Вера поглощения.

      — Нам нужно продолжать намеченный путь. Медицина — вот, за чем стоит будущее ячейки! По статистике смертность в регионах повысилась на три процента! Такими темпами сельскохозяйственная промышленность тоже пойдёт на спад. Люди нуждаются в улучшенной медицине. Также считаю должным сказать о том, что четырнадцатичасовой рабочий день в некоторых отраслях — это варварство. Люди губят своё здоровье на работе, сжигают невосстанавливающиеся нервные клетки. И, опомнившись в один день, они пойдут за помощью в больницы, где их будет ждать разочарование! И что тогда? Правильно, бунт… — сегодняшняя речь Клеменса была яркой и насыщенной. Он буквально выплевывал правду, как драконы языки огня из своей пасти. Присутствующие на заседании ошарашенные члены объединений покорно ему внимали. Один Маттиас смотрел на происходящее с легкой улыбкой.       «Уже лучше, верун».       На днях он поделился с ним опытом выступлений, точнее Клеменс капал ему на мозги в последнее время. Все-таки, если подумать, именно из-за той речи и началось их «плотное» общение.       За эти несколько недель они пару раз встречались у Маттиаса дома. Обсуждали надвигающийся день выступления, делясь мыслями и догадками. Теперь парни обменивались идеями объединений, рассуждая, как их можно усовершенствовать.       План Клеменса плавно подходил к финишной прямой. Парень хотел переубедить конкурента в его политике. Ну или хотя бы ослабить его хватку. Однако с каждым днём, проведённым вместе, эта схема уходила на задний план. Теперь и он соглашался с некоторыми уставами «Поглощения». Размышляя над возможными итогами развития ячейки, они пришли к выводу, что, быть может, объединившись, они могли бы сделать больше.       И порой их «планы» заходили за рамки допущенного…       — А может, к черту эти объединения? Маттиас, представь, что случилось бы с миром, узнав он правду? — Клеменс возбужденно глашал о свержении построенной системы, прикусывая нижнюю губу и порой попивая красное вино.       Маттиас с удивлением и неким удовольствием смотрел на него, внимательно слушая. Временами этот парень становился совсем другим — пугающим и радикальным до ужаса. И в глубине души ему это нравилось.       — Маттиас, а давай всем расскажем? — блондин как будто брал его на слабо, но парень игнорировал его предложение.       — Думаю, тебе хватит, — он подходил к Клеменсу и забирал бокал с алкоголем. Тот лишь недовольно закатывал глаза. — Неужели ты всерьёз об этом думаешь? — не удержавшись, спросил Маттиас после долгого молчания.       — Нам и так конец… — с горечью шептал Клеменс, глядя на простиравшийся город за окном. — Так лучше умрем достойно, а не крысами погаными.       Эти слова оставались с ними, выплескивались в квартире Маттиаса и погибали там же, отдаваясь забвению.       Версия объединения движений Маттиасу казалось реальной, только если делать это все постепенно, не вываливая в одночасье.       Только вот времени у них не было…       Сообщив о своих планах, они бы вызвали молниеносное негодование среди членов объединений, которые яро ненавидели друг друга и не даром. Многолетняя пропаганда сделала своё дело. А такой внезапный союз стал бы крайней неожиданностью для всех.       Когда речь Клеменса подошла к концу, «Вера» бурно зааплодировала, а «Поглощение» лишь пристально посмотрело в сторону лидера противоположного движения.       Маттиас не заставил себя долго ждать. И вот он, подобно Зевсу, рассекает молниями, лозунгами, попадая метко в сердца слушателей. Как всегда неотразимый, своими словами он затрагивал струны души, вызывая сильный эмоциональный подъем. Неожиданно для всех в конце его речи возник вопрос:       — Ну, а все-таки, как мы устраним последствия проигрыша, если таковой будет? Вы сладко рассказываете о победе и ее плодах, однако толком не объясняете исхода при худшем развитии событий, — поднявшийся участник Веры упорно прожигал дырку во лбу Маттиаса.       Повисло молчание. Все перевели взгляд на парня, стоящего за трибуной.       И грамм мускулов не дрогнул на лице Харальдссона. Да, такой вопрос, безусловно, застал его врасплох. Не теряя концентрации, он стал подбирать наилучший ответ…       — Думаю, этот вопрос станет ключевой темой следующей речи лидера «Поглощения», — звонкий голос стрелой пронзил эту нависшую тишину. Маттиас поднял взгляд от кипы бумаг и перевёл его на источник звука. Клеменс также поднялся со своего места. Он с укором смотрел на своего союзника. Тот, не выдержав напора, сел, попутно бубня что-то себе под нос. Началось мешканье среди присутствующих.       — Отлично, — прокомментировав данную ситуацию, Маттиас отправился на своё место.       Смазливый парнишка, который теперь официально занимал свой пост, как-то по-новому посмотрел на Маттиаса. С каким-то неподдельным интересом. Только лидер «Поглощения», видимо, этого не заметил, углубившись в свои мысли. Затем он изучил Клеменса, обсуждающего что-то с таким же, как и он сам, секретарем.       Прежде такого не было. Неужели «Вера» вступилась за «Поглощение»?       «Кажется, настало время», — парень быстро набрал смс и отправил ее старому другу ребят — Эйнару Стефанссону.