Вера поглощения.

      Ночь скрывалась за горизонт, уступая место мягкому и такому приятному свету, новому дню, наполненному массой событий. Клеменс проснулся первым. Открыв слипшиеся глаза, он увидел руку, нежно обнимающую его грудь. Видимо, они так и уснули, сидя на диване за просмотром фильма. Ноутбук находился в режиме сна. Маттиас слегка посапывал. Его голова была закинута на бежевую подушку, сочетающуюся с цветом дивана. Блондин потихоньку выбрался из «плена» и направился в ванную.       Надо было уехать домой, пока окончательно не рассвело. Пока город, погруженный в сладкую дремоту, не мог заподозрить его в ночных похождениях к самому страшному «врагу».       Преодолев маршрут от спального места до ванной на цыпочках, Клеменс легким движением отворил дверь и нажал на включатель, дабы появился свет. Парень умылся прохладной водой, пытаясь привести свои мысли в порядок.       — Маттиас… — Ханниган упёрся руками в тумбочку умывальника, попутно заглядывая в зеркало, как будто там было написано продолжение его мысли. Крошечные капли воды стекали по его лицу, встречались на подбородке, затем, падая, растворялись где-то на махровом коврике.       Небрежно уложенные волосы, слегка мятая футболка. Хоть он и выглядел озадаченно, на лице проскользнула легкая улыбка. Юноша выключил воду и свет. Собрав вещи, он покинул квартиру брюнета.       Уже находясь в своей машине, мчащийся по пустынным, ещё сонным дорогам города, он задумался:       «Неужели так мало нужно человеку для счастья? Всего-то тот, с кем тебе будет комфортно, тепло и уютно».       Светловолосый и сам не до конца понимал, что испытывал к этому парню. Однако он был уверен — это не просто дружеская волна. Их связывало нечто большее и такое желанное каждому живущему на планете.       Слияние душ. Дополнение друг друга. Поддержка.       Да, последние дни они и правда были не разлей вода. В попытках заполнить пропуски прошлого, они наслаждались увядающим настоящим, наполняя душевные дыры такими «сказочными» воспоминаниями. Всего лишь просмотр фильма или обсуждение новостей. Казалось бы, ничего особенного. Только вот одни, наедине друг с другом, они были откровенны как никогда и ни с кем не были, читая друг друга, как открытые книги; не боялись…       Да и чего бояться? Время поджимало… Опасаться, безусловно, стоило, однако ожидать предательства… Такой мысли даже не было.       Подъехав к своему дому, Клеменс ещё долго не мог выйти из салона автомобиля. Уставшая голова склонилась на руль. Парень потёр ладонями пшеничную макушку. Хотелось кричать так громко от боли, разъедающей все внутри.       Слезы. Тёплыми ручьями они капали на его джинсы.       Почему судьба, подарив нам желанное, берет слишком большую цену в замен? Почему хоть раз нельзя сделать это бескорыстно? — Так мало времени… — от слез он хрипел, сам не понимая услышанного. Только вот мысли в голове не стоило озвучивать. Ханниган не мог смириться с тем, что они умрут.       Блондин хотел жить. Хотел просыпаться с Маттиасом утром, не боясь выйти из его квартиры даже в полуденное солнце. Он хотел встретить с ним весну. Он просто хотел жить, узнавая что-то новое рядом с ним.       Однако судьба была предначертана. Все было решено за них.       — Почему?.. Почему?       Клеменс зашёл в дом лишь после того, как сумел успокоиться и привести себя в чувства…       Ничего не изменить. Все уже решено.

***

      Маттиас проснулся от ярких солнечных лучей, таких несвойственных для ячейки зимой. Обнаружив отсутствие Клеменса, брюнет немного расстроился, хоть и отлично понимал, что тот все сделал правильно. Парень заварил кофе, поковырялся в холодильнике в поиске хоть какого-то мнимого завтрака. Благо на днях блондин привёз ему пакет с едой, а то бы в холодильнике темноволосого уже давно мышь повесилась.       Легкий йогурт, кофе и яблоко.       В одиннадцать должна была подъехать машина, где его будет ожидать секретарь. Собрание. Обсуждения. Репетиция речи.       Но все это его мало заботило. Основную-ключевую речь Харальдссон давно выучил назубок. Однако отыгрывать церемонию «Поглощения» приходилось: вызывать подозрения в последние дни было бы глупо, а тем более досадно при обличении правды…       Вечером, после окончания всей котовасии, парень отправился за город. Попросив таксиста остановиться на соседней улице, Маттиас расплатился с водителем и вышел из салона. Подняв голову, он увидел, как недавно чистое небо затягивалось тучами, подобно ране в его груди.       — Мы справимся, — прошептал Харальдссон, по-прежнему не отрывая взгляда от надвигающейся стихии. — Клеменс… Я…       Ветер оборвал его слова, унося их в забвение вместе с собой. Брюнет опустил голову и направился в сторону дома Ханнигана, который ничего не подозревал о его приезде.