***
Деревня, в которую ворвались эльфы, пылала огнём. Пламя было повсюду: на крышах домов, на когда-то зелёных деревьях, на чёрной, вспаханной сильными мужскими руками земле. Даже отсюда, с места начавшейся бойни, были слышны крики и стоны напуганных женщин и плач детей. Они не понимали, что за невинными душами младенцев пришла она — Смерть. Жители деревни, сражающиеся насмерть и уже понимающие, что им не удастся выйти отсюда живыми, и не надеялись на подкрепление. Да и кто мог им помочь? Орков становилось всё больше, на смену убитым тварям приходили новые, тогда как защитников деревни, уже изрядно потрепанных и уставших, убывало с каждой минутой. Но судьба в это страшное кровавое утро была благосклонна к молитвам потерявших всё в один миг эльфов: в атаку ринулся отряд вооружённых стражей леса во главе с самим королем Трандуилом. Надо признать, сын Орофера сражался искусно, убивая одного орка за другим, совершенно, как могло показаться на первый взгляд, не чувствуя усталости. Он не использовал свою силу на полную — это было видно по не составляющим ему никакого труда легким движениям, но применять её было и не нужно: Трандуил двигался плавно и в то же время быстро. Эта тактика вскоре принесла хорошие плоды: орков стало заметно меньше, а воины, защищающие деревню, воспылали энтузиазмом при виде короля, сражающегося бок о бок с простыми эльфами. — Так вам и надо, мордорские твари! — закричал пожилой эльф, тоже вставший на защиту слабых и безжалостно убивающий слуг Мордора. Но выпущенная орочья стрела внезапно пронзила испещренное шрамами старческое тело, и эльф, сражённый наповал моргульским ядом, рухнул вниз. Где-то совсем рядом закричала женщина. Трандуил только отвернул голову чуть в сторону, — смерть, казалось, преследовала его народ и его самого, не давая передохнуть. Очередная потеря. Трандуил ненавидел смерть: она отнимала самое дорогое, что у него было и из-за чего он всё ещё был жив — его народ. «Больше никто здесь не умрет», — решил эльфийский король.***
Бой закончился победой эльфов, и орки отступили к границе леса. Предвидя этот маневр, Трандуил приказал посыльным предупредить гарнизон о приближении угрозы изнутри. Оставшиеся в живых эльфы перевязывали раненых, женщины обнимали своих мужей-воинов, которых уже не надеялись увидеть живыми, но больше всего было тех, кто скорбил об ушедших. Оставшись один около сожженного орками дома, Трандуил смотрел, не замечая никого вокруг, на алый восход солнца, уже не наслаждаясь завораживающим и одновременно прекрасным зрелищем, как наслаждался им, стоя на балконе своего великолепного дворца. «Когда горизонт окрашивается алым, это значит, что где-то ночью пролилась кровь», — поведала ему Галадриэль, когда Трандуил был ещё ребенком. Погрузившись в свои беспокойные мысли, он не сразу заметил в углу дома, около которого стоял, эльфийское дитя. Когда всхлипы ребенка стали громче, король, не понимая, откуда идет звук, встал в стойку, приготовившись нападать — защищаться он не любил. Но вместо очередного орка, жаждущего новой крови, увидел девочку, ещё совсем крохотную. Дитя прижималось к матери, и Трандуил даже сперва подумал, что женщина ещё жива. Но, подойдя ближе и увидев вздувшиеся синие вены на левом запястье, застывшие открытые глаза, распахнутые в немом изумлении, граничащем с ужасом, он с горечью осознал, что эльфийка мертва. — Oh, falon'din, leanover — mellon firn, guide hen feet, calm hen faer, tul- hen na uireb post.** Трандуил, наклонившись ниже, закрыл женщине, уже ушедшей в Чертоги, глаза, и одинокая слезинка вдруг скатилась по его щеке, на которой зияла неглубокая рана, доставшаяся ему в этом утреннем сражении. А-а-а, — заплакала малышка, и Трандуил во внезапном порыве искренней нежности аккуратно прижал пищащий комочек к своей груди. — Тш-ш, не бойся… Я не причиню тебе боли, — успокаивал король плачущее дитя. — Больше никто не причинит тебе боли, — добавил он, и его красивое лицо, скрывающее многие шрамы, внезапно ожесточилось. Ребенок, заметив перемену, снова заплакал. «Такая маленькая…» — подумал он и, баюкая, вдруг вспомнил собственного сына — Леголасу недавно исполнилось пятнадцать по меркам людей. Король усмехнулся. Листочек всё хотел делать сам, как только чуть подрос, и Трандуил больше не мог держать его, прижимать к груди и баюкать, как баюкал эту малышку. Твердо решив помочь ребенку, он унес девочку, в последний раз обернувшись к матери этого сокровища и одними губами прошептав: — Im'll take care -o hen.******
Как только Трандуил поравнялся с капитаном королевской стражи Элросом, сразу же приказал временно приютить жителей деревни во дворце, пока не отстроят сожженные дома заново. Элрос с непоколебимым спокойствием выслушал своего короля и задал встречный вопрос: — Владыка, что прикажете делать с ребенком? Трандуил мгновенно понял, что страж имел в виду девочку, мирно спящую на его руках, но всё сомневался, говорить или нет Элросу, что он собирается удочерить прелестную малышку. После некоторых раздумий король всё же решил довериться: — Элрос, она будет моей воспитанницей. Я ЛИЧНО прослежу за её безопасностью. Он ожидал короткого кивка и скорого ухода капитана, но тот видимо хотел спросить что-то ещё, и Трандуил изогнул бровь, вопросительно глядя на него. — Мой король, простите за нескромный вопрос, но как зовут это чадо? — Элрос смотрел на девочку с нескрываемым любопытством. Трандуил всерьез задумался. Он не знал имени ребенка, но что мешало придумать его самому? Когда Леголас только родился, он точно знал, как назовет сына. Сейчас же судьба подарила ему второго ребенка. Признаться, он не ожидал такого великого дара, но всё же принял его. — Hen est- na- tauriel.**** Дитя леса… Все манило его в этом ребенке. Возможно потому, что он любил лес. Причем, в любую погоду. Лес с детства вызывал у Трандуила немой восторг: высокие кроны деревьев, листья которых осенью опадали на землю, а летом и весной шелестели на ветру… бабочки, порхающие с цветка на цветок и муравьи, спешащие в муравейник… птицы, высоко парящие над землей и иногда время от времени залетающие в Зеленолесье передать очередные вести… наконец, животные… Король снова посмотрел на девочку. — Тауриэль… Твоё имя — Тауриэль, малышка. Ребенок спал, а Трандуил всё смотрел на прекрасное творение природы и не мог налюбоваться. Ему вдруг ужасно захотелось прикоснуться, обнять, поцеловать в макушку, но он только вздохнул. Трандуил стоял с ребенком на руках, думая о многом, а лес просыпался: солнце уже взошло, озарив яркими желтыми лучами всё вокруг; зеленые кроны вековых деревьев шелестели на ветру; в воздухе сгущался запах свежей травы и цветков, словно и не было той битвы, словно не было крови, пепла и вдребезги разбитых надежд. Идиллию разрушил Элрос, доложивший, что пора выдвигаться во дворец. Трандуил только кивнул. Иногда королю казалось, что судьба, как только ему представлялся шанс побыть в единении с природой, ощутить нечто похожее на счастье, нарочно опускала его с небес на землю.***
— Аdа? ***** Леголас стоял в богато украшенном тронном зале королевского дворца и с вызовом смотрел на отца. Наследник уже в который раз просил Трандуила отправить его вместе с отрядом стражников проверять границы Лесного Королевства, но Владыка был всячески против, обусловливая свой отказ всё новыми и новыми обстоятельствами: то принц слишком молод для походов, то праздник, который нагрянет «внезапно», то какие-нибудь срочные дела и обязанности. Трандуил надеялся, что сын одумается, но Леголас был настроен серьезно. Поэтому, придя в тронный зал с твердым намерением уговорить отца, Леголас никак не ожидал увидеть короля, качающего ребёнка и нежно шепчущего ему на ушко: «Спи, малышка». Юного наследника от увиденного аж затрясло. Леголас знал (хотя его всячески оберегали от этого знания), как рождаются дети. Но сейчас, после смерти матери, возможное увлечение отца было ему противно. Он уже хотел было закричать: «Что же ты делаешь, отец?!» Но вовремя сдержал себя: принцу не пристало так себя вести. Поэтому Леголас просто стоял и ждал, когда же король наконец заметит его и перестанет укачивать уже и без того спящего ребенка. — Леголас! Трандуил, отвлекшись на минуту, тут же заметил его. От волнения (отец часто волновался, когда его настоящие эмоции видел кто-то из приближенных) он чуть не выронил дитя, но Леголас с ловкостью первоклассного воина в мгновение ока оказался рядом и подхватил ребенка. «Какая красивая», — промелькнуло у Леголаса в голове, когда, все-таки не удержавшись, он посмотрел на девочку. — Что, нравится? Трандуил, стоящий рядом и наблюдающий за сыном, улыбнулся. Леголас поднял глаза и увидел искорки в его глазах. — Ada… кто она? Леголас не ответил на вопрос, но короля сейчас волновало другое — что сказать сыну? Правду, которая возможно не понравится мальчику, или ложь, так похожую на правду? Трандуил выбрал правду. — Леголас, нам нужно серьезно поговорить. Я нашёл её сегодня утром в деревне — девочка потеряла… — Трандуил резко оборвал свою речь, и Леголасу даже показалось, будто отец сдерживает подступающие слёзы, — потеряла родителей. Она сейчас не понимает, что их уже нет, но ощущает пустоту внутри и плачет. — Ты… придумал ей имя? — Да… Тауриэль — дочь леса. Леса и огня. Оно так подходит ей. И… Леголас, я хочу оставить её во дворце. — Трандуил будто спрашивал у него разрешения и в то же время давал понять, что его решение — решение лесного короля — не поддаётся обсуждению. — Adar, im fullui agree with cín decision.****** Поклонившись напоследок, Леголас развернулся и поспешил выйти из зала — ему почему-то казалось, что стены давят на него. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------ *. — Пусть Она выживет. Я сделаю всё, только бы Она жила. Я не представляю своей жизни без Неё. ** — О, Фалон’Дин, Летанавир — друг мертвых, Направь её стопы, успокой её душу, Приведи её в вечный покой. *** — Я позабочусь о ней. **** — Её будут звать Тауриэль. ***** — Отец. ****** — Отец, я полностью согласен с Вашим решением.