on a Sunday.

«Всех интересует, когда можно считать любовь настоящей — так вот вам ответ: когда боль не проходит, когда рана не заживает и когда уже слишком, слишком поздно» Адам не мог найти себе места, мечась по своей комнате. Он пытался всеми силами заставить разум быть выше, чем его чувства. Но сердце пылало страшным, жарким огнём, парню казалось, что он сходит с ума. Перед глазами стояла сцена с рыдающей на полу Джессикой. Он сжал кулаки и резко ударил по левой дверце шкафа, что та чуть не отвалилась. — Джесс, я не могу оставить тебя, зная что каждый день для тебя будет мучительным, но и забрать не могу, потому что предать Ричарда тоже самое, что предать Сагар. Я так запутался, мать вашу! Хьюз снова ударил по шкафу, схватил свою джинсовую куртку и пулей вылетел из комнаты. Ноги сами несли его туда, куда глаза глядят. И привели естественно к автомобилю. Улицы Хезура были довольно наполненными, и это неудивительно, ведь завтра воскресенье. Съехалось множество гостей из разных стран на торжественное и важное событие Сагара — свадьбу принца Ричарда и его возлюбленной Джессики. Все напоминало об этой чёртовой свадьбе. Или просто Адам сам себя так настроил? Говоря про Джессику, стоит отметить, что общественность, а особенно аристократия была изначально в неприятном шоке от выбора избранницы будущего короля. Но увидев всю благородность и красоту души иноземки, она стала родной многим жителям этого прекрасного королевства. Адам, как не в себе летел на бешеной скорости, сам не зная куда. Ему просто хотелось скрыться от всего мира. И единственным способом хоть немного расслабиться сейчас был алкоголь. Хьюз припарковался у ближайшего паба, и ему было абсолютно все равно, что это «Принстон» — одно из самых низших по контингенту заведение Хезура. Обычно отсюда бригада Даниеля забирает местных хулиганов, мелких карманников и громил. Атмосфера в этом местечке была с особым антуражем. Все до плинтусов пропахло едким запахом табака и дешёвого портвейна. Обычно такие пабы в Сегара закрывают, но у хозяев «Принстона» слишком хорошие отношения с полицией. Адам плюхнулся на единственное свободное кресло у барной стойки. Осмотрев паб внимательнее и заметив, что суббота бурно проходит для многих парочек и компаний, выдавил из себя хриплым голосом. — Мне бренди, три по сто, а там посмотрим. Бармен недоверчиво посмотрел на Адама. Видимо тут узнал его, но не стал подавать вида, лишний раз боясь за своё «драгоценное» рабочее место. — Мистер, вам какой бренди? У нас более десяти видов. Адам, нехотя, поднял на него взгляд и так же недовольно ответил. — Как обычно. — Извините, но я не знаю ваших вкусов. Бармен был уже готов на любую агрессивную реакцию Адама. — Ах да, я же впервые в вашей забегаловке. «Хеннесси». И не заставляй долго ждать. Парнишка послушно кивнул и принялся за работу. Хьюз достал из кармана куртки последнюю сигарету, закурил, медленно поглощая эти клубки дыма. Но его любовь разъедала больше любого никотина. Это больше, чем наркотик. Это яд. Медленный яд. «Хеннесси» сделал Адама своим заложником довольно быстро. Парень вскоре еле держался на ногах и мало чем отличался от местных бродяг «Принстона». И что же он творит? У него завтра пост, завтра работа. Но неужели это важнее того, что завтра он умрет? Часть его сердца больше никогда не сможет восстановиться. И зачем он тогда заметил ее слезы, зачем подошёл? В «Принстоне» начиналось самое веселье / дискотека. Музыка невероятно оглушала, а в клубах дыма танцпол рассекали приторные парочки, какие-то отчаянные мачо и девушки, ищущие хоть какого-то внимания. Видимо бренди сегодня оказался слишком крепким. Адам услышал в этой толпе голос Джессики, она нежно звала его. — Адам, иди ко мне. Иди же сюда. Парень отошёл от барной стойки и начал взглядом искать ее — ведь слышит же родной голос. Он не мог перепутать эти интонации, эту сладость ее тембра. — Адам, почему ты все ещё там? Адам, иди ко мне, мне холодно. Хьюз начинал сходить с ума. Теперь он не только слышал Джесс, но и видел. Прямо перед ним стояла она — в своём изящном, белоснежном платье, волосы небрежно растрепанны, словно она только встала с кровати. — Джесс, моя девочка, я люблю тебя, прости, что не могу помочь тебе. Ты должна понять меня! Просто обязана, ты же все знаешь. Но у нас есть время до утра. Так ведь? Только он хотел обнять ее, как облик Джессики пропал. Адам хоть и был действительно до чёртиков пьяным, сразу понял, что это все ему причудилось. Алкогольные галлюцинации. И от этого было ещё более тошно. Все, что он смог сделать — просто закричать. Но это не он. Сердце горит. Сердце кричит. Как необычно и завораживающе начинается рассвет. Темное небо плотным одеялом постепенно отступает от небосклона, ночные тучи будто растворяются в нем, и открывается взору небесная красота. Слегка мутная дымка, нависшая над землей, постепенно рассеивается в воздухе и потом вовсе исчезает. В атмосфере царит тишина, которую нарушают лишь тонкие голоса проснувшихся птиц, разливающиеся повсюду. Очень необычным кажется и запах рассвета, его не сравнить ни с чем. Легкая свежесть аккуратно касается носа, вызывая приятные ощущения радости и счастья. Еле уловимый ветерок ласково обволакивает и касается тела. Где — то высоко в небе несмело пролетела птица, как будто разминая крылья после ночного сна. А где-то пробуждается будущая королева Сагара. Эмма уже была в покоях Джессики. Она пощадила ее и принесла чашечку чая и сладкое, кокосовое печенье. — Доброе утро, Джесс! Быстренько перекусывай, стилист по волосам уже во дворце и будет здесь с минуты на минуту. Блондинка запихнула кусочек печенья в рот, поспешно запивая любимым травяным чаем Эммы. — Спасибо, Эмма, ты лучшая! Действительно, через пару минут в спальне будущей королевы был лучший стилист Сагара — Лука. — Доброе утро, Ваше Величество! Рад сегодня служить вам. Вы будете самой роскошной королевой за всю историю. Обещаю вам. Джессика мило улыбнулась доброжелательному мужчине, вручив референс нужной прически. Пока Лука творил над девушкой, она думала: Что будет потом? Сможет ли она уйти и не быть пойманной? И бросит ли ее Адам? Буквально через час причёска Джессики была готова. Она взглянула в зеркало и пришлось аж ахнуть от завораживающей красоты. — Прекрасно! Спасибо вам, Лука! Думаю, вы сдержали своё слово. Последующая подготовка к коронации и самой свадьбе прошла довольно быстро и в непринуждённой обстановке. Джессику даже ничего не раздражало. Хотя может дело в том, что мысли ее занимали вовсе не макияж, цвет помады и туфли. Последний штрих — молния свадебного платья сошлась на хрупкой спинке девушки. Вот она и готова. Готова к самому своему большому предательству. Эмма с восхищением смотрела на неё, вытирая салфеткой наступавшие слезы. — Эй, Эмма, ну ты чего? Смотри мне, сейчас вся тушь потечёт. И для чего тогда такую красоту наводили? Блондинка широко улыбнулась подруге и крепко обняла ее. Эмма, отпрянув от объятий будущей королевы, нежно и с каким-то волнением произнесла дрожащим голосом. — Просто ты такая красивая. Такая прекрасная. Каждый раз смотря на тебя, я понимаю, как же нам повезло! В Сагаре будет лучшая королева. Джесс снова улыбнулась, но теперь нервно, словно даже истерически. Идиллию подруг прервал Ричард. Он пришёл за своей королевой. Увидев свою Джессику, он обомлел, в каком-то моменте ему показалось, что потерял дар речи и не может произнести ни слова. — Любимая, я… ты… нет слов. Какая же ты у меня шикарная, сногсшибательная. И как у кого-то вообще могла возникнуть мысль, что ты не сможешь быть королевой? Передо мной сейчас самая потрясающая девушка во всем мире. И без пяти минут моя жена и королева Сагара. Ты готова? Джессика очень нервничала, у неё вспотели ладони, дыхание немного сбилось, пульс был учащенным, похоже тахикардия. — Ричард, любовь моя, с тобой я готова всегда. Я тебя очень люблю и ждала этого дня с того самого момента, когда в первый раз увидела в Нью-Йорке. Пошли же, покажем всему Сагару и миру нашу любовь! Девушка хорошо держалась и даже сумела красиво врать, не краснея. Принц аккуратно коснулся ее губ, таких нежных и сладких. — В добрый путь, Ваше Величество! Все было давно готово. И охрана во дворце, и красная ковровая дорожка, и священник прибыл. И вся площадь была в ожидании. Не хватало лишь главных виновников торжества — принца Ричарда и его возлюбленной Джессики. Молодые прошлись по всему дворцу, их по всюду встречала пресса и фотографы, запечатлевая важнейшие моменты их жизни. И вот они наконец-то у алтаря. Толпа взрывается, как только видеть своих будущих монархов. Сперва была процессия бракосочетания, а потом коронации. Священник показал толпе утихомирить свой пыл, естественно не обошлось без помощи охраны. Пока особо эмоциональных успокаивали, Джессика искала взглядом Адама. Но ее попытки было тщетны. Она увидела всех — Джулию, Вильму, Эмму, Матса и ещё многих. Но не его. Неужели он действительно оставил ее? Священник начал процессию. — Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь и сейчас дабы стать свидетелями вступления в брак принца Сегарского Ричарда и Джессики, что почитается всеми; ибо в него не следует вступать необдуманно, а лишь благоговейно, осмотрительно и торжественно. В этом божественном храме судьбам двух людей суждено соединиться. Если кто-либо из присутствующих знает причины, по которым это не может произойти — пусть скажет сейчас или вечно хранит молчание. Ричард и Джессика стояли напротив друг друга. Она чувствовала, что скоро ее сердце выпрыгнет наружу. Принц же внешне не подавал никаких признаков волнения. — Не могу не спросить согласия у каждого из вас. Согласны ли вы, принц Сегарский Ричард, взять в жены Джессику? Ричард не выдержал ни малейшей паузы. Он ещё крепче сжимая руку Джессики, уверенно ответил. — Да, согласен. Тем временем девушке становилось ещё хуже, она даже успела побледнеть. А священник продолжал. — Согласны ли вы, Джессика, взять в мужья принца Сагарского Ричарда? Повисла неловкая тишина. Ричард непонимающе смотрел на любимую, ожидая ее положительный ответ. — Нет, не согласна. Джессика резко вырвала свою ладонь из ладони Ричарда, устремляясь к тому выходу, где ее должны были поджидать. А люди молча стояли и наблюдали за шокирующей картиной. Никто не ожидал такого поворота событий, а потому всем приходилось просто молчать.