Вера поглощения.

      Проект «Спасение».       Тайная разработка бывших лидеров «Веры» и «Поглощения» — отцов Маттиаса и Клеменса.       Согласно проекту, мир должен был узнать жестокую правду негласных войн и бесчеловечных стратегий верхушек. Шёл расчёт на массовые восстания и свержение той самой политической элиты простым народом. Это, безусловно, привело бы к мировой революции. За ней бы последовал вечный мир через объединение всех сил ячеек, а быть может, разгром и хаос, приведший бы Землю к полному апокалипсису и исчезновению. Исход не был известен, однако эта тьма, ложь и гнусность в один день поработили бы всю планету и уничтожили ее окончательно.       Они рассчитывали огласить правду в судьбоносный для ячейки день, во время решения ее будущего развития. Ни война, ни расход ресурсов, вложенных в развитие медицины, не спасли бы положения. Лишь замедлили бы дату вымирания, отодвинув ее на несколько десятков лет.       Рискнуть всем и, возможно, спастись. Этому они и отдали предпочтение.       О проекте знали немногие. В частности Эйнар, лидеры оппозиции и некоторые члены ущемлённых стран: хакеры, программисты и единицы из верхушки, которые и ранее пытались провернуть подобное. Объединившись, они смогли бы проломить информационный блок и подключиться к прямому эфиру ячейки в день оглашения ее исхода, транслируя речь об истине на большинстве техники всей планеты.       Это был кропотливый труд. План строился в течении последних лет, и все складывалось благополучно. Но в семье не без урода. Один из оппозиционеров сделал неверный шаг, поделившись информацией с непроверенным человеком.       Вскоре правительство ячейки узнало о задуманном и ликвидировало главных подозреваемых.       Так в несчастном случае погибли отцы Клеменса и Маттиаса — их машина вышла из-под контроля. Лидер оппозиции и его приближённые столкнулись с пожаром на секретном собрании — неполадки с проводкой. Поток невзгод обрушился на ячейку, потрясая ее жителей…       Эйнар Стефанссон обошёл все это стороной.       Но он не собирался останавливаться на достигнутом. Казалось бы, успешная жизнь по меркам происходящего. Только бывший выходец из народа считался с этим же народом и не мог больше терпеть этого обмана. Тем более была возможность разорвать цепи цензуры и мрачного молчания…       Тем временем наверху был поставлен вопрос об устранении детей бывших лидеров объединений. Однако череда смертей данных семейств вызвала бы подозрение среди населения. При этом они имели уважение среди простых смертных.       Было решено установить тотальный контроль над ними.       Маттиас и Клеменс, вышедшие на пост своих родителей, ничего не знали о Спасении. Они действовали согласно наставлениям отцов:       «Программа — вот, что ты должен отстаивать».       Они и не подозревали о настоящем раскладе событий, все это минуло их стороной… Их хотели уберечь от этого. Правда бы стала известной лишь в канун решающего дня, а пока что отцы всеми силами пытались устранить ребят от данного дела. Да и все шло слишком хорошо: роковой день приближался, оставался всего лишь год с лишним. Они сами должны были пронести это бремя…       После неожиданной кончины родителей ни о чем не догадывающиеся новоиспечённые лидеры объединений выполняли свою работу. Целый год они усердно пропагандировали свою политику. Выступали с докладами, проводили агитацию среди мирного населения. Отчасти со лживыми лозунгами, пытаясь переманить народ. Каждый на свою сторону.       Эйнар в тайне пристроил к ним своих ребят — секретарей, в обязанности которых входила слежка и наблюдение за их поведением. А также хоть малейшая попытка налаживания отношений между ними. Заметив минимальное сближение между Клеменсом и Маттиасом, они должны были сообщить ему об этом.       Этот день настал.       После собрания им обоим неожиданно пришло смс от Эйнара с просьбой приехать к нему немедленно.       Парни даже толком не успели обсудить произошедшее во время выступления Маттиаса, однако тот бесконечно был благодарен Клеменсу за такое спасение.       Лишь тихое «спасибо» сорвалось с его губ перед тем, как они расселись в разные машины. Отправлялись они по единому маршруту разными путями, дабы не вызвать подозрения среди членов объединений.       Отправлялись они по единому маршруту разными путями, дабы не вызвать подозрения среди членов объединений.       Клеменс был польщен. Неужели это все происходит взаправду? В детстве он и представить не мог, что сумеет добиться доверия Маттиаса. А время показало его истинную и тонкую натуру, о которой блондин грезил где-то в глубине души…       Расплываясь в улыбке, парень выводил задумчивые узоры на стекле автомобиля.       Тем временем Маттиас, сидя в салоне, все никак не мог поверить, что нашёл хоть малейшую зацепку для продолжения существования… Мысли о выполнении своей миссии — единственное, ради чего он жил, были потревожены голубоглазым веруном, который разбавил эти серые, угнетающие будни парня. Таким образом, неминуемая смерть во время войны была подвинута мыслью о возможном счастливом конце?       Клеменс был не просто друг.       Ничего не подозревающие они были доставлены в резиденцию, где поток обнаженной правды вывалился им прямо в лицо.       — Итак, у нас осталось несколько месяцев до оглашения. Вы так и не вызвали подозрений у правительства. Ну и правильно, вы же ничего не знали… — мужчина медленно ходил по комнате со стаканом бренди, пытаясь изучить реакцию ребят.       — Вы должны знать, что подписываетесь на смертный приговор. Во время трансляции за вами будет пристроено несколько снайперов. Мы позаботимся о них, и выиграем вам пару минут для оглашения. Только спастись вряд ли получится… — он замолчал, устроившись в своё кожаное зеленое кресло.       Благородно обставленная комната: картины, стол из древнего дуба, закрытые шторы — все это давило.       Такое долгое и терпкое молчание.       Клеменс опустил голову. Он изучал свои пальцы, вцепившиеся в ткань джинсов. Слезы непроизвольно накатывались от услышанного. То ли от горечи неведения, то ли от задолго принятого решения отцов на верную добровольную казнь.       Ком.       Он застрял в его горле, не давая возможности вырваться наружу криком отчаяния. Клеменс хотел жить. Клеменс хотел изменить мир. Но, столкнувшись со всем этим лицом к лицу, — он испугался.       — Я согласен, — сухой, повсеместно уверенный голос развеял это молчание.       Недавнее счастье и надежда на лучшее канули в лету. Пропитанный тайной и такой желаемой идеей спасения, Маттиас отдался ей целиком… До этого момента он был уверен, что лишь война была беспроигрышным вариантом. Лишь она была способна не отдать достижения его отца и его самого забвению. Полученная информация убедила его: выход есть, и он более гуманный. Да и отец был неотъемлемой частью задуманного.       Возможно, это эгоистично, однако этот мир уже давно утратил истинные понятия морали и чести. Так брюнет хотя бы сумел внести значимый и праведный вклад в историю, позабыв о своей жизни.       Клеменс поднял голову и устремил взгляд на Маттиаса, который смирно сидел на своём стуле с искрящимися глазами.       — Мир этого заслуживает. Хватит вранья.       Эйнар довольно улыбнулся. Брюнету ничего не оставалось, как последовать его примеру.       Мысли роем метались в голове Ханнигана. Что делать? Что?       Всех их ждало неминуемое — смерть. Оттягивать срок — единственное, что они могли сделать. Однако, стоя на развилке судьбы, блондин осознал всю прелесть и значимость этой единственной и неповторимой жизни, даруемой им всевышним. Он жил; он занимался тем, что любил; он любил… Он достиг желаемого… А теперь все, чего он так хотел, добровольно подписалось на смерть…       «Бессмысленно… Ты хотел объединения? Так получи, ссыкло!»       — Я с ним, — Клеменс неожиданно преодолел себя, выкрикнув столь драгоценные слова. Парень схватился за руку рядом сидящего и, глядя ему в глаза, прошептал:       — Мы сделаем это вместе, — последняя горячая слеза стекла с его щеки и растворилась где-то в волокнах темной ткани…       Маттиас не мог оторваться от теперь и правда такого дорого лица:       — Вместе и до конца, Клеменс Ханниган, — брюнет крепко сжал его руку, одаряя парня лучезарной улыбкой.