ноги, махнул рукой в сторону больницы и поспешил к двери, позабыв о своём головном аксессуаре.